"Как я косил от армии в дурке". Монолог призывника, не желавшего идти в армию
1 апреля стартует весенний призыв. В этом году в российские вооруженные силы должны призвать 142 тысячи молодых людей. «Уклонистов» от службы становится меньше, отрапортовали в Генштабе ВС, добавив, что «эта проблема не стоит остро». Но не для нашего героя. Чтобы избежать армии и принудительной службы, он провел месяц в психиатрической больнице. Открытая Россия узнала, каково это - «косить» от армии в «дурке».
Студент
Первая повестка мне пришла лет в 17, когда нужно было явиться в военкомат, чтобы встать на учет. Я сходил туда и год не появлялся, потому что был в 10-м классе. После поступления в институт пришел к ним снова - за законной отсрочкой.
Позже у меня начались проблемы с учебой, но первые два семестра, которые я не закончил, военкомат меня не трогал. Повестки, правда, приходили - вызывали «на уточнение документов» или еще там что-то, - но я их игнорировал, мог сказать, что просто не видел и не ходить туда.
В какой-то момент ситуация повернулась так, что я решил «забить» на летнюю сессию и ушел в академический отпуск, в котором тоже дается отсрочка. Я продолжал игнорировать повестки, которые по-прежнему переодически приходили.
Отправной сборный пункт военнослужащих
Пришел я в военкомат уже осенью 2015 года, потому что хотел устроиться в McDonald’s, а там требовали штамп в приписном удостоверении. Но в военкомате сказали, что им не до меня, и чтобы я валил. В итоге в Mcdonald’s я не пошел, а пошел работать курьером и восстановился в институте.
В итоге, все три года, что я проучился, я не обращал внимания на эти повестки. А потом в один прекрасный осенний день ко мне пришел водопроводчик. Разбудил в 9 утра и говорит: «Слушай, парень, тут такое дело. Мне дали повестку - я должен ее тебе вручить. Не подставляй меня, пожалуйста, уж». Мне стало жалко мужика, я забрал этот клочок бумаги, расписался. К тому же я понимал, что пора что-то с этим делать, постоянно бегать от военкомата я уже не могу. Особенно настраивали что-то решать услышанные мной истории о том, как чуваков у перехода метро кидали лицом в асфальт, надевали на них наручники и везли в военкомат на призывную комиссию. Я решил сам сходить, чтобы не доводить до такого. Плюс к этому, после академического отпуска я решил бросить учебу, легальных способов откосить у меня больше не было.
Медкомиссия
Когда я пришел на медкомиссию и сказал, что у меня болят ноги, то мне ответили: «Ничего. Здоров как бык, в ВДВ пойдешь!». У меня есть недобор веса. Еще в школе, при постановке на учет в военкомате мне сказали периодически проверять вес в поликлинике. А там такая система, что если я способен набрать хотя бы грамм веса, то я годен.
Во время медкомиссии я ходил по кабинетам врачей, и это было очень странно. Они разговаривали со мной, будто встретили старого друга, с которым давно не виделись: «Здорово, привет! Как у тебя дела?». Никаких обследований практически не проводилось. Окулист попросил меня буковки почитать, сказал, что все нормально и отпустил. Особенно весело было со стоматологом, она мне даже в рот не заглянула, но прочитала лекцию о вреде курения. Ввиду всех этих фиаско, концерт я устроил у психиатра.
Призывники во время прохождения медицинской комиссии
Я просто сказал ему, что я хочу сдохнуть, что я убью себя. Так меня отправили на обследование в больницу им. Кащенко, а прежде - на анализы. Вернуться в военкомат с диагнозом я должен был через месяц. Естественно, ни в какого Кащенко я не поехал, анализы не сдал и вспомнил обо всем лишь за неделю до похода в военкомат. Решил, что за оставшееся время все успею. Но в эту больницу я так и не попал. Меня срочно увезли в другую «психушку».
Больница
Из-за переживаний по поводу армии, которые я глушил алкоголем, у меня случился нервный срыв. Я плохо помню тот день, но мама говорит, что я кидался вещами, страшно орал и грозился себя убить. По ее звонку приехали санитары и позвали меня «прокатиться» с ними.
Варианта отказаться у меня не было, к тому же я понял, «вот оно» - мой последний шанс - и решил полежать в «дурке». Так и оказался в психиатрической больнице № 15.
Я думал, что это дня на три, ну максимум на неделю. Но вышло по-другому. На третий день моего пребывания в больнице ко мне пришла врач-психотерапевт и спросила, какого хрена я здесь вообще делаю. Вежливо так, нежно. А я ей: «Такое дело: если меня заберут в армию, то я там вскроюсь. Если не заберут, то, может, не вскроюсь» Она выслушала и сказала: «Окей, окей, ну давай месяцок ты тут побудешь» Надо отдать должное, она была очень милая и всегда вежливая, было видно, что она действительно очень за меня переживает, как бы я не решил свести счеты с жизнью. В каждом нашем разговоре говорила: «Дружок, ты у меня ни в какую армию не попадешь, я этого не допущу. Забудь об этом. Только обещай, что ты ничего с собой не сделаешь».
В больнице меня сначала положили в «надзорную палату», где 24/7 сидел в кресле санитар в дверях. Сюда отправляли тех, кого только привезли, а также слабоумных и буйных. В этой же палате лежали алкоголики, которых клали под капельницу, они трезвели, а потом ходили и хихикали над всеми. Они там уже не в первый раз, их знали и врачи, и пациенты. Кроме них там были люди с явными проблемами, но никто сальто не крутил, слюни не пускал, тапки не ел. Были еще слабоумные и отсталые. Дядьки лет под 40, но вели себя как двухлетние дети. Их словарный запас ограничивался 20 словами, но в предложения они чаще всего не складывались кроме «Дай конфетку» и «Я боюсь тетю, она меня обоссыт». И ты сидишь 24 часа и слушаешь это по кругу.
Палата в психиатрической больнице
Один раз со мной поговорила психолог и сказала, что я очень хороший и умный мальчик, и что мне не надо кончать жизнь самоубийством. Мне давали таблетки, водили по врачам. Флюорографию сделали. Дни проходили так: ты сидишь в палате - у тебя этаж, на нем пять палат, коридор, столовка и тупишь, просто тупишь. Встаешь в 6-6.30, в 9 - завтрак, потом дают таблетки по назначению врача. Мне давали два раза в день: утром и вечером.
Моих ровесников в отделении не было. Нас лежало примерно 50 человек. В основном там были алкоголики и душевнобольные люди, с которыми видно было, что не все хорошо. Они конкретно тупили, парни были в своем мире и целый день ходили из одного конца коридора в другой, прерываясь только на приемы пищи, и то потому, что их хватали под руки, усаживали за стол и кормили. А кто не ел, того привязывали к кровати, но это редко случалось.
Был там один парень, который рулил всей подковерной движней. Когда врачи уходят со старшей медсестрой часов в семь, и остаются дежурные санитары, то, вместо того, чтобы мыть палаты, коридоры и туалеты, они припахивают на это пациентов. Вот этот парень, ему лет 30, так как он был со всеми знаком, то он распределял обязанности. Он подходил и спрашивал «Вот нужно помыть 5-ю палату, хочешь?» За это на выбор давали кофе, чай, сигареты - все как обычно. Все это было абсолютно на добровольной основе.
Выписка
С моей выпиской была очень странная история. У меня сначала был один врач, женщина, которая думала меня выписать 20 декабря (в больницу я попал 27 ноября). Но для того, чтобы выписаться, нужно было поговорить с профессором. Он приходил в отделение поговорить с людьми на выписку и задавал обычные вопросы про самочувствие, и так далее. После общения он ставил окончательный диагноз, с которым тебя выписывали или нет. После нашего разговора с ним все, на самом деле, оказалось серьезнее, чем предполагалось. Я не знаю, какой диагноз был изначально, но профессор поставил мне диагноз «депрессивный эпизод средней тяжести» (F32.1).
Затем первый врач ушла в отпуск и передала мое дело другому врачу, который 20-го выписывать меня никак не собирался. Сказать, что я был в бешенстве - это ничего не сказать. Потом я там заболел, и в таком состоянии меня тем более никто не хотел выписывать. Все еще обострялось тем, что если бы меня не выписали числа до 30-го, то Новый год и все праздники до 9-го я бы провел в больнице. Но я выздоровел, продолжал доставать всех врачей вокруг, и 29 декабря меня, наконец, выписали.
Во время тихого часа мне привезли вещи, пока я переодевался и собирал пожитки, родители говорили с доктором. Они закончили, мы уехали, и я там больше не появлялся.
После первой недели, когда врач каждый день по несколько раз говорила, что в армию я не пойду, она потом больше никак эту тему не поднимала. Мои родители спрашивали об этом, когда навещали меня, и она говорила, что в армию я не пойду, но все довольно туманно.
Военкомат
20 февраля я пришел в военкомат, и они сказали приходить через месяц, поэтому я точно не знаю своей дальнейшей судьбы. В принципе, когда я говорил с психиатром до того как отлежал в больнице, когда мне дали направление в Кащенко, то по нему было видно, что лично он меня бы ни в какую армию не взял. Но призывная комиссия отнеслась к этой истории не очень хорошо. Когда я уходил, меня остановил начальник призывной комиссии и сказал: «Ну, парень, хочешь так играть - давай поиграем».
Призывники перед отправлением на службу в армию на железнодорожном вокзале
У меня два варианта. Первый - они посмотрят на меня и на то, что я отлежал в этой больнице и забьют на это, потому что им нет смысла иметь со мной дела. В армию они и так кого-нибудь призовут, а если я там вскроюсь, то по головке их никто не погладит. Но, зная нашу армию, я, в принципе, допускаю, что меня все-таки заберут.
На повторный визит в дурку я бы вряд ли согласился. Только если меня опять отправят туда из военкомата - в этом случае я не буду иметь права туда не пойти, да и в армию я, опять же, не хочу.
Свой опыт я могу назвать исключительно «Ну такое». Честно говоря, опыт так себе. Я бы посоветовал просто купить военный билет в надежном месте, если есть средства и место действительно надежное. В любом случае, я бы посоветовал откосить по-другому. Например, обратиться к юристам - я слышал, это часто помогает. Как последний вариант дурку можно попробовать, но чревато.
В ФСБ меня теперь работать не возьмут (не очень-то и хотелось), к гостайне не допустят и машину я теперь водить не смогу.
Открытая Россия, 31.03.2017
https://openrussia.org/notes/708040/
Студент
Первая повестка мне пришла лет в 17, когда нужно было явиться в военкомат, чтобы встать на учет. Я сходил туда и год не появлялся, потому что был в 10-м классе. После поступления в институт пришел к ним снова - за законной отсрочкой.
Позже у меня начались проблемы с учебой, но первые два семестра, которые я не закончил, военкомат меня не трогал. Повестки, правда, приходили - вызывали «на уточнение документов» или еще там что-то, - но я их игнорировал, мог сказать, что просто не видел и не ходить туда.
В какой-то момент ситуация повернулась так, что я решил «забить» на летнюю сессию и ушел в академический отпуск, в котором тоже дается отсрочка. Я продолжал игнорировать повестки, которые по-прежнему переодически приходили.
Отправной сборный пункт военнослужащих
Пришел я в военкомат уже осенью 2015 года, потому что хотел устроиться в McDonald’s, а там требовали штамп в приписном удостоверении. Но в военкомате сказали, что им не до меня, и чтобы я валил. В итоге в Mcdonald’s я не пошел, а пошел работать курьером и восстановился в институте.
В итоге, все три года, что я проучился, я не обращал внимания на эти повестки. А потом в один прекрасный осенний день ко мне пришел водопроводчик. Разбудил в 9 утра и говорит: «Слушай, парень, тут такое дело. Мне дали повестку - я должен ее тебе вручить. Не подставляй меня, пожалуйста, уж». Мне стало жалко мужика, я забрал этот клочок бумаги, расписался. К тому же я понимал, что пора что-то с этим делать, постоянно бегать от военкомата я уже не могу. Особенно настраивали что-то решать услышанные мной истории о том, как чуваков у перехода метро кидали лицом в асфальт, надевали на них наручники и везли в военкомат на призывную комиссию. Я решил сам сходить, чтобы не доводить до такого. Плюс к этому, после академического отпуска я решил бросить учебу, легальных способов откосить у меня больше не было.
Медкомиссия
Когда я пришел на медкомиссию и сказал, что у меня болят ноги, то мне ответили: «Ничего. Здоров как бык, в ВДВ пойдешь!». У меня есть недобор веса. Еще в школе, при постановке на учет в военкомате мне сказали периодически проверять вес в поликлинике. А там такая система, что если я способен набрать хотя бы грамм веса, то я годен.
Во время медкомиссии я ходил по кабинетам врачей, и это было очень странно. Они разговаривали со мной, будто встретили старого друга, с которым давно не виделись: «Здорово, привет! Как у тебя дела?». Никаких обследований практически не проводилось. Окулист попросил меня буковки почитать, сказал, что все нормально и отпустил. Особенно весело было со стоматологом, она мне даже в рот не заглянула, но прочитала лекцию о вреде курения. Ввиду всех этих фиаско, концерт я устроил у психиатра.
Призывники во время прохождения медицинской комиссии
Я просто сказал ему, что я хочу сдохнуть, что я убью себя. Так меня отправили на обследование в больницу им. Кащенко, а прежде - на анализы. Вернуться в военкомат с диагнозом я должен был через месяц. Естественно, ни в какого Кащенко я не поехал, анализы не сдал и вспомнил обо всем лишь за неделю до похода в военкомат. Решил, что за оставшееся время все успею. Но в эту больницу я так и не попал. Меня срочно увезли в другую «психушку».
Больница
Из-за переживаний по поводу армии, которые я глушил алкоголем, у меня случился нервный срыв. Я плохо помню тот день, но мама говорит, что я кидался вещами, страшно орал и грозился себя убить. По ее звонку приехали санитары и позвали меня «прокатиться» с ними.
Варианта отказаться у меня не было, к тому же я понял, «вот оно» - мой последний шанс - и решил полежать в «дурке». Так и оказался в психиатрической больнице № 15.
Я думал, что это дня на три, ну максимум на неделю. Но вышло по-другому. На третий день моего пребывания в больнице ко мне пришла врач-психотерапевт и спросила, какого хрена я здесь вообще делаю. Вежливо так, нежно. А я ей: «Такое дело: если меня заберут в армию, то я там вскроюсь. Если не заберут, то, может, не вскроюсь» Она выслушала и сказала: «Окей, окей, ну давай месяцок ты тут побудешь» Надо отдать должное, она была очень милая и всегда вежливая, было видно, что она действительно очень за меня переживает, как бы я не решил свести счеты с жизнью. В каждом нашем разговоре говорила: «Дружок, ты у меня ни в какую армию не попадешь, я этого не допущу. Забудь об этом. Только обещай, что ты ничего с собой не сделаешь».
В больнице меня сначала положили в «надзорную палату», где 24/7 сидел в кресле санитар в дверях. Сюда отправляли тех, кого только привезли, а также слабоумных и буйных. В этой же палате лежали алкоголики, которых клали под капельницу, они трезвели, а потом ходили и хихикали над всеми. Они там уже не в первый раз, их знали и врачи, и пациенты. Кроме них там были люди с явными проблемами, но никто сальто не крутил, слюни не пускал, тапки не ел. Были еще слабоумные и отсталые. Дядьки лет под 40, но вели себя как двухлетние дети. Их словарный запас ограничивался 20 словами, но в предложения они чаще всего не складывались кроме «Дай конфетку» и «Я боюсь тетю, она меня обоссыт». И ты сидишь 24 часа и слушаешь это по кругу.
Палата в психиатрической больнице
Один раз со мной поговорила психолог и сказала, что я очень хороший и умный мальчик, и что мне не надо кончать жизнь самоубийством. Мне давали таблетки, водили по врачам. Флюорографию сделали. Дни проходили так: ты сидишь в палате - у тебя этаж, на нем пять палат, коридор, столовка и тупишь, просто тупишь. Встаешь в 6-6.30, в 9 - завтрак, потом дают таблетки по назначению врача. Мне давали два раза в день: утром и вечером.
Моих ровесников в отделении не было. Нас лежало примерно 50 человек. В основном там были алкоголики и душевнобольные люди, с которыми видно было, что не все хорошо. Они конкретно тупили, парни были в своем мире и целый день ходили из одного конца коридора в другой, прерываясь только на приемы пищи, и то потому, что их хватали под руки, усаживали за стол и кормили. А кто не ел, того привязывали к кровати, но это редко случалось.
Был там один парень, который рулил всей подковерной движней. Когда врачи уходят со старшей медсестрой часов в семь, и остаются дежурные санитары, то, вместо того, чтобы мыть палаты, коридоры и туалеты, они припахивают на это пациентов. Вот этот парень, ему лет 30, так как он был со всеми знаком, то он распределял обязанности. Он подходил и спрашивал «Вот нужно помыть 5-ю палату, хочешь?» За это на выбор давали кофе, чай, сигареты - все как обычно. Все это было абсолютно на добровольной основе.
Выписка
С моей выпиской была очень странная история. У меня сначала был один врач, женщина, которая думала меня выписать 20 декабря (в больницу я попал 27 ноября). Но для того, чтобы выписаться, нужно было поговорить с профессором. Он приходил в отделение поговорить с людьми на выписку и задавал обычные вопросы про самочувствие, и так далее. После общения он ставил окончательный диагноз, с которым тебя выписывали или нет. После нашего разговора с ним все, на самом деле, оказалось серьезнее, чем предполагалось. Я не знаю, какой диагноз был изначально, но профессор поставил мне диагноз «депрессивный эпизод средней тяжести» (F32.1).
Затем первый врач ушла в отпуск и передала мое дело другому врачу, который 20-го выписывать меня никак не собирался. Сказать, что я был в бешенстве - это ничего не сказать. Потом я там заболел, и в таком состоянии меня тем более никто не хотел выписывать. Все еще обострялось тем, что если бы меня не выписали числа до 30-го, то Новый год и все праздники до 9-го я бы провел в больнице. Но я выздоровел, продолжал доставать всех врачей вокруг, и 29 декабря меня, наконец, выписали.
Во время тихого часа мне привезли вещи, пока я переодевался и собирал пожитки, родители говорили с доктором. Они закончили, мы уехали, и я там больше не появлялся.
После первой недели, когда врач каждый день по несколько раз говорила, что в армию я не пойду, она потом больше никак эту тему не поднимала. Мои родители спрашивали об этом, когда навещали меня, и она говорила, что в армию я не пойду, но все довольно туманно.
Военкомат
20 февраля я пришел в военкомат, и они сказали приходить через месяц, поэтому я точно не знаю своей дальнейшей судьбы. В принципе, когда я говорил с психиатром до того как отлежал в больнице, когда мне дали направление в Кащенко, то по нему было видно, что лично он меня бы ни в какую армию не взял. Но призывная комиссия отнеслась к этой истории не очень хорошо. Когда я уходил, меня остановил начальник призывной комиссии и сказал: «Ну, парень, хочешь так играть - давай поиграем».
Призывники перед отправлением на службу в армию на железнодорожном вокзале
У меня два варианта. Первый - они посмотрят на меня и на то, что я отлежал в этой больнице и забьют на это, потому что им нет смысла иметь со мной дела. В армию они и так кого-нибудь призовут, а если я там вскроюсь, то по головке их никто не погладит. Но, зная нашу армию, я, в принципе, допускаю, что меня все-таки заберут.
На повторный визит в дурку я бы вряд ли согласился. Только если меня опять отправят туда из военкомата - в этом случае я не буду иметь права туда не пойти, да и в армию я, опять же, не хочу.
Свой опыт я могу назвать исключительно «Ну такое». Честно говоря, опыт так себе. Я бы посоветовал просто купить военный билет в надежном месте, если есть средства и место действительно надежное. В любом случае, я бы посоветовал откосить по-другому. Например, обратиться к юристам - я слышал, это часто помогает. Как последний вариант дурку можно попробовать, но чревато.
В ФСБ меня теперь работать не возьмут (не очень-то и хотелось), к гостайне не допустят и машину я теперь водить не смогу.
Открытая Россия, 31.03.2017
https://openrussia.org/notes/708040/