Откровения "чёрного" археолога.
Приведу несколько выдержек из большой статьи Сергея Чихачёва Поле "чёрного археолога", опубликованной в журнале "Вокруг света" в июне 2011 года.
"…А вот про это деление - «белые», «чёрные», «красные» - забудь. Оно условное. Почти все - мародёры. Процентов девяносто. Просто какие-то поисковики получают официальное разрешение, но они, получается, точно такие же мародёры. Интерес-то у всех один: найти что-то в земле. А попутно собирают кости. Больше тебе скажу, кроме мародёров, это особо никому и не надо у нас. Кому? Родственникам? Так дети и жёны тех солдат или умерли, или уже пожилые… А государству эти бойцы ни при жизни, ни после смерти на хрен не сдались. Вон посмотри, сколько брошенных находим, сколько без вести пропавших.
А тех, кого находим, их поди опознай… Вот считай: на 50 солдат найденных с медальонами будет человек пять. Из них прочесть можно будет один-два. Из тех немногих людей с медальонами, которых я находил, - там, может, процентов десять читаемых попадалось.
Их с 1943 года вообще отменили приказом, медальоны в Красной армии. До этого солдаты не любили их, потому что вроде примета дурная. А потом и официально стало нельзя. Их три типа было, медальонов. Одни как иконки-ладанки, куда вставляется что-то вроде листка из стали. Другие - стальные, на манер гильзы, их солдаты часто деревяшечкой затыкали. А третьи - как футлярчики из-под лекарств. В этих футлярчиках лучше всего сберегались смертные записки. Но солдаты их плохо затыкали, футляры эти. Ты если нашёл, главное - сразу сфотографировать. При соприкосновении с воздухом рассыплется быстро записка.
А немецкие медальоны - это диск такой с перфорацией. Алюминиевый или цинковый. Если находишь погибшего с несломанным медальоном, значит он в архивах немецкого командования до сих пор как «без вести пропавший». Берёшь жетон, сдаёшь в немецкое посольство, если не хочешь зажилить чужую смерть…»
..................................................................
«Соотношение наших и немцев, которых мы находим, - страшное… Вот смотри: за всё время, за много лет копания, я нашёл пятерых немцев. Пятерых только! Сказать, что мало немцев, - значит ничего не сказать. Немцы своих выносили при любой возможности. Или хоронили - и хоронили в основном не в братских могилах, а в именных. И в архивах немецких эти могилы отражены, с точными координатами. Старались не бросать.
А наши… Я помню один день в Новгородской области - за день нашёл 36 человек. За день! Подо мхом лежали, верховые все, то есть не прибранные после боя. Буквально десять сантиметров мха над ними наросло - вот и всё. На немецкие траншеи, видимо, была атака, год 1941-й или 1942-й. Они перед траншеями и легли. Берег озера Велье, до воды метров 10, до траншей - метров 20. Зимнее наступление, по льду перебегали. Вот тебе соотношение. И таких верховых знаешь сколько солдат ещё лет 10-20 по канавам, по кюветам, по обочинам лежало?
После войны, я слышал, бригады колхозников собирали - перезахоранивать неглубокие санитарные ямы. Пахло сильно. Перевязывали рты и носы тряпками. Крючья брали и стаскивали, в ямы, в воронки перезахоранивали. Уже полуразложившееся всё было. Почему у нас много солдат брошенных? Потому что они никому не нужны были. Они и сейчас никому не нужны по большому счёту.
Человека находишь по металлу обычно. А если человек бежал, если каска соскочила или винтовка отлетела, ты его не найдёшь. У солдата с собой мало в атаке: оружие, патроны, пара гранат. Вещмешок редко с собой брали. Кружка может вдруг зазвенеть, бритва, мелкие деньги иногда. Ладанка, расчёска дюралевая. Если это фельдшер - у него часы с собой могут быть.
Штыки попадаются на покойниках, пряжки, ремни. Иногда бумажник найдёшь, документы все истлевшие, размокшие, нечитаемые. А ложки нет, за голенищем ложки не таскали. Литературщина. Откуда голенищам-то взяться? Наши солдаты в ботинках и обмотках воевали. А туда ложку не засунешь. Сапоги очень редко встречаются. Я нашего офицера одного только в сапогах лично откапывал, так сапоги у него немецкие были.
................................................................
«Немцы, конечно, богаче были с точки зрения имущества. У них и воинского снаряжения было достаточно, и личных вещей… Вот представь себе: долгосрочное стояние. Фронт стоит неделю, две на месте. Оно не секрет, где какие позиции располагались. Вот траншеи немецкие, вот красноармейские. Немецкие - изрыты все. Наши - стоят некопаные. Потому что в русских траншеях найти ничего нельзя, пустые они. И даже если на неразрытое попал, когда копаешь, сразу понимаешь, что попал на русские траншеи. Потому что ни х... нету! У немцев - консервные банки, куски снаряжения, всякая мелочь бытовая, хлам, бутылки с выпивкой, пивные бутылки даже есть. А русские траншеи - там как будто никто не сидел, никто не воевал, никто не стрелял… Изредка - изредка! - найдёшь консервную банку."
Интересно, а кто же тогда сожрал всю американскую тушёнку, которой было поставлено по ленд-лизу аж 664,6 тыс. тонн?
"…А вот про это деление - «белые», «чёрные», «красные» - забудь. Оно условное. Почти все - мародёры. Процентов девяносто. Просто какие-то поисковики получают официальное разрешение, но они, получается, точно такие же мародёры. Интерес-то у всех один: найти что-то в земле. А попутно собирают кости. Больше тебе скажу, кроме мародёров, это особо никому и не надо у нас. Кому? Родственникам? Так дети и жёны тех солдат или умерли, или уже пожилые… А государству эти бойцы ни при жизни, ни после смерти на хрен не сдались. Вон посмотри, сколько брошенных находим, сколько без вести пропавших.
А тех, кого находим, их поди опознай… Вот считай: на 50 солдат найденных с медальонами будет человек пять. Из них прочесть можно будет один-два. Из тех немногих людей с медальонами, которых я находил, - там, может, процентов десять читаемых попадалось.
Их с 1943 года вообще отменили приказом, медальоны в Красной армии. До этого солдаты не любили их, потому что вроде примета дурная. А потом и официально стало нельзя. Их три типа было, медальонов. Одни как иконки-ладанки, куда вставляется что-то вроде листка из стали. Другие - стальные, на манер гильзы, их солдаты часто деревяшечкой затыкали. А третьи - как футлярчики из-под лекарств. В этих футлярчиках лучше всего сберегались смертные записки. Но солдаты их плохо затыкали, футляры эти. Ты если нашёл, главное - сразу сфотографировать. При соприкосновении с воздухом рассыплется быстро записка.
А немецкие медальоны - это диск такой с перфорацией. Алюминиевый или цинковый. Если находишь погибшего с несломанным медальоном, значит он в архивах немецкого командования до сих пор как «без вести пропавший». Берёшь жетон, сдаёшь в немецкое посольство, если не хочешь зажилить чужую смерть…»
..................................................................
«Соотношение наших и немцев, которых мы находим, - страшное… Вот смотри: за всё время, за много лет копания, я нашёл пятерых немцев. Пятерых только! Сказать, что мало немцев, - значит ничего не сказать. Немцы своих выносили при любой возможности. Или хоронили - и хоронили в основном не в братских могилах, а в именных. И в архивах немецких эти могилы отражены, с точными координатами. Старались не бросать.
А наши… Я помню один день в Новгородской области - за день нашёл 36 человек. За день! Подо мхом лежали, верховые все, то есть не прибранные после боя. Буквально десять сантиметров мха над ними наросло - вот и всё. На немецкие траншеи, видимо, была атака, год 1941-й или 1942-й. Они перед траншеями и легли. Берег озера Велье, до воды метров 10, до траншей - метров 20. Зимнее наступление, по льду перебегали. Вот тебе соотношение. И таких верховых знаешь сколько солдат ещё лет 10-20 по канавам, по кюветам, по обочинам лежало?
После войны, я слышал, бригады колхозников собирали - перезахоранивать неглубокие санитарные ямы. Пахло сильно. Перевязывали рты и носы тряпками. Крючья брали и стаскивали, в ямы, в воронки перезахоранивали. Уже полуразложившееся всё было. Почему у нас много солдат брошенных? Потому что они никому не нужны были. Они и сейчас никому не нужны по большому счёту.
Человека находишь по металлу обычно. А если человек бежал, если каска соскочила или винтовка отлетела, ты его не найдёшь. У солдата с собой мало в атаке: оружие, патроны, пара гранат. Вещмешок редко с собой брали. Кружка может вдруг зазвенеть, бритва, мелкие деньги иногда. Ладанка, расчёска дюралевая. Если это фельдшер - у него часы с собой могут быть.
Штыки попадаются на покойниках, пряжки, ремни. Иногда бумажник найдёшь, документы все истлевшие, размокшие, нечитаемые. А ложки нет, за голенищем ложки не таскали. Литературщина. Откуда голенищам-то взяться? Наши солдаты в ботинках и обмотках воевали. А туда ложку не засунешь. Сапоги очень редко встречаются. Я нашего офицера одного только в сапогах лично откапывал, так сапоги у него немецкие были.
................................................................
«Немцы, конечно, богаче были с точки зрения имущества. У них и воинского снаряжения было достаточно, и личных вещей… Вот представь себе: долгосрочное стояние. Фронт стоит неделю, две на месте. Оно не секрет, где какие позиции располагались. Вот траншеи немецкие, вот красноармейские. Немецкие - изрыты все. Наши - стоят некопаные. Потому что в русских траншеях найти ничего нельзя, пустые они. И даже если на неразрытое попал, когда копаешь, сразу понимаешь, что попал на русские траншеи. Потому что ни х... нету! У немцев - консервные банки, куски снаряжения, всякая мелочь бытовая, хлам, бутылки с выпивкой, пивные бутылки даже есть. А русские траншеи - там как будто никто не сидел, никто не воевал, никто не стрелял… Изредка - изредка! - найдёшь консервную банку."
Интересно, а кто же тогда сожрал всю американскую тушёнку, которой было поставлено по ленд-лизу аж 664,6 тыс. тонн?