!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! РОССИЯ - МОЛОДЕЖЬ - ИССЛЕДОВАНИЕ: Первое путинское поколение (окончание)
Начало:
http://loxovo.livejournal.com/7022739.html
Валерия Касамара: - Для меня гигантской проблемой является, что независимо от того, каких политических взглядов придерживается молодой человек, любит он Путина, не любит - неважно, я смотрю целиком по выборке, для меня значимо, кто из этих молодых людей готов выйти в активную гражданскую позицию и сказать: от меня же тоже все будет зависеть, я сейчас закончу учиться и пойду поднимать Россию с колен. Или: я пойду на баррикады. В результате у нас последние исследования - три человека, которые так или иначе вышли в активную жизненную позицию, которые сказали: это же и мое поколение, я тоже хочу внести вклад. Или: то, о чем вы спрашиваете, будет зависеть и от меня тоже. А у всех остальных инфантилизм, потребительское отношение и не более того. Поэтому трагедия заключается в том, что неважно, за кого ты, главное - ты планктон или ты все-таки активный гражданин. Невозможно воспитать активного гражданина, ответственного, если у тебя нет представления, что у тебя за страна, к чему мы идем, от тебя зависит, ты тоже должен внести какой-то вклад.
Михаил Соколов: - Вы успели увидеть реакцию уже на войну в Украине или нет?
Валерия Касамара: - Нет, мы ее не захватили. У нас получилось, что мы реакцию на Крым успели зафиксировать, а это все уже началось после.
Михаил Соколов: - Реакция на Крым была позитивная?
Валерия Касамара: - Большинство - да. Для большинства студентов это была ситуация двойственная. Потому что, с одной стороны, проговаривалось, что да, безусловно, были нарушены нормы международного права - это первый аргумент. Второе, что мы некрасиво поступили с Украиной. Потому что у соседа дача горит, а мы картошку воруем. Если б мы все это делали в мирное время, когда все были бы на равных, а здесь получилось, что им было не до Крыма, свои проблемы, а мы втихаря взяли и это совершили, как-то некрасиво. То есть, с одной стороны, мы говорили "братский народ", а потом взяли и спиной к нему повернулись. Теперь получается, что вместо того, чтобы финансировать различные регионы Российской Федерации, появляется новый регион, на который перебрасываются все средства. Уже была такая логика налогоплательщиков, что на мои налоги сейчас будут Крым поднимать.
Плюсов тоже было достаточно много, начиная от того, что Америка нам завидует, потому что у нее за последнее время не было территориальных приобретений, а у нас территориальные приобретения есть, поэтому все, что она делает против нас - это ее реакция от зависти. Мы наконец-то показали себя на международной арене. Здесь, конечно, очень много баллов заработал Лавров, особенно для студентов МГИМО он еще раз стал фигурой номер один. Потому что очередной конфликт, очередной раз они посмотрели, как должен себя вести министр иностранных дел, потому что он для них мощная референтная личность. Восторжествовала справедливость, мы помогли русскоязычному населению, которое угнеталось. Но все-таки большая часть ребят говорят, что нельзя сказать однозначно, есть и плюсы, и минусы.
Михаил Соколов: - Это один вопрос, который меня волнует - это их ощущения, связанные с будущим. Видят они какие-то социальные лифты реальные или нет? Безработицы боятся, например?
Валерия Касамара: - Я несколько лет назад начала на эту тему думать, у нас было одно из исследований, которое четко показало, что все зависит от того, в каком вузе учится человек. Ощущение конкурентоспособности и космополитичности очень зависит от вуза. Поэтому в МГУ, МГИМО, Высшей школе экономики этих ощущений нестабильности, страха нет. Как мы только берем региональные вузы, конечно, появляется.
Михаил Соколов: - В последнее время появились очень любопытные прогнозы, в том числе исходящие из вашего вуза, о том, что России грозит, возможно, молодежная безработица, если не будет изменена экономическая политика и т. д. Есть ли под этим серьезная основа, есть ли риски, что те молодые люди, которые чувствуют себя хорошо, находясь в престижных вузах, на самом деле не получат того, на что они рассчитывают?
Владимир Гимпельсон: - На этот вопрос, что будет в будущем, всегда ответить трудно, потому что зависит от многих обстоятельств, но тенденции, которые мы видим, касающиеся положения молодежи на рынке труда, они достаточно очевидные, они достаточно устойчивые. Во-первых, мы видим, что безработица в стране в целом очень низкая, это имеет свои объяснения, это неслучайно. Второе: показатель молодежной безработицы, соответственно, тоже низкий, хотя относительно молодежи в других странах. Внутри страны уровень молодежной безработицы гораздо выше, чем в более старшем возрасте, хотя это не надо драматизировать, это естественная вещь, небольшая по численности группа, активно участвующая на рынке труда, отсюда даже небольшие абсолютные цифры дают высокий уровень.
Какие я вижу проблемы? Мы на протяжении многих лет наблюдаем, что наша формальная занятость сокращается, скукоживается, в этом году, естественно, тенденция продолжается. Если это продолжится - это означает, что рабочих мест для молодежи, формальных рабочих мест, защищенных, которые дают какую-то перспективу, где есть, соответственно, социальные лифты и т. д, этих рабочих мест будет все меньше и меньше. Правда, сама молодежная когорта в силу демографических причин тоже становится меньше. Дальше у нас растет доля молодежи, которая получает высшее образование, а высшее образование - это и более высокие претензии, амбиции и ожидания. Соответственно, более высокообразованная молодежь сталкивается с тем, что возможностей на рынке труда для нее становится меньше - это не есть хорошо, это, конечно, может повлиять на молодежные настроения. Но сказать наверняка, что эти тенденции гарантированы на будущее, я не могу, все будет зависеть от того, как экономика будет развиваться. Если мы исходим из тех прогнозов, которые есть, что кризис надолго, стагнация надолго, что вряд ли в ближайшее время мы увидим какие-то совершенно замечательные показатели экономического роста, тогда все эти проблемы могут действительно усугубиться.
Михаил Соколов: - То есть может быть хуже?
Владимир Гимпельсон: - Может быть по-всякому, и хуже, конечно, тоже.
Михаил Соколов: - Михаил, как вы считаете, есть риск такой, что люди, которые учатся в престижных и непрестижных вузах, окажутся обиженной категорией в ближайшее время именно из-за политических решений и экономического кризиса?
Михаил Конев: - Я убежден, что есть. Потому что я среди своего окружения вижу людей, которые закончили и престижные вузы, и менее престижные вузы в субъектах РФ, многие из них опасаются не найти работу. Из-за того, что они живут с семьями, они не чувствуют такой большой угрозы, но те, кто живет в общежитии в другом городе, понимают, что если они не найдут работу, им просто не на что будет жить, они, конечно, испытывают большой страх перед этим. Я уверен. Я уверен, что в дальнейшем ситуация будет ухудшаться. Даже я ищу работу, я вижу, что есть достаточно большие проблемы, потому что везде требуется опыт работы, стал не так важен диплом, как то, где ты работал до этого.
Михаил Соколов: - Есть забавное требование, чтобы поступить на муниципальную или государственную службу, нужен опыт такой-то службы. А где вы его возьмете, если без такого опыта не берут? Странные требования на этих конкурсах, которые публично вывешены на сайтах.
Михаил Конев: - В основном молодежь живет либо подработками неофициальными, либо устраивается на более-менее нормальную работу через знакомых, через родителей, все ищут какие-то связи, чтобы попасть на работу. Так просто прийти на рынок труда и найти что-то, что соответствует твоему уровню образования и опыту, невозможно практически.
Михаил Соколов: - Прощупывается ли в ваших исследованиях какая-то часть молодежи, которая в принципе готова к каким-то протестным действиям? По опросам, на Болотной, Сахарова и на всех этих митингах все-таки 10% были представители студенчества.
Валерия Касамара: - Когда мы после выступлений декабря 2011 года - начала 2012 года провели исследование, то там тоже были очень интересные данные. Потому что для кого-то из молодых людей, которые пришли на Болотную, на Сахарова, это был такой городской праздник, которого они раньше не видели, то есть в их жизни никогда до этого ничего подобного не было, поэтому они пришли просто посмотреть, что это такое. Действительно, они выросли, массовых мероприятий в их жизни не случалось. А тут приходишь, народу много, тусняк хороший, Собчак на сцене выступает, еще кого-то увидеть можно. У людей была тусовка. Поэтому, когда мы провели такое исследование, там люди честно говорили - мы пришли посмотреть. В регионах ситуация была другая, когда мы спрашивали, пошли, не пошли, там ответ был такой: нет, не пошли, потому что побоялись, расскажут руководству вуза, могут отчислить. Надо четко отделять именно мотивированную протестную активность от желания пополнить свой жизненный опыт подобным мероприятием. На сегодняшний момент подобной активности я не вижу, она отсутствует. Потому что у нас есть нормальные потребители, которые реагируют четко на то, что меняется в материальном плане в их конкретной жизни. Там есть более воинственные люди, которые наезжают на тех, кто страдает по пармезану и говорит, что это только вы голодаете, потому что вы отличаете пармезан от сыра "Дор блю", а иные не понимают, что это такое, люди, которые не понимают разницы, прекрасно себя чувствуют.
Михаил Соколов: - А на цены они не смотрят, которые прекрасно себя чувствуют? Цены все выше и выше.
Валерия Касамара: - Я все жду, когда, наконец, будет рациональная реакция на то, что ударяет по кошельку. Потому что в течение последних лет мы все время фиксировали, что есть определенные материальные ценности, которые очень значимы. В череде этих материальных ценностей были и выезды за границу. Но здесь опять же выезд за границу очень дифференцирован, для кого-то это поездка в Турцию или Египет, которая случилась первый раз в жизни, а для кого-то это регулярные поездки за рубеж с открытой шенгенской визой, когда ты себя чувствуешь абсолютно свободно, тут праздники, три дня выходных, они слетали, например, в Берлин. Поэтому здесь тоже все по-разному. Я на самом деле жду. Потому что когда я вижу результаты опросов социального самочувствия, которые Левада проводил, о том, что материальные проблемы нарастают, социальное самочувствие ухудшается, а при этом поддержка всего происходящего в стране только растет.
Михаил Соколов: - Я взял левадовские общие цифры, они довольно любопытные. Путиным довольны 88%, а Медведевым 62%. Работой правительства, если оторваться от Медведева, довольны 56%, недовольны 43%. А с Госдумой почти пополам и может вниз пойти. Пока на бояр переходит потихонечку, но, наверное, если дальше будет, соответственно, рейтинг вождя потихонечку плыть. Нельзя же все время каждые полгода устраивать новую войну.
Валерия Касамара: - Я об этом думала, когда произошли крымские события и когда была мощная возгонка, с коллегами обсуждали - что дальше. Хорошо, провели Олимпиаду, потом Крым, дальше сидели и думали - а что дальше?
Михаил Соколов: - В Донбассе война.
Валерия Касамара: - Сейчас же Сирия. Кто мог предположить, что будет Сирия?
Михаил Соколов: - Когда речь зашла о Сирии, я очень сильно сомневался, как это можно, не закончив одну войну, начать другую. Оказывается, можно. И аплодируют, судя по опросам.
Валерия Касамара: - Может пошатнуться правительство, Государственная Дума, но мы так устроены, что мы все равно будем цепляться хоть за что-то, и вот этим "что-то" является в данном случае президент. Я не удивлюсь, если рейтинг будет расти.
Михаил Соколов: - Михаил, как вы считаете, что главный инструмент возгонки рейтинга Путина?
Михаил Конев: - Внешняя политика. Для молодежи, тех, кого я знаю, с кем общаюсь - это внешняя политика. Молодежь не так остро чувствует рост цен, потому что те, кто не живут семейной жизнью, в основном питаются в столовых, в барах, если пиво в барах подорожало, то они идут пить пиво в общежитие или домой. Внешняя политика, вот мы Украине показали, всему миру показали, теперь еще и в Сирии.
Михаил Соколов: - Так показали-то плохо.
Михаил Конев: - Все же смотрят Первый канал и не понимают, что страна-изгой, все думают, что нас все любят, что мы такие крутые, а те, кто считает нас изгоями, они нас очень сильно боятся или завидуют.
Михаил Соколов: - Вы уверены, что это все-таки телевизор?
Михаил Конев: - Не только телевизор, я уверен, что это общее восприятие внешней политики.
Валерия Касамара: - Я считаю, что телевизор. Потому что, когда мы проанализировали, у нас были отдельные исследования, с одной стороны, студенты говорят: мы не смотрим телевизор, мы очень умные, мы любим анализировать, мы ищем причинно-следственные связи, слушаем умное радио, читаем умные аналитические сайты. В результате проводим исследование и там фактически клише, которые идут из телевизора, они повторяются.
Михаил Соколов: - Откуда они берутся, если люди не смотрят телевизор? То есть они его смотрят, но стесняются сказать?
Валерия Касамара: - Это точно так же, как с голосованием за Зюганова или за Жириновского: проголосовал за Жириновского, а потом стыдно сказать. Смотрят телевизор. Потому что именно речевые конструкции повторяются один в один. Что касается фактора внешней политики, когда у нас было предыдущее исследование черты идеального политического лидера - жесткость, справедливость. Появилась Сирия, внешняя политика вошла в нашу жизнь, у нас тут же популярность факультетов международных отношений возросла, потому что сразу стало четко понятно, что такое делать международную политику. В характеристиках идеального политического лидера появилось то, что он должен представлять страну на международной арене, дипломатичность и прочее.
Михаил Соколов: - А интернет куда работает?
Валерия Касамара: - Я не знаю, куда он работает. Я поразмышляла и поняла, что ровно года хватает на то, чтобы настолько укоренить какую-то идею, которую надо, только надо год нормально отработать. Буквально год назад кто-нибудь говорил про поворот на Восток? Никто не говорил. Кто-нибудь говорил про значимость Китая? Никто не говорил. Проводим исследование: куда мы смотрим? На Восток, потому что, оказывается, у нас общие ценности. Главный друг Китай.
Михаил Соколов: - Были же 10 лет назад страхи по поводу Китая, экспансии.
Валерия Касамара: - Близко нет! У нас теперь Китай главный друг. Более того, мы будем великой страной, сейчас объединимся с Китаем и всех поставим на колени.
Михаил Соколов: - Мне кажется, эти вещи, в том числе в сознании молодежи, не укореняются. Вы сказали слово "укоренить", а это не совсем так. Если можно изменить все в течение года, значит это не укоренить, а насадить. Эти рейтинги ненависти, условно говоря, к Соединенным Штатам, или к Украине, или к Эстонии, они меняются в зависимости от направления пропаганды. Эстония, вспомните, была история с "Бронзовым солдатом", Эстония выходила на первое место в рейтинге врагов России. Где теперь она? Совсем не на первом месте, а куда-то ушла. Грузия, 2008 год на первом месте была - ушла. С Соединенными Штатами 2008-й год был пик, потом разрядка была и треть электората ушла.
Валерия Касамара: - Общественное мнение очень подвержено влиянию. Молодежь, как и все остальные возрастные группы населения, начинает очень активно транслировать.
Михаил Соколов: - То есть мы можем сделать вывод, что в своем поведении на самом деле молодежь не отличается от поколения, выросшего при советской власти, например?
Валерия Касамара: - Ничем. К сожалению, скажу умное слово, российское общество крайне гомогенно.
Михаил Соколов: - Переведите теперь на русский язык.
Валерия Касамара: - Оно однообразно.
Михаил Соколов: - А как же те люди, которые рулят, правят?
Валерия Касамара: - Я в данном случае элитой называю людей, которые могут являться образцом для подражания.
Михаил Соколов: - Владимир Владимирович Путин для 90% образец.
Валерия Касамара: - Я говорю про институт. Те люди, которые считаются элитой, для меня это люди, которых принято так называть, потому что других у нас нет. В силу статусного положения этих людей причисляют к элите. Но как класс, как институт опять же элита у нас отсутствует. Я могу говорить скорее про культурную элиту, но что касается политической элиты, к сожалению, мне кажется, что в России она в каком-то зачаточном состоянии.
Михаил Соколов: - Я натолкнулся буквально на днях на очень интересное объяснение, почему в России нет элиты. Потому что элиты не может быть в феодальном обществе. Если общество сословное, а в России оно было сословным до 1917 года в значительной степени, даже официально, потом оно было сословным при советской власти - это был развитой феодализм, оно остается сейчас в кризисном феодализме послесоветском тоже сословным. А в сословном обществе не может быть элиты.
Валерия Касамара: - Мы когда начинали исследование студентов, почему мы взяли именно студентов элитных вузов, потому что мне казалось, что именно они и должны чем-то отличаться. У них больше возможностей, у них высокий балл ЕГЭ при поступлении, они изначально мотивированы, они оказываются в мощном информационном пространстве. В результате оказывается - что они, что остальные. Мы в этом году хотим опросить студентов самых низких вузов, которые находятся внизу рейтингов государственных. Пока у меня это на уровне ощущений, хочу подтвердить на уровне исследования.
Михаил Соколов: - То есть вы хотите доказать, что общество гомогенно, элиты нет, а депутат, как показало одно ваше исследование, в принципе думает так же, как московский бомж, которые, кстати, многие с высшим образованием.
Валерия Касамара: - С депутатами было обиднее, потому что многие из них были готовы свою компетентность сделать разменной монетой и зачастую показывали свою лояльность, а в результате получилось черти что.
Михаил Соколов: - Михаил, у вас есть объяснение, почему у ваших сверстников, у значительной части отсутствует мотивация к активному социальному действию? Это страх, это исторический опыт, что в России были репрессии всегда или что-то еще?
Михаил Конев: - Это, наверное, и страх, и нежелание вылезать дальше своей квартиры. Они считают, что их жизнь - это их семья, что происходит дальше, их не волнует. Им абсолютно плевать на права и свободы людей, им абсолютно плевать на то, что кого-то избивают на площади дубинками. Им абсолютно плевать, что в центре Москвы убит Борис Немцов. Они не чувствуют это своей проблемой, они не чувствуют это своим личным делом, они не хотят ассоциировать себя с государством таким образом, для них есть Путин, которого они любят, и есть их семья. Они просматривают прямую линию, при этом не чувствуют, что Путин связан с их проблемами, верят в Путина, верят в свою семью, верят в свои собственные силы, что они когда-то выучатся, либо взятки будут брать, они куда-то устроятся и будут работать. Я не понимаю, почему это происходит.
Валерия Касамара: - Мне кажется, поскольку за этот период времени выросло поколение потребителей, то это поколение потребителей очень меркантильно. Поэтому когда оно смотрит на социальные лифты, которые смогут тебя поднять наверх, то этими социальными лифтами оказываются совсем не оппозиционные движения, а четко понятные. Делюсь сегодняшним общением со своей старшей дочерью, которая подходит ко мне и говорит: "Мама, ты представляешь, мой одноклассник сейчас в кубиках собирает подписи за "Единую Россию". Ты представляешь, за четыре часа работы платят 1200 рублей. Так вот он захотел уйти и знаешь, что ему сказали: "Мы тебе не советуем это делать. Ты отработай два года, за каждый год получишь плюс 10 баллов к ЕГЭ, а дальше сам решишь, как их распределить".
Михаил Соколов: - То есть типа мы скажем нужным людям, а они тебе сделают.
Валерия Касамара: - Понятно, что парень не стал дальше выяснять в силу возраста, отсутствия опыта технологию, как ему 10 баллов за каждый отработанный год передадут. Просто это иллюстрация социального лифта. Те ребята, про которых вы говорите, они меркантильны и поэтому четко делают выбор: пойду в прокуратуру, буду прокурором, и все будут падать ниц.
Михаил Конев: - Были для меня и обратные ситуации, когда один мой друг, он поддерживает власть, поддерживает Путина, даже поддерживает "Единую Россию", но, когда к нему в вуз пришли и стали заставлять стоять в маечке "Единой России", собирать какие-то подписи, причем за деньги, он отказался, причем публично. Он сказал: "Я люблю их, я поддерживаю, но я не люблю, когда мне навязывают. Я готов поддерживать в телевизоре, но участвовать я в этом не хочу".
Михаил Соколов: - Что называется, противоречивое поведение молодежи.
Михаил Конев: - И когда на митинг сгоняют, тоже им не нравится. Вроде бы и пару прогулять, но то, что меня туда ведут - это мне не нравится.
Михаил Соколов: - Вот власть делает ошибки, а могла бы деньгами да любовью, а не таким принуждением добиваться своих целей. Что нас ждет, изменится ли такое настроение, когда появятся социально мотивированные молодые люди, способные высказывать свою позицию?
Валерия Касамара: - Я уже много лет говорю одно и то же, что быстрых изменений быть не может, все это закладывается, начиная со школы: формирование гражданской позиции, ощущение себя как личности, как гражданина. И никуда мы не уйдем, если у нас не будет изменений в системе образования. Поэтому игра вдолгую.
Михаил Соколов: - Изменения в системе образования идут как раз, будет единый учебник один, единый учебник другой, как при советской власти.
Валерия Касамара: - Значит либо мы будем множить те ошибки, которые есть сейчас, либо система будет идти по пути упрощения.
Михаил Конев: - Мне кажется, виной всему пропаганда. Даже не столько система образования, сколько пропаганда. Я не верю, что когда-нибудь эта стена может пасть, вернее, хочется в это верить, но сейчас тяжело это представить, но если стена пропаганды пройдет, я уверен, что и образование станет другим, и люди станут иначе мыслить, и студенты станут более прогрессивными. Потому что то, что сейчас происходит, что сейчас транслируется нам из всех телеканалов и из всех радиоприемников - это ужас. Это портит умы преподавателей, которые детей учат, и умы самих детей.
Михаил Соколов: - Больше всего мне понравилась в вашем исследовании эта цитата: "Молодые люди хотят жить в демократической стране, но править ею должен Сталин".
Валерия Касамара: - Опять же это высказывают люди, у которых нет представлений полноценных ни о том, кто такой Сталин, ни о том, что такое демократия. Поэтому и противостоять пропаганде может человек думающий, у которого в голове существует хоть какая-то система координат.
Радио Свобода, 28.10.2015
http://www.svoboda.org/content/transcript/27331008.html
Примечание: все выделения в тексте - мои.
ВИДЕО: http://www.youtube.com/watch?v=iuF61WfnG74
РАНЕЕ НА ЭТУ ТЕМУ:
!!!!!!!!! МОЛОДЁЖЬ - О БУДУЩЕМ: "Мы уже начинаем возвышаться, и мы возвысимся окончательно"
http://loxovo.livejournal.com/7018715.html
http://loxovo.livejournal.com/7022739.html
Валерия Касамара: - Для меня гигантской проблемой является, что независимо от того, каких политических взглядов придерживается молодой человек, любит он Путина, не любит - неважно, я смотрю целиком по выборке, для меня значимо, кто из этих молодых людей готов выйти в активную гражданскую позицию и сказать: от меня же тоже все будет зависеть, я сейчас закончу учиться и пойду поднимать Россию с колен. Или: я пойду на баррикады. В результате у нас последние исследования - три человека, которые так или иначе вышли в активную жизненную позицию, которые сказали: это же и мое поколение, я тоже хочу внести вклад. Или: то, о чем вы спрашиваете, будет зависеть и от меня тоже. А у всех остальных инфантилизм, потребительское отношение и не более того. Поэтому трагедия заключается в том, что неважно, за кого ты, главное - ты планктон или ты все-таки активный гражданин. Невозможно воспитать активного гражданина, ответственного, если у тебя нет представления, что у тебя за страна, к чему мы идем, от тебя зависит, ты тоже должен внести какой-то вклад.
Михаил Соколов: - Вы успели увидеть реакцию уже на войну в Украине или нет?
Валерия Касамара: - Нет, мы ее не захватили. У нас получилось, что мы реакцию на Крым успели зафиксировать, а это все уже началось после.
Михаил Соколов: - Реакция на Крым была позитивная?
Валерия Касамара: - Большинство - да. Для большинства студентов это была ситуация двойственная. Потому что, с одной стороны, проговаривалось, что да, безусловно, были нарушены нормы международного права - это первый аргумент. Второе, что мы некрасиво поступили с Украиной. Потому что у соседа дача горит, а мы картошку воруем. Если б мы все это делали в мирное время, когда все были бы на равных, а здесь получилось, что им было не до Крыма, свои проблемы, а мы втихаря взяли и это совершили, как-то некрасиво. То есть, с одной стороны, мы говорили "братский народ", а потом взяли и спиной к нему повернулись. Теперь получается, что вместо того, чтобы финансировать различные регионы Российской Федерации, появляется новый регион, на который перебрасываются все средства. Уже была такая логика налогоплательщиков, что на мои налоги сейчас будут Крым поднимать.
Плюсов тоже было достаточно много, начиная от того, что Америка нам завидует, потому что у нее за последнее время не было территориальных приобретений, а у нас территориальные приобретения есть, поэтому все, что она делает против нас - это ее реакция от зависти. Мы наконец-то показали себя на международной арене. Здесь, конечно, очень много баллов заработал Лавров, особенно для студентов МГИМО он еще раз стал фигурой номер один. Потому что очередной конфликт, очередной раз они посмотрели, как должен себя вести министр иностранных дел, потому что он для них мощная референтная личность. Восторжествовала справедливость, мы помогли русскоязычному населению, которое угнеталось. Но все-таки большая часть ребят говорят, что нельзя сказать однозначно, есть и плюсы, и минусы.
Михаил Соколов: - Это один вопрос, который меня волнует - это их ощущения, связанные с будущим. Видят они какие-то социальные лифты реальные или нет? Безработицы боятся, например?
Валерия Касамара: - Я несколько лет назад начала на эту тему думать, у нас было одно из исследований, которое четко показало, что все зависит от того, в каком вузе учится человек. Ощущение конкурентоспособности и космополитичности очень зависит от вуза. Поэтому в МГУ, МГИМО, Высшей школе экономики этих ощущений нестабильности, страха нет. Как мы только берем региональные вузы, конечно, появляется.
Михаил Соколов: - В последнее время появились очень любопытные прогнозы, в том числе исходящие из вашего вуза, о том, что России грозит, возможно, молодежная безработица, если не будет изменена экономическая политика и т. д. Есть ли под этим серьезная основа, есть ли риски, что те молодые люди, которые чувствуют себя хорошо, находясь в престижных вузах, на самом деле не получат того, на что они рассчитывают?
Владимир Гимпельсон: - На этот вопрос, что будет в будущем, всегда ответить трудно, потому что зависит от многих обстоятельств, но тенденции, которые мы видим, касающиеся положения молодежи на рынке труда, они достаточно очевидные, они достаточно устойчивые. Во-первых, мы видим, что безработица в стране в целом очень низкая, это имеет свои объяснения, это неслучайно. Второе: показатель молодежной безработицы, соответственно, тоже низкий, хотя относительно молодежи в других странах. Внутри страны уровень молодежной безработицы гораздо выше, чем в более старшем возрасте, хотя это не надо драматизировать, это естественная вещь, небольшая по численности группа, активно участвующая на рынке труда, отсюда даже небольшие абсолютные цифры дают высокий уровень.
Какие я вижу проблемы? Мы на протяжении многих лет наблюдаем, что наша формальная занятость сокращается, скукоживается, в этом году, естественно, тенденция продолжается. Если это продолжится - это означает, что рабочих мест для молодежи, формальных рабочих мест, защищенных, которые дают какую-то перспективу, где есть, соответственно, социальные лифты и т. д, этих рабочих мест будет все меньше и меньше. Правда, сама молодежная когорта в силу демографических причин тоже становится меньше. Дальше у нас растет доля молодежи, которая получает высшее образование, а высшее образование - это и более высокие претензии, амбиции и ожидания. Соответственно, более высокообразованная молодежь сталкивается с тем, что возможностей на рынке труда для нее становится меньше - это не есть хорошо, это, конечно, может повлиять на молодежные настроения. Но сказать наверняка, что эти тенденции гарантированы на будущее, я не могу, все будет зависеть от того, как экономика будет развиваться. Если мы исходим из тех прогнозов, которые есть, что кризис надолго, стагнация надолго, что вряд ли в ближайшее время мы увидим какие-то совершенно замечательные показатели экономического роста, тогда все эти проблемы могут действительно усугубиться.
Михаил Соколов: - То есть может быть хуже?
Владимир Гимпельсон: - Может быть по-всякому, и хуже, конечно, тоже.
Михаил Соколов: - Михаил, как вы считаете, есть риск такой, что люди, которые учатся в престижных и непрестижных вузах, окажутся обиженной категорией в ближайшее время именно из-за политических решений и экономического кризиса?
Михаил Конев: - Я убежден, что есть. Потому что я среди своего окружения вижу людей, которые закончили и престижные вузы, и менее престижные вузы в субъектах РФ, многие из них опасаются не найти работу. Из-за того, что они живут с семьями, они не чувствуют такой большой угрозы, но те, кто живет в общежитии в другом городе, понимают, что если они не найдут работу, им просто не на что будет жить, они, конечно, испытывают большой страх перед этим. Я уверен. Я уверен, что в дальнейшем ситуация будет ухудшаться. Даже я ищу работу, я вижу, что есть достаточно большие проблемы, потому что везде требуется опыт работы, стал не так важен диплом, как то, где ты работал до этого.
Михаил Соколов: - Есть забавное требование, чтобы поступить на муниципальную или государственную службу, нужен опыт такой-то службы. А где вы его возьмете, если без такого опыта не берут? Странные требования на этих конкурсах, которые публично вывешены на сайтах.
Михаил Конев: - В основном молодежь живет либо подработками неофициальными, либо устраивается на более-менее нормальную работу через знакомых, через родителей, все ищут какие-то связи, чтобы попасть на работу. Так просто прийти на рынок труда и найти что-то, что соответствует твоему уровню образования и опыту, невозможно практически.
Михаил Соколов: - Прощупывается ли в ваших исследованиях какая-то часть молодежи, которая в принципе готова к каким-то протестным действиям? По опросам, на Болотной, Сахарова и на всех этих митингах все-таки 10% были представители студенчества.
Валерия Касамара: - Когда мы после выступлений декабря 2011 года - начала 2012 года провели исследование, то там тоже были очень интересные данные. Потому что для кого-то из молодых людей, которые пришли на Болотную, на Сахарова, это был такой городской праздник, которого они раньше не видели, то есть в их жизни никогда до этого ничего подобного не было, поэтому они пришли просто посмотреть, что это такое. Действительно, они выросли, массовых мероприятий в их жизни не случалось. А тут приходишь, народу много, тусняк хороший, Собчак на сцене выступает, еще кого-то увидеть можно. У людей была тусовка. Поэтому, когда мы провели такое исследование, там люди честно говорили - мы пришли посмотреть. В регионах ситуация была другая, когда мы спрашивали, пошли, не пошли, там ответ был такой: нет, не пошли, потому что побоялись, расскажут руководству вуза, могут отчислить. Надо четко отделять именно мотивированную протестную активность от желания пополнить свой жизненный опыт подобным мероприятием. На сегодняшний момент подобной активности я не вижу, она отсутствует. Потому что у нас есть нормальные потребители, которые реагируют четко на то, что меняется в материальном плане в их конкретной жизни. Там есть более воинственные люди, которые наезжают на тех, кто страдает по пармезану и говорит, что это только вы голодаете, потому что вы отличаете пармезан от сыра "Дор блю", а иные не понимают, что это такое, люди, которые не понимают разницы, прекрасно себя чувствуют.
Михаил Соколов: - А на цены они не смотрят, которые прекрасно себя чувствуют? Цены все выше и выше.
Валерия Касамара: - Я все жду, когда, наконец, будет рациональная реакция на то, что ударяет по кошельку. Потому что в течение последних лет мы все время фиксировали, что есть определенные материальные ценности, которые очень значимы. В череде этих материальных ценностей были и выезды за границу. Но здесь опять же выезд за границу очень дифференцирован, для кого-то это поездка в Турцию или Египет, которая случилась первый раз в жизни, а для кого-то это регулярные поездки за рубеж с открытой шенгенской визой, когда ты себя чувствуешь абсолютно свободно, тут праздники, три дня выходных, они слетали, например, в Берлин. Поэтому здесь тоже все по-разному. Я на самом деле жду. Потому что когда я вижу результаты опросов социального самочувствия, которые Левада проводил, о том, что материальные проблемы нарастают, социальное самочувствие ухудшается, а при этом поддержка всего происходящего в стране только растет.
Михаил Соколов: - Я взял левадовские общие цифры, они довольно любопытные. Путиным довольны 88%, а Медведевым 62%. Работой правительства, если оторваться от Медведева, довольны 56%, недовольны 43%. А с Госдумой почти пополам и может вниз пойти. Пока на бояр переходит потихонечку, но, наверное, если дальше будет, соответственно, рейтинг вождя потихонечку плыть. Нельзя же все время каждые полгода устраивать новую войну.
Валерия Касамара: - Я об этом думала, когда произошли крымские события и когда была мощная возгонка, с коллегами обсуждали - что дальше. Хорошо, провели Олимпиаду, потом Крым, дальше сидели и думали - а что дальше?
Михаил Соколов: - В Донбассе война.
Валерия Касамара: - Сейчас же Сирия. Кто мог предположить, что будет Сирия?
Михаил Соколов: - Когда речь зашла о Сирии, я очень сильно сомневался, как это можно, не закончив одну войну, начать другую. Оказывается, можно. И аплодируют, судя по опросам.
Валерия Касамара: - Может пошатнуться правительство, Государственная Дума, но мы так устроены, что мы все равно будем цепляться хоть за что-то, и вот этим "что-то" является в данном случае президент. Я не удивлюсь, если рейтинг будет расти.
Михаил Соколов: - Михаил, как вы считаете, что главный инструмент возгонки рейтинга Путина?
Михаил Конев: - Внешняя политика. Для молодежи, тех, кого я знаю, с кем общаюсь - это внешняя политика. Молодежь не так остро чувствует рост цен, потому что те, кто не живут семейной жизнью, в основном питаются в столовых, в барах, если пиво в барах подорожало, то они идут пить пиво в общежитие или домой. Внешняя политика, вот мы Украине показали, всему миру показали, теперь еще и в Сирии.
Михаил Соколов: - Так показали-то плохо.
Михаил Конев: - Все же смотрят Первый канал и не понимают, что страна-изгой, все думают, что нас все любят, что мы такие крутые, а те, кто считает нас изгоями, они нас очень сильно боятся или завидуют.
Михаил Соколов: - Вы уверены, что это все-таки телевизор?
Михаил Конев: - Не только телевизор, я уверен, что это общее восприятие внешней политики.
Валерия Касамара: - Я считаю, что телевизор. Потому что, когда мы проанализировали, у нас были отдельные исследования, с одной стороны, студенты говорят: мы не смотрим телевизор, мы очень умные, мы любим анализировать, мы ищем причинно-следственные связи, слушаем умное радио, читаем умные аналитические сайты. В результате проводим исследование и там фактически клише, которые идут из телевизора, они повторяются.
Михаил Соколов: - Откуда они берутся, если люди не смотрят телевизор? То есть они его смотрят, но стесняются сказать?
Валерия Касамара: - Это точно так же, как с голосованием за Зюганова или за Жириновского: проголосовал за Жириновского, а потом стыдно сказать. Смотрят телевизор. Потому что именно речевые конструкции повторяются один в один. Что касается фактора внешней политики, когда у нас было предыдущее исследование черты идеального политического лидера - жесткость, справедливость. Появилась Сирия, внешняя политика вошла в нашу жизнь, у нас тут же популярность факультетов международных отношений возросла, потому что сразу стало четко понятно, что такое делать международную политику. В характеристиках идеального политического лидера появилось то, что он должен представлять страну на международной арене, дипломатичность и прочее.
Михаил Соколов: - А интернет куда работает?
Валерия Касамара: - Я не знаю, куда он работает. Я поразмышляла и поняла, что ровно года хватает на то, чтобы настолько укоренить какую-то идею, которую надо, только надо год нормально отработать. Буквально год назад кто-нибудь говорил про поворот на Восток? Никто не говорил. Кто-нибудь говорил про значимость Китая? Никто не говорил. Проводим исследование: куда мы смотрим? На Восток, потому что, оказывается, у нас общие ценности. Главный друг Китай.
Михаил Соколов: - Были же 10 лет назад страхи по поводу Китая, экспансии.
Валерия Касамара: - Близко нет! У нас теперь Китай главный друг. Более того, мы будем великой страной, сейчас объединимся с Китаем и всех поставим на колени.
Михаил Соколов: - Мне кажется, эти вещи, в том числе в сознании молодежи, не укореняются. Вы сказали слово "укоренить", а это не совсем так. Если можно изменить все в течение года, значит это не укоренить, а насадить. Эти рейтинги ненависти, условно говоря, к Соединенным Штатам, или к Украине, или к Эстонии, они меняются в зависимости от направления пропаганды. Эстония, вспомните, была история с "Бронзовым солдатом", Эстония выходила на первое место в рейтинге врагов России. Где теперь она? Совсем не на первом месте, а куда-то ушла. Грузия, 2008 год на первом месте была - ушла. С Соединенными Штатами 2008-й год был пик, потом разрядка была и треть электората ушла.
Валерия Касамара: - Общественное мнение очень подвержено влиянию. Молодежь, как и все остальные возрастные группы населения, начинает очень активно транслировать.
Михаил Соколов: - То есть мы можем сделать вывод, что в своем поведении на самом деле молодежь не отличается от поколения, выросшего при советской власти, например?
Валерия Касамара: - Ничем. К сожалению, скажу умное слово, российское общество крайне гомогенно.
Михаил Соколов: - Переведите теперь на русский язык.
Валерия Касамара: - Оно однообразно.
Михаил Соколов: - А как же те люди, которые рулят, правят?
Валерия Касамара: - Я в данном случае элитой называю людей, которые могут являться образцом для подражания.
Михаил Соколов: - Владимир Владимирович Путин для 90% образец.
Валерия Касамара: - Я говорю про институт. Те люди, которые считаются элитой, для меня это люди, которых принято так называть, потому что других у нас нет. В силу статусного положения этих людей причисляют к элите. Но как класс, как институт опять же элита у нас отсутствует. Я могу говорить скорее про культурную элиту, но что касается политической элиты, к сожалению, мне кажется, что в России она в каком-то зачаточном состоянии.
Михаил Соколов: - Я натолкнулся буквально на днях на очень интересное объяснение, почему в России нет элиты. Потому что элиты не может быть в феодальном обществе. Если общество сословное, а в России оно было сословным до 1917 года в значительной степени, даже официально, потом оно было сословным при советской власти - это был развитой феодализм, оно остается сейчас в кризисном феодализме послесоветском тоже сословным. А в сословном обществе не может быть элиты.
Валерия Касамара: - Мы когда начинали исследование студентов, почему мы взяли именно студентов элитных вузов, потому что мне казалось, что именно они и должны чем-то отличаться. У них больше возможностей, у них высокий балл ЕГЭ при поступлении, они изначально мотивированы, они оказываются в мощном информационном пространстве. В результате оказывается - что они, что остальные. Мы в этом году хотим опросить студентов самых низких вузов, которые находятся внизу рейтингов государственных. Пока у меня это на уровне ощущений, хочу подтвердить на уровне исследования.
Михаил Соколов: - То есть вы хотите доказать, что общество гомогенно, элиты нет, а депутат, как показало одно ваше исследование, в принципе думает так же, как московский бомж, которые, кстати, многие с высшим образованием.
Валерия Касамара: - С депутатами было обиднее, потому что многие из них были готовы свою компетентность сделать разменной монетой и зачастую показывали свою лояльность, а в результате получилось черти что.
Михаил Соколов: - Михаил, у вас есть объяснение, почему у ваших сверстников, у значительной части отсутствует мотивация к активному социальному действию? Это страх, это исторический опыт, что в России были репрессии всегда или что-то еще?
Михаил Конев: - Это, наверное, и страх, и нежелание вылезать дальше своей квартиры. Они считают, что их жизнь - это их семья, что происходит дальше, их не волнует. Им абсолютно плевать на права и свободы людей, им абсолютно плевать на то, что кого-то избивают на площади дубинками. Им абсолютно плевать, что в центре Москвы убит Борис Немцов. Они не чувствуют это своей проблемой, они не чувствуют это своим личным делом, они не хотят ассоциировать себя с государством таким образом, для них есть Путин, которого они любят, и есть их семья. Они просматривают прямую линию, при этом не чувствуют, что Путин связан с их проблемами, верят в Путина, верят в свою семью, верят в свои собственные силы, что они когда-то выучатся, либо взятки будут брать, они куда-то устроятся и будут работать. Я не понимаю, почему это происходит.
Валерия Касамара: - Мне кажется, поскольку за этот период времени выросло поколение потребителей, то это поколение потребителей очень меркантильно. Поэтому когда оно смотрит на социальные лифты, которые смогут тебя поднять наверх, то этими социальными лифтами оказываются совсем не оппозиционные движения, а четко понятные. Делюсь сегодняшним общением со своей старшей дочерью, которая подходит ко мне и говорит: "Мама, ты представляешь, мой одноклассник сейчас в кубиках собирает подписи за "Единую Россию". Ты представляешь, за четыре часа работы платят 1200 рублей. Так вот он захотел уйти и знаешь, что ему сказали: "Мы тебе не советуем это делать. Ты отработай два года, за каждый год получишь плюс 10 баллов к ЕГЭ, а дальше сам решишь, как их распределить".
Михаил Соколов: - То есть типа мы скажем нужным людям, а они тебе сделают.
Валерия Касамара: - Понятно, что парень не стал дальше выяснять в силу возраста, отсутствия опыта технологию, как ему 10 баллов за каждый отработанный год передадут. Просто это иллюстрация социального лифта. Те ребята, про которых вы говорите, они меркантильны и поэтому четко делают выбор: пойду в прокуратуру, буду прокурором, и все будут падать ниц.
Михаил Конев: - Были для меня и обратные ситуации, когда один мой друг, он поддерживает власть, поддерживает Путина, даже поддерживает "Единую Россию", но, когда к нему в вуз пришли и стали заставлять стоять в маечке "Единой России", собирать какие-то подписи, причем за деньги, он отказался, причем публично. Он сказал: "Я люблю их, я поддерживаю, но я не люблю, когда мне навязывают. Я готов поддерживать в телевизоре, но участвовать я в этом не хочу".
Михаил Соколов: - Что называется, противоречивое поведение молодежи.
Михаил Конев: - И когда на митинг сгоняют, тоже им не нравится. Вроде бы и пару прогулять, но то, что меня туда ведут - это мне не нравится.
Михаил Соколов: - Вот власть делает ошибки, а могла бы деньгами да любовью, а не таким принуждением добиваться своих целей. Что нас ждет, изменится ли такое настроение, когда появятся социально мотивированные молодые люди, способные высказывать свою позицию?
Валерия Касамара: - Я уже много лет говорю одно и то же, что быстрых изменений быть не может, все это закладывается, начиная со школы: формирование гражданской позиции, ощущение себя как личности, как гражданина. И никуда мы не уйдем, если у нас не будет изменений в системе образования. Поэтому игра вдолгую.
Михаил Соколов: - Изменения в системе образования идут как раз, будет единый учебник один, единый учебник другой, как при советской власти.
Валерия Касамара: - Значит либо мы будем множить те ошибки, которые есть сейчас, либо система будет идти по пути упрощения.
Михаил Конев: - Мне кажется, виной всему пропаганда. Даже не столько система образования, сколько пропаганда. Я не верю, что когда-нибудь эта стена может пасть, вернее, хочется в это верить, но сейчас тяжело это представить, но если стена пропаганды пройдет, я уверен, что и образование станет другим, и люди станут иначе мыслить, и студенты станут более прогрессивными. Потому что то, что сейчас происходит, что сейчас транслируется нам из всех телеканалов и из всех радиоприемников - это ужас. Это портит умы преподавателей, которые детей учат, и умы самих детей.
Михаил Соколов: - Больше всего мне понравилась в вашем исследовании эта цитата: "Молодые люди хотят жить в демократической стране, но править ею должен Сталин".
Валерия Касамара: - Опять же это высказывают люди, у которых нет представлений полноценных ни о том, кто такой Сталин, ни о том, что такое демократия. Поэтому и противостоять пропаганде может человек думающий, у которого в голове существует хоть какая-то система координат.
Радио Свобода, 28.10.2015
http://www.svoboda.org/content/transcript/27331008.html
Примечание: все выделения в тексте - мои.
ВИДЕО: http://www.youtube.com/watch?v=iuF61WfnG74
РАНЕЕ НА ЭТУ ТЕМУ:
!!!!!!!!! МОЛОДЁЖЬ - О БУДУЩЕМ: "Мы уже начинаем возвышаться, и мы возвысимся окончательно"
http://loxovo.livejournal.com/7018715.html