Константин ГААЗЕ: Putin as usual, или Три причины потепления
Гипотеза о превращении Владимира Путин в кровожадного идеалиста пока не подтверждается
Встреча президента России Владимира Путина с госсекретарем США Джоном Кэрри служит новой цели властей - высвободить бюджетные средства
Серия домашних встреч Владимира Путина с западными лидерами и общее смягчение тона российской власти, наметившееся в последние дни, кажется, выстраиваются в некую новую - умиротворительную, если так можно сказать, - политическую линию. Заморозив войну на Донбассе и добившись рекордной популярности внутри страны, Путин больше никого не пугает ядерным оружием, охотно демонстрирует миролюбие и готовность к диалогу. У президента есть несколько существенных причин для постепенной смены курса. Экономика, внутренняя политика и глобальные амбиции Кремля требуют денег, времени, пространства для маневра и развязанных рук.
Но сегодня у России ничего этого нет.
Западные рынки капитала закрыты. Резервы закончатся накануне выборов в Госдуму в конце 2016 года. Военная риторика загнала Кремль в угол: декларируемые антизападничество и антилиберализм мешают Кремлю править страной, заключать сделки с разными сословиями, сдерживать рвущиеся к казенным миллиардам группы внутри власти, интриговать. Сотрудничество с западными странами сошло на нет, активная «геополитика» без такого сотрудничества невозможна, а Путин очень хочет заниматься мировыми проблемами. Выходит так, что желания и страхи буквально вынуждают президента сменить гнев на милость.
Самая важная причина нового курса - это, конечно, деньги, вернее, их отсутствие.
У чиновников нынче популярен странный термин - «раскованная бюджетная политика». Эту самую «раскованную» политику очень хочется снова вести, то есть раздавать деньги направо и налево, но средств для этого нет. Каждая государственная копейка, в том числе и резервы ЦБ, расписаны на разные (экстренные, прежде всего) нужды. Скоро копейки кончатся. Чтобы этого не произошло, часть казенных денег нужно заменить какими-то другими деньгами. Речь в данном случае идет не только и не столько о санкциях против российских госбанков и компаний. Их как раз пока целиком не отменят, хотя определенные послабления от ЕС Россия может получить в качестве поощрения за хорошее поведение. Речь идет о сигналах, которые власти ЕС и Швейцарии могут послать своему бизнесу, который от греха заморозил всякое сотрудничество с Россией.
В нашей стране есть множество компаний, которые не подпали под санкции, но не могут занять в Европе ни копейки из-за позиции тамошних банкиров. Сейчас их фактически рефинансирует Банк России через программу помощи банкам на триллион рублей. Но денег все равно не хватает. Если бы те, кто не подпал под санкции, но нуждается в деньгах, могли эти деньги получить за рубежом, что не запрещено властями ЕС, но невозможно из-за общей атмосферы, Кремлю было бы намного легче жить. Например, получи Альфа-банк возможность, как раньше, занимать в Европе, он не был бы так агрессивен по отношению к должникам, в том числе, Уралвагонзаводу, был бы более «раскован». И визит канцлера Германии, и встреча президента Путина с госсекретарем США Джоном Кэрри служат именно этой цели - высвободить бюджетные средства и одновременно «расковать» часть российского бизнеса, дать ему возможность дышать если не полной грудью, то хотя бы вполсилы.
Другой повод для потепления - внутренняя политика.
Система власти в России - это система сдержек и противовесов разных группировок, поддерживаемая и обновляемая лично президентом. Из-за войны, пропагандистского угара, антизападной риторики, которая стала превращаться в самодовлеющую идеологию, ситуация в стране начала выходить из-под контроля Путина. ФСБ поймала многодетную шпионку, напротив Кремля был убит оппозиционный политик, местные культурные скандалы начали выплескиваться на федеральный уровень, хотя раньше губернаторы вполне справлялись с историями вроде «Тангейзера» своими силами. Чтобы вертикаль работала как раньше, а не бунтовала и не занималась самопожиранием, Путин решил с ней помириться: никого из своих не преследовать и не изгонять за неправильные взгляды на экономику и право. Отказавшись от нападок на пятую колонну, президент как бы возвращает себе свободу рук во внутренней политике: и Сечин хороший, и Рогозин прав, и Кудрин - большой молодец.
Внутриполитическое измерение нового курса пока не так заметно, но определенные сигналы, как и во внешней политике, есть. В апреле Следственный комитет закрыл третье дело ЮКОСа, дело против либеральных экономистов и юристов, один из которых - Сергей Гуриев - два года назад уехал из России, опасаясь уголовного преследования. После праздников статусный либерал - ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов - был назначен председательствовать в столичное отделение Народного фронта. Налицо попытка успокоить хотя бы системных либералов, тех, кто признал присоединение Крыма, но все равно мог стать жертвой кампании против пятой колонны.
Миролюбие Кремля видно и на региональном фронте. Переназначен кемеровский руководитель Аман Тулеев, которого Кремль в начале года собирался снимать. Краснодарский губернатор Ткачев ушел на повышение, а не в отставку. За ним еще несколько губернаторов получили поддержку Путина и благословение идти на выборы. После ареста сахалинского губернатора Хорошавина многие чиновники стали говорить, что нас ждет «сериал» - несколько арестов региональных руководителей, которые покажут, что Кремль взялся-таки за коррупцию. Но, кажется, Путин решил не воевать с региональными лидерами, а договариваться с ними, наплевав на всякие рассуждения про «пять сроков» и коррупцию.
Свобода рук нужна Путину не только внутри страны, где может пригодиться и Хирург, и либеральный ректор ВШЭ, но и на мировой арене. Путин привык чувствовать себя глобальным игроком, кроме того, внешнеполитические события важны для его позиций и популярности внутри страны. Изоляционистский курс становится слишком обременительным для него. Чтобы участвовать в разрешении международных конфликтов, как, например, в Сирии, защищать своих союзников на мировой арене и не гоняться за желающими посетить парад Победы в Москве, изоляционизма маловато. Нужно разговаривать с США, обсуждать что-то с ЕС, иметь работающие форматы ежедневного взаимодействия с Западом, то есть вылезти из берлоги, грубо говоря, и начать диалог. Именно этим Путин и занимался на встрече с Кэрри, характерно, как истово потом Кремль подчеркивал, что говорили не только про Украину, но и «по всем ключевым вопросам современной международной повестки дня».
В середине апреля мы предположили, что Путин оставит Россию в международной изоляции и развяжет войну против внутренних врагов (воров и предателей), продлив таким образом чрезвычайный полувоенный режим управления страной до выборов 2016 года. В основе гипотезы про войну лежало предположение, что Путин изменился из-за Крыма, превратился в какого-то нового Путина - кровожадного, патриотичного идеалиста. Но эта гипотеза не подтверждается. Путин не изменился и по-прежнему предпочитает войне сделки: с Западом, либералами, губернаторами, силовиками и так далее. И это, в целом, хорошая новость.
Константин ГААЗЕ - обозреватель Slon, колумнист Forbes. Закончил факультет госуправления МГУ. Работал пиарщиком делового центра "Москва-Сити" и правительства Москвы. Занимался рекламным бизнесом. С 2006 по 2008 - советник министра сельского хозяйства РФ. С 2008 - корреспондент отдела "Страна" журнала "Русский Newsweek". В Slon.ru с марта 2009 г.
Forbes.ru, 14.05.2015
http://www.forbes.ru/mneniya-column/vertikal/288497-putin-usual-ili-tri-prichiny-potepleniya
Примечание: все выделения в тексте - мои.
Встреча президента России Владимира Путина с госсекретарем США Джоном Кэрри служит новой цели властей - высвободить бюджетные средства
Серия домашних встреч Владимира Путина с западными лидерами и общее смягчение тона российской власти, наметившееся в последние дни, кажется, выстраиваются в некую новую - умиротворительную, если так можно сказать, - политическую линию. Заморозив войну на Донбассе и добившись рекордной популярности внутри страны, Путин больше никого не пугает ядерным оружием, охотно демонстрирует миролюбие и готовность к диалогу. У президента есть несколько существенных причин для постепенной смены курса. Экономика, внутренняя политика и глобальные амбиции Кремля требуют денег, времени, пространства для маневра и развязанных рук.
Но сегодня у России ничего этого нет.
Западные рынки капитала закрыты. Резервы закончатся накануне выборов в Госдуму в конце 2016 года. Военная риторика загнала Кремль в угол: декларируемые антизападничество и антилиберализм мешают Кремлю править страной, заключать сделки с разными сословиями, сдерживать рвущиеся к казенным миллиардам группы внутри власти, интриговать. Сотрудничество с западными странами сошло на нет, активная «геополитика» без такого сотрудничества невозможна, а Путин очень хочет заниматься мировыми проблемами. Выходит так, что желания и страхи буквально вынуждают президента сменить гнев на милость.
Самая важная причина нового курса - это, конечно, деньги, вернее, их отсутствие.
У чиновников нынче популярен странный термин - «раскованная бюджетная политика». Эту самую «раскованную» политику очень хочется снова вести, то есть раздавать деньги направо и налево, но средств для этого нет. Каждая государственная копейка, в том числе и резервы ЦБ, расписаны на разные (экстренные, прежде всего) нужды. Скоро копейки кончатся. Чтобы этого не произошло, часть казенных денег нужно заменить какими-то другими деньгами. Речь в данном случае идет не только и не столько о санкциях против российских госбанков и компаний. Их как раз пока целиком не отменят, хотя определенные послабления от ЕС Россия может получить в качестве поощрения за хорошее поведение. Речь идет о сигналах, которые власти ЕС и Швейцарии могут послать своему бизнесу, который от греха заморозил всякое сотрудничество с Россией.
В нашей стране есть множество компаний, которые не подпали под санкции, но не могут занять в Европе ни копейки из-за позиции тамошних банкиров. Сейчас их фактически рефинансирует Банк России через программу помощи банкам на триллион рублей. Но денег все равно не хватает. Если бы те, кто не подпал под санкции, но нуждается в деньгах, могли эти деньги получить за рубежом, что не запрещено властями ЕС, но невозможно из-за общей атмосферы, Кремлю было бы намного легче жить. Например, получи Альфа-банк возможность, как раньше, занимать в Европе, он не был бы так агрессивен по отношению к должникам, в том числе, Уралвагонзаводу, был бы более «раскован». И визит канцлера Германии, и встреча президента Путина с госсекретарем США Джоном Кэрри служат именно этой цели - высвободить бюджетные средства и одновременно «расковать» часть российского бизнеса, дать ему возможность дышать если не полной грудью, то хотя бы вполсилы.
Другой повод для потепления - внутренняя политика.
Система власти в России - это система сдержек и противовесов разных группировок, поддерживаемая и обновляемая лично президентом. Из-за войны, пропагандистского угара, антизападной риторики, которая стала превращаться в самодовлеющую идеологию, ситуация в стране начала выходить из-под контроля Путина. ФСБ поймала многодетную шпионку, напротив Кремля был убит оппозиционный политик, местные культурные скандалы начали выплескиваться на федеральный уровень, хотя раньше губернаторы вполне справлялись с историями вроде «Тангейзера» своими силами. Чтобы вертикаль работала как раньше, а не бунтовала и не занималась самопожиранием, Путин решил с ней помириться: никого из своих не преследовать и не изгонять за неправильные взгляды на экономику и право. Отказавшись от нападок на пятую колонну, президент как бы возвращает себе свободу рук во внутренней политике: и Сечин хороший, и Рогозин прав, и Кудрин - большой молодец.
Внутриполитическое измерение нового курса пока не так заметно, но определенные сигналы, как и во внешней политике, есть. В апреле Следственный комитет закрыл третье дело ЮКОСа, дело против либеральных экономистов и юристов, один из которых - Сергей Гуриев - два года назад уехал из России, опасаясь уголовного преследования. После праздников статусный либерал - ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов - был назначен председательствовать в столичное отделение Народного фронта. Налицо попытка успокоить хотя бы системных либералов, тех, кто признал присоединение Крыма, но все равно мог стать жертвой кампании против пятой колонны.
Миролюбие Кремля видно и на региональном фронте. Переназначен кемеровский руководитель Аман Тулеев, которого Кремль в начале года собирался снимать. Краснодарский губернатор Ткачев ушел на повышение, а не в отставку. За ним еще несколько губернаторов получили поддержку Путина и благословение идти на выборы. После ареста сахалинского губернатора Хорошавина многие чиновники стали говорить, что нас ждет «сериал» - несколько арестов региональных руководителей, которые покажут, что Кремль взялся-таки за коррупцию. Но, кажется, Путин решил не воевать с региональными лидерами, а договариваться с ними, наплевав на всякие рассуждения про «пять сроков» и коррупцию.
Свобода рук нужна Путину не только внутри страны, где может пригодиться и Хирург, и либеральный ректор ВШЭ, но и на мировой арене. Путин привык чувствовать себя глобальным игроком, кроме того, внешнеполитические события важны для его позиций и популярности внутри страны. Изоляционистский курс становится слишком обременительным для него. Чтобы участвовать в разрешении международных конфликтов, как, например, в Сирии, защищать своих союзников на мировой арене и не гоняться за желающими посетить парад Победы в Москве, изоляционизма маловато. Нужно разговаривать с США, обсуждать что-то с ЕС, иметь работающие форматы ежедневного взаимодействия с Западом, то есть вылезти из берлоги, грубо говоря, и начать диалог. Именно этим Путин и занимался на встрече с Кэрри, характерно, как истово потом Кремль подчеркивал, что говорили не только про Украину, но и «по всем ключевым вопросам современной международной повестки дня».
В середине апреля мы предположили, что Путин оставит Россию в международной изоляции и развяжет войну против внутренних врагов (воров и предателей), продлив таким образом чрезвычайный полувоенный режим управления страной до выборов 2016 года. В основе гипотезы про войну лежало предположение, что Путин изменился из-за Крыма, превратился в какого-то нового Путина - кровожадного, патриотичного идеалиста. Но эта гипотеза не подтверждается. Путин не изменился и по-прежнему предпочитает войне сделки: с Западом, либералами, губернаторами, силовиками и так далее. И это, в целом, хорошая новость.
Константин ГААЗЕ - обозреватель Slon, колумнист Forbes. Закончил факультет госуправления МГУ. Работал пиарщиком делового центра "Москва-Сити" и правительства Москвы. Занимался рекламным бизнесом. С 2006 по 2008 - советник министра сельского хозяйства РФ. С 2008 - корреспондент отдела "Страна" журнала "Русский Newsweek". В Slon.ru с марта 2009 г.
Forbes.ru, 14.05.2015
http://www.forbes.ru/mneniya-column/vertikal/288497-putin-usual-ili-tri-prichiny-potepleniya
Примечание: все выделения в тексте - мои.