(no subject)
Добродетель бывает природная, наживная, упражненная, и каждым из названных способов обрести её похвально.
Кой-кто доискивается до причины, почему я перестал рассуждать в многолюдных собраниях. Да будет ведомо всем,кого это заботит, нижеследующее: никакое слово не приносит пользы, ежели сказано не с глазу на глаз, а, стало быть, всякий, кто беседует иначе, беседует лишь ради суетной славы.
Пифагор называл врачевание святейшим из искусств, а ежели врачевание столь свято, то надлежит более печься о душе, нежели о теле, ибо не будет никакая живая тварь в добром здравии, когда недужна лучшая ее часть.
Богам не надобны жертвы, а ежели так, то что остается сделать человеку в угождение богам? По-моему, следует ему учиться уму-разуму, да по мере сил благодетельствовать тех, кто того достоин. Вот это и мило богам, а жертвы пусть приносят безбожники.
Жрецы сквернят алтари кровью, а люди потом еще дивятся, почему это нет счастья их городам, меж тем, как сами же накликают на себя великие напасти. Вот где невежество! Мудр был Гераклит, однако и ему не удалось убедить ефесян, что грязью грязь не отмыть.
Нет пользы городу в каменных истуканах, пестроцветных картинах, гуляниях и зрелищах, ежели недостает ему разумения и закона, а разумение и закон не сводятся к вышеперечисленному, но лишь соседствует.
Кое кто из вас печется о пристанях, кое-кто о местах для гуляний, кое-кто - о стенах и зданиях, но ни до детей, ни до юношей, ни до женщин, обитающих в городах, нет дела ни вам самим, ни вашим законам. А иначе сколь прекрасно было бы жить под вашей властью!
Свет есть присутствие огня, ибо иначе как от огня не может он произойти, а сам огонь есть страдание, ибо родится от сожигаемого, между тем как свет досягает очей своих сиянием, не принуждая их, но лишь убеждая. Вот так и слово порою подобно огню и страданию, а порою-сиянию и свету, и это наилучшее слово да будет мною изречено, ежели не чрезмерна такая молитва.
Аполлоний Тианский.
Кой-кто доискивается до причины, почему я перестал рассуждать в многолюдных собраниях. Да будет ведомо всем,кого это заботит, нижеследующее: никакое слово не приносит пользы, ежели сказано не с глазу на глаз, а, стало быть, всякий, кто беседует иначе, беседует лишь ради суетной славы.
Пифагор называл врачевание святейшим из искусств, а ежели врачевание столь свято, то надлежит более печься о душе, нежели о теле, ибо не будет никакая живая тварь в добром здравии, когда недужна лучшая ее часть.
Богам не надобны жертвы, а ежели так, то что остается сделать человеку в угождение богам? По-моему, следует ему учиться уму-разуму, да по мере сил благодетельствовать тех, кто того достоин. Вот это и мило богам, а жертвы пусть приносят безбожники.
Жрецы сквернят алтари кровью, а люди потом еще дивятся, почему это нет счастья их городам, меж тем, как сами же накликают на себя великие напасти. Вот где невежество! Мудр был Гераклит, однако и ему не удалось убедить ефесян, что грязью грязь не отмыть.
Нет пользы городу в каменных истуканах, пестроцветных картинах, гуляниях и зрелищах, ежели недостает ему разумения и закона, а разумение и закон не сводятся к вышеперечисленному, но лишь соседствует.
Кое кто из вас печется о пристанях, кое-кто о местах для гуляний, кое-кто - о стенах и зданиях, но ни до детей, ни до юношей, ни до женщин, обитающих в городах, нет дела ни вам самим, ни вашим законам. А иначе сколь прекрасно было бы жить под вашей властью!
Свет есть присутствие огня, ибо иначе как от огня не может он произойти, а сам огонь есть страдание, ибо родится от сожигаемого, между тем как свет досягает очей своих сиянием, не принуждая их, но лишь убеждая. Вот так и слово порою подобно огню и страданию, а порою-сиянию и свету, и это наилучшее слово да будет мною изречено, ежели не чрезмерна такая молитва.
Аполлоний Тианский.