Владимир ПАСТУХОВ - Обвинение Ходорковского: что это было, Бэрримор?
Новое уголовное дело против Ходорковского - событие не столько правовое, сколько медийное
Предъявление Ходорковскому обвинения в совершении убийства 17-летней давности стало новостью номер один прошедшей недели. События развивались так ошеломительно быстро (повестка, вызов на допрос, обвинение в серии убийств, мощный пропагандистский залп со стороны Кремля и такой же молниеносный ответ с другой стороны баррикад), что и несколько дней спустя невольно хочется спросить с неподражаемой михалковской интонацией: что это было, Бэрримор?
Право vs. шоу
Практически все комментаторы сходятся во мнении, что новое уголовное дело против Ходорковского - событие не столько правовое, сколько медийное. Работа следствия сориентирована не на успех в суде (в российском суде любое дело обречено на успех, так что особенно стараться не надо), а на широкий общественный резонанс. Рутинные следственные действия вытеснены "юридическим акционизмом". Видимо, длительное общение правоохранителей с солистками "Пусси Райот" не прошло даром - болезнь оказалась заразной. Это уже не следственная бригада, а сплошная группа "Война".
Вольно или невольно российская (и не только российская) общественность оказалась вовлечена в сугубо юридическую дискуссию, которой место в тиши кабинетов, а не на газетных полосах. Теперь мы все вынужденно выступаем в качестве "большого жюри", которому необходимо вынести свое мнение-вердикт в некотором квази-юридическом споре между системой и человеком. Управиться с таким жюри - задача непростая, и следствию придется в этом убедиться в самое ближайшее время.
В чем проблема "общественного жюри"? Прежде всего в том, что, в отличие от "жюри присяжных", оно не ограничено рассмотрением лишь тех фактов, которые судья позволяет ему обсуждать. Здесь неприменимы правила допустимости и относимости доказательств. Общественное мнение отслеживает и оценивает ситуацию в целом, во всех ее аспектах. Его трудно заставить вынести свой вердикт вне контекста и без учета подтекста. А контекст и подтекст в этом деле интересней, чем сама его фактура - потому что фактуры, похоже, никакой вообще не существует…
Обвинительный контекст
В общем и целом Россия осталась тем же государством, в анамнезе которого остались "большие процессы" 30-х годов прошлого века. Это то же самое государство, которое в течение 40 с лишним лет по окончании войны отрицало свое участие в Катынской трагедии, утверждая, что тысячи польских офицеров были расстреляны немцами, а не агентами НКВД (и даже включившее это утверждение в обвинение, представленное Нюрнбергскому трибуналу). Оно ни в чем не раскаялось и так толком и не осудило геноцид собственного народа. Не удивительно, что его новые практики ненамного лучше старых.
Сегодня это государство с легкостью обвиняет Магнитского в том, что он украл деньги из бюджета, хотя они найдены на счетах налоговых чиновников, Навального - в том, что он украл "весь лес", того же Ходорковского - в том, что он украл "всю нефть". Это государство, имея на руках заключение собственных экспертов о том, что малайзийский самолет уничтожен с земли ракетой комплекса "Бук", ведет расследования против украинского летчика, который якобы сбил этот самолет в воздухе. И везде появляются свидетели, которые все "достоверно" видели и слышали.
Оценивая те или иные публично озвученные обвинения, нельзя абстрагироваться от того, что их выдвигает политический режим, в принципе способный на ложь, прибегающий ко лжи часто и с удовольствием, умеющий лгать сознательно и изощренно, не гнушающийся подделкой доказательств и не опасающейся разоблачений. Это объективная реальность, данная нам в весьма неприятных ощущениях, от которой нельзя отмахнуться, оценивая любую информацию, поступающую из недр российской правоохранительной системы.
Подозрительный подтекст
Если обсуждать следственную версию по существу, то при ближайшем рассмотрении выясняется, что предмета для дискуссии не существует. Следствие объявило о наличии кролика в шляпе, но при этом пока упорно демонстрирует одну лишь пустую шляпу. Его официальные представители, как опытные конферансье, нагнетают медийные страсти, подогревая публику выкриками: самые свежие доказательства, совершенно новые доказательства, доказательства, которых вы никогда не видели. И которых, добавлю от себя, можете так никогда и не увидеть. И это не просто догадка, а предположение, основанное на анализе того единственного документа, который пока реально доступен - заявления Следственного комитета.
Это заявление выстроено в несколько иной логике, чем сообщения информационных агентств о нем. В самом документе акцент смещен с новых фактических доказательств в сторону нового способа доказывания. Обещанный кролик при этом превращается в "кота Шредингера", который одновременно существует и не существует. Если внимательно прочесть страничку на сайте Следственного комитета России, то становится понятно, что происходит подмена предметов доказывания: следователи собираются доказывать не причастность Ходорковского к убийствам, а то, что в компании ЮКОС ни одного решения не принималось без его ведома. А это, как говорили даже в криминальной Одессе, "есть две большие разницы".
Дальше все будет зависеть от ловкости рук следователя-иллюзиониста (в способностях которого мало кто сомневается). При использовании такой новаторской методики Ходорковский без всяких новых откровений засекреченных свидетелей может быть обвинен в чем угодно в три движения - следите за руками: движение первое - исполнители сознались в убийстве и указали на сотрудников компании ЮКОС как на организаторов; движение второе - организаторов признали виновными и осудили (одного заочно); движение третье - Ходорковский все контролировал в своей компании, а, значит, виновен. Последнее доказывается рассуждениями "независимых экспертов", которых временно можно одолжить у НТВ…
Кот или кролик? - непростой выбор для следствия
Мэра Нефтеюганска Петухова убили в день рождения Ходорковского, а Анну Политковскую - в день рождения Путина
Конечно, подобная методика не имеет никакого отношения к правосудию, но как репрессивная технология весьма эффективна и остроумна. В принципе, её можно поставить на поток, и тогда в стране не останется ни одного руководителя компании, которого нельзя было бы легко и дешево привлечь к уголовной ответственности за что угодно. Проблема лишь в том, что она может иметь применение более широкое, чем то, на которое рассчитывают ее создатели - инженеры человеческих душ из Следственного комитета России. Она рождает нехорошие аллюзии.
Приблизительно таким же способом в три движения можно доказывать, что журналистку Анну Политковскую убили по указанию Путина. Действительно, мэра Нефтеюганска Петухова убили в день рождения Ходорковского, а Анну Политковскую - в день рождения Путина. В организации убийства Петухова обвинили сотрудников компании ЮКОС, а за организацию убийства Политковской осудили сотрудников ФСБ и МВД России. Следствие полагает, что сможет доказать, что Ходорковский отвечает за все, что делалось в компании ЮКОС, но с таким же, если не с большим успехом можно доказывать, что в ФСБ ничего не может быть сделано без ведома Путина.
Лично я считаю оба эти предположения абсурдными. Но Следственный комитет, продвигая свою полицейскую инновацию, заставляет общественное мнение сопоставлять разные ситуации и наводит его на нехорошие мысли, оказывая власти медвежью услугу. Воистину, как писал в своих записных книжка Ильф - "бойтесь данайцев, приносящих яйцев". Вряд ли это было целью следователей и их политических кураторов. Поэтому Следственный комитет оказался перед сложным выбором: надо или продолжать продавать "кота Шредингера", ничем особенно не рискуя, но порождая сомнительные аналогии, либо все-таки предъявить потаенного кролика, который 17 лет молчал, но вдруг заговорил языком судебных протоколов. Проблема в том, что, как только уши кролика покажутся над шляпой, кем бы он ни был, его вывернут мехом внутрь, докапываясь до его подноготной, потому что это не рядовое дело, и ресурсов защиты, скорее всего, хватит на то, чтобы докопаться до истины.
Суицидальный синдром власти
Предъявление третьего обвинения Ходорковскому заставляет в очередной раз задуматься о суицидальном синдроме власти. Исторический опыт свидетельствует, что ни одна революция не может произойти без деятельного соучастия правительства, которое выступает главным донором любого революционного процесса. Казалось, живет себе Ходорковский в Швейцарии, его политическая активность касается в лучшем случае тех 14%, которые определились в своем так называемом европейском выборе, и которые власти никак не угрожают. Оставшиеся 86% начинают постепенно о Ходорковском забывать. Но тут публику вдруг отрывают от батальных сцен в стиле Бондарчука и переключают на криминальный триллер в духе раннего Говорухина. Как говорила мамаша Мортон из другого фильма - такую рекламу за деньги не купишь, детка.
Когда этот текст уже был дописан, в газете "Коммерсант" было опубликовано заявление Генерального прокурора России. Тенденция, однако…
Владимир ПАСТУХОВ - публицист, политолог и юрист. Доктор политических наук, кандидат юридических наук. Профессор St.Antony College, Oxford.
Область научных интересов: политическая философия, цивилизационные исследования, конституционный процесс, федерализм.
Автор книг "Три времени России", "Реставрация вместо реформации", "Украинская революция и русская контрреволюция".
Известный исследователь российской политики покинул Россию в 2008 г. и уехал в Лондон в связи с участием в качестве защитника в деле Hermitage.
Был научным директором Института права и публичной политики; руководителем программы Института корпоративного предпринимательства ГУ ВШЭ, советником председателя Конституционного Суда РФ; членом редколлегий журналов "Полис" и "Сравнительное конституционное обозрение".
Русская служба BBC, 15.12.2015
http://www.bbc.com/russian/blogs/2015/12/151215_blog_pastoukhov_khodorkovsky_murder_charges
Примечание: все выделения в тексте - мои.
Предъявление Ходорковскому обвинения в совершении убийства 17-летней давности стало новостью номер один прошедшей недели. События развивались так ошеломительно быстро (повестка, вызов на допрос, обвинение в серии убийств, мощный пропагандистский залп со стороны Кремля и такой же молниеносный ответ с другой стороны баррикад), что и несколько дней спустя невольно хочется спросить с неподражаемой михалковской интонацией: что это было, Бэрримор?
Право vs. шоу
Практически все комментаторы сходятся во мнении, что новое уголовное дело против Ходорковского - событие не столько правовое, сколько медийное. Работа следствия сориентирована не на успех в суде (в российском суде любое дело обречено на успех, так что особенно стараться не надо), а на широкий общественный резонанс. Рутинные следственные действия вытеснены "юридическим акционизмом". Видимо, длительное общение правоохранителей с солистками "Пусси Райот" не прошло даром - болезнь оказалась заразной. Это уже не следственная бригада, а сплошная группа "Война".
Вольно или невольно российская (и не только российская) общественность оказалась вовлечена в сугубо юридическую дискуссию, которой место в тиши кабинетов, а не на газетных полосах. Теперь мы все вынужденно выступаем в качестве "большого жюри", которому необходимо вынести свое мнение-вердикт в некотором квази-юридическом споре между системой и человеком. Управиться с таким жюри - задача непростая, и следствию придется в этом убедиться в самое ближайшее время.
В чем проблема "общественного жюри"? Прежде всего в том, что, в отличие от "жюри присяжных", оно не ограничено рассмотрением лишь тех фактов, которые судья позволяет ему обсуждать. Здесь неприменимы правила допустимости и относимости доказательств. Общественное мнение отслеживает и оценивает ситуацию в целом, во всех ее аспектах. Его трудно заставить вынести свой вердикт вне контекста и без учета подтекста. А контекст и подтекст в этом деле интересней, чем сама его фактура - потому что фактуры, похоже, никакой вообще не существует…
Обвинительный контекст
В общем и целом Россия осталась тем же государством, в анамнезе которого остались "большие процессы" 30-х годов прошлого века. Это то же самое государство, которое в течение 40 с лишним лет по окончании войны отрицало свое участие в Катынской трагедии, утверждая, что тысячи польских офицеров были расстреляны немцами, а не агентами НКВД (и даже включившее это утверждение в обвинение, представленное Нюрнбергскому трибуналу). Оно ни в чем не раскаялось и так толком и не осудило геноцид собственного народа. Не удивительно, что его новые практики ненамного лучше старых.
Сегодня это государство с легкостью обвиняет Магнитского в том, что он украл деньги из бюджета, хотя они найдены на счетах налоговых чиновников, Навального - в том, что он украл "весь лес", того же Ходорковского - в том, что он украл "всю нефть". Это государство, имея на руках заключение собственных экспертов о том, что малайзийский самолет уничтожен с земли ракетой комплекса "Бук", ведет расследования против украинского летчика, который якобы сбил этот самолет в воздухе. И везде появляются свидетели, которые все "достоверно" видели и слышали.
Оценивая те или иные публично озвученные обвинения, нельзя абстрагироваться от того, что их выдвигает политический режим, в принципе способный на ложь, прибегающий ко лжи часто и с удовольствием, умеющий лгать сознательно и изощренно, не гнушающийся подделкой доказательств и не опасающейся разоблачений. Это объективная реальность, данная нам в весьма неприятных ощущениях, от которой нельзя отмахнуться, оценивая любую информацию, поступающую из недр российской правоохранительной системы.
Подозрительный подтекст
Если обсуждать следственную версию по существу, то при ближайшем рассмотрении выясняется, что предмета для дискуссии не существует. Следствие объявило о наличии кролика в шляпе, но при этом пока упорно демонстрирует одну лишь пустую шляпу. Его официальные представители, как опытные конферансье, нагнетают медийные страсти, подогревая публику выкриками: самые свежие доказательства, совершенно новые доказательства, доказательства, которых вы никогда не видели. И которых, добавлю от себя, можете так никогда и не увидеть. И это не просто догадка, а предположение, основанное на анализе того единственного документа, который пока реально доступен - заявления Следственного комитета.
Это заявление выстроено в несколько иной логике, чем сообщения информационных агентств о нем. В самом документе акцент смещен с новых фактических доказательств в сторону нового способа доказывания. Обещанный кролик при этом превращается в "кота Шредингера", который одновременно существует и не существует. Если внимательно прочесть страничку на сайте Следственного комитета России, то становится понятно, что происходит подмена предметов доказывания: следователи собираются доказывать не причастность Ходорковского к убийствам, а то, что в компании ЮКОС ни одного решения не принималось без его ведома. А это, как говорили даже в криминальной Одессе, "есть две большие разницы".
Дальше все будет зависеть от ловкости рук следователя-иллюзиониста (в способностях которого мало кто сомневается). При использовании такой новаторской методики Ходорковский без всяких новых откровений засекреченных свидетелей может быть обвинен в чем угодно в три движения - следите за руками: движение первое - исполнители сознались в убийстве и указали на сотрудников компании ЮКОС как на организаторов; движение второе - организаторов признали виновными и осудили (одного заочно); движение третье - Ходорковский все контролировал в своей компании, а, значит, виновен. Последнее доказывается рассуждениями "независимых экспертов", которых временно можно одолжить у НТВ…
Кот или кролик? - непростой выбор для следствия
Мэра Нефтеюганска Петухова убили в день рождения Ходорковского, а Анну Политковскую - в день рождения Путина
Конечно, подобная методика не имеет никакого отношения к правосудию, но как репрессивная технология весьма эффективна и остроумна. В принципе, её можно поставить на поток, и тогда в стране не останется ни одного руководителя компании, которого нельзя было бы легко и дешево привлечь к уголовной ответственности за что угодно. Проблема лишь в том, что она может иметь применение более широкое, чем то, на которое рассчитывают ее создатели - инженеры человеческих душ из Следственного комитета России. Она рождает нехорошие аллюзии.
Приблизительно таким же способом в три движения можно доказывать, что журналистку Анну Политковскую убили по указанию Путина. Действительно, мэра Нефтеюганска Петухова убили в день рождения Ходорковского, а Анну Политковскую - в день рождения Путина. В организации убийства Петухова обвинили сотрудников компании ЮКОС, а за организацию убийства Политковской осудили сотрудников ФСБ и МВД России. Следствие полагает, что сможет доказать, что Ходорковский отвечает за все, что делалось в компании ЮКОС, но с таким же, если не с большим успехом можно доказывать, что в ФСБ ничего не может быть сделано без ведома Путина.
Лично я считаю оба эти предположения абсурдными. Но Следственный комитет, продвигая свою полицейскую инновацию, заставляет общественное мнение сопоставлять разные ситуации и наводит его на нехорошие мысли, оказывая власти медвежью услугу. Воистину, как писал в своих записных книжка Ильф - "бойтесь данайцев, приносящих яйцев". Вряд ли это было целью следователей и их политических кураторов. Поэтому Следственный комитет оказался перед сложным выбором: надо или продолжать продавать "кота Шредингера", ничем особенно не рискуя, но порождая сомнительные аналогии, либо все-таки предъявить потаенного кролика, который 17 лет молчал, но вдруг заговорил языком судебных протоколов. Проблема в том, что, как только уши кролика покажутся над шляпой, кем бы он ни был, его вывернут мехом внутрь, докапываясь до его подноготной, потому что это не рядовое дело, и ресурсов защиты, скорее всего, хватит на то, чтобы докопаться до истины.
Суицидальный синдром власти
Предъявление третьего обвинения Ходорковскому заставляет в очередной раз задуматься о суицидальном синдроме власти. Исторический опыт свидетельствует, что ни одна революция не может произойти без деятельного соучастия правительства, которое выступает главным донором любого революционного процесса. Казалось, живет себе Ходорковский в Швейцарии, его политическая активность касается в лучшем случае тех 14%, которые определились в своем так называемом европейском выборе, и которые власти никак не угрожают. Оставшиеся 86% начинают постепенно о Ходорковском забывать. Но тут публику вдруг отрывают от батальных сцен в стиле Бондарчука и переключают на криминальный триллер в духе раннего Говорухина. Как говорила мамаша Мортон из другого фильма - такую рекламу за деньги не купишь, детка.
Когда этот текст уже был дописан, в газете "Коммерсант" было опубликовано заявление Генерального прокурора России. Тенденция, однако…
Владимир ПАСТУХОВ - публицист, политолог и юрист. Доктор политических наук, кандидат юридических наук. Профессор St.Antony College, Oxford.
Область научных интересов: политическая философия, цивилизационные исследования, конституционный процесс, федерализм.
Автор книг "Три времени России", "Реставрация вместо реформации", "Украинская революция и русская контрреволюция".
Известный исследователь российской политики покинул Россию в 2008 г. и уехал в Лондон в связи с участием в качестве защитника в деле Hermitage.
Был научным директором Института права и публичной политики; руководителем программы Института корпоративного предпринимательства ГУ ВШЭ, советником председателя Конституционного Суда РФ; членом редколлегий журналов "Полис" и "Сравнительное конституционное обозрение".
Русская служба BBC, 15.12.2015
http://www.bbc.com/russian/blogs/2015/12/151215_blog_pastoukhov_khodorkovsky_murder_charges
Примечание: все выделения в тексте - мои.