Серебренников-Некрасов. Кому на Земле жить хорошо?
Дамы и господа!
Сижу и опустошенно вглядываюсь в экран компьютера. Что писать? Как? В голове белая пустота. Белый - смесь всех цветов. Значит, все правильно. Ни один самый незначительный оттенок не упущен. Казалось, ничего уже невозможно сотворить после "Мертвых душ". Ещё несколько часов назад казалось.
Сейчас уже нет. Серебренников победил.
Сотворение. Со творение. Серебренников и Некрасов. "Кому на Руси жить хорошо?"
Тайна в том, что отвечать на такой вопрос глупо и бессмысленно. А вот поставить его - высокое искусство.
Все мы, сегодняшние зрители, тому свидетели.
Что осталось в памяти от поэмы?
Вязкая тягучесть школьного восприятия. "Смешные" названия родных деревушек мужиков «Заплатова, Дырявина, Разутова, Знобишина, Горелова, Неелова, Неурожайка тож». "Обхохочешься".
И вдруг - настоящая поэзия. И такой уровень энергетической насыщенности на сцене, что голова кругом. Буквально.
В антракте после второго действия меня просто подташнивало от "театрального удара".
Невероятная никогда ранее не виданная игра жанрами. Серебренников извлекает их из огромной матрёшки трагифарса и жонглирует непрестанно. А мы все вместе с фантастическими его актерами путешествуем по кругам этого "многожанрия", боясь упустить мельчайшую деталь.
Жанр роуд-муви. Вместе с семью мужиками отправляемся на поиски свободы и счастья.
"Надежды маленький оркестрик" наигрывает безнадежно грустную мелодию под лозунгом: "Дни этого общества сочтены".
Фото Ира Полярная.
Труба, гитара, клавишные. Жанр Некрасов-блюз. У Серебренникова есть свои "женщины русских селений", способные спеть и сыграть всё, что угодно.
Как виртуозно и стильно поёт Рита Крон! Вся тоска, страстность, а иногда и нелепое безумие заласканных и затасканных советских шлягеров.
Казалось, никто сегодня уже не сможет ТАК "глядеть в озёра синие..."
И "невозможное становится возможным", и земля "своих провожает питомцев".
Всё как когда-то, всё как всегда.
Над всеми жанрами, рядом с ними, сквозь них тревожит жанр среднеково-вневременной мистерии. Невозможно не вспомнить Брейгеля.
Страшна история Якова и "хорошего барина". Жанры мелькают один за другим, как в калейдоскопе. От джазовых зонгов до оперы, от театра теней до видеоперформанса.
Антракт.
Отдых? Не тут-то было. Мужички, переодетые зомби-синяками, расползлись по театральным этажам, побираются, пугают дам, "прекрасных во всех отношениях", бросаются на шею мужчинам.
Один из них, особо настойчивый и мощный, подхватил меня на плечо и куда-то понёс.
- Первый ряд, 20 место, кричал я ему отчаянно барахтаясь и боясь упасть. А в зале жанр дьявольской клоунады не утихал. везде они были, эти ищущие мужики.
Но когда зазвучала труба, переваливаясь мертвецки поползли на сцену.
Второе действие. Одно из самых страшных, безнадёжных и исполненных отчаяния, виденных мной когда-то. "Пьяная ночь".
Жанр выморочного современного балета вперемежку с тоской по несбыточной родине.
Жанр пантомимы вперемежку с хоррором.
Мёртвая тишина мёртвых актёров, сомнамбулически перемещающихся по сцене. Беззвучно, под стук бьющихся друг о друга тел. Создающих вневременные миражи. И потащат невидимый миру груз зажав цепи в зубах бурлаки под божественное многоголосие "баб".
Только потоки воды с колосников, сила "живой" воды пробуждает обитателей мёртвого мира, где "смерти нет".
Фото Ира Полярная.
Антракт. Третье действие. "Пир на весь мир".
В поисках счастливчиков в зале разносят ведро водки, угощая всех, рассказавших о своём счастье.
Жанр водевиль, варьете, буфонада, парный клоунский конферанс.
Фото Ира Полярная.
Поют для нас рок-песню Ангел милосердия и Демон ярости о том, "как славно жить народу на Руси святой".
И всё. Обвал. Слом. Обрыв.
Жанр, недоступный сегодня практически никому. Чистая трагедия без примеси фальши и мелодрамы.
Рассказ Матрёны (Евгения Добровольская) о своей судьбе.
Не буду пересказывать. Всё есть в поэме.
Только вот глаза её и спокойно-потусторонний голос не забуду никогда.
Браво!
Фото Ира Полярная.
Последние сцены спектакля. Чересполосица маек с надписями в диапазоне от "Путин - самый вежливый мужик" до "КГБ всё ещё следит", от "Водка наше всё" до Сталин, "Вы уху ели?" и вечного Че.
Но чаще и чаще мелькает майка со всем знакомым лицом и надписью "Free Kirill".
До Гриши Добросклонова мужики так и не добрались.
Было бы слишком прямолинейно. Чересчур актуальна нынче его судьба. «Путь славный, имя громкое народного заступника, чахотка и Сибирь».
Один из главных элементов декораций спектакля - монолитная стена из проржавевших металлических листов, "украшенная" поверху колючей проволокой.
Именно там в её мотках загорался временами главный вопрос спектакля "Кому на Руси жить хорошо?"
Впрочем, "Кому на Земле жить хорошо," - дамы и господа?