Философ Михаил РЫКЛИН: В чем неудача 1917 и 1991 годов? (ИНТЕРВЬЮ) (окт 2017)
Если Россия когда-либо двинется в сторону Запада, ей придется переосмыслить историю своих революций, говорит писатель и философ Михаил РЫКЛИН
В год столетия Великого Октября многие пытаются понять, почему стремление к свободе, великий освободительный порыв 1917 года в итоге привел к гораздо большей, чем прежде, несвободе в сталинские годы, массовым репрессиям, а затем к постепенному разложению в 1960-80 годы созданной Сталиным системы, и еще одной буржуазно-демократической революции 1991 года.
Через четверть века после создания новой России, проходившего уже на наших глазах и с непосредственным участием некоторых из нас, мы пытаемся понять, почему и этот великий освободительный порыв закончился лишь концентрацией собственности в руках очень узкого круга приближенных к власти людей, и приходом к несменяемой единоличной власти, длящейся уже почти 20 лет. Об этом - беседа с писателем и философом Михаилом РЫКЛИНЫМ, книга которого "Обреченный Икар. Красный Октябрь в семейной перспективе", вышла в свет в издательстве НЛО.
Насаждаемое имперство рассорило нашу страну с большей частью остального мира и мало что дало самим россиянам
- В своей книге вы пишете: "С наступлением нового тысячелетия то, что казалось сданным в утиль истории, вдруг, подобно вампиру, ожило, налилось жизнью, получило поддержку миллионов…". Что вы в данном случае имеете в виду? Ведь, подходя формально, в сегодняшней России нет почти ничего из того, что олицетворял собой СССР - ни монопольной госсобственности, ни однопартийной системы, за исключением по-новому сформированного и легитимизируемого режима личной власти. Что "ожило" сегодня?
- В советское время было, по сути, две очень сложно связанных между собой власти. Одна из них идеологическая, занимавшаяся обоснованием альтернативного капитализму проекта, а вторая - оперативная. Вторая в виде ВЧК возникла практически одновременно с Октябрьской революцией, но идеологическая власть ее контролировала. Глава ВЧК Феликс Дзержинский получал указания от Ленина. Однако в 20-е и, особенно, в 30-е годы прошлого века оперативная власть благодаря человеку, обладавшему уникальными способностями политического полицейского, каким был Сталин, чрезвычайно развилась.
В 1930-е выяснилось, что даже идеологи большевизма, в том числе и Николай Чаплин, о котором я пишу в своей книге и который в 1924-28 годах был первым секретарем ЦК российского комсомола, а затем кандидатом в члены Оргбюро ЦК ВКП (б), не знают механизмов функционирования оперативной власти. Они попали в ее лапы и были уничтожены. 1937 год - это триумф этой оперативной власти. Единственный человек, который управлял этим реле - переключением идеологической власти в оперативную и обратно, - был Сталин. Механизм и тайна этого переключения была, похоже, известна только ему.
В конце 1980-х - к 1991 году идеология рухнула вместе с Советским Союзом. И после этого вдруг выяснилось, что оперативная власть, полностью связанная с советскими временами, может управлять страной и без идеологического обоснования. Формально сегодня это выражается в очень большом количестве людей из спецслужб (70% плюс какая-то часть генералов), которые входят в ее состав. Это означает, что сегодня возможно управление теми же методами уже и без всякого идеологического обоснования. Эта власть снова проявила себя в 2000-е, особенно очевидно это стало осенью 1999 года.
- И все же, на ваш взгляд, дело в каких-то первоначальных концептуальных ошибках самих проектов - большевистского в 1917 году и либерального в 1991 году - или, может быть, проблема лежит в чем-то другом, например, в социально-экономической системе России начала ХХ века и позже Советского Союза?
- Вы берете очень разные периоды, отделенные друг от друга тремя поколениями. Если говорить об октябре 1917 года, то у тех, кто действовал тогда, была идея мировой революции. Это было правительство эмигрантов, большинство которых были мещанами либо дворянами, как Ленин или даже аристократами, как Георгий Чичерин. Там был только один пролетарий - Александр Шляпников. Они надеялись на мировую революцию, были уверены, что факел Октябрьской революции будет подхвачен в Европе, где они долгое время жили, прежде всего в Германии. Они захватили власть в крестьянской стране, при этом не понимали и недолюбливали крестьянство. Они ждали мировой революции, потому что по Марксу социалистическая революция должна была произойти не в такой аграрной, абсолютистской стране, как Россия, а в развитых европейских государствах.
Между тем, сохранилось письмо Маркса русской революционерке Вере Засулич, где он советует использовать русскую общину в социалистическом строительстве, а не разрушать ее. Обосновывал он это тем, что в ней помимо реакционных, есть и социалистические элементы, и в таком виде она дожила до эпохи индустриального общества. К сожалению, это письмо и материалы к нему были опубликованы только в 1924 году, уже после смерти Ленина. Не знаю, как бы Ленин отреагировал на эти тексты Маркса, если бы в свое время прочитал бы их.
- Позже в том же духе писал Вере Засулич и Энгельс…
- Да, но в итоге в 1917 году небольшая группа радикалов совершила переворот в надежде, что он будет поддержан в развитых странах. Затем, в марте 1921 года, на X съезде РКП (б), Ленин принял три очень важных и противоречащих друг другу решения (что вообще было в его духе) - о начале новой экономической политики (НЭП), о запрете фракций в партии и о подавлении Кронштадтского восстания, на борьбу с которым партийная молодежь направилась прямо со съезда.
НЭП привел к тому, что экономика России быстро восстановилась после Мировой и Гражданской войн. Николаю Чаплину в этом смысле очень повезло - он управлял комсомолом в период НЭПа. Дело в том, что это было "золотое" время революции, все ее достижения - в культуре, искусстве, педагогике как раз пришлись на этот небольшой отрезок времени - с 1921 по 1929 годы. Крестьяне в это время по преимуществу оставались в деревне, их больше не мучили продотряды.
Коллективизация и индустриализация в сталинском исполнении, проведенные в 1930-е годы, вызвали неприятие большей части ленинской гвардии. Недавно я читал письмо Николая Чаплина наркому внутренних дел Николаю Ежову. В нем он писал, что коллективизация - это похороны мировой революции. В том числе и потому, что в результате этого нападения на деревню огромная масса крестьян двинулась в города. И революционная культура, которая сложилась к тому времени в городах, просто была утоплена в этой крестьянской массе.
Ленинская гвардия (троцкисты, зиновьевцы, бухаринцы) к этому времени была ослаблена, раздроблена расколами 1920-х годов. Но эти люди не хотели признавать Сталина в новом обличье как "Ленина сегодня" и объявили о создании "Союза марксистов-ленинцев". В этом лидеров всех трех оппозиционных "фракций" поддержали комсомольские вожди Шацкин, Ломинадзе, Цейтлин, Чаплин. В 1932 году они объединились.
Сами вожди были настолько запуганы исключениями из партии, ссылками и унизительными покаяниями, что инициативу написания платформы взяли на себя старые большевики пролетарского происхождения - Мартемьян Рютин, Василий Каюров, Михаил Иванов и Павел Галкин. Но фактически за этой платформой скрывались лидеры партии того времени - Каменев, Зиновьев, Бухарин, Томский, Рыков, Угланов. От имени Троцкого (в 1929 году высланного из СССР, - "Росбалт") в этом участвовал Иван Смирнов. Они рассчитывали, что начинавшиеся крестьянские восстания против коллективизации приведут к серьезному кризису и тогда они свергнут группу Сталина.
Но все произошло иначе. Был великий голод, в результате которого в стране умерли то ли семь, то ли девять миллионов человек; народ вышел из него совершенно подчиненным. Оппозиционеры договорились слишком поздно - если бы это произошло в середине 1920-х годов, отстранение Сталина было бы возможно.
Миллионы крестьян, переселившиеся в города, получали образование и возможность сделать карьеру. Однако идея мировой революции была им совершенно непонятна, и взамен ей пришла другая - мощное государство, новая мировая империя, возродившаяся в иной, "советской" форме. А Сталин стал ее императором. Это особенно стало заметно после Второй мировой войны. В частности, это и сейчас можно видеть в монументальной пропаганде, например, в том, как оформлялись станции метро в это время - знамена, оружие, могучие воины…
- Многие потом говорили, да и сейчас убеждены, что если бы на месте Сталина оказался Троцкий, было бы всё то же самое…
- Не уверен. Вряд ли Ленин или Троцкий стали бы сторонниками имперского дискурса, который они ненавидели, с которым боролись всю жизнь.
- Если подытожить сказанное вами, то получается, что речь все-таки идет об ошибочности ленинской концепции социализма?
- Ленин умер в начале 1924 года, в 1923 году он уже был практически недееспособен, в 1922-м - частично дееспособен. Фактически Ленин был активной политической фигурой только где-то до конца 1921 года. После этого он, по сути, сидел в Горках под надзором, Сталин контролировал все его действия, иногда ему разрешалось что-то диктовать стенографистке в течение пяти минут, иногда ему запрещали и это. Вообще, я не знаю, какие есть основания считать, что Ленин был сторонником построения социализма в одной стране….
- Да, мы не находим в его произведениях ничего подобного. Наоборот, он всегда писал, что успех социалистической революции в России возможен только если она будет поддержана социалистическими революциями в наиболее передовых странах того времени.
- Концепция построения социализма в одной стране возникла уже после смерти Ленина в 1925 году, впервые была озвучена Сталиным и вообще считалась полностью еретической. Естественно, ее не разделял Троцкий, и вообще, концепция мировой социалистической революции считалась общепризнанной. И Сталин до начала 1924 года ее не оспаривал.
- Что же сейчас в год столетия Октябрьской революции мы можем предъявить миру как ее итог, помимо однопартийной диктатуры и сталинского террора?
- Достижения российской революционной культуры признаны во всем мире. Этот фрагмент нашей истории - также часть европейской и мировой.
Когда я в начале 1990-х годов приехал в Париж и беседовал там с французскими философами, их мало интересовали дореволюционные события в России. Но когда дело доходило до Октябрьской революции, их глаза загорались. Становилось совершенно ясно, что эта часть нашей истории в их глазах стала частью общеевропейской, продолжением, в том числе, Великой Французской революции. Поэтому если Россия когда-либо (что неизбежно) двинется в сторону Запада, ей в любом случае придется переосмыслить период 1917-1930 годов.
- Спорный вопрос… Мы сейчас идем на Запад как раз с правыми идеями, поддерживаем там везде крайних националистов, и они начинают, как пузыри, практически из ничего развиваться во что-то реальное, занимая вторые и третьи места в своих парламентах…
- Сейчас период реакции, которая, впрочем, развивается в какой-то гротескной форме. Насаждаемое имперство рассорило Россию с большей частью остального мира и мало что дало самим россиянам.
- В вашей книге приводится отрывок из интервью знаменитого советского актера Георгия Жженова, который был в одном лагере с вашим дедом Сергеем Чаплиным. В этом отрывке Жженов, говоря о сталинской системе, сравнивает ее с нацистским режимом в гитлеровской Германии и фашистской Италией времен Бенито Муссолини. Мне кажется, это очень точное замечание, поскольку если сравнивать эти системы, мы действительно увидим много общего. Причем не только в одинаковой жесткости репрессивных машин, но и в их идеологии. Как известно, принципы тотального фашистского государства разработал именно Муссолини, и один из них состоял в тотальном этатизме. То есть, все во имя государства, ничего помимо государства. Для сталинского СССР это тоже очень характерно - государство, верность ему там ставились превыше всего. Как пелось в одной из советских песен: "Раньше думай о Родине, а потом о себе"…
Сейчас у нас это тоже проповедуется. Другое дело, что это плохо срабатывает…
- И все же, вернусь к основному вопросу. Почему мы сегодня вновь имеем единоличную власть, идеи имперства, культ войны? Почему, на ваш взгляд, все-таки не удалась демократическая революция 1991 года?
- А кто делал эту революцию? Ее делал Борис Ельцин - член Политбюро ЦК КПСС.
- Но ее же делали и сотни тысяч москвичей, которые тогда выходили на митинги в защиту демократии.
- Да, было и это. Но советский народ больше полувека жил за "железным занавесом".
Утопическая идея 1991 года состояла в соединении преимуществ социализма с преимуществами капитализма. Советские люди видели (в основном в кино) полные витрины и прилавки капиталистических супермаркетов, хотели того же для СССР, а преимущества социализма - бесплатные медицину, образование, квартиры, гарантию занятости - воспринимали как нечто само собой разумеющееся, данное им от века.
Когда это соединение в начале 1990-х годов произошло, они были страшно разочарованы. В результате приватизации обогатилась небольшая группа людей, государство было распродано и оказалось в частных руках, а преимущества социализма, которыми они еще недавно пользовались, растворились в небытии. Вот всё это и вызвало у большинства огромное раздражение, вылившееся в потребность в "сильной руке".
Михаил РЫКЛИН - философ и культуролог, специалист в области философской антропологии и европейской философии, переводчик. Кандидат философских наук, профессор многих европейских университетов, член многих научных сообществ.
http://www.topos.ru/article/3594
https://ru.wikipedia.org/wiki/Рыклин,_Михаил_Кузьмич
Росбалт, 30.10.2017
http://www.rosbalt.ru/russia/2017/10/30/1657080.html
Примечание: выделение красным болдом - моё.
В год столетия Великого Октября многие пытаются понять, почему стремление к свободе, великий освободительный порыв 1917 года в итоге привел к гораздо большей, чем прежде, несвободе в сталинские годы, массовым репрессиям, а затем к постепенному разложению в 1960-80 годы созданной Сталиным системы, и еще одной буржуазно-демократической революции 1991 года.
Через четверть века после создания новой России, проходившего уже на наших глазах и с непосредственным участием некоторых из нас, мы пытаемся понять, почему и этот великий освободительный порыв закончился лишь концентрацией собственности в руках очень узкого круга приближенных к власти людей, и приходом к несменяемой единоличной власти, длящейся уже почти 20 лет. Об этом - беседа с писателем и философом Михаилом РЫКЛИНЫМ, книга которого "Обреченный Икар. Красный Октябрь в семейной перспективе", вышла в свет в издательстве НЛО.
Насаждаемое имперство рассорило нашу страну с большей частью остального мира и мало что дало самим россиянам
- В своей книге вы пишете: "С наступлением нового тысячелетия то, что казалось сданным в утиль истории, вдруг, подобно вампиру, ожило, налилось жизнью, получило поддержку миллионов…". Что вы в данном случае имеете в виду? Ведь, подходя формально, в сегодняшней России нет почти ничего из того, что олицетворял собой СССР - ни монопольной госсобственности, ни однопартийной системы, за исключением по-новому сформированного и легитимизируемого режима личной власти. Что "ожило" сегодня?
- В советское время было, по сути, две очень сложно связанных между собой власти. Одна из них идеологическая, занимавшаяся обоснованием альтернативного капитализму проекта, а вторая - оперативная. Вторая в виде ВЧК возникла практически одновременно с Октябрьской революцией, но идеологическая власть ее контролировала. Глава ВЧК Феликс Дзержинский получал указания от Ленина. Однако в 20-е и, особенно, в 30-е годы прошлого века оперативная власть благодаря человеку, обладавшему уникальными способностями политического полицейского, каким был Сталин, чрезвычайно развилась.
В 1930-е выяснилось, что даже идеологи большевизма, в том числе и Николай Чаплин, о котором я пишу в своей книге и который в 1924-28 годах был первым секретарем ЦК российского комсомола, а затем кандидатом в члены Оргбюро ЦК ВКП (б), не знают механизмов функционирования оперативной власти. Они попали в ее лапы и были уничтожены. 1937 год - это триумф этой оперативной власти. Единственный человек, который управлял этим реле - переключением идеологической власти в оперативную и обратно, - был Сталин. Механизм и тайна этого переключения была, похоже, известна только ему.
В конце 1980-х - к 1991 году идеология рухнула вместе с Советским Союзом. И после этого вдруг выяснилось, что оперативная власть, полностью связанная с советскими временами, может управлять страной и без идеологического обоснования. Формально сегодня это выражается в очень большом количестве людей из спецслужб (70% плюс какая-то часть генералов), которые входят в ее состав. Это означает, что сегодня возможно управление теми же методами уже и без всякого идеологического обоснования. Эта власть снова проявила себя в 2000-е, особенно очевидно это стало осенью 1999 года.
- И все же, на ваш взгляд, дело в каких-то первоначальных концептуальных ошибках самих проектов - большевистского в 1917 году и либерального в 1991 году - или, может быть, проблема лежит в чем-то другом, например, в социально-экономической системе России начала ХХ века и позже Советского Союза?
- Вы берете очень разные периоды, отделенные друг от друга тремя поколениями. Если говорить об октябре 1917 года, то у тех, кто действовал тогда, была идея мировой революции. Это было правительство эмигрантов, большинство которых были мещанами либо дворянами, как Ленин или даже аристократами, как Георгий Чичерин. Там был только один пролетарий - Александр Шляпников. Они надеялись на мировую революцию, были уверены, что факел Октябрьской революции будет подхвачен в Европе, где они долгое время жили, прежде всего в Германии. Они захватили власть в крестьянской стране, при этом не понимали и недолюбливали крестьянство. Они ждали мировой революции, потому что по Марксу социалистическая революция должна была произойти не в такой аграрной, абсолютистской стране, как Россия, а в развитых европейских государствах.
Между тем, сохранилось письмо Маркса русской революционерке Вере Засулич, где он советует использовать русскую общину в социалистическом строительстве, а не разрушать ее. Обосновывал он это тем, что в ней помимо реакционных, есть и социалистические элементы, и в таком виде она дожила до эпохи индустриального общества. К сожалению, это письмо и материалы к нему были опубликованы только в 1924 году, уже после смерти Ленина. Не знаю, как бы Ленин отреагировал на эти тексты Маркса, если бы в свое время прочитал бы их.
- Позже в том же духе писал Вере Засулич и Энгельс…
- Да, но в итоге в 1917 году небольшая группа радикалов совершила переворот в надежде, что он будет поддержан в развитых странах. Затем, в марте 1921 года, на X съезде РКП (б), Ленин принял три очень важных и противоречащих друг другу решения (что вообще было в его духе) - о начале новой экономической политики (НЭП), о запрете фракций в партии и о подавлении Кронштадтского восстания, на борьбу с которым партийная молодежь направилась прямо со съезда.
НЭП привел к тому, что экономика России быстро восстановилась после Мировой и Гражданской войн. Николаю Чаплину в этом смысле очень повезло - он управлял комсомолом в период НЭПа. Дело в том, что это было "золотое" время революции, все ее достижения - в культуре, искусстве, педагогике как раз пришлись на этот небольшой отрезок времени - с 1921 по 1929 годы. Крестьяне в это время по преимуществу оставались в деревне, их больше не мучили продотряды.
Коллективизация и индустриализация в сталинском исполнении, проведенные в 1930-е годы, вызвали неприятие большей части ленинской гвардии. Недавно я читал письмо Николая Чаплина наркому внутренних дел Николаю Ежову. В нем он писал, что коллективизация - это похороны мировой революции. В том числе и потому, что в результате этого нападения на деревню огромная масса крестьян двинулась в города. И революционная культура, которая сложилась к тому времени в городах, просто была утоплена в этой крестьянской массе.
Ленинская гвардия (троцкисты, зиновьевцы, бухаринцы) к этому времени была ослаблена, раздроблена расколами 1920-х годов. Но эти люди не хотели признавать Сталина в новом обличье как "Ленина сегодня" и объявили о создании "Союза марксистов-ленинцев". В этом лидеров всех трех оппозиционных "фракций" поддержали комсомольские вожди Шацкин, Ломинадзе, Цейтлин, Чаплин. В 1932 году они объединились.
Сами вожди были настолько запуганы исключениями из партии, ссылками и унизительными покаяниями, что инициативу написания платформы взяли на себя старые большевики пролетарского происхождения - Мартемьян Рютин, Василий Каюров, Михаил Иванов и Павел Галкин. Но фактически за этой платформой скрывались лидеры партии того времени - Каменев, Зиновьев, Бухарин, Томский, Рыков, Угланов. От имени Троцкого (в 1929 году высланного из СССР, - "Росбалт") в этом участвовал Иван Смирнов. Они рассчитывали, что начинавшиеся крестьянские восстания против коллективизации приведут к серьезному кризису и тогда они свергнут группу Сталина.
Но все произошло иначе. Был великий голод, в результате которого в стране умерли то ли семь, то ли девять миллионов человек; народ вышел из него совершенно подчиненным. Оппозиционеры договорились слишком поздно - если бы это произошло в середине 1920-х годов, отстранение Сталина было бы возможно.
Миллионы крестьян, переселившиеся в города, получали образование и возможность сделать карьеру. Однако идея мировой революции была им совершенно непонятна, и взамен ей пришла другая - мощное государство, новая мировая империя, возродившаяся в иной, "советской" форме. А Сталин стал ее императором. Это особенно стало заметно после Второй мировой войны. В частности, это и сейчас можно видеть в монументальной пропаганде, например, в том, как оформлялись станции метро в это время - знамена, оружие, могучие воины…
- Многие потом говорили, да и сейчас убеждены, что если бы на месте Сталина оказался Троцкий, было бы всё то же самое…
- Не уверен. Вряд ли Ленин или Троцкий стали бы сторонниками имперского дискурса, который они ненавидели, с которым боролись всю жизнь.
- Если подытожить сказанное вами, то получается, что речь все-таки идет об ошибочности ленинской концепции социализма?
- Ленин умер в начале 1924 года, в 1923 году он уже был практически недееспособен, в 1922-м - частично дееспособен. Фактически Ленин был активной политической фигурой только где-то до конца 1921 года. После этого он, по сути, сидел в Горках под надзором, Сталин контролировал все его действия, иногда ему разрешалось что-то диктовать стенографистке в течение пяти минут, иногда ему запрещали и это. Вообще, я не знаю, какие есть основания считать, что Ленин был сторонником построения социализма в одной стране….
- Да, мы не находим в его произведениях ничего подобного. Наоборот, он всегда писал, что успех социалистической революции в России возможен только если она будет поддержана социалистическими революциями в наиболее передовых странах того времени.
- Концепция построения социализма в одной стране возникла уже после смерти Ленина в 1925 году, впервые была озвучена Сталиным и вообще считалась полностью еретической. Естественно, ее не разделял Троцкий, и вообще, концепция мировой социалистической революции считалась общепризнанной. И Сталин до начала 1924 года ее не оспаривал.
- Что же сейчас в год столетия Октябрьской революции мы можем предъявить миру как ее итог, помимо однопартийной диктатуры и сталинского террора?
- Достижения российской революционной культуры признаны во всем мире. Этот фрагмент нашей истории - также часть европейской и мировой.
Когда я в начале 1990-х годов приехал в Париж и беседовал там с французскими философами, их мало интересовали дореволюционные события в России. Но когда дело доходило до Октябрьской революции, их глаза загорались. Становилось совершенно ясно, что эта часть нашей истории в их глазах стала частью общеевропейской, продолжением, в том числе, Великой Французской революции. Поэтому если Россия когда-либо (что неизбежно) двинется в сторону Запада, ей в любом случае придется переосмыслить период 1917-1930 годов.
- Спорный вопрос… Мы сейчас идем на Запад как раз с правыми идеями, поддерживаем там везде крайних националистов, и они начинают, как пузыри, практически из ничего развиваться во что-то реальное, занимая вторые и третьи места в своих парламентах…
- Сейчас период реакции, которая, впрочем, развивается в какой-то гротескной форме. Насаждаемое имперство рассорило Россию с большей частью остального мира и мало что дало самим россиянам.
- В вашей книге приводится отрывок из интервью знаменитого советского актера Георгия Жженова, который был в одном лагере с вашим дедом Сергеем Чаплиным. В этом отрывке Жженов, говоря о сталинской системе, сравнивает ее с нацистским режимом в гитлеровской Германии и фашистской Италией времен Бенито Муссолини. Мне кажется, это очень точное замечание, поскольку если сравнивать эти системы, мы действительно увидим много общего. Причем не только в одинаковой жесткости репрессивных машин, но и в их идеологии. Как известно, принципы тотального фашистского государства разработал именно Муссолини, и один из них состоял в тотальном этатизме. То есть, все во имя государства, ничего помимо государства. Для сталинского СССР это тоже очень характерно - государство, верность ему там ставились превыше всего. Как пелось в одной из советских песен: "Раньше думай о Родине, а потом о себе"…
Сейчас у нас это тоже проповедуется. Другое дело, что это плохо срабатывает…
- И все же, вернусь к основному вопросу. Почему мы сегодня вновь имеем единоличную власть, идеи имперства, культ войны? Почему, на ваш взгляд, все-таки не удалась демократическая революция 1991 года?
- А кто делал эту революцию? Ее делал Борис Ельцин - член Политбюро ЦК КПСС.
- Но ее же делали и сотни тысяч москвичей, которые тогда выходили на митинги в защиту демократии.
- Да, было и это. Но советский народ больше полувека жил за "железным занавесом".
Утопическая идея 1991 года состояла в соединении преимуществ социализма с преимуществами капитализма. Советские люди видели (в основном в кино) полные витрины и прилавки капиталистических супермаркетов, хотели того же для СССР, а преимущества социализма - бесплатные медицину, образование, квартиры, гарантию занятости - воспринимали как нечто само собой разумеющееся, данное им от века.
Когда это соединение в начале 1990-х годов произошло, они были страшно разочарованы. В результате приватизации обогатилась небольшая группа людей, государство было распродано и оказалось в частных руках, а преимущества социализма, которыми они еще недавно пользовались, растворились в небытии. Вот всё это и вызвало у большинства огромное раздражение, вылившееся в потребность в "сильной руке".
Михаил РЫКЛИН - философ и культуролог, специалист в области философской антропологии и европейской философии, переводчик. Кандидат философских наук, профессор многих европейских университетов, член многих научных сообществ.
http://www.topos.ru/article/3594
https://ru.wikipedia.org/wiki/Рыклин,_Михаил_Кузьмич
Росбалт, 30.10.2017
http://www.rosbalt.ru/russia/2017/10/30/1657080.html
Примечание: выделение красным болдом - моё.