олимпийско - лагерное
В пионерские лагеря я стал ездить после второго класса. Вторая смена лета 1979 в пионерском лагере имени Валентины Терешковой прошла вполне занимательно, особых психологических травм из того периода мне не припоминается, разве что удивление от размера какашек которые выдавал на гора пойманный нами ежик. Еще одним найденным нами в лесу животным стал милый котенок, которого я, на правах специалиста по кошкам, обследовал на половую принадлежность.
В сентябре, я и парнишка нашедший котенка, встретились в кожвендиспансере, оба с лишаем, причем у меня на голове, что означало регулярное бритье головы. В больнице было немало интересного, там я качественно освоил русский мат, и в деталях насмотрелся на трахающихся прямо под нашими окнами больных венерическими заболеваниями.
Так что, вооруженный этими воспоминаниями, летом олимпийского 1980 я был отправлен в лагерь вместе с ведущим хором нашей школы. Хор, корме шуток, был хорош, нас без конца записывали на радио и снимали на местном ТВ, где моя серьезная физиономия не раз была показана крупным планом.
Лагерь мне не нравился, в основном из за того что сожители по палате решили что в палате будет коммунизм, и я, как единственный обладатель значительных запасов печенья и прочих радостей советской детской жизни, был фактически раскулачен.
Папа приехал навестить меня, выслушать мои плаксивые жалобы на соседей, и пошел гулять со мной на спортплощадку. Там я залез на верхотуру какой-то лестницы, метра в два высотой, и - папа, смотри, папа! - ебнулся оттуда спиной на цементный фундамент. Было довольно херово.
На папиных руках, на попутной машине я попал в детскую травматологою, откуда меня, как и всегда, отфутболили отлеживаться дома. Вот так вот папа и я смотрели вместе церемонию закрытия олимпийских игр в Москве дома, и я с замиранием сердца следил за полетом олимпйского мишки на воздушных шарах.
Но больше всего в этот день я помню мое чуство огромного удовлетворения от того что я дома, и именно с отцом. Совершенно особый и замечательный вечер.