Когда мы забудем Пушкина
Участвовал в конкурсе Эссе, само собой ничего не выиграл, да и не рассчитывал особо чего там выиграть. Просто высказал свои мысли. Конкурс окончился - теперь вот выкладываю сюда.
Что же все-таки будет, когда мы забудем Пушкина, Лермонтова, Достоевского, забудем свои устои и свою историю? Случится конец света? Остановится земля? Исчезнет материк?
Нет, конечно, все останется так же, просто не станет еще одной цивилизации, второй Византии и третьего Рима. Исчезнет еще один народ, да мало ли их исчезало?
Жаль, что этот народ мой и достоин за все свои тысячелетние страдания лучшей доли, нежели исчезновение в сегодняшней гнили, с другой стороны потеряв свое имя, культуру, науку и память он уйдет в память так и непобежденным. И на небесах не будет стыдно героям столетий, раз за разом стоявших за Россию, - тех, кто танцует на алтарях и призывает к расколу страны нельзя назвать их потомками. Генетически - да, духовно - однозначно нет.
Народ - это не набор генов и родовых признаков, а, на мой взгляд, три главных составляющих: религия, культура и преемственность традиций. Убери часть из этого списка и ты получишь бандеровцев, ненавидящих и презирающих самих себя. Этнически они тоже потомки Руси, фактически одни из главных ее врагов. На глазах, за полпоколения моя Украина обрусофобилась, прославила тех, чьим именем вчера проклинала, заменила Гоголя и историю Древней Руси голыми титьками и псевдоисторическими сказкам, в которых редкая птица летит в сторону Днепра - все больше в сторону Брюсселя. Забыли, закопали все свое богатство - свою уникальнейшую малоросскую культуру. Поменяли ее на ширпотреб и непомерную гордыню. И научились люто ненавидеть все, что напоминает, кто они на самом деле. Того гляди, зеркала начнут бить или глаза завязывать.
Вот сквозь пальцы утекает Украина из Русской цивилизации, не хочет больше в ней быть, нынче другие приоритеты. Страна вымирает, разбегается по другим краям, пройдет не так уж и много времени, как она исчезнет физически. И с каждым годом остается все меньше тех, кто борется за остатки прошлого, дабы был хоть малый шанс на будущее. Но не читают одичавшие от вседозволенности люди «Тараса Бульбу», им «Плейбой» по вкусу, там нет ни тоски, ни подвига, все просто, примитивно и понятно.
За малороссами уйдет и Россия, страна, заменившая умирающего от голода гениального Рахманинова на мажора Тимати, Достоевского на Донцову, а как же не хватает сегодня Федора Михайловича. Его - настоящего, живого, книжного, а не в очередной постмодерновской постановке полоумного режиссера.
Мы умираем как цивилизация - теряя ее части одну за другой, как нация - прививая любые традиции, кроме собственных, как народ - забывая свою культуру и впадая в первобытное состояние с наскальными рисунками. В навязанном нам новом мире нет места русским классикам, как впрочем, вообще русской культуре. В мире торгашей нет места подвигу и жертве, душе и покаянию - всему тому, что нельзя оценить и продать. Какое может быть «чудное мгновенье» у современного человека, кроме покупки нового айфона? А кому мало иметь гаджет, для того готов миллион развлечений. И уж конечно, никаких Арин Родионовн и прочих «лузеров» - они своей моралью заставляют думать дальше, чем покупка в кредит. Семья - это традиции, а значит семья - идейный враг всего креативного, то ли дело ЛГБТ или прогрессивные гостевые семьи. О Церкви уже вообще молчу.
И вот это все мы потребляем, усваиваем и умираем. Превращаясь в голливудских зомби, бесцельно бродящих в поисках жертвы, дабы насытить свою пустоту хламом.
Что будет, когда мы забудем Пушкина? Будет все так, как и сейчас, вот только не будет нас.
- Хмуро у тебя получилось, - прочитав, сказал отец Алексей, - какое-то все черное. Вроде, и нет нас уже совсем, одни тени.
- А разве нет, батюшка, - спросил я, - разве не валят кресты, не скатились до скотства, не отдали Пушкина на рекламу?
- Все так, Ростислав, все так, - ответил священник, - да только не настоящее все это, сон, морок бесовский. Проснемся, росой умоемся, перекрестимся и скажем: «Ух, и привидится же такое». Нет там ничего реального, все наносное, чуть ветер подул и нет его, глядь - уже вон из-за туч и солнышко показалось.
- А если отравит нас этот ветерок, если забудем мы Пушкина, тогда что?
- Тогда его вспомнят наши внуки, так уже бывало и так будет вновь.
Что же все-таки будет, когда мы забудем Пушкина, Лермонтова, Достоевского, забудем свои устои и свою историю? Случится конец света? Остановится земля? Исчезнет материк?
Нет, конечно, все останется так же, просто не станет еще одной цивилизации, второй Византии и третьего Рима. Исчезнет еще один народ, да мало ли их исчезало?
Жаль, что этот народ мой и достоин за все свои тысячелетние страдания лучшей доли, нежели исчезновение в сегодняшней гнили, с другой стороны потеряв свое имя, культуру, науку и память он уйдет в память так и непобежденным. И на небесах не будет стыдно героям столетий, раз за разом стоявших за Россию, - тех, кто танцует на алтарях и призывает к расколу страны нельзя назвать их потомками. Генетически - да, духовно - однозначно нет.
Народ - это не набор генов и родовых признаков, а, на мой взгляд, три главных составляющих: религия, культура и преемственность традиций. Убери часть из этого списка и ты получишь бандеровцев, ненавидящих и презирающих самих себя. Этнически они тоже потомки Руси, фактически одни из главных ее врагов. На глазах, за полпоколения моя Украина обрусофобилась, прославила тех, чьим именем вчера проклинала, заменила Гоголя и историю Древней Руси голыми титьками и псевдоисторическими сказкам, в которых редкая птица летит в сторону Днепра - все больше в сторону Брюсселя. Забыли, закопали все свое богатство - свою уникальнейшую малоросскую культуру. Поменяли ее на ширпотреб и непомерную гордыню. И научились люто ненавидеть все, что напоминает, кто они на самом деле. Того гляди, зеркала начнут бить или глаза завязывать.
Вот сквозь пальцы утекает Украина из Русской цивилизации, не хочет больше в ней быть, нынче другие приоритеты. Страна вымирает, разбегается по другим краям, пройдет не так уж и много времени, как она исчезнет физически. И с каждым годом остается все меньше тех, кто борется за остатки прошлого, дабы был хоть малый шанс на будущее. Но не читают одичавшие от вседозволенности люди «Тараса Бульбу», им «Плейбой» по вкусу, там нет ни тоски, ни подвига, все просто, примитивно и понятно.
За малороссами уйдет и Россия, страна, заменившая умирающего от голода гениального Рахманинова на мажора Тимати, Достоевского на Донцову, а как же не хватает сегодня Федора Михайловича. Его - настоящего, живого, книжного, а не в очередной постмодерновской постановке полоумного режиссера.
Мы умираем как цивилизация - теряя ее части одну за другой, как нация - прививая любые традиции, кроме собственных, как народ - забывая свою культуру и впадая в первобытное состояние с наскальными рисунками. В навязанном нам новом мире нет места русским классикам, как впрочем, вообще русской культуре. В мире торгашей нет места подвигу и жертве, душе и покаянию - всему тому, что нельзя оценить и продать. Какое может быть «чудное мгновенье» у современного человека, кроме покупки нового айфона? А кому мало иметь гаджет, для того готов миллион развлечений. И уж конечно, никаких Арин Родионовн и прочих «лузеров» - они своей моралью заставляют думать дальше, чем покупка в кредит. Семья - это традиции, а значит семья - идейный враг всего креативного, то ли дело ЛГБТ или прогрессивные гостевые семьи. О Церкви уже вообще молчу.
И вот это все мы потребляем, усваиваем и умираем. Превращаясь в голливудских зомби, бесцельно бродящих в поисках жертвы, дабы насытить свою пустоту хламом.
Что будет, когда мы забудем Пушкина? Будет все так, как и сейчас, вот только не будет нас.
- Хмуро у тебя получилось, - прочитав, сказал отец Алексей, - какое-то все черное. Вроде, и нет нас уже совсем, одни тени.
- А разве нет, батюшка, - спросил я, - разве не валят кресты, не скатились до скотства, не отдали Пушкина на рекламу?
- Все так, Ростислав, все так, - ответил священник, - да только не настоящее все это, сон, морок бесовский. Проснемся, росой умоемся, перекрестимся и скажем: «Ух, и привидится же такое». Нет там ничего реального, все наносное, чуть ветер подул и нет его, глядь - уже вон из-за туч и солнышко показалось.
- А если отравит нас этот ветерок, если забудем мы Пушкина, тогда что?
- Тогда его вспомнят наши внуки, так уже бывало и так будет вновь.