Дмитрий БЫКОВ: Словарное
Три слова лета - это обрезание, божествование и подтопление
Приблизившейся опы осязание, главнейших наших свойств совокупление, явление эпохи и пароль ее. Боливия мы, скажем, или Мексика? Я звуку доверяю даже более: фонетика нагляднее, чем лексика. Еще, конечно, слово есть «предательство» в борьбе Мамиашвили с Тражуковою; публично проявил его сиятельство свою принципиальность мужиковую! В нем слышатся родительный и дательный, старинного предания сияние, суровый отзвук железы предстательной и памятного фильма «Предстояние», но это слово, милые читатели, давно попало в лексику коронную - еще когда национал-предатели пошли на площадь пятою колонною. А наше время - это обрезание, божествование и подтопление: уже не аккуратное сползание, а бурное, стремительное тление.
Возьмем, допустим, слово «обрезание». Последствия широкие, лавинные. Над тем, что в нем звучит «образование», сегодня не смеются лишь ленивые. Страна давно включила скорость заднюю (что, кстати, и приводит к подтоплению). Одних приговорили к обрезанию, других приготовляют к оскоплению. Но я в нем также слышу «облизание», стремление облизывать облезлого, и эту власть, и тягу к образам ее, и самого верховного, и жезл его. Его пристрастье к резкостям вы знаете, и в слове «обрезанье» нету вымысла: ведь обещал же он на давнем саммите обрезать так, чтоб ничего не выросло! Россия хорошо знакома с безднами, и к счастью, может быть, дорогу вымостит, однако в этот раз мы так обрезаны, что больше ничего, боюсь, не вырастет. Наглядная, простая демонстрация приспособления и выживания: эпохи содержание - кастрация.
Однако есть еще божествование.
Не возражайте с пафосными лицами: мол, недослышал, да еще и дразнится! Неологизм услышан журналистами, но, если честно, то какая разница? Васильева, сменившая Ливанова, в сетях и так достаточно представлена. Она теперь выстраивает заново историю, словарь и образ Сталина. У нас теперь такое состояние, которое и Кафке бы понравилось. Сказала бы она «долженствование» - и смысла бы, ей-богу, не прибавилось! Разрушен здравый смысл до основания, как ваш слуга предсказывал заранее: начальству предстоит торжествование, народу предстоит бомжествование.
Однако главный термин - подтопление, фейсбука капитально им завалена. Везде идут несдержанные прения: действительно ль оно вина Собянина? Встречался я с догадками невинными от контингента хипстерского, нервного, - мол, затопило нас такими ливнями, каких за двести лет в столице не было! Послушайте философа безгневного: от летнего дождя до Уго Чавеса - доселе ничего такого не было: все в первый и последний раз случается. Сегодня мир с каким-то исступлением (а я сказал бы - даже с нетерпением) грозит себе глобальным потеплением, а мы себе - глобальным подтоплением. Но что всего свежей и современнее в Москве дождливой, плитками сверкающей, - что это, так сказать, не утопление, а только подтопление пока еще. Картинка много раз отфотошоплена, но видно, что скорбеть по ходу нечего: страна еще покуда не утоплена - подтоплена по горлышко, по плечико… Без Грозного, без Сталина, без Ленина, без умысла и целеуказания - в зловонной недобездне подтопления, божествования и обрезания. Ее трясина стискивает туже нас, и в этой полужизни обессиленной, ей-богу, есть какая-то заслуженность.
Долженствованье, в лексике Васильевой.
"Новая газета" № 92 от 22 августа 2016
http://www.novayagazeta.ru/columns/74274.html
Приблизившейся опы осязание, главнейших наших свойств совокупление, явление эпохи и пароль ее. Боливия мы, скажем, или Мексика? Я звуку доверяю даже более: фонетика нагляднее, чем лексика. Еще, конечно, слово есть «предательство» в борьбе Мамиашвили с Тражуковою; публично проявил его сиятельство свою принципиальность мужиковую! В нем слышатся родительный и дательный, старинного предания сияние, суровый отзвук железы предстательной и памятного фильма «Предстояние», но это слово, милые читатели, давно попало в лексику коронную - еще когда национал-предатели пошли на площадь пятою колонною. А наше время - это обрезание, божествование и подтопление: уже не аккуратное сползание, а бурное, стремительное тление.
Возьмем, допустим, слово «обрезание». Последствия широкие, лавинные. Над тем, что в нем звучит «образование», сегодня не смеются лишь ленивые. Страна давно включила скорость заднюю (что, кстати, и приводит к подтоплению). Одних приговорили к обрезанию, других приготовляют к оскоплению. Но я в нем также слышу «облизание», стремление облизывать облезлого, и эту власть, и тягу к образам ее, и самого верховного, и жезл его. Его пристрастье к резкостям вы знаете, и в слове «обрезанье» нету вымысла: ведь обещал же он на давнем саммите обрезать так, чтоб ничего не выросло! Россия хорошо знакома с безднами, и к счастью, может быть, дорогу вымостит, однако в этот раз мы так обрезаны, что больше ничего, боюсь, не вырастет. Наглядная, простая демонстрация приспособления и выживания: эпохи содержание - кастрация.
Однако есть еще божествование.
Не возражайте с пафосными лицами: мол, недослышал, да еще и дразнится! Неологизм услышан журналистами, но, если честно, то какая разница? Васильева, сменившая Ливанова, в сетях и так достаточно представлена. Она теперь выстраивает заново историю, словарь и образ Сталина. У нас теперь такое состояние, которое и Кафке бы понравилось. Сказала бы она «долженствование» - и смысла бы, ей-богу, не прибавилось! Разрушен здравый смысл до основания, как ваш слуга предсказывал заранее: начальству предстоит торжествование, народу предстоит бомжествование.
Однако главный термин - подтопление, фейсбука капитально им завалена. Везде идут несдержанные прения: действительно ль оно вина Собянина? Встречался я с догадками невинными от контингента хипстерского, нервного, - мол, затопило нас такими ливнями, каких за двести лет в столице не было! Послушайте философа безгневного: от летнего дождя до Уго Чавеса - доселе ничего такого не было: все в первый и последний раз случается. Сегодня мир с каким-то исступлением (а я сказал бы - даже с нетерпением) грозит себе глобальным потеплением, а мы себе - глобальным подтоплением. Но что всего свежей и современнее в Москве дождливой, плитками сверкающей, - что это, так сказать, не утопление, а только подтопление пока еще. Картинка много раз отфотошоплена, но видно, что скорбеть по ходу нечего: страна еще покуда не утоплена - подтоплена по горлышко, по плечико… Без Грозного, без Сталина, без Ленина, без умысла и целеуказания - в зловонной недобездне подтопления, божествования и обрезания. Ее трясина стискивает туже нас, и в этой полужизни обессиленной, ей-богу, есть какая-то заслуженность.
Долженствованье, в лексике Васильевой.
"Новая газета" № 92 от 22 августа 2016
http://www.novayagazeta.ru/columns/74274.html