Магия слова.
Согласно наиболее убедительной версии, современное русское слово "колдун" происходит от лат. саlō, -ārе «вызывать, сзывать», греч. καλέω, «звать, призывать». Кого - «звать, призывать»? Конечно же - духов. Ибо не сам колдун, а служащие ему духи вытворяют все те непонятные "кунстштюки", которые мы называем колдовством.
С лат. саlō, -ārе и греч. καλέω этимологически связано современно английское "call" - "вызов", "призыв", "зов". Это самая привычная фигура речи в английском языке - "in response to the call, a figure appeared". Значит, точно так же, "in response to the call" колдуна, появляются духи.
Конечно, у колдунов их "зов" духов сильно отличается от обыкновенного "сотрясения воздуха". Этот зов сопряжён с сильнейшей силой воли. Об этом прекрасно написал о. Павел Флоренский в своей статье "Общечеловеческие корни идеализма":
"Всю силу своей воли сосредоточивая на одном желании, заклинатель наполняется этим желанием, сам становится воплощением единого акта воли. “Воля к действию” отделяется от него, выходит за пределы его ограниченности, вступает в активное взаимодействие с волями природных вещей-существ <...> Мысли мага сами собою вливаются в слова. Его слова - уже начинающиеся действия. Мысль и слово, слово и дело нераздельны - одно и то же, тождественны. Дело рождается само собою, как плод этого брачного смешения кудесника и природы <...> Чем напряженнее желание, чем непосредственнее сознание, тем ближе друг к другу мысль, слово и дело. В экстазе магического творчества, упоении миротворческою властью нет границы между ними. Одно есть другое. Огненною лавою течет из уст заклинание и, ударяясь о вещи, плавит их и отливает в новые формы, даваемые кудесником. Кто имел дело с гипнозом, тот хорошо знает это состояние, когда слово, даже желание, осуществляется без промежуточных звеньев; но еще лучше знает его тот, кто делал опыты с движением тел по приказу словесному или мысленному, когда нечеловеческое “да будет” претворяет действительность, когда mens agitat molem, <*6> и тот поймет, что активность кудесника - это нечто совсем-совсем иное, нежели обычное, пассивное восприятие мира <...>.
Слово его есть дело его, и даже для рефлектирующего сознания заговоры представляются исполненными мощного пафоса. Да, кудесник - “шептун”, как нашептывающий свои заговоры; “обаятель”, как бающий, как сказывающий их; “врач”, как врущий, т. е. заговаривающий недуги, бормочущий; Боян, “соловей старого времени”, или, точнее, баян, - как писал Пушкин и как догадывался проф. Жданов, баян (от “баяти”) и есть такой маг, ритмическим словом своим заклинающий стихии и творящий историю. И слово мага - это не есть “только слово”, “дым и звук пустой” или flatus vocis, <*7> и язык не есть flagellum aëris - бич воздуха, как говаривал новопифагореец Секунд, а за ним - схоластики. Нет! Оно державно и мощно. По слову своему эти шепутны и баяны - великие, могучие, сильные."
А кто у нас так говорил - "державно и мощно"? Сразу предстаёт образ Адольфа Гитлера.
Есть много авторов, представляющих Гитлера в виде "оккульного мессии" или мага. Они ищут в жизни Гитлера какие-то связи - реальные или "высосанные из пальца" - с тайными обществами и мистиками, но на самом деле всё одновременно и проще, и глубже. Проще в том смысле, что Алоизовыч вряд ли утруждал себя чтением всяких "тайных доктрин" Блаватской, а глубже в том смысле, что он - сознательно или бессознательно - сам стал мощным "обаятелем", прямо по-Флоренскому. Чрезвычайно интересно и то, как гениально выразила это Лени Рифеншталь в своём документальном фильме "Триуф воли".
И тут возникает вопрос: а не являются ли все публичные политики такого рода "обаятелями"? Понятно, что не все из них обладают "харизмой", а многие страдают "недостатком политической воли". Но все они говорят публично. И "заговаривают" народные массы. С большим или меньшим успехом.
Да и вообще, наверное, каждый литератор, каждый писатель есть немного колдун. Может быть, потому Гоголь и сжёг свою рукопись? Уж Гоголь-то был великим магом слова и больше всех чувствовал, что к чему.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
*6 Ум двигает скалу (лат.)
*7 Изреченные слова (лат.).
С лат. саlō, -ārе и греч. καλέω этимологически связано современно английское "call" - "вызов", "призыв", "зов". Это самая привычная фигура речи в английском языке - "in response to the call, a figure appeared". Значит, точно так же, "in response to the call" колдуна, появляются духи.
Конечно, у колдунов их "зов" духов сильно отличается от обыкновенного "сотрясения воздуха". Этот зов сопряжён с сильнейшей силой воли. Об этом прекрасно написал о. Павел Флоренский в своей статье "Общечеловеческие корни идеализма":
"Всю силу своей воли сосредоточивая на одном желании, заклинатель наполняется этим желанием, сам становится воплощением единого акта воли. “Воля к действию” отделяется от него, выходит за пределы его ограниченности, вступает в активное взаимодействие с волями природных вещей-существ <...> Мысли мага сами собою вливаются в слова. Его слова - уже начинающиеся действия. Мысль и слово, слово и дело нераздельны - одно и то же, тождественны. Дело рождается само собою, как плод этого брачного смешения кудесника и природы <...> Чем напряженнее желание, чем непосредственнее сознание, тем ближе друг к другу мысль, слово и дело. В экстазе магического творчества, упоении миротворческою властью нет границы между ними. Одно есть другое. Огненною лавою течет из уст заклинание и, ударяясь о вещи, плавит их и отливает в новые формы, даваемые кудесником. Кто имел дело с гипнозом, тот хорошо знает это состояние, когда слово, даже желание, осуществляется без промежуточных звеньев; но еще лучше знает его тот, кто делал опыты с движением тел по приказу словесному или мысленному, когда нечеловеческое “да будет” претворяет действительность, когда mens agitat molem, <*6> и тот поймет, что активность кудесника - это нечто совсем-совсем иное, нежели обычное, пассивное восприятие мира <...>.
Слово его есть дело его, и даже для рефлектирующего сознания заговоры представляются исполненными мощного пафоса. Да, кудесник - “шептун”, как нашептывающий свои заговоры; “обаятель”, как бающий, как сказывающий их; “врач”, как врущий, т. е. заговаривающий недуги, бормочущий; Боян, “соловей старого времени”, или, точнее, баян, - как писал Пушкин и как догадывался проф. Жданов, баян (от “баяти”) и есть такой маг, ритмическим словом своим заклинающий стихии и творящий историю. И слово мага - это не есть “только слово”, “дым и звук пустой” или flatus vocis, <*7> и язык не есть flagellum aëris - бич воздуха, как говаривал новопифагореец Секунд, а за ним - схоластики. Нет! Оно державно и мощно. По слову своему эти шепутны и баяны - великие, могучие, сильные."
А кто у нас так говорил - "державно и мощно"? Сразу предстаёт образ Адольфа Гитлера.
Есть много авторов, представляющих Гитлера в виде "оккульного мессии" или мага. Они ищут в жизни Гитлера какие-то связи - реальные или "высосанные из пальца" - с тайными обществами и мистиками, но на самом деле всё одновременно и проще, и глубже. Проще в том смысле, что Алоизовыч вряд ли утруждал себя чтением всяких "тайных доктрин" Блаватской, а глубже в том смысле, что он - сознательно или бессознательно - сам стал мощным "обаятелем", прямо по-Флоренскому. Чрезвычайно интересно и то, как гениально выразила это Лени Рифеншталь в своём документальном фильме "Триуф воли".
И тут возникает вопрос: а не являются ли все публичные политики такого рода "обаятелями"? Понятно, что не все из них обладают "харизмой", а многие страдают "недостатком политической воли". Но все они говорят публично. И "заговаривают" народные массы. С большим или меньшим успехом.
Да и вообще, наверное, каждый литератор, каждый писатель есть немного колдун. Может быть, потому Гоголь и сжёг свою рукопись? Уж Гоголь-то был великим магом слова и больше всех чувствовал, что к чему.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
*6 Ум двигает скалу (лат.)
*7 Изреченные слова (лат.).