!!!!!!!!!!!!!!! Владислав ИНОЗЕМЦЕВ: Страна, подавляющая большинством
Cъезд "Единой России", на котором Владимир Путин был единогласно утвержден кандидатом в президенты РФ от партии
В тот же самый день, когда парламентские выборы в Великобритании зафиксировали самый незначительный разрыв в степени поддержки двух основных партий за многие десятилетия, в России опубликовали «аналитический» материал, указывающий на неизбежность победы В.Путина на очередном президентском референдуме (называть выборами подобные действия давно уже не приходится) в 2018 году.
Эти совпавшие по времени события дают основание задуматься о том, что делает Россию столь особенной страной по сравнению с большинством других государств современного мира - и ответ напрашивается сам собой: долгие десятилетия (если не века) она была и остается страной «подавляющего большинства». В то время как в США на протяжении последних 70 лет президент-победитель ни разу не заручался поддержкой более 61% принимавших участие в голосовании граждан; когда в большинстве европейских стран в послевоенный период парламентское большинство практически никогда не достигало двух третей голосов; когда коалиционные правительства все чаще формируются из представителей даже полярных партий (как, например, сейчас в Германии), в России единогласие было главной чертой политической системы, за исключением коротких периодов 1906-1910 и 1988-1996 годов.
Я не буду напоминать читателям реалии советского времени с 99,9% голосов, которые завоевывали на выборах представители «блока коммунистов и беспартийных». Эти показатели были, конечно, фиктивными, но не следует считать, что большинство советских людей отвергали сложившийся в стране политический строй: его реальная поддержка была не меньшей, чем те 86%, которые сегодня «горой стоят» за В.Путина. Замечу, что и демонтаж советской системы, начатый «сверху», стремительно стал мейнстримом, и так же, как в 1970-е большинство осуждало «отщепенцев», так в конце 1980-х «прорабы перестройки» клеймили врагов реформ и преобразований. После недолгого перерыва в 1990-х мы вернулись к ситуации, когда позиция властей воспринимается как единственно верная - и в этом нет ничего инновационного, а есть лишь дань традиции.
Эта традиция, однако, кажется мне крайне тревожной - особенно в то время, когда в большинстве успешных стран давно уже отказались от черно-белого восприятия мира (что, собственно, и стало главным фактором быстрого развития демократических стран на рубеже XX и XXI веков).
Формирование «подавляющего большинства», предполагающее наличие псевдодемократических институтов, имеет как минимум пять крайне опасных последствий.
Во-первых, сам по себе факт достижения практически полного консенсуса объективно предполагает маргинализацию любых иных позиций. Эта маргинализация автоматически превращает их сторонников из оппозиционеров в диссидентов, из носителей определенных взглядов в простых врагов большинства. С такими противниками вести диалог кажется бессмысленным, а в случае, если они не только возражают против определенного курса, но еще и ставят под сомнение выдающиеся качества реализующего этот курс лидера, так и просто аморальным. В обществе «подавляющего большинства» не может быть оппозиции, с которой следует говорить, - тут могут быть лишь противники, которых следует если не уничтожать, то выдавливать на периферию социума (а лучше даже за его пределы).
Это подрывает нормальное социальное взаимодействие, предполагающее право каждого на собственное мнение (отстаивая этот принцип, У. Черчилль выступил в 1941 году в палате общин с яркой речью против запрета Коммунистической партии Великобритании, подчеркнув, что сами по себе такие экзотические взгляды не делают подданного Его Величества unBritish), и тем самым создает основания для последующей гражданской войны (реальной или воображаемой).
Во-вторых, «подавляющее большинство» фактически предполагает отсутствие необходимости в каком бы то ни было обосновании разумности проводимого таким большинством курса. Достаточно заявить, что «план Путина» - это «победа России», чтобы не вдаваться ни в подробности плана, ни в содержание победы. Как следствие, сначала все происходящие события начинают казаться следствием заговоров и таинственных планов, а любая деятельность пресловутого «большинства» - ответом на эти заговоры и планы; попытки создать объективную картину мира становятся в результате излишними и бессмысленными. Подобное упрощенчество имеет своим прямым и неизбежным следствием деградацию образования (в первую очередь гуманитарного), отупение общества, сокращение спроса на социальные инновации и в итоге - консервацию социальных навыков основной части членов общества на очень примитивном уровне. Страны, в которых «подавляющее большинство» имитирует демократический процесс, могут время от времени достигать некоторых технических прорывов (чаще всего на основе копирования и заимствования технологий), но не рождают передовых социальных практик и крайне редко удерживают инноваторов от эмиграции.
В-третьих, утверждение недоверия как к инакомыслящим внутри страны, так и к внешнему миру в целом делает общества «подавляющего большинства» более агрессивными - хотя бы потому, что им приходится постоянно бороться сначала с воображаемыми, а потом и с реальными угрозами. Современная Россия выглядит практически идеальным подтверждением того, как менее чем за 20 лет открытая внешнему миру страна, население которой обладает свободным доступом к любой возможной информации, сфокусировавшись на собственном лидере и его идеях, сначала перестала воспринимать остальной мир как потенциального партнера и как зону реализации собственных возможностей, а затем опустилась до прямой агрессии в отношении сопредельных государств. Внешняя агрессивность, на мой взгляд, выступает почти неизбежным следствием режима «подавляющего большинства», так как идеально поддерживает это большинство в мобилизованном состоянии, абсолютно необходимом для функционирования режима.
В-четвертых, экономически и социально система «подавляющего большинства» способна лишь к инерционному развитию, а это означает, что она не имеет будущего в современном высококонкурентном мире. Россия представляется хорошим подтверждением этому тезису: на этапе становления «подавляющего большинства» лозунгом было развитие и ускорение, удвоение валового продукта, интернационализация и чуть ли не интеграция в Европу, но как только режим консолидировался, темпы роста упали практически до нуля даже при сверхвысоких ценах на нефть, модернизация была тихо забыта, а основным лозунгом оказалась «стабильность», понимаемая исключительно как «неразвитие». И это совершенно логично, так как устойчивое большинство предполагает удовлетворенность существующим положением вещей, а последняя никак не является стимулом к переменам. Сама идея реформ в условиях «подавляющего большинства» - оксюморон, и потому преобразования в подобном обществе практически невозможны.
В-пятых, и это самое важное обстоятельство, общества «подавляющего большинства», увы и ах, неустойчивы. Фокусирование на одном лидере и/или одной идее позволяют быстро сменить ориентир в случае разочарования в них; атрофирование умения думать предполагает возможность вбрасывания новых, пусть даже столь же примитивных концептов, разрушающих прежний консенсус. Мысль о возможности быстрого построения «общества изобилия» на основе справедливого рынка была столь же иллюзорна, как и коммунистическая доктрина, но она стремительно демонтировала казавшееся исключительно стабильным советское общество. «Перепрограммирование» «подавляющего большинства» не является, как показывает практика, сложной задачей, и поэтому основанная на нем стабильность по преимуществу иллюзорна. Достаточно заметить, что в современной России ни одни парламентские выборы не проходили по тем же правилам, что и предыдущие, чтобы задуматься о том, что же «стабильного» есть в этой стране.
Страна «подавляющего большинства» - это прежде всего страна, подавляющая большинством. Подавляющая инакомыслящих, подавляющая креативные жизненные силы, подавляющая предпринимательскую активность и мечтающая подавить соседей и весь остальной мир. Именно поэтому такая страна обречена, даже если в тот или иной момент она кажется успешной и процветающей, а режимы, основанные на постоянном внутреннем торге и на бесконечных компромиссах, представляются слабыми и никчемными.
Современные общества отличаются от прежних не только своим внутренним многообразием, но и огромными возможностями внутренней стратификации. Пресловутая классовая борьба сходит на нет не потому, что проблема несправедливого распределения богатства стала менее актуальной, а потому, что внимание социума рассредоточилось на сотни прочих вопросов - от экологии до сексуальной свободы, от общения в социальных сетях до самореализации человека в творчестве. Именно эта расфокусировка, с одной стороны, породила общество компромиссов, но, с другой, сделала его очень устойчивым. И сегодня сложно отделаться от мысли, что российская политическая элита ненавидит Европу прежде всего потому, что она бессознательно различает за ее «радужным» фасадом намного более стабильное общество, чем то, которое она сама создала.
Сегодня можно быть уверенным, что Владимир Путин одержит победу на выборах 2018 года, но прогнозировать, возьмут ли верх на выборах 2020 года консерваторы или лейбористы, практически невозможно. Зато с высокой степенью вероятности можно говорить о том, что первый успех не будет победой России, но второй результат, каким бы он ни был, окажется победой Британии…
Владислав ИНОЗЕМЦЕВ - д. э. н., профессор экономики НИУ-ВШЭ, ранее - зав. кафедрой мировой экономики факультета госуправления МГУ им. Ломоносова. Директор Центра исследований постиндустриального общества (ЦИПО), главный редактор журнала "Свободная мысль", в 2012-2014 гг. председатель высшего совета партии "Гражданская сила".
Slon.ru, 07.05.2015
https://slon.ru/posts/51273
Примечание: выделение болдом и красным болдом - моё.