Жизнь после дедлайна. Андрей КОЗЕНКО о годовщине нападения на журналиста Олега Кашина
У правоохранительных органов в России есть такая традиция: в годовщину громких нераскрытых преступлений делать успокаивающие заявления. Надо что-то сказать, не сообщая при этом ничего конкретного. Дать понять, что помнят, не забыли. Мол, оперативная работа ведется, версия о возможных подозреваемых отрабатывается. Я во вторник, 6 ноября, весь день обновлял сайт Следственного комитета России. Продолжаю делать это и на следующий день, но, похоже, зря. Следственному комитету нечего сказать по делу об избиении спецкора "Коммерсанта" Олега Кашина.
В 2010 году мы с Кашиным сидели в одном ньюсруме и работали в одном отделе. Поэтому случившееся с ним для меня и многих наших коллег - это личная история. Она началась тогда, посреди ночи с 5 на 6 ноября, когда мы обзванивали друг друга - и только матом могли что-то говорить. Она продолжилась на следующий день, когда у Петровки, 38 появились первые пикетчики с требованием найти и наказать виновных. Когда мы в отделе в дедлайн сдавали заметки, а следователи тут же, рядом, изымали жесткий диск из компьютера Олега.
Она продолжилась, когда мы с коллегами из "Коммерса" массово пошли на допросы в СК. Мне повезло: я был уже у следователя по особо важным делам, и он хотя бы знал, что такое блог и что такое твиттер. А мои соседи по ньюсруму, попавшие на допрос в обычный межрайонный отдел, возвращались оттуда потрясенными. "У следака телефон Vertu и часы как моя годовая зарплата. При этом я ему говорю слово "блогосфера", а он его даже не записывает, не понимает. То ли "блогосфера", то ли "благосфера", - рассказывал потом один из допрошенных.
История продолжилась, когда мы с друзьями-приятелями из разных изданий сделали общую газету, посвященную преступлению. Выступали на митинге, чувствуя себя идиотами, потому что никакие мы не политики. И стоять с мегафоном на Пушкинской площади - совсем не наше дело.
И что тогда, что сейчас мы требуем только одного. Проверьте на причастность к преступлению бывшего руководителя Росмолодежи Василия Якеменко - в роли возможного заказчика. И "нашистов"-футбольных фанатов как возможных исполнителей преступления. Для нас избиение Кашина - личная история, но мы все равно требуем объективности. Мы не говорим - посадите, мы говорим - проверьте на причастность. А потом подтвердите или опровергните - это ваша работа.
До абсурда же дошло. Уже сам Кашин на пресс-конференции 6 ноября 2012 года сказал, что передал в СК фотографию человека, охранника лагеря на Селигере, которого он готов опознать как нападавшего, и называл следователю его имя и фамилию. Ну что еще нужно сделать, за руку на допрос этого человека привести, что ли?
Сам Кашин говорит, что его дело практически перестало расследоваться после того, как Владимир Путин сменил Дмитрия Медведева на посту президента. Возможно. Другое дело, что Медведев - как бы это помягче - и в годы президентства не вполне осиливал роль выдающегося государственного деятеля. И пойти на неминуемый скандал с участием откровенно пропутинского Якеменко - на это воля была нужна. Как минимум.
Сейчас, получается, вообще странно ждать от СК каких-то конструктивных действий. Объективно: как может одно и то же ведомство расследовать "болотное дело" и искать нападавших на Кашина? Нельзя на войне быть одновременно и за красных, и за белых. А это ведь война, объявленная против участников митингов протеста. И Кашин - член Координационного совета оппозиции - участник этой войны.
Мы - те самые друзья-приятели-коллеги Кашина - далеко не самые влиятельные люди. Мы периодически пишем какие-то тексты: дорогая власть, у вас тут проблема; у вас тут закон нарушают. В ответ, как правило, глухая тишина - так уж повелось. Но тем, кто расследует дело Олега, только одно могу гарантировать: мы злые и с памятью у нас все в полном порядке.
Лента.Ру, 07.11.2012
http://lenta.ru/columns/2012/11/07/kshn/
В 2010 году мы с Кашиным сидели в одном ньюсруме и работали в одном отделе. Поэтому случившееся с ним для меня и многих наших коллег - это личная история. Она началась тогда, посреди ночи с 5 на 6 ноября, когда мы обзванивали друг друга - и только матом могли что-то говорить. Она продолжилась на следующий день, когда у Петровки, 38 появились первые пикетчики с требованием найти и наказать виновных. Когда мы в отделе в дедлайн сдавали заметки, а следователи тут же, рядом, изымали жесткий диск из компьютера Олега.
Она продолжилась, когда мы с коллегами из "Коммерса" массово пошли на допросы в СК. Мне повезло: я был уже у следователя по особо важным делам, и он хотя бы знал, что такое блог и что такое твиттер. А мои соседи по ньюсруму, попавшие на допрос в обычный межрайонный отдел, возвращались оттуда потрясенными. "У следака телефон Vertu и часы как моя годовая зарплата. При этом я ему говорю слово "блогосфера", а он его даже не записывает, не понимает. То ли "блогосфера", то ли "благосфера", - рассказывал потом один из допрошенных.
История продолжилась, когда мы с друзьями-приятелями из разных изданий сделали общую газету, посвященную преступлению. Выступали на митинге, чувствуя себя идиотами, потому что никакие мы не политики. И стоять с мегафоном на Пушкинской площади - совсем не наше дело.
И что тогда, что сейчас мы требуем только одного. Проверьте на причастность к преступлению бывшего руководителя Росмолодежи Василия Якеменко - в роли возможного заказчика. И "нашистов"-футбольных фанатов как возможных исполнителей преступления. Для нас избиение Кашина - личная история, но мы все равно требуем объективности. Мы не говорим - посадите, мы говорим - проверьте на причастность. А потом подтвердите или опровергните - это ваша работа.
До абсурда же дошло. Уже сам Кашин на пресс-конференции 6 ноября 2012 года сказал, что передал в СК фотографию человека, охранника лагеря на Селигере, которого он готов опознать как нападавшего, и называл следователю его имя и фамилию. Ну что еще нужно сделать, за руку на допрос этого человека привести, что ли?
Сам Кашин говорит, что его дело практически перестало расследоваться после того, как Владимир Путин сменил Дмитрия Медведева на посту президента. Возможно. Другое дело, что Медведев - как бы это помягче - и в годы президентства не вполне осиливал роль выдающегося государственного деятеля. И пойти на неминуемый скандал с участием откровенно пропутинского Якеменко - на это воля была нужна. Как минимум.
Сейчас, получается, вообще странно ждать от СК каких-то конструктивных действий. Объективно: как может одно и то же ведомство расследовать "болотное дело" и искать нападавших на Кашина? Нельзя на войне быть одновременно и за красных, и за белых. А это ведь война, объявленная против участников митингов протеста. И Кашин - член Координационного совета оппозиции - участник этой войны.
Мы - те самые друзья-приятели-коллеги Кашина - далеко не самые влиятельные люди. Мы периодически пишем какие-то тексты: дорогая власть, у вас тут проблема; у вас тут закон нарушают. В ответ, как правило, глухая тишина - так уж повелось. Но тем, кто расследует дело Олега, только одно могу гарантировать: мы злые и с памятью у нас все в полном порядке.
Лента.Ру, 07.11.2012
http://lenta.ru/columns/2012/11/07/kshn/