Террорист уничтожен прямо в автобусе
Минеральные Воды. Тринадцатичасовая драма с захватом пассажиров рейсового автобуса «Икарус» на Ставрополье, что 31 июля 2001 года держала в напряжении всю страну, завершилась вечером того же дня.
Прямо в автобусе, остановившемся рядом с аэропортом Минеральных Вод, 34-летний бандит Султан-Саид Идиев был уничтожен снайпером Группы «А».
О том, как все происходило, рассказал вице-президент Международной Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа», кавалер четырех орденов Мужества полковник Сергей Милицкий.
«Практически сразу после того, как 29 июля 2001 года мы отпраздновали двадцать седьмую годовщину создания Группы «А» КГБ СССР, наше подразделение было поднято по тревоге и выехало на аэродром с задачей прибыть в Минеральные Воды. Там в районе аэропорта остановили захваченный рейсовый автобус, двигающийся по маршруту «Невинномысск - Ставрополь».
В Москве около въезда на взлетную полосу «Внуково» нас уже встречали фотожурналисты, так что погрузка и отлет не прошли незамеченными.
В самолете мы уже имели следующую информацию: захваченный автобус следовал рейсом «Невинномысск - Ставрополь». К моменту захвата в автобусе находились сорок пассажиров и водитель. Не доходя до машины метров десять, контролерша заметила в салоне человека кавказской внешности в зеленой рубахе с автоматом в руках. Увидев ее, мужчина открыл огонь прямо в салоне автобуса. Двери закрылись, автобус тронулся.
Сотрудники милиции из охраны автовокзала доложили о захвате и, помчавшись за автобусом, успели его блокировать на посту ГИБДД. Там исполняющий обязанности УВД Невинномысска Виктор Туманьянц начал переговоры с террористом.
Через час на пост приехал заместитель полпреда в Южном федеральном округе Александр Коробейников и тоже принял в них участие.
На следующем посту ГИБДД из автобуса вытолкнули одного раненого пассажира - он получил касательное огнестрельное ранение коленного сустава. Автобус остановился на мосту на дороге, ведущей в аэропорт Минеральных Вод.
Для подготовки предварительного боевого расчета прямо в полете такой информации было достаточно, тем более Управление «А» «заточено» освобождать заложников на любом из видов воздушного, автомобильного, водного и даже подземного транспорта. Сотрудники «Альфы» имеют большой опыт проведения подобных операций.
При возникновении ситуаций, связанных с захватом заложников, мне уже поручали вести переговоры. В сентябре 2000 года я вел переговоры в поселке Лазаревское в Сочи, где все сложилось удачно, и это позволило провести операцию без штурма, так как террористы сами отпустили заложников и сдались.
После посадки первый заместитель начальника Центра специального назначения ФСБ России генерал-лейтенант Александр Мирошниченко, который был старшим руководителем от ЦСН, и начальник Управления «А» генерал-майор Валентин Андреев пошли докладывать руководителю регионального оперативного штаба по проведению КТО на территории Северного Кавказа генерал-полковнику Анатолию Ежкову, который возглавил штаб специальной операции по прибытии.
В штабе находились - заместитель Директора ФСБ России генерал-полковник Александр Жданьков, Генеральный прокурор России Владимир Устинов, Полномочный представитель Президента по Южному федеральному округу Виктор Казанцев и начальник УФСБ Ставропольского края генерал-лейтенант Пётр Кондратов.
Такое количество высшего руководства ФСБ и других ведомств России объяснялось тем, что по информации пресс-секретаря главы государства Алексея Громова: «Уже с первых минут, когда стало известно о захвате заложников, президент дал указание предпринять все усилия для освобождения и обеспечения полной безопасности захваченных людей».
В Управлении «А» ЦСН ФСБ России начались обычные в таких ситуациях мероприятия. Разрабатывались различные варианты действий в зависимости от складывающейся обстановки. Сотрудники боевых отделов готовились к штурму, снайперы выбирали удобные для стрельбы позиции, настраивалась связь, подготавливались спецсредства и многое другое. Я получил задачу попробовать установить контакт с террористом, по возможности расположить к себе и, самое главное, убедить его отпустить заложников.
Уже давно даже на жесткие боевые мероприятия я езжу в костюме с галстуком, а автомат и камуфляж везу с собой в мешке. Так и в этот раз вид у меня был довольно презентабельный: темные брюки, белая рубашка и, конечно, красивый галстук.
Самое опасное для меня было подойти к автобусу, особенно после того, как террорист во время захвата уже пролил кровь одного из пассажиров. Но надо, значит надо - и я пошел. По теории и по личному опыту знаю, что в момент каких-то изменений обстановки и надвигающейся угрозы извне (а в тот момент угрозой был я) у террориста, захватившего заложников, резко повышается степень агрессии, и его действия могут иметь самые серьезные последствия.
Подойдя к открытой передней двери автобуса, я сказал: «Я пришел». Услышав в ответ: «Заходи», - я честно ответил, что боюсь. После его слов: «Не бойся, ничего не будет», - я поднялся в автобус и сказал первое, что пришло мне в голову: «Не волнуйтесь, президент сказал, что все требования будут выполнены и все будет хорошо».
Только впоследствии, раздумывая, почему при заходе в автобус ничего не произошло, я понял, что своим поведением террорист явно показывал силу и власть не только над заложниками, но и над высоким руководителем из Москвы. Обещая это при всех, он показывал, что держит слово, тем более ему было явно интересно - кто же к нему приехал.
На вопрос: «Вы кто?», - я ответил, что я М… - представитель Администрации Президента.
- Я вас не знаю.
- Вы и не можете меня знать, я редко выступаю…
И тут совершенно неожиданно женщина, сидевшая в середине автобуса, вскликнула: «Это же М.., я его по телевизору видела!»
Представляете, как бывает, я совершенно неожиданно получил такую своевременную помощь, и террорист начал плавно расслабляться. Начал расслабляться и я, и практически только сейчас обратил внимание на направленный мне в живот АК-47.
Но вдруг «помогли» журналисты - по радио в автобусе говорят, что в аэропорту Минеральные Воды приземлился самолет с «Альфой». У террориста сразу же зашкаливает уровень агрессии. По-моему, он уже был готов на все. Не подбирая слов и не уговаривая его, сказал, что это просто солдаты - один звонок в Москву, и они даже не дернутся. Вроде бы случайность, но она могла стоить жизни заложникам.
Через минут десять пошел, если его так можно назвать, уже более спокойный диалог. Террорист, представившись Асланом (в Оперативном штабе уже знали, что это Султан-Саид Идиев, опасный преступник, прошедший две чеченские войны, участвовал в захвате самолета, был судим), явно бравировал перед пассажирами, демонстрируя свое превосходство надо мной и над ними.
Чтобы доложить Руководителю Администрации Президента А. С. Волошину, что установлен достаточно хороший контакт для дальнейшего диалога, я сказал, что должен вернуться в штаб, и попросил его отпустить старенькую бабушку, сидящую в конце салона. И тут две «тети» говорят: «Что это, она пойдет, а мы здесь останемся? Пусть сидит старая». И добрый голос из «толпы»: «Она свое уже пожила».
Все это произошло быстро. Неожиданно на первом сидении заплакала женщина. Беру ее за руку, всего один шаг до выхода, и вдруг она разворачивается и говорит: «Ой, я сумочку забыла». Хватает ее, а на вопрос Аслана: «Что в сумке?» - открывает, показывает и лепечет: «Ничего». Потом мы шли, и я думал «ну не дура…»
По-настоящему страшно идти назад от автобуса: представляешь, как он тебе в спину из автомата «засаживает». Идешь, обливаешься потом и считаешь шаги - двести пятьдесят. Живой.
Следующая задача - рассмотреть вооружение. Пришел, о чем-то разговариваю, сейчас даже не вспомню о чем, тяну время. Запоминаю вооружение:
- АК-47, запасных магазинов не видно;
- на груди две штатные толовые шашки, от них идет провод;
- в нагрудном кармане рубашки граната Ф-1 с выдернутой чекой в граненом стакане.
Доложив обо всем увиденном генерал-лейтенанту Александру Мирошниченко, получил новую задачу. При общении с Асланом я должен был внимательно присмотреться к пассажирам и выявить лиц, которые, по моему мнению, возможно, могли быть его сообщниками.
Я снова пошел к автобусу.
Сделаю небольшое отступление. Через какое-то время после операции я вспомнил, казалось бы, незначительные моменты: на мне были очки и они периодически сползали на нос. И прежде чем поднять руку и их поправить, я спрашивал у Аслана разрешение. Я делал это не задумываясь, где-то на подсознании понимая, что любой мой неправильно понятый жест может привести к очереди в живот.
Когда я устал стоять и взялся за верхние поручни автобуса, снайперы не поняли, почему я поднял руки, и это могло привести к открытию огня. О таких мелочах даже не задумываешься, они приходят сами собой.
Было часа три. Аслан уже начинал нервничать и заводиться, говоря, что мы тянем время и скоро он всех взорвет. До этого в оперативном штабе мне сказали, что главное его требование - отпустить из тюрем его подельников по прежним актам террора. Мне он сказал, что ему надо десять пулеметов ПК и вертолет. Я пошел в штаб.
Время шло, операция продолжалась.
Боевые отделы были готовы к проведению штурма, потому что он может начаться сразу, когда станут убивать заложников. Снайперские пары заняли удобные для стрельбы позиции. Одна находилась под перекрывающем дорогу грузовым автомобилем и, проходя мимо нее, я понимал, что в случае каких-нибудь осложнений только она сможет мне помочь.
Я не знал - привезли ли его сообщников или нет, но меня направили говорить об условиях обмена. Когда я подошел, он сидел на ступеньках автобуса, и на мое предложение поменять всех на всех, он сказал, что за одного освобожденного из тюрьмы подельника он отдаст только одного заложника.
Время шло к вечеру и было видно, что Аслан заводится, что он очень возбужден и может начать убивать людей. Я пошел докладывать, что ситуация может выйти из-под контроля.
Вдруг через какое-то время со стороны автобуса раздались выстрелы из автомата. По докладам Аслан высунулся из двери и стрелял в воздух - это только подтвердило мои слова, что он завелся и торопит нас. Время пришло, откладывать было нельзя, в любую минуту может произойти взрыв.
В этот раз к автобусу мы пошли вместе с начальником УФСБ России по Ставропольскому краю генерал-лейтенантом Петром Кондратовым, а террорист (может, хотел нас встретить, а может еще по какой-то другой причине) выглянул из двери. Тут же раздался выстрел снайпера и пуля «вернула» Аслана в автобус.
Одновременно с выстрелом группа захвата на грузовом УАЗе («таблетке») сблизилась с объектом штурма и после взрыва свето-звуковых гранат проникла в него и завершила дело. Начали выводить заложников, затем вытащили из автобуса труп террориста и накрыли бронеодеялом.
А в это время я сидел на корточках в метрах ста от автобуса и наблюдал за развернувшейся картиной. Казалось, все прошло удачно, но любую специальную операцию надо доводить до конца - сначала убедиться, что все люди выведены, проверить, все ли целы, после этого передать их в фильтрационный пункт.
Перед вылетом в Москву первый заместитель-начальник штаба Центра специального назначения ФСБ России генерал-лейтенант Александр Иванович Мирошниченко поблагодарил сотрудников Управления «А» с успешно проведенной операцией.
Вскоре я присутствовал на встрече начальника Центра общественных связей ФСБ России с руководителями центральных средств массовой информации, где рассказал, как несогласованные со штабом сообщения СМИ могли привести к взрыву в автобусе.
«Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин выразил благодарность всем сотрудникам спецслужб, которые принимали участие в освобождении заложников в Минеральных Водах», - заявил пресс-секретарь президента Алексей Громов вечером».
СЕРГЕЙ МИЛИЦКИЙ