Анатолий Мариенгоф "Роман без вранья"
"Хочется ещё разок, напоследок, помянуть Женю Литвинова.
В двадцатом году мельком я увидел его на Кузнецком.
Он только что приехал в Москву и привёз с собой из Пензы три дюжины столовых серебряных ложек.
В этих ложках сосредоточился весь остаток его немалого когда-то достояния. Был он купеческий сынок - каменный дом их в два этажа стоял на Сенной площади, и всякого добра в нём вдоволь.
Приехал Женя Литвинов в Москву за славой. На каком поприще должна была прийти к нему слава, он так хорошенько и не знал.
Казалось ему (по мне судя и ещё по одному своему гимназическому товарищу, Молабуху, разъезжавшему в качестве инспектора Наркомпути в отдельном салон-вагоне), что на пензяков в Москве слава валится прямо с неба.
Ежедневно, ожидая славы, Женя Литвинов продавал одну столовую ложку. Последний раз я встретил его в конце месяца со дня злосчастного приезда в Москву. У него осталось шесть серебряных ложек, а слава всё не приходила. Он прожил в столице ещё четыре дня. На последние две ложки купил обратный билет в Пензу.
С тех пор я больше его не встречал. Милая моя Пенза! Милые мои пензюки! "
Этот приятель по Пензенской частной гимназии и познакомил будущего сооснователя имажинизма с Сергеем Есениным - точнее, познакомил с творчеством начинающего поэта (лето 1918 года). Купеческий сынок из Пензы выписывал столичные журналы, где публиковались литературные знаменитости Серебряного века. А Мариенгоф их внимательно читал.
Вскоре Анатолий Мариенгоф встретился с Есениным воочию. Они быстро подружились и несколько лет жили в Москве вместе.
Об этом - мариенгофская книга "Роман без вранья".
Отчасти книга представляет собой сборник очень смешных и настолько же чёрных анекдотов, некоторые главы невозможно читать не расхохотавшись (несмотря на то, что обстоятельства, в которых очутились герои книги, вовсе не располагают к смеху). Остроумные реплики нижегородского пензюка прямо-таки искрятся на страницах этой милой, забавной книги.
Мы видим Есенина живым. Слышим его голос, интонации его речи.
Через образ поэта, довольно авантюрной личности, надо признать это, нам раскрывается эпоха "военного коммунизма" - со всеми её казусами.
"Мы с Есениным шли по Мясницкой.
Число лошадиных трупов, сосчитанных ошалевшим глазом, раза в три превышало число кварталов от нашего Богословского до Красных ворот.
Против почтамта лежали две раздувшиеся туши. Чёрная туша без хвоста и белая с оскаленными зубами.
На белой сидели две вороны и доклёвывали глазной студень в пустых орбитах. Курносый ирисник в коричневом котелке на белобрысой маленькой головёнке швырял в них камнем. Вороны отмахнулись чёрным крылом и отругнулись карканьем.
Вторую тушу глодала собака. Протрусивший мимо на хлябеньких санках извозчик вытянул её кнутом. Из дыры, над которой некогда был хвост, она вытащила длинную и узкую, как отточенный карандаш, морду. Глаза у пса были недовольные, а белая морда окровавлена до ушей. Словно в красной полумаске. Пёс стал вкусно облизываться.
Всю обратную дорогу мы прошли молча. Падал снег.
Войдя в свою комнату, не оттряхнув, бросили шубы на стулья. В комнате было ниже нуля. Снег на шубах не таял.
... Всё это я рассказал для того, чтобы вы внимательнее перечли есенинские "Кобыльи корабли" - замечательную поэму о "рваных животах кобыл с чёрными парусами воронов; о солнце, стынувшем, как лужа, которую напрудил мерин; о скачущей по полям стуже и о собаках, сосущих голодным ртом край зари".
Благодаря "Роману без вранья" мы узнаём историю написания многих широко известных есенинских произведений, а так же знакомимся с малоизвестными фактами биографии рязанского самородка, часто весьма комического свойства - например, узнаём откуда в гардеробе поэта, воспевшего мужицкую Русь, взялся цилиндр. Мариенгоф с Есениным любили шокировать московских обывателей, разгуливая по улицам в цилиндрах, точно персонажи, сошедшие с картин о быте буржуа 19 века (не хватало только треуголок).
Совместные поездки, описания довольно опасных приключений, авантюры, шалости и прочее и прочее...
"Роман без вранья" - довольно ценное свидетельство о жизни в России начала 20 годов прошлого века.
Автор использует язык иронии, рассказывая о своих современниках. С изрядной долей юмора он относится и к самому себе.
С Есениным Мариенгоф дружил до своей свадьбы с актрисой Никритиной.
Болезненно мнительный Есенин Никритину воспринимал как особу, мешающую дружбе двух поэтов.
Есенин не терпел одиночества и был сильно привязан к Мариенгофу. При этом сам он то и дело заводил амуры и сразу же остывал, разрывая интимные отношения со своей очередной пассией.
Притворяясь хулиганом, Есенин действительно превратился в хулигана - маска срослась с лицом.
С какого-то времени начался процесс распада личности...
Брак с Айседорой Дункан только способствовал его саморазрушению. Есенинский алкоголизм обрёл совершенно инфернальный характер: поэт не жил, а играл себя.
Есенин никого не любил - при этом он оставался любим.
Последние страницы "Романа без вранья" отметают конспирологию об убийстве Есенина...
"Мне вспомнилось другое 31 декабря. В Политехническом музее "Встреча Нового года с имажинистами". Мы с Есениным - молодые, весёлые. Дразним весеннюю Тверскую блестящими цилиндрами. Поскрипывают саночки. Морозной пылью серебрятся наши бобровые воротники.
Есенин заводит с извозчиком литературный разговор:
- А скажи, дяденька, кого ты знаешь из поэтов?
- Пушкина.
- Это, дяденька, мёртвый. А вот кого из живых знаешь?
- Из живых нема', барин. Мы живых не знаем. Мы только чугунных".
"Роман без вранья" написан в 1926 году - то есть сразу после смерти Есенина.
Не чугунный памятник близкому другу.
