Ягабаба и Мордохей
Не помню более тоскливого дня, чем праздник 8 марта. Тоска началась в пору моего безмятежного детства, когда всем классным мальчикам 23 февраля классные девочки дарили мелкий транспорт, а потом 8 марта всех классных девочек мальчики в отместку одаривали мелким плюшем. Нет-нет, плюша хватало на всех, но особо классные девочки получали от явных воздыхателей дополнительно духи, букетики мимозы и ДАЖЕ импортную жвачку. Как вы догадались, я не попадала в разряд особо классных, поэтому когда выросла, стала мужененавистницей недодаренная импортная жвачка икнулась всему мужскому населению. От первой безответной любви у меня остались смутные воспоминания «Трёх салатов», которые я ела 8 марта в слишком гордом одиночестве, Моя Любовь прикинулась ветошью отсвечивала на экстренном комсомольском собрании в Парке Горького с моей лучшей подругой. Последующие годы принесли мало разнообразия в долгожданный Праздник. Я всё также получаю мелкий плюш исключительно в порядке общей очереди, часто - цветы, реже - духи и НИКОГДА - импортную жвачку, стругаю салатики, над которыми целый день чахну в ожидании Чуда. Чудо, пока не одарит всех женщин по списку, домой не торопится. Так что искренней благодарности к Кларе Цеткин испытать в своей жизни мне пока не удалось. Правда я себя успокаиваю, «ленивую труженицу пера» трудно назвать «женским пролетариатом», поэтому Праздник вообще не мой и, между прочим, не мне. Хотя с какой высоты посмотреть, я мимо стольких замечательных свершений пролетела, как фанера над Парижем… И, кстати, мне тоже нечего терять, кроме своих цепей! Так что я бы попросила… НЕ ПРОХОДИТЕ МИМО! Я тут вам, любимые, салатик сказочный на скорую руку настругала с мухоморчиками. С ПРАЗДНИКОМ!
...И МСТЯ МОЯ БУДЕТ СТРАШНА
- О драгоценная Эсфирь, светоч глаз моих, услада ушей моих, источник бурной радости живота моего, отрада сердца моего драного, передраного…
- Что-то тонкий нюх мне подсказывает, красавец мой писаный, каканый, - перебила на полуслове Ягабаба гладкошёрстного, плюшевого, с серебристым отливом кота по кличке Мордохей, - опять ты восьмое марта намылился праздновать в соседнюю деревню к кошкам. Что других мартовских дней не хватает для обретения абсолютного кошачьего счастья? Я тебя добром предупреждала: день особенный, неповторимый, волшебный, в некотором смысле, романтикой попахивает, его нельзя поганить прозой жизни и диким ором любовных рапсодий.
Мордохей тяжко вздохнул, закатил глаза и развесил щёки по деревянным перилам веранды, всем своим видом демонстрируя полное непонимание со стороны неразумной женщины благородных устремлений настоящего мужчины в соседнюю деревню.
- Не цените Вы кота своего, о коварная Клитемнестра! - Кот обиженно сложил бровки домиком, вытянувшись во всю серо-колбасную длину и балансируя на грани нервного срыва с перил, - Ваши праздники - это рваные раны и незаживающие шрамы моей души, о жестокосердная Хатшепсут!
- Не преувеличивай, Мордохеич, - поморщилась Ягабаба, - жаловаться на рваные раны и незаживающие шрамы, скорее, нужно мне, а не тебе. Ты лоснился, лоснишься и будешь лосниться, как завещал Великий Кащей Батюшка.
Доктор парапсихологических наук, профессор МУХ, Местного Университета Хиромантии, академик ВШОПУ, Высшей Школы Открытых Путей к Успеху, почётный член БУХТЫ, Благостного Управления Харизмой Товарища Ыыыы, Кащей Горыныч Бессмертнов скончался на тысячном году жизни от лёгкого приступа насморка, оставив по завещанию небольшой замок Бурбонов во Франции, дешёвый отель в Швейцарских Альпах, убогий шалаш-музей Гогена на Таити, скромный ресторан на Красной Площади и роскошную, с верандой, загородную избушку на курьих ножках на окраине деревни Занюхино единственному и нежно любимому коту Мордохею, назначив опекуншей единственную и нежно любимую дочь красавицу Ягабабу. Мордохей не возражал, такой интересный поворот событий его полностью устраивал, но собираясь пережить хозяина по полной программе, кот, на всякий случай, тоже оставил завещание: «Мол, в моей смерти от старости до истечения тысячелетнего возраста, ежели что, прошу винить не кого попало, а непосредственно моё ближайшее окружение. Плохо кормили свежим мясом, недостаточно поили родниковой водой, слабо и несвоевременно обслуживали лоток и другие предметы личной гигиены, разгула своеволию не давали…»
Зато Ягабаба возражала мерзкому повороту событий сильно, мучительно и долго битьём тарелок из бурбоновской обеденной коллекции, сбрасыванием чашек со Швейцарских Альп, частичным разрушением плевками шалаша-музея Гогена, торжественным выходом на Красную Площадь при транспаранте: «Да что же это делается, люди добрые, подайте на пропитание!», пока не угомонилась на веранде в избушке на курьих ножках на окраине деревни Занюхино. Уединённая жизнь и свежий воздух дикого леса благотворно отразились на психическом и физическом здоровье молодой столетней красавицы.
Мордохей последовал за опекуншей с крупно написанной на морде отчаянной решимостью верного кота жены декабриста, сосланного в Сибирь. Увы, по завещанию профессора Бессмертнова кот был ОБЯЗАН пожизненно и ЛИЧНО выказывать безмерную любовь и всяческое уважение Ягабабе. Кроме того, Мордохея воспитали как кота-учёного, поэтому он справедливо полагал, что по вздорности характера Кащей Батюшка способен неожиданно воскреснуть, тогда исход домашних сражений станет непредсказуемым и может обернуться невосполнимой потерей ежедневных сливок, почёсываний за ушком, всяческих поблажек и празднований мартовских праздников у кошек в соседней деревне. Убаюкивал себя Мордохей безусловным фактом: побывав во многих странах мира, он пришёл к выводу, что сливки и кошки деревни Занюхино натуральнее, полезнее и жирнее сливок и кошек Франции, Швейцарских Альп и даже острова Таити, а на Красной Площади вообще сливок не наливают, кошек не разводят. Но была одна проблема. Даже не так. БЫЛА ОДНА ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНАЯ ПРОБЛЕМА. Оставаясь на Родине, кот был вынужден соблюдать все местные обычаи. Он мог отсидеться под Новый Год, Рождество и Старый Новый Год, отбиться в День Защитника Отечества, отнестись с юмором к Первому Апрелю, мужественно отстоять День Победы и убить День Конституции под диваном, но Женский День был для него святым и неприкосновенным, как весь март-месяц. Всякий раз бедный-богатый кот горько плакал и дико вопил, что нормальные жители Франции, Швейцарии и даже полные дикари острова Таити не празднуют Женский День в марте, да ещё в самом разгаре сезона. Но никакой воскресший батюшка не мог помочь кошачьему горю, потому что чистоплотный профессор Кащей Горыныч Бессмертнов разделял убеждения дочери Ягабабы Кащеевны Бессмертновой, доцента кафедры ветеринарной хирургии, что ГУЛЯЩИХ КОТОВ ПОЛАГАЕТСЯ РЕГУЛЯРНО МЫТЬ, желательно специальным, душистым шампунем от блох.
- Теперь ты, Мордохеич, на нечисть совсем не похож, - шутила Ягабаба ранним утром 8 марта, доставая из густой мыльной пены обиженного, взъерошенного, катастрофически упавшего духом кота и закутывая мокрое, жалкое создание в махровое полотенце, - Чисто вымытый, пушистый, душистый - прелесть! Нечистым нельзя праздновать! С лёгким паром, Мордохеич, беги теперь к своим кошкам, поздравляйся!
Тщательно высушив кота, чтобы не простудился, Ягабаба отправилась самоотверженно замазывать йодом глубокие, кровавые царапины на ногах, руках, плече, шее и лице: стричь когти свободолюбивому коту гуманная ветеринария решительно не позволяла.
- Ага, щаз… разбежался, да иди ты в баню, от меня все деревенские Мурки начнут шарахаться, ещё дразниться станут, я же британского голубого окраса. Тьфу, пахну не котом, а жуткой дамской гадостью. - О несравненная Прозерпина, о восхитительная Далила, о сияющая на моём удручённом небосклоне пленительная Аспазия! - Мордохей принюхался, - Караул! Измочалила ЛАВАНДОЙ! Благоухать мне теперь целые сутки. - По размышлении зрелом, я решил ОПЯТЬ подарить Целый Женский День и Целую Женскую Ночь лишь Вам, о моя незабвенная Гигиея! - Как же забудешь тебя, когда полпузыря шампуня на шкуру извела. - Да простят языческие боги моим когтям тяжкие раны, нанесённые Вам в неразумном приступе гнева и отчаяния, о многострадальная Ифигения, - Ага, совсем Офигения! Медуза ты, причём, Горгона! Злодейка! Баба Яга какая-то! - и Мордохей смиренно полез на русскую печь греться и вылизывать ненавистный запах.
- Вот и славно! Вот и чýдно! - удовлетворённо хмыкнула Ягабаба, поставив израненной, но твёрдой, рукой жирный крестик в календаре. - День-то особенный, неповторимый, волшебный! Свечки можжевеловые под вечер зажгу, налью себе Бейлису, тебе Мордохеич сливок. - Я же добром предупреждала: нельзя такой День поганить прозой жизни и диким ором любовных рапсодий в соседней деревне, но особенно такой Женский День нельзя поганить ОДИНОЧЕСТВОМ. Так ведь не понимает… мужик-то!
...И МСТЯ МОЯ БУДЕТ СТРАШНА
- О драгоценная Эсфирь, светоч глаз моих, услада ушей моих, источник бурной радости живота моего, отрада сердца моего драного, передраного…
- Что-то тонкий нюх мне подсказывает, красавец мой писаный, каканый, - перебила на полуслове Ягабаба гладкошёрстного, плюшевого, с серебристым отливом кота по кличке Мордохей, - опять ты восьмое марта намылился праздновать в соседнюю деревню к кошкам. Что других мартовских дней не хватает для обретения абсолютного кошачьего счастья? Я тебя добром предупреждала: день особенный, неповторимый, волшебный, в некотором смысле, романтикой попахивает, его нельзя поганить прозой жизни и диким ором любовных рапсодий.
Мордохей тяжко вздохнул, закатил глаза и развесил щёки по деревянным перилам веранды, всем своим видом демонстрируя полное непонимание со стороны неразумной женщины благородных устремлений настоящего мужчины в соседнюю деревню.
- Не цените Вы кота своего, о коварная Клитемнестра! - Кот обиженно сложил бровки домиком, вытянувшись во всю серо-колбасную длину и балансируя на грани нервного срыва с перил, - Ваши праздники - это рваные раны и незаживающие шрамы моей души, о жестокосердная Хатшепсут!
- Не преувеличивай, Мордохеич, - поморщилась Ягабаба, - жаловаться на рваные раны и незаживающие шрамы, скорее, нужно мне, а не тебе. Ты лоснился, лоснишься и будешь лосниться, как завещал Великий Кащей Батюшка.
Доктор парапсихологических наук, профессор МУХ, Местного Университета Хиромантии, академик ВШОПУ, Высшей Школы Открытых Путей к Успеху, почётный член БУХТЫ, Благостного Управления Харизмой Товарища Ыыыы, Кащей Горыныч Бессмертнов скончался на тысячном году жизни от лёгкого приступа насморка, оставив по завещанию небольшой замок Бурбонов во Франции, дешёвый отель в Швейцарских Альпах, убогий шалаш-музей Гогена на Таити, скромный ресторан на Красной Площади и роскошную, с верандой, загородную избушку на курьих ножках на окраине деревни Занюхино единственному и нежно любимому коту Мордохею, назначив опекуншей единственную и нежно любимую дочь красавицу Ягабабу. Мордохей не возражал, такой интересный поворот событий его полностью устраивал, но собираясь пережить хозяина по полной программе, кот, на всякий случай, тоже оставил завещание: «Мол, в моей смерти от старости до истечения тысячелетнего возраста, ежели что, прошу винить не кого попало, а непосредственно моё ближайшее окружение. Плохо кормили свежим мясом, недостаточно поили родниковой водой, слабо и несвоевременно обслуживали лоток и другие предметы личной гигиены, разгула своеволию не давали…»
Зато Ягабаба возражала мерзкому повороту событий сильно, мучительно и долго битьём тарелок из бурбоновской обеденной коллекции, сбрасыванием чашек со Швейцарских Альп, частичным разрушением плевками шалаша-музея Гогена, торжественным выходом на Красную Площадь при транспаранте: «Да что же это делается, люди добрые, подайте на пропитание!», пока не угомонилась на веранде в избушке на курьих ножках на окраине деревни Занюхино. Уединённая жизнь и свежий воздух дикого леса благотворно отразились на психическом и физическом здоровье молодой столетней красавицы.
Мордохей последовал за опекуншей с крупно написанной на морде отчаянной решимостью верного кота жены декабриста, сосланного в Сибирь. Увы, по завещанию профессора Бессмертнова кот был ОБЯЗАН пожизненно и ЛИЧНО выказывать безмерную любовь и всяческое уважение Ягабабе. Кроме того, Мордохея воспитали как кота-учёного, поэтому он справедливо полагал, что по вздорности характера Кащей Батюшка способен неожиданно воскреснуть, тогда исход домашних сражений станет непредсказуемым и может обернуться невосполнимой потерей ежедневных сливок, почёсываний за ушком, всяческих поблажек и празднований мартовских праздников у кошек в соседней деревне. Убаюкивал себя Мордохей безусловным фактом: побывав во многих странах мира, он пришёл к выводу, что сливки и кошки деревни Занюхино натуральнее, полезнее и жирнее сливок и кошек Франции, Швейцарских Альп и даже острова Таити, а на Красной Площади вообще сливок не наливают, кошек не разводят. Но была одна проблема. Даже не так. БЫЛА ОДНА ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНАЯ ПРОБЛЕМА. Оставаясь на Родине, кот был вынужден соблюдать все местные обычаи. Он мог отсидеться под Новый Год, Рождество и Старый Новый Год, отбиться в День Защитника Отечества, отнестись с юмором к Первому Апрелю, мужественно отстоять День Победы и убить День Конституции под диваном, но Женский День был для него святым и неприкосновенным, как весь март-месяц. Всякий раз бедный-богатый кот горько плакал и дико вопил, что нормальные жители Франции, Швейцарии и даже полные дикари острова Таити не празднуют Женский День в марте, да ещё в самом разгаре сезона. Но никакой воскресший батюшка не мог помочь кошачьему горю, потому что чистоплотный профессор Кащей Горыныч Бессмертнов разделял убеждения дочери Ягабабы Кащеевны Бессмертновой, доцента кафедры ветеринарной хирургии, что ГУЛЯЩИХ КОТОВ ПОЛАГАЕТСЯ РЕГУЛЯРНО МЫТЬ, желательно специальным, душистым шампунем от блох.
- Теперь ты, Мордохеич, на нечисть совсем не похож, - шутила Ягабаба ранним утром 8 марта, доставая из густой мыльной пены обиженного, взъерошенного, катастрофически упавшего духом кота и закутывая мокрое, жалкое создание в махровое полотенце, - Чисто вымытый, пушистый, душистый - прелесть! Нечистым нельзя праздновать! С лёгким паром, Мордохеич, беги теперь к своим кошкам, поздравляйся!
Тщательно высушив кота, чтобы не простудился, Ягабаба отправилась самоотверженно замазывать йодом глубокие, кровавые царапины на ногах, руках, плече, шее и лице: стричь когти свободолюбивому коту гуманная ветеринария решительно не позволяла.
- Ага, щаз… разбежался, да иди ты в баню, от меня все деревенские Мурки начнут шарахаться, ещё дразниться станут, я же британского голубого окраса. Тьфу, пахну не котом, а жуткой дамской гадостью. - О несравненная Прозерпина, о восхитительная Далила, о сияющая на моём удручённом небосклоне пленительная Аспазия! - Мордохей принюхался, - Караул! Измочалила ЛАВАНДОЙ! Благоухать мне теперь целые сутки. - По размышлении зрелом, я решил ОПЯТЬ подарить Целый Женский День и Целую Женскую Ночь лишь Вам, о моя незабвенная Гигиея! - Как же забудешь тебя, когда полпузыря шампуня на шкуру извела. - Да простят языческие боги моим когтям тяжкие раны, нанесённые Вам в неразумном приступе гнева и отчаяния, о многострадальная Ифигения, - Ага, совсем Офигения! Медуза ты, причём, Горгона! Злодейка! Баба Яга какая-то! - и Мордохей смиренно полез на русскую печь греться и вылизывать ненавистный запах.
- Вот и славно! Вот и чýдно! - удовлетворённо хмыкнула Ягабаба, поставив израненной, но твёрдой, рукой жирный крестик в календаре. - День-то особенный, неповторимый, волшебный! Свечки можжевеловые под вечер зажгу, налью себе Бейлису, тебе Мордохеич сливок. - Я же добром предупреждала: нельзя такой День поганить прозой жизни и диким ором любовных рапсодий в соседней деревне, но особенно такой Женский День нельзя поганить ОДИНОЧЕСТВОМ. Так ведь не понимает… мужик-то!