Театр. Перетаскиваю концепт к себе, чтоб не потерялся.
По какой причине в театр приходят люди - на этапе принятия в труппу уже не важно. Эта причина остается за порогом вместе со всей прошлой жизнью аколита.
Начинает он рабочим сцены - самая полная компиляция имени его на этой стадии звучит как "Эй ты!". Периодически ему позволяют играть роли в качестве статиста - постоять в углу с умным видом. Можно стоять в углу с умным видом до конца своих дней и так и не продвинуться дальше. Потому что дальше продвигается тот, кто встал с умным видом в углу не как он сам. А как его роль. А войти в чужую роль можно только выйдя из своей, той, которая дана при рождении и навязана в течение жизни. Можно остаться здесь - если тебе по фану стоять с умным видом так, как стоял бы совершенно другой человек.
Может быть, вы видели их - спокойные, умудренные жизнью, им достаточно просто оказаться в нужном месте, чтобы внести ясность в ситуацию. Они вряд ли понимают, что делают, только чувствуют что нужны в таком качестве - живой, незаменимой декорации. И так тоже можно.
Но как только статист понял, что он - это не та роль, которую он играет, он научается становиться тем, чья роль ему дана - с той же силой и уверенностью, с какой был до этого "собой". Известно, что судьба человека такова, какую он сам себе делает - точно так же и с его ролью. Вживаясь в нее, актер учится формировать вокруг себя отношения и ситуацию, свойственную жизни того, кем он стал. А не своей. Играешь роль повелителя - изволь заставить преклонить перед собой колени, играешь чудовище - изволь внушать ужас. Это касается не только игры на сцене. Постепенно актер учится и во внешнем мире побуждать отвечать на свои реплики и действия так, как предусмотрено сценарием - сценарист ведь может написать не только постановку для сцены. Но и постановку в лагере противника. На базаре. В пустыне. И участники ее будут также невольными актерами. Не осознающими своей роли - а значит, управляемыми. Можно остановиться здесь. До конца своих дней играть роли, предписанные тебе сценаристом театра. Остаться на этапе "надо".
И их вы могли видеть. Возьмет такой в руки метлу - и словно рожден дворником, никто ни слова ему не скажет, что это он делает на территории охраняемого объекта. Ясно же - подметает. Или пойдете в бой за командиром на белом коне не потому, что в курсе о его боевых заслугах и тактическом таланте - просто это перед вами образ того самого командира, за которым и в огонь и в воду... и он пойдет в этой роли до конца. И, может быть, даже одержит победу. так тоже можно.
А потом, если актер не потерялся во множестве исполняемых ролей, не остался до конца ни в одной из них, он понимает, что "я" у него всегда один. Не зависимо от роли. Теперь он может мгновенно менять амплуа, на середине реплики уходить со сцены, ему не нужна больше помощь сценариста - ни зримого ни незримого - чтобы выйти из роли. Теперь он может стать кем и чем угодно, вопрос в желании, только и всего. И следует помнить, что роль на сцене и роль в жизни не имеют различий. Станешь ли ты осветителем,звукорежиссером, сценаристом... либо одиночкой, который театр-сам-в-себе, это всегда скажется на образе действий там, за сценой. Для тебя в любом случае останется только один непреложный закон - Show must go on. Любой ценой. Остальное - вопрос желания.
А вот их вы вряд ли видели... а если видели - то не запомнили. Быть может, вам бросился в глаза хмурый тип в баре - явно, выходец с самого дна. А может быть, стриптизер на шесте в том же баре, сексуальный красавчик с пачкой денег в ширинке. Вы ни за что не сообразите, что лица их были похожи как у братьев. Читая новости в газете, вы от души посмеетесь над историей кровавой расправы - не от того, что вы убежденный садист. Просто над статьей поработал какой-то Осветитель. Вы будете долго думать, как разошлись соперники, готвые к кровавой бане, или как посиделки у костра с гитарой закончились разнузданной оргией. И вряд ли заметите тень Сценариста за ситуацией. Так нельзя. Но им так хочется.
Начинает он рабочим сцены - самая полная компиляция имени его на этой стадии звучит как "Эй ты!". Периодически ему позволяют играть роли в качестве статиста - постоять в углу с умным видом. Можно стоять в углу с умным видом до конца своих дней и так и не продвинуться дальше. Потому что дальше продвигается тот, кто встал с умным видом в углу не как он сам. А как его роль. А войти в чужую роль можно только выйдя из своей, той, которая дана при рождении и навязана в течение жизни. Можно остаться здесь - если тебе по фану стоять с умным видом так, как стоял бы совершенно другой человек.
Может быть, вы видели их - спокойные, умудренные жизнью, им достаточно просто оказаться в нужном месте, чтобы внести ясность в ситуацию. Они вряд ли понимают, что делают, только чувствуют что нужны в таком качестве - живой, незаменимой декорации. И так тоже можно.
Но как только статист понял, что он - это не та роль, которую он играет, он научается становиться тем, чья роль ему дана - с той же силой и уверенностью, с какой был до этого "собой". Известно, что судьба человека такова, какую он сам себе делает - точно так же и с его ролью. Вживаясь в нее, актер учится формировать вокруг себя отношения и ситуацию, свойственную жизни того, кем он стал. А не своей. Играешь роль повелителя - изволь заставить преклонить перед собой колени, играешь чудовище - изволь внушать ужас. Это касается не только игры на сцене. Постепенно актер учится и во внешнем мире побуждать отвечать на свои реплики и действия так, как предусмотрено сценарием - сценарист ведь может написать не только постановку для сцены. Но и постановку в лагере противника. На базаре. В пустыне. И участники ее будут также невольными актерами. Не осознающими своей роли - а значит, управляемыми. Можно остановиться здесь. До конца своих дней играть роли, предписанные тебе сценаристом театра. Остаться на этапе "надо".
И их вы могли видеть. Возьмет такой в руки метлу - и словно рожден дворником, никто ни слова ему не скажет, что это он делает на территории охраняемого объекта. Ясно же - подметает. Или пойдете в бой за командиром на белом коне не потому, что в курсе о его боевых заслугах и тактическом таланте - просто это перед вами образ того самого командира, за которым и в огонь и в воду... и он пойдет в этой роли до конца. И, может быть, даже одержит победу. так тоже можно.
А потом, если актер не потерялся во множестве исполняемых ролей, не остался до конца ни в одной из них, он понимает, что "я" у него всегда один. Не зависимо от роли. Теперь он может мгновенно менять амплуа, на середине реплики уходить со сцены, ему не нужна больше помощь сценариста - ни зримого ни незримого - чтобы выйти из роли. Теперь он может стать кем и чем угодно, вопрос в желании, только и всего. И следует помнить, что роль на сцене и роль в жизни не имеют различий. Станешь ли ты осветителем,звукорежиссером, сценаристом... либо одиночкой, который театр-сам-в-себе, это всегда скажется на образе действий там, за сценой. Для тебя в любом случае останется только один непреложный закон - Show must go on. Любой ценой. Остальное - вопрос желания.
А вот их вы вряд ли видели... а если видели - то не запомнили. Быть может, вам бросился в глаза хмурый тип в баре - явно, выходец с самого дна. А может быть, стриптизер на шесте в том же баре, сексуальный красавчик с пачкой денег в ширинке. Вы ни за что не сообразите, что лица их были похожи как у братьев. Читая новости в газете, вы от души посмеетесь над историей кровавой расправы - не от того, что вы убежденный садист. Просто над статьей поработал какой-то Осветитель. Вы будете долго думать, как разошлись соперники, готвые к кровавой бане, или как посиделки у костра с гитарой закончились разнузданной оргией. И вряд ли заметите тень Сценариста за ситуацией. Так нельзя. Но им так хочется.