Юрий ДМИТРИЕВ: Если человеку год внушать, что он свинья, он хрюкнет (ИНТЕРВЬЮ)
Креативный редактор «Собеседника» Дмитрий Быков поговорил с карельским правозащитником Юрием Дмитриевым
Дело историка, краеведа, главы карельского отделения «Мемориала» Юрия Дмитриева вызвало большой резонанс. Петрозаводский городской суд вынес 5 апреля свой приговор. Прокуратура просила назначить Дмитриеву 9 лет колонии строгого режима. Но суд полностью оправдал историка по статьям о развратных действиях и изготовлении детской порнографии. Дмитриева признали виновным по статье о незаконном хранении оружия (части старого охотничьего ружья). В итоге ему назначено два года шесть месяцев ограничения свободы. Но за вычетом того времени, которое Дмитриев уже провел в СИЗО, срок составит всего три месяца.
Накануне суда наш обозреватель выехал в Петрозаводск и встретился с Юрием Дмитриевым. Собеседники еще не знали, каким будет приговор.
"Все это моя родня"
- Мой сын Андрей, который работал с вами на Соловках в составе группы из киношколы, всегда говорил: если кто крут - это Хоттабыч, менее всего на свете я желал бы разозлить Хоттабыча…
- Что они меня так зовут - бог с ними, прозвище необидное. А что боятся - тем более правильно, пусть лучше боятся меня, а не покойников.
- Как вы сами не боитесь?
- Отношусь к ним как к родственникам, только и всего. Ведь не боитесь вы ходить на кладбище? Они все моя родня, их надо похоронить по-христиански. Если уж нет гробов на каждого, пусть, как на Соловках, в одном гробу лежат останки 26 человек. Можно сказать, работа с людьми.
Я эти расстрельные списки издал, очень многие - от 60 и старше, в основном крестьяне из малых деревень, большая часть - плотники. А самая опасная профессия в то время - счетовод, потому что он хоть приблизительно мог сравнить то, что есть, с тем, что требовалось соврать.
- На Сандармохе, который вы раскопали, сколько народу лежит?
- Примерно тысяч девять. Я описал порядка 7,5 тысяч, все это подтверждено протоколами заседаний различных троек. К такому протоколу прилагался акт о казни.
- Но 9 тысяч - это очень много, как удавалось скрыть такие масштабы?
- А кому было смотреть? Эта земля принадлежала БелБалтлагу НКВД, безлюдные леса. И здесь очень много лежит людей из числа строителей Беломорканала - они уже были осуждены ранее, потом из Москвы приходит разнарядка на определенное количество расстрелов, их выхватывают из числа ссыльных - хаотически, без всякого отбора, - ведут на так называемый суд, причем говорят, что уводят на этап. Судят тройки, приговоры почти всегда расстрельные. Потом связывают по рукам и ногам, укладывают штабелями в грузовик, отвозят ночью в лес, в лесу горит костер. Около него сличают личность с делом, потом уводят в темноту, в темноте подходит человек и стреляет из браунинга в затылок. На всех черепах видны входные и выходные отверстия, иногда - вот, видите, как на этом снимке, - пуля в черепе застревает: это значит, ствол перегрелся, нет уже той силы. И в яму.
- Я понимаю, почему не восстали заключенные - их уводили по одному. Но как это все выносили исполнители?
- Да, исполнителям нелегко, я почти во всех захоронениях видел: сверху, поверх трупов, пустая бутылка, это им выдали после. А под костями еще одна - это им выдали до.
- Каким образом вы начали копать?
- Случайным, в 1989 году бульдозер вырыл груду костей, не знали, что с ними делать, и предполагали закопать обратно. А я был помощником народного депутата - такое было время, что гражданские активисты на короткое время оказывались востребованы властью. Уже существовал «Мемориал», и я был его активистом. Когда бульдозер разрыл эти кости, я воспротивился их немедленному закапыванию и предложил сделать нормальное человеческое кладбище, со списком захороненных. Так эти раскопки начались, а с 1991 года открылись архивы ФСБ - правда, ненадолго. Так я получил доступ к большинству дел, потом нашел захоронения в Сандармохе, потом стал ездить на Соловки. Все - по согласованию с начальством: для поездки на Соловки нужна виза музея, церкви и местных властей.
- Я понимаю, что над этим вопросом ломают голову очень многие и у нас, и на Западе. Но все-таки каким образом массовый террор мог дойти до таких методов и цифр? Зачем такими темпами изничтожать собственное население?
- Ключевое слово тут именно «население», потому что власть ведет войну. А в военных сводках не упоминают «народ противника». Упоминают «население». Началось это как раскрестьянивание, потому что в колхозы, прямо говоря, никто не рвался, - начинаются массовые ссылки. Из городов, кстати, тоже высылают порядочно. Но процентов на 60 - это крестьянство, что и задокументировано в своего рода крестьянском аналоге «Архипелага»: есть основательный пятитомник «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание». Я бы вам его показал, но дома нет - дорого. У меня же, знаете, всегда выбор: либо купить ценные книги, либо сделать ремонт в квартире, либо организовать экспедицию; экспедиция - вещь недорогая, палатка, костерок… А деньги я зарабатываю сторожем, охраняю руины военного завода, поскольку гранты на экспедиции не беру: грантодатель начнет указывать, где мне копать, а где не копать, - зачем?
После войны начинается вторая волна репрессий, потому что съездили в Европу, хоть и на танках, и увидели, что бауэр живет лучше русского крестьянина, и без всяких колхозов. Во время этой второй волны и начинаются лагерные восстания - потому что, похоже, некоторый предел терпения достигнут: 1929, 1934, 1937, 1941, 1946-й - и вот только тогда… Но и тогда восстают только те, кому уже нечего терять.
"В тюрьмах у Сталина - антирейтинг"
- Чем вы объясняете, что после обнародования всех этих фактов, хотя многие и так знали, Сталин - опять сверхпопулярная фигура?
- Кто вам это сказал?
- Социология.
- Социология говорит то, что востребовано, объективной социологии нету здесь давно, а послушайте, что говорят вне Москвы, где у человека одна забота - выживание. Где куб дров стоит, допустим, 550, а пенсия - 6000, вот тут и выживай при долгой русской зиме. В тюрьмах и у Сталина, и у Путина рейтинг отрицательный. Пытаться строить нынешнюю политику по-сталински, по-моему, опасное заблуждение - нет никакой гарантии, что вся эта вертикаль устойчива. И надо ее не исправлять, а сносить, потому что без самоуправления здесь всякий раз будет отстраиваться эта же вертикаль.
Кроме того, думаю, не обойдется без люстрации. Ее надо было осуществлять уже в 91-м, но тогда испугались… Кассандра, если помните, все время плакала: следующий тиран будет хуже, будет хуже… Какой бы тиран ни умер - все опасаются, что уж теперь точно конец. Это чушь и трусость. И насчет эффективного Сталина: миф о его эффективности появился только потому, что все люди, считавшие его бездарью, были им аккуратно зачищены. Но это не означает его ума. Это означает высокую степень его мерзости и цинизма, и только.
Сейчас, думаю, без массовых репрессий они тоже никуда не денутся, ибо мы пребываем где-то году в 1935-1936-м. Только основным мотивом будет уже не бесплатная трудармия, а поддержание общества в состоянии ужаса. Есть возможность, что передерутся элиты - там недовольство тоже значительное, как можно догадываться. В любом случае - даже при условии, что «настоящих буйных мало» - мы вступаем во времена потрясений.
С приемной дочерью Наташей
- Как вы думаете - они вас выпустят? А то есть у них такая тактика: отпустить ненадолго, поселить оптимизм, а там…
- Никакого оптимизма относительно моего частного дела у меня нет. Но я не хочу ходить с опущенной головой. У меня оптимизм скорее исторически - у евреев есть пожелание «Жить до 120 лет!», я надеюсь, что до моих 120 здесь точно что-нибудь переменится. А так - мне кажется, что они меня не посадят, либо зачтут отсиженное, либо придумают условное, а биться за полное оправдание - это уж задача моего адвоката. Даже когда тебя проглотил удав, у тебя есть как минимум два выхода. Я еще довольно колючий - меня глотать замучаешься.
- О вашем аресте и этом немыслимом обвинении стало известно довольно поздно.
- После ареста я сидел на попе ровно, ничего не предпринимая и зная, что люди сами все поймут. Они и поняли довольно скоро - уже через месяц начались публикации.
«Он на меня смотрит!»
- Это первый ваш арест?
- Обижаешь, начальник. Первый мой арест был вскоре после армии, когда я работал на турбазе. Зашел в котельную посмотреть, как там дела. Кочегар спит. Разбудил. Он на меня с кулаками. Я его вырубил, в смысле он упал. Он схватил тогда огромную совковую лопату - были такие во времена моего студенчества - и полез на меня: убью-у-у-у! Тогда я вспомнил, как меня учили в армии защищать себя и Родину; ну, о Родине я в тот момент мало думал, а себя защитил, и у него четыре ребра проткнули легкие. Он несколько осел, а меня на следующий день привлекли за нанесение тяжких телесных. Три года, вышел через два условно-досрочно.
- С кем вы сидели в этот раз?
- Ну, поскольку я почти «рецидивист», меня держали с теми, кто уже как минимум единожды отсидел; в основном воровство, наркомания, средний возраст - лет тридцать. Тюрьма ужасна тем, что не с кем поговорить: либо долдонит телевизор - первый и второй канал, но я договорился с мужиками, что уж самые токсичные ток-шоу мы не смотрим, - либо бесконечные разговоры молодых воров о том, где и что они взяли да где и какие вещества попробовали и как их прятали. Это утомительно. Что касается телевидения… Такого уровня пропаганды я вообще не помню. И это действует: если человеку год внушать, что он свинья - он хрюкнет. Хотя и в 70-е, если честно, на кухнях сидело меньшинство. А большинство-то верило. Короче, телевизор - проклятие, которое в тюрьме особенно наглядно действует. Но уже и там про него многое понимают. Делать там нечего, но можно читать, можно молиться…
- Качаться?
- Качаться мне незачем, во мне шестьдесят кило, ветер дунет - меня снесет. Мне надо развивать не силу рук, а цепкость пальцев. Схватить за кадычок - и цепко держать, и вот тебе уже статья 105.
- Как к вам относились - при такой статье?
- А там хорошо понимали всё про эту статью. Подстава в чистом виде. Только когда в Бутырку привезли - там сначала при мне навели справки, потом кивнули и сказали: заходи, дорогой.
- Справки по мобильному?
- Ну что ж я буду палить хороших людей…
- Вас взяли дома?
- Дома был обыск, после чего предложили пройти тут неподалеку в Следственный комитет, и там уже задержали на 72 часа, потом предъявили обвинение. Но, конечно, они тут без меня пошарили в компьютере, потому что во время обыска сразу сказали: можно посмотреть фотографии? Я: пожалуйста! Они сразу нашли фотографии Наташки, младшей дочери. Для справки: у меня тут больше 10.000 снимков. Как все мужики, я ленив и не делаю выписки из документов, а переснимаю их. И вот они обратили внимание сразу же на папку, где были фотографии Наташки. А снимал я ее потому, что, когда берешь ребенка, ты несешь за него подлинную ответственность, до уголовной, как выяснилось. Какие у этого ребенка наследственные болезни и врожденные дефекты - ты знать не можешь, потому что в детдомах такой информации нет. Вы никогда не знаете, что там в анамнезе. И если вовремя не обнаружить заболевание - возникают колоссальные проблемы... Это про своих детей я все знаю с обеих сторон до седьмого колена. Я привык все документировать. И могу сказать, что про ее здоровье мне действительно известно все.
- Юра, вот простите меня за этот вопрос, но зачем вы вообще взяли ребенка из детдома?
- Ну, знаете… Это все равно что спросить, зачем вам ваши лишние килограммы. У меня есть возможность взять ребенка из детдома, потому что мои дети выросли, у меня внуки уже, но потенциал родительский еще не исчерпан. Я же примерно знаю, какое будущее ждет этих детдомовских. С отрочества - наркомания, после - воровство. Если я могу вырастить человека и от этого пути его спасти - надо брать. Кого дадут - того и вырастим.
- У вас не было случаев, что люди в обморок падали на раскопках?
- Был. К счастью, я над рвом повесил страховку, и человек упал на нее, а не в ров. Привели его в чувство, а он лепечет: «Он на меня смотрит!» Череп на него посмотрел. Поднимаю - что за притча: действительно смотрит. Там был глазной протез, в глазнице остался.
- После такого долгого… общения с останками - вы верите в жизнь после смерти?
- Не верю, а знаю. И не только в жизнь после смерти, а в задание, с которым человек сюда приходит; мне повезло к середине жизни его найти и посильно выполнять.
- И какое это задание? Поддерживать память?
- Нет, поддерживать вот это чувство родства. Чтобы люди поняли: этих костей не надо бояться, это родные кости. И кино-школьники - вроде вашего сына - приезжали в страхе, а уезжали с этим чувством родства. Однажды копали мы в Повенце, там большое захоронение, - и я послал ребят по жителям поселка: нам нужны цветы с корнями, мы хотим сделать клумбу. Объясните им, почему это надо. И понесли нам цветы - в тазах, даже в детских ванночках; три клумбы мы сделали вместо одной. Значит, эти школьники нашли какие-то слова, чтобы объяснить этим потомкам, зачем это нужно?
- Тут мой сын хочет с вами поговорить. Они все там, студенты из бывших киношкольников, за вас держат кулаки; он хотел приехать, но ему нельзя срывать спектакль. Они ходили на импровизированный митинг к Лёне Федорову.
- Хорошо, давайте телефон. Андрюха! Как ты там? Наши как? А. Понял. Спасибо. Да, спасибо. Да ничего, нормально все будет. Летом в Медвежьегорск собираюсь, там над братской могилой сейчас свалка, буду расчищать. Да. Давай. Стой. Андрюха, скажи: а вот толк какой-то был, что ты со мной ездил? Вам всем - был? Ну ладно. Пока.
Некоторое время Дмитриев помолчал, затем сказал с обычной своей язвительностью:
- Ну что же, как говорят в киношколе, - волнительно!
Даты:
1956 - родился 28 января в Петрозаводске, усыновлен из детского дома
1989 - работает помощником народного депутата СССР Михаила Зенько
1997 - возглавил региональную общественную организацию «Академия социально-правовой защиты»
2002 - выпустил книгу «Поминальные списки Карелии»
2016 - арестован по обвинению в изготовлении детской порнографии по анонимному доносу
"Собеседник" №14, 10.04.2018
https://sobesednik.ru/dmitriy-bykov/20180409-yurij-dmitriev-esli-cheloveku-god-vnushat-chto-on-svinya-on-hryuknet
Примечание: выделение черным и красным болдом - моё.
РАНЕЕ НА ЭТУ ТЕМУ:
Кирилл МАРТЫНОВ о "деле Дмитриева": Два срока
https://loxovo.livejournal.com/8189430.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - Дело Хоттабыча. Какова плата за попытку ворошить прошлое (май 2017)
Начало https://loxovo.livejournal.com/8098584.html
Продолжение https://loxovo.livejournal.com/8098882.html
Окончание https://loxovo.livejournal.com/8099303.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - "Дети тех, кто стрелял и сажал, сегодня при должностях" (март 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8099761.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА: "Вся эта история - провокация" (июн 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8099945.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - Вердикт Сандармоха (июл 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8100173.html
Писатель Сергей ЛЕБЕДЕВ: Что произошло с Юрием Дмитриевым (сен 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8100399.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - Дочь за отца (июл 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8100765.html
Эксперт Лев ЩЕГЛОВ: "Дело Дмитриева - это новый поджог Рейхстага" (авг 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8104419.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА: Психиатрия - последнее прибежище прокуратуры
https://loxovo.livejournal.com/8110053.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА: "Не ожидал, что меня поддержат столько смелых людей"
https://loxovo.livejournal.com/8112179.html
*
«Не позволим расправиться с «неудобным» гражданином» (январь 2018)
Обращение по делу Юрия Дмитриева
https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/01/24/75249-ne-pozvolim-raspravitsya-s-neudobnym-grazhdaninom
Улицкая, Смехов, Алексиевич, Мирзоев и другие - в защиту историка Юрия Дмитриева
https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/07/18/73151-ulitskaya-smehov-aleksievich-mirzoev-vystupili-v-zaschitu-istorika-yuriya-dmitrieva
Почему Звягинцев, БГ, Быков заступились за обвиняемого в изготовлении детского порно карельского историка
http://echo.msk.ru/blog/currenttime/2009508-echo/
Дело Дмитриева
Общественная поддержка главы карельского "Мемориала"
Виктор АНУФРИЕВ, адвокат Юрия Дмитриева; Наталья МАВЛЕВИЧ, переводчик; Виктория ИВЛЕВА, фотограф и журналист; Ирина ГАЛКОВА, директор Музея международного "Мемориала"; Сергей ЛЕБЕДЕВ, писатель; Анна ШМАИНА-ВЕЛИКАНОВА, религиовед, культуролог; Елена ФАНАЙЛОВА, ведущая программы.
Радио Свобода. Опубликовано: 26 ноября 2017 г.
https://www.youtube.com/watch?v=mbKjjJp9D6w
Пленник Сандармоха: за что судят Юрия Дмитриева?
Открытая Россия. Опубликовано: 7 ноября 2017 г.
https://www.youtube.com/watch?v=ynNorz9M1wI
Дело историка, краеведа, главы карельского отделения «Мемориала» Юрия Дмитриева вызвало большой резонанс. Петрозаводский городской суд вынес 5 апреля свой приговор. Прокуратура просила назначить Дмитриеву 9 лет колонии строгого режима. Но суд полностью оправдал историка по статьям о развратных действиях и изготовлении детской порнографии. Дмитриева признали виновным по статье о незаконном хранении оружия (части старого охотничьего ружья). В итоге ему назначено два года шесть месяцев ограничения свободы. Но за вычетом того времени, которое Дмитриев уже провел в СИЗО, срок составит всего три месяца.
Накануне суда наш обозреватель выехал в Петрозаводск и встретился с Юрием Дмитриевым. Собеседники еще не знали, каким будет приговор.
"Все это моя родня"
- Мой сын Андрей, который работал с вами на Соловках в составе группы из киношколы, всегда говорил: если кто крут - это Хоттабыч, менее всего на свете я желал бы разозлить Хоттабыча…
- Что они меня так зовут - бог с ними, прозвище необидное. А что боятся - тем более правильно, пусть лучше боятся меня, а не покойников.
- Как вы сами не боитесь?
- Отношусь к ним как к родственникам, только и всего. Ведь не боитесь вы ходить на кладбище? Они все моя родня, их надо похоронить по-христиански. Если уж нет гробов на каждого, пусть, как на Соловках, в одном гробу лежат останки 26 человек. Можно сказать, работа с людьми.
Я эти расстрельные списки издал, очень многие - от 60 и старше, в основном крестьяне из малых деревень, большая часть - плотники. А самая опасная профессия в то время - счетовод, потому что он хоть приблизительно мог сравнить то, что есть, с тем, что требовалось соврать.
- На Сандармохе, который вы раскопали, сколько народу лежит?
- Примерно тысяч девять. Я описал порядка 7,5 тысяч, все это подтверждено протоколами заседаний различных троек. К такому протоколу прилагался акт о казни.
- Но 9 тысяч - это очень много, как удавалось скрыть такие масштабы?
- А кому было смотреть? Эта земля принадлежала БелБалтлагу НКВД, безлюдные леса. И здесь очень много лежит людей из числа строителей Беломорканала - они уже были осуждены ранее, потом из Москвы приходит разнарядка на определенное количество расстрелов, их выхватывают из числа ссыльных - хаотически, без всякого отбора, - ведут на так называемый суд, причем говорят, что уводят на этап. Судят тройки, приговоры почти всегда расстрельные. Потом связывают по рукам и ногам, укладывают штабелями в грузовик, отвозят ночью в лес, в лесу горит костер. Около него сличают личность с делом, потом уводят в темноту, в темноте подходит человек и стреляет из браунинга в затылок. На всех черепах видны входные и выходные отверстия, иногда - вот, видите, как на этом снимке, - пуля в черепе застревает: это значит, ствол перегрелся, нет уже той силы. И в яму.
- Я понимаю, почему не восстали заключенные - их уводили по одному. Но как это все выносили исполнители?
- Да, исполнителям нелегко, я почти во всех захоронениях видел: сверху, поверх трупов, пустая бутылка, это им выдали после. А под костями еще одна - это им выдали до.
- Каким образом вы начали копать?
- Случайным, в 1989 году бульдозер вырыл груду костей, не знали, что с ними делать, и предполагали закопать обратно. А я был помощником народного депутата - такое было время, что гражданские активисты на короткое время оказывались востребованы властью. Уже существовал «Мемориал», и я был его активистом. Когда бульдозер разрыл эти кости, я воспротивился их немедленному закапыванию и предложил сделать нормальное человеческое кладбище, со списком захороненных. Так эти раскопки начались, а с 1991 года открылись архивы ФСБ - правда, ненадолго. Так я получил доступ к большинству дел, потом нашел захоронения в Сандармохе, потом стал ездить на Соловки. Все - по согласованию с начальством: для поездки на Соловки нужна виза музея, церкви и местных властей.
- Я понимаю, что над этим вопросом ломают голову очень многие и у нас, и на Западе. Но все-таки каким образом массовый террор мог дойти до таких методов и цифр? Зачем такими темпами изничтожать собственное население?
- Ключевое слово тут именно «население», потому что власть ведет войну. А в военных сводках не упоминают «народ противника». Упоминают «население». Началось это как раскрестьянивание, потому что в колхозы, прямо говоря, никто не рвался, - начинаются массовые ссылки. Из городов, кстати, тоже высылают порядочно. Но процентов на 60 - это крестьянство, что и задокументировано в своего рода крестьянском аналоге «Архипелага»: есть основательный пятитомник «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание». Я бы вам его показал, но дома нет - дорого. У меня же, знаете, всегда выбор: либо купить ценные книги, либо сделать ремонт в квартире, либо организовать экспедицию; экспедиция - вещь недорогая, палатка, костерок… А деньги я зарабатываю сторожем, охраняю руины военного завода, поскольку гранты на экспедиции не беру: грантодатель начнет указывать, где мне копать, а где не копать, - зачем?
После войны начинается вторая волна репрессий, потому что съездили в Европу, хоть и на танках, и увидели, что бауэр живет лучше русского крестьянина, и без всяких колхозов. Во время этой второй волны и начинаются лагерные восстания - потому что, похоже, некоторый предел терпения достигнут: 1929, 1934, 1937, 1941, 1946-й - и вот только тогда… Но и тогда восстают только те, кому уже нечего терять.
"В тюрьмах у Сталина - антирейтинг"
- Чем вы объясняете, что после обнародования всех этих фактов, хотя многие и так знали, Сталин - опять сверхпопулярная фигура?
- Кто вам это сказал?
- Социология.
- Социология говорит то, что востребовано, объективной социологии нету здесь давно, а послушайте, что говорят вне Москвы, где у человека одна забота - выживание. Где куб дров стоит, допустим, 550, а пенсия - 6000, вот тут и выживай при долгой русской зиме. В тюрьмах и у Сталина, и у Путина рейтинг отрицательный. Пытаться строить нынешнюю политику по-сталински, по-моему, опасное заблуждение - нет никакой гарантии, что вся эта вертикаль устойчива. И надо ее не исправлять, а сносить, потому что без самоуправления здесь всякий раз будет отстраиваться эта же вертикаль.
Кроме того, думаю, не обойдется без люстрации. Ее надо было осуществлять уже в 91-м, но тогда испугались… Кассандра, если помните, все время плакала: следующий тиран будет хуже, будет хуже… Какой бы тиран ни умер - все опасаются, что уж теперь точно конец. Это чушь и трусость. И насчет эффективного Сталина: миф о его эффективности появился только потому, что все люди, считавшие его бездарью, были им аккуратно зачищены. Но это не означает его ума. Это означает высокую степень его мерзости и цинизма, и только.
Сейчас, думаю, без массовых репрессий они тоже никуда не денутся, ибо мы пребываем где-то году в 1935-1936-м. Только основным мотивом будет уже не бесплатная трудармия, а поддержание общества в состоянии ужаса. Есть возможность, что передерутся элиты - там недовольство тоже значительное, как можно догадываться. В любом случае - даже при условии, что «настоящих буйных мало» - мы вступаем во времена потрясений.
С приемной дочерью Наташей
- Как вы думаете - они вас выпустят? А то есть у них такая тактика: отпустить ненадолго, поселить оптимизм, а там…
- Никакого оптимизма относительно моего частного дела у меня нет. Но я не хочу ходить с опущенной головой. У меня оптимизм скорее исторически - у евреев есть пожелание «Жить до 120 лет!», я надеюсь, что до моих 120 здесь точно что-нибудь переменится. А так - мне кажется, что они меня не посадят, либо зачтут отсиженное, либо придумают условное, а биться за полное оправдание - это уж задача моего адвоката. Даже когда тебя проглотил удав, у тебя есть как минимум два выхода. Я еще довольно колючий - меня глотать замучаешься.
- О вашем аресте и этом немыслимом обвинении стало известно довольно поздно.
- После ареста я сидел на попе ровно, ничего не предпринимая и зная, что люди сами все поймут. Они и поняли довольно скоро - уже через месяц начались публикации.
«Он на меня смотрит!»
- Это первый ваш арест?
- Обижаешь, начальник. Первый мой арест был вскоре после армии, когда я работал на турбазе. Зашел в котельную посмотреть, как там дела. Кочегар спит. Разбудил. Он на меня с кулаками. Я его вырубил, в смысле он упал. Он схватил тогда огромную совковую лопату - были такие во времена моего студенчества - и полез на меня: убью-у-у-у! Тогда я вспомнил, как меня учили в армии защищать себя и Родину; ну, о Родине я в тот момент мало думал, а себя защитил, и у него четыре ребра проткнули легкие. Он несколько осел, а меня на следующий день привлекли за нанесение тяжких телесных. Три года, вышел через два условно-досрочно.
- С кем вы сидели в этот раз?
- Ну, поскольку я почти «рецидивист», меня держали с теми, кто уже как минимум единожды отсидел; в основном воровство, наркомания, средний возраст - лет тридцать. Тюрьма ужасна тем, что не с кем поговорить: либо долдонит телевизор - первый и второй канал, но я договорился с мужиками, что уж самые токсичные ток-шоу мы не смотрим, - либо бесконечные разговоры молодых воров о том, где и что они взяли да где и какие вещества попробовали и как их прятали. Это утомительно. Что касается телевидения… Такого уровня пропаганды я вообще не помню. И это действует: если человеку год внушать, что он свинья - он хрюкнет. Хотя и в 70-е, если честно, на кухнях сидело меньшинство. А большинство-то верило. Короче, телевизор - проклятие, которое в тюрьме особенно наглядно действует. Но уже и там про него многое понимают. Делать там нечего, но можно читать, можно молиться…
- Качаться?
- Качаться мне незачем, во мне шестьдесят кило, ветер дунет - меня снесет. Мне надо развивать не силу рук, а цепкость пальцев. Схватить за кадычок - и цепко держать, и вот тебе уже статья 105.
- Как к вам относились - при такой статье?
- А там хорошо понимали всё про эту статью. Подстава в чистом виде. Только когда в Бутырку привезли - там сначала при мне навели справки, потом кивнули и сказали: заходи, дорогой.
- Справки по мобильному?
- Ну что ж я буду палить хороших людей…
- Вас взяли дома?
- Дома был обыск, после чего предложили пройти тут неподалеку в Следственный комитет, и там уже задержали на 72 часа, потом предъявили обвинение. Но, конечно, они тут без меня пошарили в компьютере, потому что во время обыска сразу сказали: можно посмотреть фотографии? Я: пожалуйста! Они сразу нашли фотографии Наташки, младшей дочери. Для справки: у меня тут больше 10.000 снимков. Как все мужики, я ленив и не делаю выписки из документов, а переснимаю их. И вот они обратили внимание сразу же на папку, где были фотографии Наташки. А снимал я ее потому, что, когда берешь ребенка, ты несешь за него подлинную ответственность, до уголовной, как выяснилось. Какие у этого ребенка наследственные болезни и врожденные дефекты - ты знать не можешь, потому что в детдомах такой информации нет. Вы никогда не знаете, что там в анамнезе. И если вовремя не обнаружить заболевание - возникают колоссальные проблемы... Это про своих детей я все знаю с обеих сторон до седьмого колена. Я привык все документировать. И могу сказать, что про ее здоровье мне действительно известно все.
- Юра, вот простите меня за этот вопрос, но зачем вы вообще взяли ребенка из детдома?
- Ну, знаете… Это все равно что спросить, зачем вам ваши лишние килограммы. У меня есть возможность взять ребенка из детдома, потому что мои дети выросли, у меня внуки уже, но потенциал родительский еще не исчерпан. Я же примерно знаю, какое будущее ждет этих детдомовских. С отрочества - наркомания, после - воровство. Если я могу вырастить человека и от этого пути его спасти - надо брать. Кого дадут - того и вырастим.
- У вас не было случаев, что люди в обморок падали на раскопках?
- Был. К счастью, я над рвом повесил страховку, и человек упал на нее, а не в ров. Привели его в чувство, а он лепечет: «Он на меня смотрит!» Череп на него посмотрел. Поднимаю - что за притча: действительно смотрит. Там был глазной протез, в глазнице остался.
- После такого долгого… общения с останками - вы верите в жизнь после смерти?
- Не верю, а знаю. И не только в жизнь после смерти, а в задание, с которым человек сюда приходит; мне повезло к середине жизни его найти и посильно выполнять.
- И какое это задание? Поддерживать память?
- Нет, поддерживать вот это чувство родства. Чтобы люди поняли: этих костей не надо бояться, это родные кости. И кино-школьники - вроде вашего сына - приезжали в страхе, а уезжали с этим чувством родства. Однажды копали мы в Повенце, там большое захоронение, - и я послал ребят по жителям поселка: нам нужны цветы с корнями, мы хотим сделать клумбу. Объясните им, почему это надо. И понесли нам цветы - в тазах, даже в детских ванночках; три клумбы мы сделали вместо одной. Значит, эти школьники нашли какие-то слова, чтобы объяснить этим потомкам, зачем это нужно?
- Тут мой сын хочет с вами поговорить. Они все там, студенты из бывших киношкольников, за вас держат кулаки; он хотел приехать, но ему нельзя срывать спектакль. Они ходили на импровизированный митинг к Лёне Федорову.
- Хорошо, давайте телефон. Андрюха! Как ты там? Наши как? А. Понял. Спасибо. Да, спасибо. Да ничего, нормально все будет. Летом в Медвежьегорск собираюсь, там над братской могилой сейчас свалка, буду расчищать. Да. Давай. Стой. Андрюха, скажи: а вот толк какой-то был, что ты со мной ездил? Вам всем - был? Ну ладно. Пока.
Некоторое время Дмитриев помолчал, затем сказал с обычной своей язвительностью:
- Ну что же, как говорят в киношколе, - волнительно!
Даты:
1956 - родился 28 января в Петрозаводске, усыновлен из детского дома
1989 - работает помощником народного депутата СССР Михаила Зенько
1997 - возглавил региональную общественную организацию «Академия социально-правовой защиты»
2002 - выпустил книгу «Поминальные списки Карелии»
2016 - арестован по обвинению в изготовлении детской порнографии по анонимному доносу
"Собеседник" №14, 10.04.2018
https://sobesednik.ru/dmitriy-bykov/20180409-yurij-dmitriev-esli-cheloveku-god-vnushat-chto-on-svinya-on-hryuknet
Примечание: выделение черным и красным болдом - моё.
РАНЕЕ НА ЭТУ ТЕМУ:
Кирилл МАРТЫНОВ о "деле Дмитриева": Два срока
https://loxovo.livejournal.com/8189430.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - Дело Хоттабыча. Какова плата за попытку ворошить прошлое (май 2017)
Начало https://loxovo.livejournal.com/8098584.html
Продолжение https://loxovo.livejournal.com/8098882.html
Окончание https://loxovo.livejournal.com/8099303.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - "Дети тех, кто стрелял и сажал, сегодня при должностях" (март 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8099761.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА: "Вся эта история - провокация" (июн 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8099945.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - Вердикт Сандармоха (июл 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8100173.html
Писатель Сергей ЛЕБЕДЕВ: Что произошло с Юрием Дмитриевым (сен 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8100399.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА - Дочь за отца (июл 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8100765.html
Эксперт Лев ЩЕГЛОВ: "Дело Дмитриева - это новый поджог Рейхстага" (авг 2017)
https://loxovo.livejournal.com/8104419.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА: Психиатрия - последнее прибежище прокуратуры
https://loxovo.livejournal.com/8110053.html
ДЕЛО Юрия ДМИТРИЕВА: "Не ожидал, что меня поддержат столько смелых людей"
https://loxovo.livejournal.com/8112179.html
*
«Не позволим расправиться с «неудобным» гражданином» (январь 2018)
Обращение по делу Юрия Дмитриева
https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/01/24/75249-ne-pozvolim-raspravitsya-s-neudobnym-grazhdaninom
Улицкая, Смехов, Алексиевич, Мирзоев и другие - в защиту историка Юрия Дмитриева
https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/07/18/73151-ulitskaya-smehov-aleksievich-mirzoev-vystupili-v-zaschitu-istorika-yuriya-dmitrieva
Почему Звягинцев, БГ, Быков заступились за обвиняемого в изготовлении детского порно карельского историка
http://echo.msk.ru/blog/currenttime/2009508-echo/
Дело Дмитриева
Общественная поддержка главы карельского "Мемориала"
Виктор АНУФРИЕВ, адвокат Юрия Дмитриева; Наталья МАВЛЕВИЧ, переводчик; Виктория ИВЛЕВА, фотограф и журналист; Ирина ГАЛКОВА, директор Музея международного "Мемориала"; Сергей ЛЕБЕДЕВ, писатель; Анна ШМАИНА-ВЕЛИКАНОВА, религиовед, культуролог; Елена ФАНАЙЛОВА, ведущая программы.
Радио Свобода. Опубликовано: 26 ноября 2017 г.
https://www.youtube.com/watch?v=mbKjjJp9D6w
Пленник Сандармоха: за что судят Юрия Дмитриева?
Открытая Россия. Опубликовано: 7 ноября 2017 г.
https://www.youtube.com/watch?v=ynNorz9M1wI