Константин Симонов, "Живые и мертвые"
Так сложилось, что отечественной военной прозы я читал мало. Другой, впрочем, тоже, хотя Ремарком учитывался. А о такой классике военной прозы как "Живые и мертвые" говорить сложно.
41й. Страшный год. Война с первых ее дней. С передовой, из окружения. Неразбериха первых ее дней. Катастрофа.
Эта книга не о великих героях, а просто о людях. Другое дело, что в войну почти всякий - герой. Это о том подвиге, который состоит не столько в убитых врагах, сколько в непотерянной надежде. Этой книге - веришь.
Но в какой-то момент все равно вспоминаешь Ремарка, вот в тот, когда Синцов оказывается без документов.
Нет полной, безоговорочной идеализации. Есть нечто, очень похожее на правду. Единственное, что кажется все-таки вымыслом (хотя мне ли об этом говорить..) - это количество встреч, количество совпадений
41й. Страшный год. Война с первых ее дней. С передовой, из окружения. Неразбериха первых ее дней. Катастрофа.
Эта книга не о великих героях, а просто о людях. Другое дело, что в войну почти всякий - герой. Это о том подвиге, который состоит не столько в убитых врагах, сколько в непотерянной надежде. Этой книге - веришь.
Но в какой-то момент все равно вспоминаешь Ремарка, вот в тот, когда Синцов оказывается без документов.
Нет полной, безоговорочной идеализации. Есть нечто, очень похожее на правду. Единственное, что кажется все-таки вымыслом (хотя мне ли об этом говорить..) - это количество встреч, количество совпадений