!!!! Генри КИССИНДЖЕР: "Чтобы понимать Путина, нужно читать Достоевского, а не “Майн кампф”"
"Чтобы понимать Путина, нужно читать Достоевского, а не “Майн кампф”"
Интервью Генри Киссинджера журналу Atlantic
Генри Киссинджер в своем офисе в Нью-Йорке
В декабрьском номере журнал Atlantic публикует большое интервью с Генри Киссинджером, бывшим госсекретарем, инициатором разрядки в отношениях между СССР и США, возможно, самым значимым и одновременно самым обсуждаемым американским дипломатом последних десятилетий. Он рассказал, что думает об избрании Дональда Трампа, как нужно общаться с Россией, предрек «проверочные» теракты в США и объяснил, чего ждать от глобальных войн будущего.
На сайте издания - две статьи: первая с почти полной расшифровкой нескольких интервью, взятых до выборов в США, вторая - с сокращенным интервью и комментарием экс-дипломата о результатах этих выборов. Republic приводит самые интересные отрывки.
Почему американцы выбрали Трампа
- Феномен Трампа - это в большой степени реакция простых американцев на нападки на их ценности со стороны интеллектуальной и академической среды. Есть и другие причины, но эта - значимая.
О будущем отношений России и США
- Я в достаточной степени уверен, что Китай начнет с изучения вариантов дальнейших действий, которые у него есть. И подозреваю, что Россия отреагирует так же. Трамп не апологет Путина. Мне кажется, Трамп впал в некую риторику, потому что Путин сказал о нем что-то хорошее, и он тактически решил, что должен ответить.
Скорее всего, Путин будет ждать, чтобы посмотреть, как будет развиваться ситуация. Россия и США взаимодействуют по таким проблемам, где ни у кого из них нет контроля над всеми элементами, - например, на Украине или в Сирии. Возможно, кто-то из участников этих конфликтов почувствует себя более свободным и предпримет какие-либо действия. Путин в таком случае будет ждать и смотреть, какие у него опции.
О том, как понять Путина
- Чтобы понимать Путина, нужно читать Достоевского, а не «Майн кампф». Он знает, что Россия значительно слабее, чем была когда-то, и в действительности гораздо слабее Соединенных Штатов. Он глава государства, которое веками ассоциировало себя с имперским величием, а затем потеряло 300 лет имперской истории. Россия имеет стратегическую угрозу у каждой из своих границ: демографический кошмар на китайской; идеологический кошмар в виде радикального ислама вдоль южных; а на западе - угрозу со стороны Европы, которую Москва воспринимает как исторического противника.
Ввести Россию в международную систему с помощью диалога - не невозможно. Это потребует заключения соглашений, но также и понимания. Это уникальное и сложное общество. При взаимодействии с Россией нужно ограничить ее военные возможности, но сделать это таким образом, чтобы сохранить ее достоинство, учитывая историю страны. Россия должна усвоить урок, который до сих пор она отвергала: стремление к равенству - это дорога с двусторонним движением, и ты не добьешься уважения односторонними требованиями и демонстрацией силы.
О том, как вести себя с Россией
- Существует две школы мысли. Одна говорит, что Россия, аннексировав Крым, нарушила международные нормы и ей следует преподать уроки холодной войны. Ее нужно заставить вернуть нормальные отношения с Украиной с помощью санкций и изоляции, а если страна в процессе придет в упадок, то что ж, это цена, которую надо заплатить, и, возможно, путь для восстановления. Я сторонник менее многочисленной школы: Россия - большая страна, которая проходит через великую внутреннюю травму определения, что она такое есть. Ее военным поползновениям нужно противостоять, но ей необходимо ощущение собственной значимости. Целью должен стать поиск дипломатического способа интегрировать Россию в глобальный порядок, в котором с ней можно будет сотрудничать.
Нельзя войти в Кремль и объявить: «Вот наш план». Как и во всяком взаимодействии с Москвой, потребуется понимание российского духа и уважение к российской истории - наряду с достаточной военной силой, чтобы подавить любые соблазны.
О возможных терактах в США
- Неправительственные группировки («Исламское государство» или другие джихадистские организации. - Atlantic) могут решить, что Трамп ответит на террористическую атаку тем образом, который будет удовлетворять их целям (для этого они могут в начале президентского срока провести атаки, чтобы спровоцировать реакцию. - Atlantic).
О балансе между дипломатией и силой
- Применение силы - крайняя мера воздействия дипломатии. Дипломатия и сила - не изолированные явления. Они связаны, хотя эта связь состоит не в том, что каждый раз, когда переговоры заходят в тупик, надо обращаться к силе. Эта связь просто означает, что оппонент в переговорах должен знать, что существует некая последняя черта, после которой вы начнете навязывать свою волю. Иначе вы придете в тупик или к дипломатической неудаче. Данная черта зависит от трех факторов: обладания адекватной и достаточной силой, тактической готовности ее применять и стратегической доктрины, которая приводит силу общества в соответствие с его ценностями.
Об американской исключительности
- Концепция американской исключительности все еще жива, но образ «города на холме» становится все слабее. <…> Мы определенно зашли слишком далеко, полагая, что можем принести демократию во Вьетнам или Ирак, упражняясь в рвении и сражаясь с врагами военным путем. Мы зашли так далеко, потому что не задумывались о поддержке со стороны нашего народа и о стратегии самих регионов. Главные наши усилия были проявлением идеи американской исключительности. Но та ее интерпретация, которая существовала в годы холодной войны, изжила себя. Принципиальная задача новой администрации - адаптировать эту концепцию приемлемым образом.
О внешней политике США
- После первых лет своего существования Америка была в выгодном положении - пока она развивалась, для нее не существовало угроз внешнего нападения, хотя бы потому, что она окружена двумя океанами. В результате США стали воспринимать внешнюю политику как серию отдельных вызовов, которые должны решаться по мере их возникновения, а не рассматриваться как часть общей стратегии. <…> Теперь мы должны разработать гибкую линию, которая бы учитывала меняющиеся условия. Для этого нам следует изучить историю и культуру основных глобальных игроков. Мы также должны быть постоянно вовлечены в международную повестку.
О том, какой может быть война США с Китаем
- Военный конфликт между этими двумя странами, учитывая то, какими технологиями они обладают, стал бы катастрофой (в этом интервью Киссинджер заметил, что баланс и спокойствие в мире зависят в первую очередь от отношений США с Китаем. - Republic). Такой конфликт заставил бы мир разделиться. Он бы привел к разрушениям и вряд ли закончился чьей-то победой, в такой ситуации ее было бы слишком трудно определить. Даже если бы это было возможно: что победитель мог бы потребовать от проигравшего, уничтожив его полностью? Я говорю даже не столько о силе нашего оружия, сколько о неопределенных последствиях применения некоторых его видов, например, кибероружия. Традиционные переговоры по контролю над вооружением подразумевают, что обе стороны предоставляют друг другу информацию о своем оружии, перед тем как сократить его объемы. В случае с кибероружием страны будут крайне неохотно делиться сведениями о своем потенциале. Поэтому ясного способа договориться о сдерживании кибервойн нет.
О современной Европе
- Поражает, что спустя три недели после Brexit ни один европейский политик так и не сформулировал видение будущего Европы. Это континент, который создал наш мир. И никто не показал дальновидности уровня Черчилля. Они говорят о тактических проблемах, в то время как теряют ощущение того, за что они боролись и что представляли собой на протяжении всей истории. <…> Сейчас регион, который создал весь мир и раньше обладал динамикой, зациклился на самом себе. Его деятельность сводится к упражнению в мягкой силе.
Republic (бывший Slon), 11.11.2016
https://republic.ru/posts/76053
Интервью Генри Киссинджера журналу Atlantic
Генри Киссинджер в своем офисе в Нью-Йорке
В декабрьском номере журнал Atlantic публикует большое интервью с Генри Киссинджером, бывшим госсекретарем, инициатором разрядки в отношениях между СССР и США, возможно, самым значимым и одновременно самым обсуждаемым американским дипломатом последних десятилетий. Он рассказал, что думает об избрании Дональда Трампа, как нужно общаться с Россией, предрек «проверочные» теракты в США и объяснил, чего ждать от глобальных войн будущего.
На сайте издания - две статьи: первая с почти полной расшифровкой нескольких интервью, взятых до выборов в США, вторая - с сокращенным интервью и комментарием экс-дипломата о результатах этих выборов. Republic приводит самые интересные отрывки.
Почему американцы выбрали Трампа
- Феномен Трампа - это в большой степени реакция простых американцев на нападки на их ценности со стороны интеллектуальной и академической среды. Есть и другие причины, но эта - значимая.
О будущем отношений России и США
- Я в достаточной степени уверен, что Китай начнет с изучения вариантов дальнейших действий, которые у него есть. И подозреваю, что Россия отреагирует так же. Трамп не апологет Путина. Мне кажется, Трамп впал в некую риторику, потому что Путин сказал о нем что-то хорошее, и он тактически решил, что должен ответить.
Скорее всего, Путин будет ждать, чтобы посмотреть, как будет развиваться ситуация. Россия и США взаимодействуют по таким проблемам, где ни у кого из них нет контроля над всеми элементами, - например, на Украине или в Сирии. Возможно, кто-то из участников этих конфликтов почувствует себя более свободным и предпримет какие-либо действия. Путин в таком случае будет ждать и смотреть, какие у него опции.
О том, как понять Путина
- Чтобы понимать Путина, нужно читать Достоевского, а не «Майн кампф». Он знает, что Россия значительно слабее, чем была когда-то, и в действительности гораздо слабее Соединенных Штатов. Он глава государства, которое веками ассоциировало себя с имперским величием, а затем потеряло 300 лет имперской истории. Россия имеет стратегическую угрозу у каждой из своих границ: демографический кошмар на китайской; идеологический кошмар в виде радикального ислама вдоль южных; а на западе - угрозу со стороны Европы, которую Москва воспринимает как исторического противника.
Ввести Россию в международную систему с помощью диалога - не невозможно. Это потребует заключения соглашений, но также и понимания. Это уникальное и сложное общество. При взаимодействии с Россией нужно ограничить ее военные возможности, но сделать это таким образом, чтобы сохранить ее достоинство, учитывая историю страны. Россия должна усвоить урок, который до сих пор она отвергала: стремление к равенству - это дорога с двусторонним движением, и ты не добьешься уважения односторонними требованиями и демонстрацией силы.
О том, как вести себя с Россией
- Существует две школы мысли. Одна говорит, что Россия, аннексировав Крым, нарушила международные нормы и ей следует преподать уроки холодной войны. Ее нужно заставить вернуть нормальные отношения с Украиной с помощью санкций и изоляции, а если страна в процессе придет в упадок, то что ж, это цена, которую надо заплатить, и, возможно, путь для восстановления. Я сторонник менее многочисленной школы: Россия - большая страна, которая проходит через великую внутреннюю травму определения, что она такое есть. Ее военным поползновениям нужно противостоять, но ей необходимо ощущение собственной значимости. Целью должен стать поиск дипломатического способа интегрировать Россию в глобальный порядок, в котором с ней можно будет сотрудничать.
Нельзя войти в Кремль и объявить: «Вот наш план». Как и во всяком взаимодействии с Москвой, потребуется понимание российского духа и уважение к российской истории - наряду с достаточной военной силой, чтобы подавить любые соблазны.
О возможных терактах в США
- Неправительственные группировки («Исламское государство» или другие джихадистские организации. - Atlantic) могут решить, что Трамп ответит на террористическую атаку тем образом, который будет удовлетворять их целям (для этого они могут в начале президентского срока провести атаки, чтобы спровоцировать реакцию. - Atlantic).
О балансе между дипломатией и силой
- Применение силы - крайняя мера воздействия дипломатии. Дипломатия и сила - не изолированные явления. Они связаны, хотя эта связь состоит не в том, что каждый раз, когда переговоры заходят в тупик, надо обращаться к силе. Эта связь просто означает, что оппонент в переговорах должен знать, что существует некая последняя черта, после которой вы начнете навязывать свою волю. Иначе вы придете в тупик или к дипломатической неудаче. Данная черта зависит от трех факторов: обладания адекватной и достаточной силой, тактической готовности ее применять и стратегической доктрины, которая приводит силу общества в соответствие с его ценностями.
Об американской исключительности
- Концепция американской исключительности все еще жива, но образ «города на холме» становится все слабее. <…> Мы определенно зашли слишком далеко, полагая, что можем принести демократию во Вьетнам или Ирак, упражняясь в рвении и сражаясь с врагами военным путем. Мы зашли так далеко, потому что не задумывались о поддержке со стороны нашего народа и о стратегии самих регионов. Главные наши усилия были проявлением идеи американской исключительности. Но та ее интерпретация, которая существовала в годы холодной войны, изжила себя. Принципиальная задача новой администрации - адаптировать эту концепцию приемлемым образом.
О внешней политике США
- После первых лет своего существования Америка была в выгодном положении - пока она развивалась, для нее не существовало угроз внешнего нападения, хотя бы потому, что она окружена двумя океанами. В результате США стали воспринимать внешнюю политику как серию отдельных вызовов, которые должны решаться по мере их возникновения, а не рассматриваться как часть общей стратегии. <…> Теперь мы должны разработать гибкую линию, которая бы учитывала меняющиеся условия. Для этого нам следует изучить историю и культуру основных глобальных игроков. Мы также должны быть постоянно вовлечены в международную повестку.
О том, какой может быть война США с Китаем
- Военный конфликт между этими двумя странами, учитывая то, какими технологиями они обладают, стал бы катастрофой (в этом интервью Киссинджер заметил, что баланс и спокойствие в мире зависят в первую очередь от отношений США с Китаем. - Republic). Такой конфликт заставил бы мир разделиться. Он бы привел к разрушениям и вряд ли закончился чьей-то победой, в такой ситуации ее было бы слишком трудно определить. Даже если бы это было возможно: что победитель мог бы потребовать от проигравшего, уничтожив его полностью? Я говорю даже не столько о силе нашего оружия, сколько о неопределенных последствиях применения некоторых его видов, например, кибероружия. Традиционные переговоры по контролю над вооружением подразумевают, что обе стороны предоставляют друг другу информацию о своем оружии, перед тем как сократить его объемы. В случае с кибероружием страны будут крайне неохотно делиться сведениями о своем потенциале. Поэтому ясного способа договориться о сдерживании кибервойн нет.
О современной Европе
- Поражает, что спустя три недели после Brexit ни один европейский политик так и не сформулировал видение будущего Европы. Это континент, который создал наш мир. И никто не показал дальновидности уровня Черчилля. Они говорят о тактических проблемах, в то время как теряют ощущение того, за что они боролись и что представляли собой на протяжении всей истории. <…> Сейчас регион, который создал весь мир и раньше обладал динамикой, зациклился на самом себе. Его деятельность сводится к упражнению в мягкой силе.
Republic (бывший Slon), 11.11.2016
https://republic.ru/posts/76053