Власти России признали наличие глубочайшего экономического кризиса
Страна, которой не случилось
Гайдаровский форум: власти РФ впервые признали наличие глубочайшего экономического кризиса, констатировав провал Стратегии-2020
13 января в Москве на площадке Российской академии народного хозяйства открылся традиционный Гайдаровский форум. В нынешнем году он был посвящен месту России в новой мировой экономике. Первый день форума, в работе которого приняли участие министры правительства Дмитрия Медведева и сам премьер, ознаменовался сенсацией: власти наконец прямо признали, что никакого «отскока» ждать не стоит и страна переживает системный экономический кризис, а не «временные трудности».
«Эпоха новой нормальности»
Первым спикером на форуме стал министр экономического развития Алексей УЛЮКАЕВ. Нам стоит бояться, говорил он, не кратковременных скачков на рынке энергоносителей, а того, что нефтяные котировки на длительное время - на годы или даже на десятилетия - закрепятся на низкой отметке. Для России это будет означать окончательный переход в другое экономическое измерение.
«Мы вступаем в эпоху новой нормальности, мощных ограничений экономического роста, когда драйверы экономического роста, географические драйверы, просто перестанут существовать», - отметил Улюкаев.
Новая «нормальность» предполагает изменение экономической модели поведения россиян - отказ от активного потребления.
Следующим выступал глава Министерства финансов Антон СИЛУАНОВ. Его прогноз по нефтяным котировкам тоже не оправдал никаких тайных надежд: запасы растут, производство не сокращается - цены продолжат идти вниз. Жить, как прежде, будто цена барреля не имеет потолка, а бюджет - границ, больше нельзя: ресурсная база сжимается, единственный выход - жесткое определение приоритетов бюджетной политики. Впрочем, в ведомстве Силуанова далеко не вчера пришли к этому выводу.
Роль Минфина в период нынешнего кризиса существенно возросла - многие эксперты называют его наиболее эффективным экономическим органом в России. Но в ближайшие годы на его плечах будет лежать крайне тяжелая задача.
Федеральный бюджет, а также смежные с ним бюджеты госкорпораций продолжают страдать от низких котировок: «Если в нынешних условиях предприятия и частный сектор в основном адаптировались к новым условиям, то бюджет, государственные компании, государственный сектор еще должны к этим условиям адаптироваться». Бюджет, по словам министра, может быть сбалансирован при цене 82 доллара за баррель нефти, а сверстан он исходя из 50 долларов за баррель. Соответственно, первоочередная задача Минфина сегодня, неоднократно подчеркивал Силуанов, - привести бюджет в соответствие с новой экономической действительностью.
«Если мы этого не сделаем, то произойдет то же самое, что и в 1998-99 годах: население заплатит [за выход из кризиса] через инфляцию».
Силуанов подтвердил ранее просочившиеся в СМИ слухи о подготовке секвестра федерального бюджета, который, по сравнению со своей трехлетней версией, недополучил в этом году 1,5 трлн рублей доходов: министерствам и ведомствам поручено подготовить предложения по оптимизации примерно 10% расходов по незащищенным статьям.
Другим спасательным кругом может стать частичная приватизация госактивов: в течение следующих двух лет она, по планам Минфина, пополнит бюджет на 1 трлн рублей. Об этом говорили и Дмитрий Медведев, и Алексей Улюкаев, который призвал вернуться к вопросу о приватизации российских госбанков - ВТБ и Сбера.
Из хороших новостей - напоминание Алексея КУДРИНА о том, что Россия по-прежнему входит в десятку стран с самым низким уровнем государственного долга. Наращивание госдолга могло бы облегчить муки бюджетной политики, но высокая стоимость заимствований (при «мусорном» рейтинге иначе и не бывает) сильно сковывает действия властей на этом поле.
Кудрин, помимо прочего, обратил внимание участников форума на фундаментальную проблему российской экономики и демографии: «В 2016 году экономически активное население сократится на 1 миллион человек, потом еще на 1 миллион. А к 2030 году их (пенсионеров и занятых. - А.Х.) количество сравняется». На этом фоне повышение пенсионного возраста после 2018 года неизбежно.
Управляемый кризис
Проблемы есть, но ситуация управляема, - примерно так прозвучал один из первых тезисов Дмитрия МЕДВЕДЕВА на пленарной дискуссии «Россия и мир: взгляд в будущее».
Прежние источники экономического роста истощены, средний класс обеднел, при бюджетном планировании нужно ориентироваться на худшие сценарии, признал премьер - зато, по крайней мере, экономика не порвана в клочья, как грозили из-за океана. Более того, «кризис излечил нас от привычки максимально полагаться на доходы от углеводородов», переформулировал Медведев недавнюю реплику президента о благотворном влиянии на российскую экономику низких цен на нефть.
«Наша экономика выдерживает отсутствие притока нефтегазовой ренты», - констатировал премьер.
Непонятно, впрочем, о какой свободе от сырьевой ренты можно говорить, когда главная головная боль всей экономики - федеральный бюджет - по-прежнему практически наполовину состоит именно из нее.
В остальном же Россия переживает общемировые проблемы, пусть и в более острой форме, пытался подчеркнуть Медведев. А тут еще излишне политизированные «западные партнеры» нарушают базовые принципы работы международных институтов: «Нам еще предстоит понять, было ли это кратковременным сбоем, или пора формировать новые системы сосуществования».
Секрет долгосрочного планирования
Конечная цель любой долгосрочной стратегии развития, говорил министр Силуанов, - это улучшение уровня жизни населения. Чтобы это стало возможным, по оценкам Кудрина, экономический рост в России должен составлять 4-5% ВВП в год. Как бы неубедительно ни звучали призывы к долгосрочному планированию в условиях рецессии и такой степени волатильности, что даже главный финансовый документ страны существует в однолетнем формате, участники форума все же пытались обсуждать Стратегию-2030. (Аналогичный документ прошлого поколения - Стратегия-2020 - реализован так и не был, несмотря на гораздо более благоприятные условия.)
«В условиях неопределенности, когда рынки лихорадит, очень важна долгосрочная стратегия. <…> Формируемый образ будущего должен служить опорным ориентиром, повышать уверенность граждан», - говорил министр без портфеля Михаил АБЫЗОВ.
«В стратегии должно быть что-то, чего ты хочешь достичь. Балансирование и адаптация - это, безусловно, важно, но не имеет никакого отношения к стратегии», - заметил декан экономического факультета МГУ Александр АУЗАН, когда подошел его черед говорить.
Общественного спроса на долгосрочную стратегию, по мнению эксперта, нет, а проблема спроса тут не менее важна, чем проблема предложения. Зато есть электоральный цикл, который может не в лучшую сторону повлиять на качество программных документов. Но более важный момент, который выделил Аузан, - это механизм преемственности власти, или, вернее, его отсутствие в современной России. Его основные разновидности - партийно-бюрократический, демократический или монархический.
Пока этот принцип в одной из его форм не будет воплощен в России, «никакие агентства по развитию реформ не создадут реального спроса на исполнение стратегий», считает Аузан. «Это надо решать, иначе получится неловкость в виде документа, который будет забыт через неделю», - добавил он.
После этого нужно заинтересовать группы, влияющие на реальные процессы в жизни страны. У доминирующих групп тоже есть свои проблемы: хозяйственная бюрократия, например, заинтересована в том, чтобы отделить бизнес от власти.
В заключение дискуссии Алексей Улюкаев нарисовал образ идеальной России в 2030 году, точно схватив главные интересы если не политической элиты, то, по крайней мере, большинства простых россиян: «Страна-2030 - это место, где мы будем жить комфортно. <…> Никто не заплатит ни копейки налога, не получив от государства услугу соответствующего качества. Никого не будет интересовать, сколько стоит нефть и какой будет курс доллара к рублю».
"Новая газета" № 3 от 15 января 2016
http://www.novayagazeta.ru/economy/71438.html
"Страна-дауншифтер" ищет вакансии
Как российская экономика, о поражении которой в глобальной конкуренции заявил глава Сбербанка Герман Греф, собирается искать резервы для стабилизации и роста
На Гайдаровском форуме случился крупный скандал. Руководитель Сбербанка Герман Греф заявил о том, что Россия стала страной, проигравшей в глобальной конкуренции. Будущее, по мнению Грефа, наступило слишком быстро, так что бывшая «энергетическая сверхдержава» не успела к нему адаптироваться. Греф признался, что подумал об этом, когда впервые сел в американский электромобиль Tesla. По его словам, технологический разрыв между ведущими экономиками и отстающими странами может оказаться сегодня больше, чем в эпоху индустриальной революции конца XVIII века. И единственный шанс побороться за будущее - это изменение всей государственной системы и всех социальных институтов начиная с системы образования, которая сегодня не только неэффективна, но и работает исключительно на экспорт талантов. Греф также охарактеризовал Россию как страну-дауншифтера - последний термин обычно указывает на человека, отказавшегося от карьеры и конкуренции ради «жизни для себя».
Заявление Грефа вызвало множество комментариев. Большинство российских чиновников опровергают его слова и призывают к умеренному оптимизму. Вице-спикер Госдумы Николай Левичев потребовал сделать организационные выводы - по его мнению, Греф должен теперь уйти в отставку.
Как эксперты оценивают перспективы российской экономики в 2016 году?
Хуже, чем в 1998‑м?
«Мы и близко не наблюдаем того, что творилось в экономике в 1998 году», - заявил премьер-министр Дмитрий Медведев. Многие экономисты скептически относятся к такой оценке нынешних событий. Хотя сегодня о государственном дефолте речи не идет, у российской экономики не просматривается будущего, а более тревожный знак для страны представить себе трудно.
«К 1998 году все самые тяжелые структурные реформы, пусть и другого рода, чем нам требуются сейчас, были уже проведены. Не было санкций, цикл низких цен на нефть заканчивался. Сейчас же все только начинается», - говорит директор Института стратегического анализа ФБК Игорь НИКОЛАЕВ.
Экономическая ситуация 1998 года была намного лучше, чем сейчас: девальвация позволила задействовать свободные советские мощности и резко увеличить конкурентоспособность производства, добавляет директор Банковского института НИУ ВШЭ Василий СОЛОДКОВ. «Сейчас эти мощности развалились или оказались распилены, в стране абсолютно страшный инвестиционный климат: в 2016 году ожидается отток капитала еще на 50 млрд долларов. В таких условиях никакого роста производства, конечно, не будет».
В 2016 году продолжат действовать западные санкции, несмотря на некоторый отход этой темы в тень. «По прошлому году влияние санкций на сокращение поступлений валюты в страну примерно равноценно влиянию падения цен на нефть, хотя наши руководители обращают внимание именно на нефтяные котировки. За счет более быстрого погашения внешнего долга мы потеряли 70 млрд долларов», - объясняет замдиректора института «Центр развития» НИУ ВШЭ Валерий МИРОНОВ.
Перспективы экономического роста - вот та линия, по которой проходит главное различие между нынешним кризисом и кризисом конца 1990‑х. «В этом плане на этот раз нам будет тяжелее, - говорит И.Николаев. - И по глубине кризис будет тяжелее, просто он будет выглядеть не как кратковременное резкое падение с последующим отскоком, а как длительное и чувствительное погружение». В общей сложности, по прогнозам ФБК, рецессия продлится 4-5 лет, то есть как минимум до 2018 года. В этом году нас ждет спад на 2-3% ВВП, по другим прогнозам - на 3-4%.
Экономика продолжает отыгрывать падение цен на нефть, которое, кстати говоря, пока не торопится заканчиваться. «Еще в 2011-2012 году расчеты ЕЦБ показали, что рост цен на нефть на 10% дает 1,27% прироста российского ВВП. Если зеркально отразить снижение цен на нефть, взяв хотя бы 50%, то кумулятивно шок должен дать сокращение ВВП на 8%», - говорит Миронов. Затяжная стагнация, которая еще недавно была главным страхом экономистов, сегодня кажется чересчур оптимистичным сценарием.
С 2014 года кризис успел проникнуть во все сектора экономики. Девальвация немного сгладила удар в отдельных отраслях - в химической, фармацевтической, пищевой, - но в ключевых сферах - машиностроении, строительстве, в сфере услуг царит тоска, говорит Николаев. Нестабильно выглядит банковская система: госбанки получают рекордно низкую прибыль или вовсе терпят убытки, говорит Солодков: «Серьезный кризис в банковском секторе уже начался: за год отозвано более 10% лицензий участников рынка, волатильность процентных ставок и валютных курсов зашкаливает. Налицо и банковский кризис, и валютный кризис, и сейчас вот подбирается финансовый кризис в связи с падением цен на нефть и доходов бюджета».
Следствием перечисленных проблем в текущем году может стать банкротство одного из системообразующих банков, которое вызовет масштабную панику среди вкладчиков. «Вероятность такого расклада довольно-таки существенна: крупное падение цен на нефть создает такие риски, которых нет даже в стресс-сценариях Центробанка», - объясняет Миронов из ВШЭ.
Без денег в казне
Из макроэкономических параметров наибольшие опасения вызывает состояние федерального бюджета, буквально трескающегося от многочисленных диспропорций. «Я бы ориентировался на то, что дефицит бюджета в текущем году не превысит 5%. Но это не значит, что ничего страшного не происходит. Бюджет останется дефицитным и на 2017 год, когда с учетом ограниченности источников покрытия дефицита проблемы с балансированием будут еще более сложными», - считает Игорь Николаев из ФБК.
Внутренние источники заимствования крайне ограниченны, внешние - фактически закрыты. Сводить концы с концами федеральной казне могло бы помочь дальнейшее обесценивание рубля, но около 1/3 потребительской корзины по-прежнему состоит из импортных товаров, а разжигать инфляцию власти не хотят. Остается, по большому счету, только дальнейшее урезание расходов и использование накопленных резервов.
В этом году мы увидим противостояние между Минфином, придерживающимся политики жесткой экономии, и другими ведомствами, отчаянно цепляющимися за свои тающие бюджеты. «Возможности тут очень ограниченны: за короткое время реализовать сокращения, скорее всего, не удастся - это очень болезненно. Но секвестра на 10% явно не хватит», - полагает советник по макроэкономике «Открытия-брокер» Сергей ХЕСТАНОВ.
Резервный фонд, с другой стороны, будет исчерпан уже в 2016 году, затем будет вскрыт и ФНБ, полагает Николаев. «Я допускаю, что до 2018 года в резервах что-то останется - будут нещадно резать расходы. Причина здесь чисто политическая - нужно продержаться до выборов весной 2018 года, к которым уже все будет потрачено».
Другой возможный источник пополнения федерального бюджета - частичная приватизация. Но низкая цена российских активов и нежелание отдавать контроль над «Газпромом» или «Роснефтью» будет стимулировать правительство к тому, чтобы сначала расходовать ликвидные запасы, считает Миронов. К тому же кризисная ситуация в экономике снижает спрос на отечественные активы, поэтому реальных возможностей привлечь большие деньги через этот инструмент у государства нет, сходятся эксперты.
Вариант с запуском печатного станка, несмотря на все более настойчивые предложения, по-прежнему кажется радикальным. «Эмиссия без включения ограничений на движение капитала вряд ли к чему-либо приведет. Иначе мы переходим к мобилизационной плановой экономике, а это уже совсем другой разговор», - поясняет Миронов. Но если проблемы с бюджетом продолжат неконтролируемо нарастать, после 2018 года можно ожидать чего угодно.
«Дефицит - это ситуация, когда государство не может выполнить свои обязательства. Ярче всего это выражается в виде задержки пенсий, зарплат бюджетников. Дефицит в 3% - это критическая величина: в этих пределах бюджет остается устойчивым и управляемым, а как только отметка превышена, риски сильно возрастают», - объясняет Сергей Хестанов. Власти постараются принять все возможные меры, чтобы удержать дефицит в допустимых пределах, но если цены на нефть еще долго продержатся ниже $30 за баррель, он поднимется значительно выше 5%.
Стрессовый сценарий
Можно бесконечно говорить о долгожданном освобождении от сырьевой ренты, но любая экономическая аналитика в российском контексте рано или поздно упирается в прогноз о состоянии рынка энергоносителей. Базовый сценарий на следующий год, по оценкам экспертов, колеблется где-то вокруг диапазона в $30-40 за баррель. Но в ближайшем будущем в игру вернется Иран, и точную реакцию рынка на это предсказать пока невозможно.
«Иран до введения санкций в 2012 году имел поставки в Европу, затем его долю заняли Саудовская Аравия вместе с Россией. Теперь война скидок практически неизбежна. Огромная интрига заключается в том, какие именно скидки сможет предложить Иран», - объясняет экономист Сергей Хестанов. Есть основания для определенных оценок: некоторые страны, например Китай, не поддержали санкции против Ирана, но покупали его нефть с дисконтом, который доходил до 50%, говорит эксперт.
В предельном варианте эта оценка предполагает возможность снижения стоимости нефти в 2 раза - до $14,5 за баррель, если исходить из сегодняшних цен. Для государства это катастрофический сценарий - при таких ценах нефтедобывающие компании освобождаются от налоговой нагрузки, а бюджет лишается значительной части поступлений. При этом проблемы возникнут и у самих производителей: большая часть базовых месторождений давно вошла в фазу старения, рентабельность на них постоянно снижается.
Неизвестно, насколько агрессивным будет демпинг Ирана, но нельзя исключать и такой вариант, считает Хестанов: «За годы эмбарго Иран сильно изголодался по валюте. Он готов рваться на внешний рынок, быстро наращивая экспорт: сначала до 500 тысяч баррелей, через какое-то время - еще на миллион». При определенном раскладе это будет означать двукратное увеличение дисбаланса между спросом и предложением.
Периферия нормального мира
В социальной плоскости дела обстоят не лучше: падение уровня жизни в текущем году продолжит набирать обороты. Реальные располагаемые денежные доходы сократятся на 10% против 5% в 2015 году, также ускорится падение реальных зарплат, прогнозирует И.Николаев. Ключевыми факторами станет индексация пенсий значительно ниже уровня фактической инфляции, а также более жесткая политика бизнеса - затяжной характер кризиса вынудит работодателей более решительно идти на сокращение издержек.
С точки зрения населения, главный риск - по-прежнему инфляция, считает доктор экономических наук Евгений ГОНТМАХЕР. Рост цен ощущается людьми гораздо более значительно, чем говорит нам официальная статистика. Второй момент - это то, что происходит с социальными льготами населению, особенно на местном уровне.
«В 2016 году социальные факторы перекрывают макроэкономику. Если подходить к вопросу чисто бухгалтерски, то бюджет можно и ополовинить - срезаешь все расходы - и до свидания. Но текущий год будет годом очень большого социального напряжения. В организованные движения все это не выльется, но постоянные локальные всплески, как мы видели в Краснодаре, где на улицы вышли пенсионеры, или у дальнобойщиков в прошлом году, будут заметно усиливаться», - прогнозирует Гонтмахер.
Эксперты признают, что ключ к реформам сегодня находится в руках единственного человека. Готов ли Путин потратить на них часть своего рейтинга? «Я в этом сильно сомневаюсь, - говорит экономист. Степень запущенности страны очень высокая, деградация жизни идет быстрее, чем расходуются резервы. И если подождать до президентских выборов, может быть уже поздно - цена за реформы будет просто запредельной». А это означает, заключает эксперт, что при бездействии властей мы уже через год бесповоротно отстанем от развитых стран и превратимся в дальнюю окраину нормального мира.
"Новая газета" № 4 от 18 января 2016
http://www.novayagazeta.ru/economy/71469.html
Примечание: все выделения в тексте - мои.
Гайдаровский форум: власти РФ впервые признали наличие глубочайшего экономического кризиса, констатировав провал Стратегии-2020
13 января в Москве на площадке Российской академии народного хозяйства открылся традиционный Гайдаровский форум. В нынешнем году он был посвящен месту России в новой мировой экономике. Первый день форума, в работе которого приняли участие министры правительства Дмитрия Медведева и сам премьер, ознаменовался сенсацией: власти наконец прямо признали, что никакого «отскока» ждать не стоит и страна переживает системный экономический кризис, а не «временные трудности».
«Эпоха новой нормальности»
Первым спикером на форуме стал министр экономического развития Алексей УЛЮКАЕВ. Нам стоит бояться, говорил он, не кратковременных скачков на рынке энергоносителей, а того, что нефтяные котировки на длительное время - на годы или даже на десятилетия - закрепятся на низкой отметке. Для России это будет означать окончательный переход в другое экономическое измерение.
«Мы вступаем в эпоху новой нормальности, мощных ограничений экономического роста, когда драйверы экономического роста, географические драйверы, просто перестанут существовать», - отметил Улюкаев.
Новая «нормальность» предполагает изменение экономической модели поведения россиян - отказ от активного потребления.
Следующим выступал глава Министерства финансов Антон СИЛУАНОВ. Его прогноз по нефтяным котировкам тоже не оправдал никаких тайных надежд: запасы растут, производство не сокращается - цены продолжат идти вниз. Жить, как прежде, будто цена барреля не имеет потолка, а бюджет - границ, больше нельзя: ресурсная база сжимается, единственный выход - жесткое определение приоритетов бюджетной политики. Впрочем, в ведомстве Силуанова далеко не вчера пришли к этому выводу.
Роль Минфина в период нынешнего кризиса существенно возросла - многие эксперты называют его наиболее эффективным экономическим органом в России. Но в ближайшие годы на его плечах будет лежать крайне тяжелая задача.
Федеральный бюджет, а также смежные с ним бюджеты госкорпораций продолжают страдать от низких котировок: «Если в нынешних условиях предприятия и частный сектор в основном адаптировались к новым условиям, то бюджет, государственные компании, государственный сектор еще должны к этим условиям адаптироваться». Бюджет, по словам министра, может быть сбалансирован при цене 82 доллара за баррель нефти, а сверстан он исходя из 50 долларов за баррель. Соответственно, первоочередная задача Минфина сегодня, неоднократно подчеркивал Силуанов, - привести бюджет в соответствие с новой экономической действительностью.
«Если мы этого не сделаем, то произойдет то же самое, что и в 1998-99 годах: население заплатит [за выход из кризиса] через инфляцию».
Силуанов подтвердил ранее просочившиеся в СМИ слухи о подготовке секвестра федерального бюджета, который, по сравнению со своей трехлетней версией, недополучил в этом году 1,5 трлн рублей доходов: министерствам и ведомствам поручено подготовить предложения по оптимизации примерно 10% расходов по незащищенным статьям.
Другим спасательным кругом может стать частичная приватизация госактивов: в течение следующих двух лет она, по планам Минфина, пополнит бюджет на 1 трлн рублей. Об этом говорили и Дмитрий Медведев, и Алексей Улюкаев, который призвал вернуться к вопросу о приватизации российских госбанков - ВТБ и Сбера.
Из хороших новостей - напоминание Алексея КУДРИНА о том, что Россия по-прежнему входит в десятку стран с самым низким уровнем государственного долга. Наращивание госдолга могло бы облегчить муки бюджетной политики, но высокая стоимость заимствований (при «мусорном» рейтинге иначе и не бывает) сильно сковывает действия властей на этом поле.
Кудрин, помимо прочего, обратил внимание участников форума на фундаментальную проблему российской экономики и демографии: «В 2016 году экономически активное население сократится на 1 миллион человек, потом еще на 1 миллион. А к 2030 году их (пенсионеров и занятых. - А.Х.) количество сравняется». На этом фоне повышение пенсионного возраста после 2018 года неизбежно.
Управляемый кризис
Проблемы есть, но ситуация управляема, - примерно так прозвучал один из первых тезисов Дмитрия МЕДВЕДЕВА на пленарной дискуссии «Россия и мир: взгляд в будущее».
Прежние источники экономического роста истощены, средний класс обеднел, при бюджетном планировании нужно ориентироваться на худшие сценарии, признал премьер - зато, по крайней мере, экономика не порвана в клочья, как грозили из-за океана. Более того, «кризис излечил нас от привычки максимально полагаться на доходы от углеводородов», переформулировал Медведев недавнюю реплику президента о благотворном влиянии на российскую экономику низких цен на нефть.
«Наша экономика выдерживает отсутствие притока нефтегазовой ренты», - констатировал премьер.
Непонятно, впрочем, о какой свободе от сырьевой ренты можно говорить, когда главная головная боль всей экономики - федеральный бюджет - по-прежнему практически наполовину состоит именно из нее.
В остальном же Россия переживает общемировые проблемы, пусть и в более острой форме, пытался подчеркнуть Медведев. А тут еще излишне политизированные «западные партнеры» нарушают базовые принципы работы международных институтов: «Нам еще предстоит понять, было ли это кратковременным сбоем, или пора формировать новые системы сосуществования».
Секрет долгосрочного планирования
Конечная цель любой долгосрочной стратегии развития, говорил министр Силуанов, - это улучшение уровня жизни населения. Чтобы это стало возможным, по оценкам Кудрина, экономический рост в России должен составлять 4-5% ВВП в год. Как бы неубедительно ни звучали призывы к долгосрочному планированию в условиях рецессии и такой степени волатильности, что даже главный финансовый документ страны существует в однолетнем формате, участники форума все же пытались обсуждать Стратегию-2030. (Аналогичный документ прошлого поколения - Стратегия-2020 - реализован так и не был, несмотря на гораздо более благоприятные условия.)
«В условиях неопределенности, когда рынки лихорадит, очень важна долгосрочная стратегия. <…> Формируемый образ будущего должен служить опорным ориентиром, повышать уверенность граждан», - говорил министр без портфеля Михаил АБЫЗОВ.
«В стратегии должно быть что-то, чего ты хочешь достичь. Балансирование и адаптация - это, безусловно, важно, но не имеет никакого отношения к стратегии», - заметил декан экономического факультета МГУ Александр АУЗАН, когда подошел его черед говорить.
Общественного спроса на долгосрочную стратегию, по мнению эксперта, нет, а проблема спроса тут не менее важна, чем проблема предложения. Зато есть электоральный цикл, который может не в лучшую сторону повлиять на качество программных документов. Но более важный момент, который выделил Аузан, - это механизм преемственности власти, или, вернее, его отсутствие в современной России. Его основные разновидности - партийно-бюрократический, демократический или монархический.
Пока этот принцип в одной из его форм не будет воплощен в России, «никакие агентства по развитию реформ не создадут реального спроса на исполнение стратегий», считает Аузан. «Это надо решать, иначе получится неловкость в виде документа, который будет забыт через неделю», - добавил он.
После этого нужно заинтересовать группы, влияющие на реальные процессы в жизни страны. У доминирующих групп тоже есть свои проблемы: хозяйственная бюрократия, например, заинтересована в том, чтобы отделить бизнес от власти.
В заключение дискуссии Алексей Улюкаев нарисовал образ идеальной России в 2030 году, точно схватив главные интересы если не политической элиты, то, по крайней мере, большинства простых россиян: «Страна-2030 - это место, где мы будем жить комфортно. <…> Никто не заплатит ни копейки налога, не получив от государства услугу соответствующего качества. Никого не будет интересовать, сколько стоит нефть и какой будет курс доллара к рублю».
"Новая газета" № 3 от 15 января 2016
http://www.novayagazeta.ru/economy/71438.html
"Страна-дауншифтер" ищет вакансии
Как российская экономика, о поражении которой в глобальной конкуренции заявил глава Сбербанка Герман Греф, собирается искать резервы для стабилизации и роста
На Гайдаровском форуме случился крупный скандал. Руководитель Сбербанка Герман Греф заявил о том, что Россия стала страной, проигравшей в глобальной конкуренции. Будущее, по мнению Грефа, наступило слишком быстро, так что бывшая «энергетическая сверхдержава» не успела к нему адаптироваться. Греф признался, что подумал об этом, когда впервые сел в американский электромобиль Tesla. По его словам, технологический разрыв между ведущими экономиками и отстающими странами может оказаться сегодня больше, чем в эпоху индустриальной революции конца XVIII века. И единственный шанс побороться за будущее - это изменение всей государственной системы и всех социальных институтов начиная с системы образования, которая сегодня не только неэффективна, но и работает исключительно на экспорт талантов. Греф также охарактеризовал Россию как страну-дауншифтера - последний термин обычно указывает на человека, отказавшегося от карьеры и конкуренции ради «жизни для себя».
Заявление Грефа вызвало множество комментариев. Большинство российских чиновников опровергают его слова и призывают к умеренному оптимизму. Вице-спикер Госдумы Николай Левичев потребовал сделать организационные выводы - по его мнению, Греф должен теперь уйти в отставку.
Как эксперты оценивают перспективы российской экономики в 2016 году?
Хуже, чем в 1998‑м?
«Мы и близко не наблюдаем того, что творилось в экономике в 1998 году», - заявил премьер-министр Дмитрий Медведев. Многие экономисты скептически относятся к такой оценке нынешних событий. Хотя сегодня о государственном дефолте речи не идет, у российской экономики не просматривается будущего, а более тревожный знак для страны представить себе трудно.
«К 1998 году все самые тяжелые структурные реформы, пусть и другого рода, чем нам требуются сейчас, были уже проведены. Не было санкций, цикл низких цен на нефть заканчивался. Сейчас же все только начинается», - говорит директор Института стратегического анализа ФБК Игорь НИКОЛАЕВ.
Экономическая ситуация 1998 года была намного лучше, чем сейчас: девальвация позволила задействовать свободные советские мощности и резко увеличить конкурентоспособность производства, добавляет директор Банковского института НИУ ВШЭ Василий СОЛОДКОВ. «Сейчас эти мощности развалились или оказались распилены, в стране абсолютно страшный инвестиционный климат: в 2016 году ожидается отток капитала еще на 50 млрд долларов. В таких условиях никакого роста производства, конечно, не будет».
В 2016 году продолжат действовать западные санкции, несмотря на некоторый отход этой темы в тень. «По прошлому году влияние санкций на сокращение поступлений валюты в страну примерно равноценно влиянию падения цен на нефть, хотя наши руководители обращают внимание именно на нефтяные котировки. За счет более быстрого погашения внешнего долга мы потеряли 70 млрд долларов», - объясняет замдиректора института «Центр развития» НИУ ВШЭ Валерий МИРОНОВ.
Перспективы экономического роста - вот та линия, по которой проходит главное различие между нынешним кризисом и кризисом конца 1990‑х. «В этом плане на этот раз нам будет тяжелее, - говорит И.Николаев. - И по глубине кризис будет тяжелее, просто он будет выглядеть не как кратковременное резкое падение с последующим отскоком, а как длительное и чувствительное погружение». В общей сложности, по прогнозам ФБК, рецессия продлится 4-5 лет, то есть как минимум до 2018 года. В этом году нас ждет спад на 2-3% ВВП, по другим прогнозам - на 3-4%.
Экономика продолжает отыгрывать падение цен на нефть, которое, кстати говоря, пока не торопится заканчиваться. «Еще в 2011-2012 году расчеты ЕЦБ показали, что рост цен на нефть на 10% дает 1,27% прироста российского ВВП. Если зеркально отразить снижение цен на нефть, взяв хотя бы 50%, то кумулятивно шок должен дать сокращение ВВП на 8%», - говорит Миронов. Затяжная стагнация, которая еще недавно была главным страхом экономистов, сегодня кажется чересчур оптимистичным сценарием.
С 2014 года кризис успел проникнуть во все сектора экономики. Девальвация немного сгладила удар в отдельных отраслях - в химической, фармацевтической, пищевой, - но в ключевых сферах - машиностроении, строительстве, в сфере услуг царит тоска, говорит Николаев. Нестабильно выглядит банковская система: госбанки получают рекордно низкую прибыль или вовсе терпят убытки, говорит Солодков: «Серьезный кризис в банковском секторе уже начался: за год отозвано более 10% лицензий участников рынка, волатильность процентных ставок и валютных курсов зашкаливает. Налицо и банковский кризис, и валютный кризис, и сейчас вот подбирается финансовый кризис в связи с падением цен на нефть и доходов бюджета».
Следствием перечисленных проблем в текущем году может стать банкротство одного из системообразующих банков, которое вызовет масштабную панику среди вкладчиков. «Вероятность такого расклада довольно-таки существенна: крупное падение цен на нефть создает такие риски, которых нет даже в стресс-сценариях Центробанка», - объясняет Миронов из ВШЭ.
Без денег в казне
Из макроэкономических параметров наибольшие опасения вызывает состояние федерального бюджета, буквально трескающегося от многочисленных диспропорций. «Я бы ориентировался на то, что дефицит бюджета в текущем году не превысит 5%. Но это не значит, что ничего страшного не происходит. Бюджет останется дефицитным и на 2017 год, когда с учетом ограниченности источников покрытия дефицита проблемы с балансированием будут еще более сложными», - считает Игорь Николаев из ФБК.
Внутренние источники заимствования крайне ограниченны, внешние - фактически закрыты. Сводить концы с концами федеральной казне могло бы помочь дальнейшее обесценивание рубля, но около 1/3 потребительской корзины по-прежнему состоит из импортных товаров, а разжигать инфляцию власти не хотят. Остается, по большому счету, только дальнейшее урезание расходов и использование накопленных резервов.
В этом году мы увидим противостояние между Минфином, придерживающимся политики жесткой экономии, и другими ведомствами, отчаянно цепляющимися за свои тающие бюджеты. «Возможности тут очень ограниченны: за короткое время реализовать сокращения, скорее всего, не удастся - это очень болезненно. Но секвестра на 10% явно не хватит», - полагает советник по макроэкономике «Открытия-брокер» Сергей ХЕСТАНОВ.
Резервный фонд, с другой стороны, будет исчерпан уже в 2016 году, затем будет вскрыт и ФНБ, полагает Николаев. «Я допускаю, что до 2018 года в резервах что-то останется - будут нещадно резать расходы. Причина здесь чисто политическая - нужно продержаться до выборов весной 2018 года, к которым уже все будет потрачено».
Другой возможный источник пополнения федерального бюджета - частичная приватизация. Но низкая цена российских активов и нежелание отдавать контроль над «Газпромом» или «Роснефтью» будет стимулировать правительство к тому, чтобы сначала расходовать ликвидные запасы, считает Миронов. К тому же кризисная ситуация в экономике снижает спрос на отечественные активы, поэтому реальных возможностей привлечь большие деньги через этот инструмент у государства нет, сходятся эксперты.
Вариант с запуском печатного станка, несмотря на все более настойчивые предложения, по-прежнему кажется радикальным. «Эмиссия без включения ограничений на движение капитала вряд ли к чему-либо приведет. Иначе мы переходим к мобилизационной плановой экономике, а это уже совсем другой разговор», - поясняет Миронов. Но если проблемы с бюджетом продолжат неконтролируемо нарастать, после 2018 года можно ожидать чего угодно.
«Дефицит - это ситуация, когда государство не может выполнить свои обязательства. Ярче всего это выражается в виде задержки пенсий, зарплат бюджетников. Дефицит в 3% - это критическая величина: в этих пределах бюджет остается устойчивым и управляемым, а как только отметка превышена, риски сильно возрастают», - объясняет Сергей Хестанов. Власти постараются принять все возможные меры, чтобы удержать дефицит в допустимых пределах, но если цены на нефть еще долго продержатся ниже $30 за баррель, он поднимется значительно выше 5%.
Стрессовый сценарий
Можно бесконечно говорить о долгожданном освобождении от сырьевой ренты, но любая экономическая аналитика в российском контексте рано или поздно упирается в прогноз о состоянии рынка энергоносителей. Базовый сценарий на следующий год, по оценкам экспертов, колеблется где-то вокруг диапазона в $30-40 за баррель. Но в ближайшем будущем в игру вернется Иран, и точную реакцию рынка на это предсказать пока невозможно.
«Иран до введения санкций в 2012 году имел поставки в Европу, затем его долю заняли Саудовская Аравия вместе с Россией. Теперь война скидок практически неизбежна. Огромная интрига заключается в том, какие именно скидки сможет предложить Иран», - объясняет экономист Сергей Хестанов. Есть основания для определенных оценок: некоторые страны, например Китай, не поддержали санкции против Ирана, но покупали его нефть с дисконтом, который доходил до 50%, говорит эксперт.
В предельном варианте эта оценка предполагает возможность снижения стоимости нефти в 2 раза - до $14,5 за баррель, если исходить из сегодняшних цен. Для государства это катастрофический сценарий - при таких ценах нефтедобывающие компании освобождаются от налоговой нагрузки, а бюджет лишается значительной части поступлений. При этом проблемы возникнут и у самих производителей: большая часть базовых месторождений давно вошла в фазу старения, рентабельность на них постоянно снижается.
Неизвестно, насколько агрессивным будет демпинг Ирана, но нельзя исключать и такой вариант, считает Хестанов: «За годы эмбарго Иран сильно изголодался по валюте. Он готов рваться на внешний рынок, быстро наращивая экспорт: сначала до 500 тысяч баррелей, через какое-то время - еще на миллион». При определенном раскладе это будет означать двукратное увеличение дисбаланса между спросом и предложением.
Периферия нормального мира
В социальной плоскости дела обстоят не лучше: падение уровня жизни в текущем году продолжит набирать обороты. Реальные располагаемые денежные доходы сократятся на 10% против 5% в 2015 году, также ускорится падение реальных зарплат, прогнозирует И.Николаев. Ключевыми факторами станет индексация пенсий значительно ниже уровня фактической инфляции, а также более жесткая политика бизнеса - затяжной характер кризиса вынудит работодателей более решительно идти на сокращение издержек.
С точки зрения населения, главный риск - по-прежнему инфляция, считает доктор экономических наук Евгений ГОНТМАХЕР. Рост цен ощущается людьми гораздо более значительно, чем говорит нам официальная статистика. Второй момент - это то, что происходит с социальными льготами населению, особенно на местном уровне.
«В 2016 году социальные факторы перекрывают макроэкономику. Если подходить к вопросу чисто бухгалтерски, то бюджет можно и ополовинить - срезаешь все расходы - и до свидания. Но текущий год будет годом очень большого социального напряжения. В организованные движения все это не выльется, но постоянные локальные всплески, как мы видели в Краснодаре, где на улицы вышли пенсионеры, или у дальнобойщиков в прошлом году, будут заметно усиливаться», - прогнозирует Гонтмахер.
Эксперты признают, что ключ к реформам сегодня находится в руках единственного человека. Готов ли Путин потратить на них часть своего рейтинга? «Я в этом сильно сомневаюсь, - говорит экономист. Степень запущенности страны очень высокая, деградация жизни идет быстрее, чем расходуются резервы. И если подождать до президентских выборов, может быть уже поздно - цена за реформы будет просто запредельной». А это означает, заключает эксперт, что при бездействии властей мы уже через год бесповоротно отстанем от развитых стран и превратимся в дальнюю окраину нормального мира.
"Новая газета" № 4 от 18 января 2016
http://www.novayagazeta.ru/economy/71469.html
Примечание: все выделения в тексте - мои.