Эля КОЛЕСНИКОВА, лингвист: "Извените, сачинение" (сент 2014)
2 сентября на заседании совета по вопросам проведения итогового сочинения в выпускных классах министр образования и науки Дмитрий Ливанов предложил не учитывать грамотность при оценке школьных сочинений
«Называется он Какографополь. Многошумный, грохочущий, суетливый город, каких много. Как будто ничем не отличается от знакомых нам городов. Разве только - вывесками. Почти на каждой - какой-нибудь рисунок; без рисунков почти и не видно. Написано: «ремонд Шлябб» - и нарисована шляпа с аккуратной заплатой (значит, только что из ремонта). Немного дальше - «Овасчи и фруккты». На рисунке репа, морковь, яблоки. Недалеко снова такая же вывеска: «О! Выщчи ифругкты» и повторяется рисунок. Полвека назад этими словами начал одну из глав своей книжки об орфографии замечательный русский лингвист Михаил Викторович Панов. Похоже, к построению Какографополя в масштабе всей страны мы уже изрядно приблизились.
Несколько дней назад министр образования и науки Дмитрий Ливанов заявил: «Считаю, ставить оценку за грамотность не нужно. Это сковывает, человек боится сделать ошибку и пишет совсем не так, как мог бы или хотел».
Безусловно, инициатива господина министра будет способствовать дальнейшему падению уровня грамотности - в изучении любого предмета, и русский язык не исключение, школьники мотивированы предстоящим экзаменом очень сильно. Кроме того, труд учителей, проверяющих сочинения, грозит превратиться в труд дешифровщиков, поскольку фонетическая система русского языка устроена так, что одно и то же слово можно написать множеством различных способов (что и показал М.В.Панов в приведенной выше цитате).
Само предположение, что написать приличное сочинение способен человек, знакомый с орфографией столь скверно, что сам факт ее существования не дает ему выразить мысль и перекрывает поток речи, абсолютно абсурдно. Напрасно ждать от человека, пишущего «извените», «порламинт», «рилегеозный» и ставящего чуть ли не в каждой фразе запятую между подлежащим и сказуемым, хорошего и внятного письменного текста. Орфография - это не виньетка письменной речи, тем более - не сковывающие ее цепи. Орфография - глубоко органичная и неотъемлемая ее часть. Если человек не умеет писать грамотно - это, по сути дела, означает, что он вообще не умеет писать, он неспособен к письменной манифестации речи. Письменная и устная речь - два разных вида речевой деятельности, и у культурного образованного человека сформированы они оба. Вообще, как мне кажется, главная задача школьного сочинения - как раз формирование и закрепление у ребенка навыка свободной письменной речи. Именно отсутствие этого навыка порождает тот жуткий нечитаемый канцелярит, которым изобилуют сегодня, например, пресс-релизы российского МИДа и других госструктур.
Впрочем, предложение министра Ливанова нисколько не удивительно. Оно вполне соответствует общей установке нынешней власти на презрение (и подозрение) к людям, грамотно и свободно владеющим как устной, так и письменной речью. (Кстати, коллега Ливанова, министр культуры Мединский в те же дни посетовал, что гуманитариев в стране развелось пруд пруди).
А как же при этом защита русского языка, провозглашаемая сегодня со всех государственных трибун? В свете событий последних месяцев могу предположить, что человек, защищающий русский язык с оружием в руках на территории другой страны, более удобен для власти, чем тот, кто безупречно этим языком владеет и тонко его чувствует.
Зато всем скоро будет позволено писать, как защитнице духовных скреп, Елене Ваенге: «Меня трисёт. Попробовали бы они так в мичети».
The New Times 07.09.2014
http://www.newtimes.ru/articles/detail/86796/
«Называется он Какографополь. Многошумный, грохочущий, суетливый город, каких много. Как будто ничем не отличается от знакомых нам городов. Разве только - вывесками. Почти на каждой - какой-нибудь рисунок; без рисунков почти и не видно. Написано: «ремонд Шлябб» - и нарисована шляпа с аккуратной заплатой (значит, только что из ремонта). Немного дальше - «Овасчи и фруккты». На рисунке репа, морковь, яблоки. Недалеко снова такая же вывеска: «О! Выщчи ифругкты» и повторяется рисунок. Полвека назад этими словами начал одну из глав своей книжки об орфографии замечательный русский лингвист Михаил Викторович Панов. Похоже, к построению Какографополя в масштабе всей страны мы уже изрядно приблизились.
Несколько дней назад министр образования и науки Дмитрий Ливанов заявил: «Считаю, ставить оценку за грамотность не нужно. Это сковывает, человек боится сделать ошибку и пишет совсем не так, как мог бы или хотел».
Безусловно, инициатива господина министра будет способствовать дальнейшему падению уровня грамотности - в изучении любого предмета, и русский язык не исключение, школьники мотивированы предстоящим экзаменом очень сильно. Кроме того, труд учителей, проверяющих сочинения, грозит превратиться в труд дешифровщиков, поскольку фонетическая система русского языка устроена так, что одно и то же слово можно написать множеством различных способов (что и показал М.В.Панов в приведенной выше цитате).
Само предположение, что написать приличное сочинение способен человек, знакомый с орфографией столь скверно, что сам факт ее существования не дает ему выразить мысль и перекрывает поток речи, абсолютно абсурдно. Напрасно ждать от человека, пишущего «извените», «порламинт», «рилегеозный» и ставящего чуть ли не в каждой фразе запятую между подлежащим и сказуемым, хорошего и внятного письменного текста. Орфография - это не виньетка письменной речи, тем более - не сковывающие ее цепи. Орфография - глубоко органичная и неотъемлемая ее часть. Если человек не умеет писать грамотно - это, по сути дела, означает, что он вообще не умеет писать, он неспособен к письменной манифестации речи. Письменная и устная речь - два разных вида речевой деятельности, и у культурного образованного человека сформированы они оба. Вообще, как мне кажется, главная задача школьного сочинения - как раз формирование и закрепление у ребенка навыка свободной письменной речи. Именно отсутствие этого навыка порождает тот жуткий нечитаемый канцелярит, которым изобилуют сегодня, например, пресс-релизы российского МИДа и других госструктур.
Впрочем, предложение министра Ливанова нисколько не удивительно. Оно вполне соответствует общей установке нынешней власти на презрение (и подозрение) к людям, грамотно и свободно владеющим как устной, так и письменной речью. (Кстати, коллега Ливанова, министр культуры Мединский в те же дни посетовал, что гуманитариев в стране развелось пруд пруди).
А как же при этом защита русского языка, провозглашаемая сегодня со всех государственных трибун? В свете событий последних месяцев могу предположить, что человек, защищающий русский язык с оружием в руках на территории другой страны, более удобен для власти, чем тот, кто безупречно этим языком владеет и тонко его чувствует.
Зато всем скоро будет позволено писать, как защитнице духовных скреп, Елене Ваенге: «Меня трисёт. Попробовали бы они так в мичети».
The New Times 07.09.2014
http://www.newtimes.ru/articles/detail/86796/