Андрей КОЛЕСНИКОВ о ситуации с застройкой в Москве: По кому рычит бульдозер
Как власть политизирует неполитическое
Бесперебойная генерация недоверия к власти, вырабатываемая самой властью, не останавливается ни на минуту, как на гидроэлектростанции. Следствие этого процесса - радикализация тех, кто совершенно не собирался вовлекаться в протестную активность. Когда в автозак волокут жителя дома, протестующего против стройки в его вот уже в течение нескольких десятилетий родном дворе, причем тащат в нескольких метрах от собственного подъезда - какие чувства могут вызывать эти власти?
Причем под понятие «власти» в ситуации насильственного облагодетельствования методом реконструкции всего живого подпадают все, кто в глазах жителей похож на рейдера - будь то строительная компания, вторгшаяся во вполне жизнеспособные кварталы Кунцева, управа, префектура, мэрия или кто там еще в ситуации со сносом Киноцентра на Пресне или в случае реализации программы строительства «200 храмов».
Принципиальная глухота власти к мнению горожан и одноканальное осчастливливание тех, кому не хочется быть несчастным в новой многоэтажной коробке системы «веселенький ситчик», а хочется быть счастливым в доме и зеленом дворе, где семья живет с 1950-1960-х годов, где деревья - не препятствие для строительства, а живые существа - и куда инвестированы не только деньги, но и эмоции и воспоминания, становятся типичными явлениями.
Предмет особого хвастовства начальников - рост России в рейтинге Doing business по категории «Получение разрешений на строительство» со 115-го на 48-е место - это очень плохой признак. Симптом предсказуемого резкого усугубления конфликтности в отношениях между обществом и государством.
Если раньше это было просто общество равнодушных обывателей, то теперь регулярное нахрапистое вторжение бульдозеров и заборов во дворы превращает людей в граждан, которые вдруг начинают осознавать себя собственниками. Причем гражданское общество рождается не только из понимания необходимости защиты своей собственности от внешней силы, но и от осознания наличия еще одного пространства - публичного.
Когда жильцы дома обороняют свой двор, сквер, парк, они защищают не исключительно свое, а нечто общее - общее для некоторого сообщества людей, сосуществующих рядом, в одной экосистеме, до поры до времени не замечавших друг друга.
Спасибо, конечно, неугомонным застройщиками и городским властям всех уровней за то, что у людей появилось чувство гражданина и понимание того, что такое публичное пространство. Но лучше бы это происходило на основе мирной позитивной программы, а не на негативной платформе защиты от вторгающейся во двор со строительной техникой, ЧОПами, полицией и группами клакеров грубой внешней силы.
Жители нескольких кварталов Кунцева, куда пришла эта внешняя сила, по мнению одного из высших должностных лиц московской мэрии, действуют с целью «привлечения внимания и раздувания политических вопросов». Да, разумеется, в пренебрежении правами горожан есть политическая составляющая. Только разгневанные горожане не видят в этом политики, не желают политизироваться, а обращают на себя внимание ровно для того, чтобы защититься от вторжения.
В 2016 году мы с Денисом Волковым из «Левада-центра» исследовали мотивы москвичей-гражданских активистов. Очень малая часть из них была политизированной, скорее, они пытались достучаться до властей, убедить их в своей правоте. Но почти всегда стремление к гражданской самоорганизации было реакцией на непрошеное вторжение в их частное пространство. Если что и политизирует неполитизированных граждан, так это грубые действия властей, а не сами люди.
Основой для не объявленной официально, но де-факто идущей уже несколько лет гражданской войны общества с государством в лице его полномочных органов и дружественных им компаний стал жилищный вопрос, шире - вопрос частной и публичной городской среды. Это что - нормально?
Конечно, сила, осуществляющая интервенцию во дворы и скверы, вооружена до зубов разрешительной документацией. Да кто бы сомневался.
Только за этим впечатляющим частоколом бумаг, юристов и судей хорошо просматриваются чьи-то разнообразные интересы, но совершенно не видно людей.
Земля не принадлежит жителям кунцевских кварталов, говорит внешняя сила, сгибающаяся под тяжестью своей дымящейся, только из принтера, документации. А жители должны были об этом знать? Должны были тратить свою жизнь на то, чтобы выяснить, в каком теперь статусе находится трава, по которой ходили еще бабушка с дедушкой, и где сам ты, житель этого квартала, делал первые шаги? Кто их вообще о чем-либо предупреждал? Тем, кто хочет громоздить на месте Киноцентра очередного многоэтажного мультипультифункционального уродца и невдомек, что есть люди, для которых это место кое-что значит.
Когда-то для интеллигентной публики катастрофой казалось закрытие в Киноцентре Музея кино, а теперь не будет и самого Киноцентра. Хорошо еще, что для киноманов в многомиллионном городе останется кинотеатр «Иллюзион», потому что для того, чтобы он был стерт с лица Москвы, придется снести сталинскую высотку на Котельнической, а это технологически проблематично.
Допустим, существуют интересы частных компаний, которым все равно, что строить, лишь бы поток денег не останавливался ни на секунду, а живые люди не путались под ногами и не мешали движению этого потока. Но есть и государство в лице городских властей, которое по сути воюет с собственными гражданами-горожанами, предъявляя в собственное оправдание витрину: свою иллюминацию, свою плитку, свои раскрашенные фасады. За витриной, в нескольких километрах от этой иллюминации - ковровая застройка, идущая сапогом и гусеницей по духу города, по живым людям, их эмоциям и городской семейной памяти. А в итоге - по их частной собственности.
Что это за генплан такой, если его реализация невозможна без полицейского автозака?
Когда сносили ларьки у метро, никто не заступился за собственников, а их собственность была объявлена ничего не значащими «бумажками». Однако «ночь длинных ковшей» не приходит одна. Не спрашивай, по кому рычит бульдозер - он рычит по тебе!
Москва ковровой застройки - не для москвичей. Она для новых жителей мегаполиса без истории, духа, эмоций. Именно для них громоздится миллионами квадратных метров и сотнями этажей новая «небелокаменная». Ладно бы в чистом поле, так нет же - но по живым кварталам. Как некультурный слой поверх культурного слоя. Москва плиточная - тоже не для москвичей. Это для гостей столицы и иностранных дипломатов.
Великие реконструкторы кивают, как всегда бывает в таких случаях, на западный опыт. Недавно, выйдя на одну из центральных улиц одной из европейских столиц и посмотрев себе под ноги, я был дезориентирован эффектом дежа вю - мне показалось на секунду, что я стою в самом начале московской Малой Дмитровки. Но в этих самых европейских столицах даже в районах, которые нельзя назвать в собственном смысле историческими, сберегается городская среда: такие же старые и кажущиеся не слишком презентабельными жилые кварталы, в нескольких километрах от центра, как в старом Кунцево, сохраняются и реставрируются, а не «реконструируются» методом тотального сноса.
Так живет, например, Берлин, где много мест, которые можно назвать «тихим центром», хотя это не совсем центр, но точно уютный, обжитой, комфортный, безбульдозерный. А нашим реконструкторам привести в порядок то, что есть, в голову не приходит.
Москва тонет в бюджетных средствах - почти 20% от всех доходов всех регионов страны. Уж точно можно найти деньги на реставрацию труб в домах 47-48 кварталов Кунцева и еще множества районов столицы. Коврово-бомбардировочный подход к городской политике уже несколько лет плодит и будет плодить конфликты. История 2017 года с протестом против сноса пятиэтажек ничему власти не научила. Главный урок состоял в следующем: даже в очень плохих домах живут люди, которые не верят в то, что предлагая что-то, власть действительно хочет улучшить их жизнь.
Степень недоверия столь велика, что людей не выманить из их частного пространства дополнительным метражом и улучшенной планировкой. Ну, и потом им хочется жить в доме в собственном смысле слова, а не в коробке. Это живые люди, иногда очень не молодые, а не элементы документации. Они - собственники.
Во всяком случае, таковыми себя ощущают, когда к ним приходит со своими разрешительными бумажками и бульдозерами внешняя сила. Они - граждане. Не придуманные «активные граждане», а настоящие граждане своего двора, своей частной и публичной среды, обороняющие настоящий, а не выдуманный суверенитет. Суверенитет дома, двора, сквера, парка. Пока кто-то в префектуре, управе, полиции, мэрии, судах это не поймет, конфликты - не политические, а гражданские - на этой почве будут продолжаться и множиться.
Андрей КОЛЕСНИКОВ - журналист, политолог, PR-консультант. По образованию юрист.
С 2015 г. - руководитель программы "Российская внутренняя политика и политические институты" Московского центра Карнеги. До этого - обозреватель и шеф-редактор "Новой газеты". Работал в журналах "Огонек" и "Новое время", газете "Известия". Колумнист газеты "Ведомости", журнала The New Times. Автор нескольких книг, в том числе "Попытка словаря. Семидесятые и ранее", "Спичрайтеры", биографии Анатолия Чубайса и др. Лауреат премии журнала "Огонек" (1993) и премии Адама Смита (2000).
Член правления Фонда Егора Гайдара, член Комитета гражданских инициатив (Комитет Алексея Кудрина).
https://ru.wikipedia.org/wiki/Колесников,_Андрей_Владимирович
http://viperson.ru/wind.php?ID=13477
http://www.gazeta.ru/comments/column/kolesnikov/
http://carnegie.ru/experts/?fa=1020
Газета.Ру, 27.11.2018
https://www.gazeta.ru/comments/column/kolesnikov/12072391.shtml?updated
Примечание: все выделения в тексте - мои.
Бесперебойная генерация недоверия к власти, вырабатываемая самой властью, не останавливается ни на минуту, как на гидроэлектростанции. Следствие этого процесса - радикализация тех, кто совершенно не собирался вовлекаться в протестную активность. Когда в автозак волокут жителя дома, протестующего против стройки в его вот уже в течение нескольких десятилетий родном дворе, причем тащат в нескольких метрах от собственного подъезда - какие чувства могут вызывать эти власти?
Причем под понятие «власти» в ситуации насильственного облагодетельствования методом реконструкции всего живого подпадают все, кто в глазах жителей похож на рейдера - будь то строительная компания, вторгшаяся во вполне жизнеспособные кварталы Кунцева, управа, префектура, мэрия или кто там еще в ситуации со сносом Киноцентра на Пресне или в случае реализации программы строительства «200 храмов».
Принципиальная глухота власти к мнению горожан и одноканальное осчастливливание тех, кому не хочется быть несчастным в новой многоэтажной коробке системы «веселенький ситчик», а хочется быть счастливым в доме и зеленом дворе, где семья живет с 1950-1960-х годов, где деревья - не препятствие для строительства, а живые существа - и куда инвестированы не только деньги, но и эмоции и воспоминания, становятся типичными явлениями.
Предмет особого хвастовства начальников - рост России в рейтинге Doing business по категории «Получение разрешений на строительство» со 115-го на 48-е место - это очень плохой признак. Симптом предсказуемого резкого усугубления конфликтности в отношениях между обществом и государством.
Если раньше это было просто общество равнодушных обывателей, то теперь регулярное нахрапистое вторжение бульдозеров и заборов во дворы превращает людей в граждан, которые вдруг начинают осознавать себя собственниками. Причем гражданское общество рождается не только из понимания необходимости защиты своей собственности от внешней силы, но и от осознания наличия еще одного пространства - публичного.
Когда жильцы дома обороняют свой двор, сквер, парк, они защищают не исключительно свое, а нечто общее - общее для некоторого сообщества людей, сосуществующих рядом, в одной экосистеме, до поры до времени не замечавших друг друга.
Спасибо, конечно, неугомонным застройщиками и городским властям всех уровней за то, что у людей появилось чувство гражданина и понимание того, что такое публичное пространство. Но лучше бы это происходило на основе мирной позитивной программы, а не на негативной платформе защиты от вторгающейся во двор со строительной техникой, ЧОПами, полицией и группами клакеров грубой внешней силы.
Жители нескольких кварталов Кунцева, куда пришла эта внешняя сила, по мнению одного из высших должностных лиц московской мэрии, действуют с целью «привлечения внимания и раздувания политических вопросов». Да, разумеется, в пренебрежении правами горожан есть политическая составляющая. Только разгневанные горожане не видят в этом политики, не желают политизироваться, а обращают на себя внимание ровно для того, чтобы защититься от вторжения.
В 2016 году мы с Денисом Волковым из «Левада-центра» исследовали мотивы москвичей-гражданских активистов. Очень малая часть из них была политизированной, скорее, они пытались достучаться до властей, убедить их в своей правоте. Но почти всегда стремление к гражданской самоорганизации было реакцией на непрошеное вторжение в их частное пространство. Если что и политизирует неполитизированных граждан, так это грубые действия властей, а не сами люди.
Основой для не объявленной официально, но де-факто идущей уже несколько лет гражданской войны общества с государством в лице его полномочных органов и дружественных им компаний стал жилищный вопрос, шире - вопрос частной и публичной городской среды. Это что - нормально?
Конечно, сила, осуществляющая интервенцию во дворы и скверы, вооружена до зубов разрешительной документацией. Да кто бы сомневался.
Только за этим впечатляющим частоколом бумаг, юристов и судей хорошо просматриваются чьи-то разнообразные интересы, но совершенно не видно людей.
Земля не принадлежит жителям кунцевских кварталов, говорит внешняя сила, сгибающаяся под тяжестью своей дымящейся, только из принтера, документации. А жители должны были об этом знать? Должны были тратить свою жизнь на то, чтобы выяснить, в каком теперь статусе находится трава, по которой ходили еще бабушка с дедушкой, и где сам ты, житель этого квартала, делал первые шаги? Кто их вообще о чем-либо предупреждал? Тем, кто хочет громоздить на месте Киноцентра очередного многоэтажного мультипультифункционального уродца и невдомек, что есть люди, для которых это место кое-что значит.
Когда-то для интеллигентной публики катастрофой казалось закрытие в Киноцентре Музея кино, а теперь не будет и самого Киноцентра. Хорошо еще, что для киноманов в многомиллионном городе останется кинотеатр «Иллюзион», потому что для того, чтобы он был стерт с лица Москвы, придется снести сталинскую высотку на Котельнической, а это технологически проблематично.
Допустим, существуют интересы частных компаний, которым все равно, что строить, лишь бы поток денег не останавливался ни на секунду, а живые люди не путались под ногами и не мешали движению этого потока. Но есть и государство в лице городских властей, которое по сути воюет с собственными гражданами-горожанами, предъявляя в собственное оправдание витрину: свою иллюминацию, свою плитку, свои раскрашенные фасады. За витриной, в нескольких километрах от этой иллюминации - ковровая застройка, идущая сапогом и гусеницей по духу города, по живым людям, их эмоциям и городской семейной памяти. А в итоге - по их частной собственности.
Что это за генплан такой, если его реализация невозможна без полицейского автозака?
Когда сносили ларьки у метро, никто не заступился за собственников, а их собственность была объявлена ничего не значащими «бумажками». Однако «ночь длинных ковшей» не приходит одна. Не спрашивай, по кому рычит бульдозер - он рычит по тебе!
Москва ковровой застройки - не для москвичей. Она для новых жителей мегаполиса без истории, духа, эмоций. Именно для них громоздится миллионами квадратных метров и сотнями этажей новая «небелокаменная». Ладно бы в чистом поле, так нет же - но по живым кварталам. Как некультурный слой поверх культурного слоя. Москва плиточная - тоже не для москвичей. Это для гостей столицы и иностранных дипломатов.
Великие реконструкторы кивают, как всегда бывает в таких случаях, на западный опыт. Недавно, выйдя на одну из центральных улиц одной из европейских столиц и посмотрев себе под ноги, я был дезориентирован эффектом дежа вю - мне показалось на секунду, что я стою в самом начале московской Малой Дмитровки. Но в этих самых европейских столицах даже в районах, которые нельзя назвать в собственном смысле историческими, сберегается городская среда: такие же старые и кажущиеся не слишком презентабельными жилые кварталы, в нескольких километрах от центра, как в старом Кунцево, сохраняются и реставрируются, а не «реконструируются» методом тотального сноса.
Так живет, например, Берлин, где много мест, которые можно назвать «тихим центром», хотя это не совсем центр, но точно уютный, обжитой, комфортный, безбульдозерный. А нашим реконструкторам привести в порядок то, что есть, в голову не приходит.
Москва тонет в бюджетных средствах - почти 20% от всех доходов всех регионов страны. Уж точно можно найти деньги на реставрацию труб в домах 47-48 кварталов Кунцева и еще множества районов столицы. Коврово-бомбардировочный подход к городской политике уже несколько лет плодит и будет плодить конфликты. История 2017 года с протестом против сноса пятиэтажек ничему власти не научила. Главный урок состоял в следующем: даже в очень плохих домах живут люди, которые не верят в то, что предлагая что-то, власть действительно хочет улучшить их жизнь.
Степень недоверия столь велика, что людей не выманить из их частного пространства дополнительным метражом и улучшенной планировкой. Ну, и потом им хочется жить в доме в собственном смысле слова, а не в коробке. Это живые люди, иногда очень не молодые, а не элементы документации. Они - собственники.
Во всяком случае, таковыми себя ощущают, когда к ним приходит со своими разрешительными бумажками и бульдозерами внешняя сила. Они - граждане. Не придуманные «активные граждане», а настоящие граждане своего двора, своей частной и публичной среды, обороняющие настоящий, а не выдуманный суверенитет. Суверенитет дома, двора, сквера, парка. Пока кто-то в префектуре, управе, полиции, мэрии, судах это не поймет, конфликты - не политические, а гражданские - на этой почве будут продолжаться и множиться.
Андрей КОЛЕСНИКОВ - журналист, политолог, PR-консультант. По образованию юрист.
С 2015 г. - руководитель программы "Российская внутренняя политика и политические институты" Московского центра Карнеги. До этого - обозреватель и шеф-редактор "Новой газеты". Работал в журналах "Огонек" и "Новое время", газете "Известия". Колумнист газеты "Ведомости", журнала The New Times. Автор нескольких книг, в том числе "Попытка словаря. Семидесятые и ранее", "Спичрайтеры", биографии Анатолия Чубайса и др. Лауреат премии журнала "Огонек" (1993) и премии Адама Смита (2000).
Член правления Фонда Егора Гайдара, член Комитета гражданских инициатив (Комитет Алексея Кудрина).
https://ru.wikipedia.org/wiki/Колесников,_Андрей_Владимирович
http://viperson.ru/wind.php?ID=13477
http://www.gazeta.ru/comments/column/kolesnikov/
http://carnegie.ru/experts/?fa=1020
Газета.Ру, 27.11.2018
https://www.gazeta.ru/comments/column/kolesnikov/12072391.shtml?updated
Примечание: все выделения в тексте - мои.