Тихон ДЗЯДКО: Итоги "Норд-Оста". Запретное слово "война"
10 лет назад произошел теракт в театральном центре на Дубровке. За годы после «Норд-Оста» терроризма в России стало не меньше, а лжи во власти - больше
Когда 10 лет назад в театральном центре на Дубровке захватили заложников, мне было 15 лет. У меня была довольно стройная картина мира и четкое понимание того, кто хороший, а кто - плохой. Иллюзий относительно происходящего в стране не было: закрытие НТВ, безразличие к тонущим морякам подлодки «Курск» и общая атмосфера не оставляли сомнения, что все движется в какую-то не ту сторону. Но в том, что касается терроризма и борьбы с ним, сомнений не было почти никаких. Как-то так: на Кавказе идет война - грязная, но на то она и война; теперь эта война пришла в Москву, а на войне все очевидно: есть «свои», а есть «чужие», и победителей не судят.
Однако, когда закончился штурм, появилось большое количество вопросов. Их задавали многие люди по многу раз, но ответов никто так и не получил, и эти вопросы вполне уместно повторить. Почему, если используют газ, не заботятся о том, чтобы от него были защищены заложники? Почему люди, в результате действий которых погибли более сотни заложников, получают награды? Почему, наконец, несколько десятков вооруженных террористов без труда въезжают в центр Москвы, захватывают театр и потом на протяжении трех дней держат в страхе всю страну?
Ответов не было и нет, и картинка мира распалась: плохие так и остались плохими, а вот хорошие быть хорошими перестали.
Терроризм сегодня - неотъемлемый атрибут нашей жизни. Я всегда с интересом смотрю кадры встреч руководства ФСБ с руководством страны, несмотря на скучность происходящего по форме и неубедительность по содержанию. С какой-то как будто торжественностью руководители органов госбезопасности докладывают о количестве предотвращенных террористических актов и делают это так, словно рассказывают об успехах посевной. Глава ФСБ говорит, что он и его подчиненные не допустили десятки взрывов и диверсий. Все довольны. Президент улыбается. Ведущая новостей говорит, что сегодня мы можем себя чувствовать в еще большей безопасности, чем вчера.
И тут ты выключаешь телевизор и открываешь интернет. Чечня, Ингушетия, Дагестан - в каждой из этих республик происходит минимум по одному инциденту за день: там подрыв, здесь обстрел, тут ранение, здесь убийство. По телевидению об этом говорят мало. Обычно - в тех случаях, когда пострадавшими оказываются чиновники или когда жертв больше, чем «обычно». Сами жители этих республик к этому относятся даже без особого внимания - привыкли. Я хорошо помню, как приехал в дом к ингушскому правозащитнику Макшарипу Аушеву через несколько часов после того, как он был убит на административной границе Ингушетии и Северной Осетии: метрах в ста от нас периодически звучали автоматные очереди. Я испуганно озирался и каждый раз подскакивал на стуле, мои местные друзья лениво комментировали: «Что ты хочешь? Здесь война».
Но штука в том, что слово «война» в последние годы я слышу только на Кавказе или от правозащитников и оппозиционных политиков. Война стала как будто запретным словом. Недавняя кампания в Грузии называлась операцией по принуждению к миру. События на Кавказе - контртеррористической операцией. Хотя и первое, и второе - война, если, конечно, нет стремления подменять понятия и обманывать. А у наших властей, очевидно, ровно такое стремление и есть - десять лет назад, после событий в «Норд-Осте», сомнений в этом не осталось.
Мы все, прежде всего, в Центральной России, как будто жертвы стокгольмского синдрома: нас убеждают, что за последние 10 лет наступила долгожданная стабильность, и мы этому хотим верить и верим. Потому что, если не верить этому, нужно признать реальность: борьба с терроризмом, на волне которой к власти 12 лет назад пришел новый молодой президент, ни к чему не привела. Терактов стало меньше в крупных городах, но их стало больше. И это не удивляет, ведь нельзя победить, когда твое главное оружие - ложь.
В России по-прежнему продолжается война, которая каждый день с далекого Северного Кавказа может прийти к тебе в дом. Ну или в театр, куда ты идешь послушать мюзикл. Пока вещи не называют своими именами, вряд ли можно в этой войне выиграть.
Тихон ДЗЯДКО - журналист радиостанции «Эхо Москвы»
Сноб, 24.10.2012
http://www.snob.ru/selected/entry/54091
РАНЕЕ НА ЭТУ ТЕМУ:
10 лет "Норд-Осту". Ольга РОМАНОВА: Десять лет назад...
http://loxovo.livejournal.com/4175958.html
10 лет "Норд-Осту". Сергей ПАРХОМЕНКО: Ничего не расследовано. Никто не наказан
http://loxovo.livejournal.com/4176224.html
Русский 9/11. Андрей КОЗЕНКО о годовщине "Норд-Оста"
http://loxovo.livejournal.com/4176624.html
Григорий РЕВЗИН: Ответ на вызов Норд-Оста
http://loxovo.livejournal.com/4176689.html
Бывшая заложница "Норд-Оста" Александра РОЗОВСКАЯ: "Путину больше не подам руки"
http://loxovo.livejournal.com/4176944.html
Илья МИЛЬШТЕЙН: Десять лет без правды о "Норд-Осте"
http://loxovo.livejournal.com/4193770.html
Андрей СОЛДАТОВ, Ирина БОРОГАН - "Норд-Ост": Десять лет спустя
http://loxovo.livejournal.com/4212629.html
СМ. ТАКЖЕ:
"Ищем выход...": "Норд-Ост": незаконченное расследование? (24.10.2006)
Гости:
Андрей СОЛДАТОВ, создатель сайта Agentura.ru
Дмитрий МИЛОВИДОВ, член координационного совета "Норд-ОСТ", отец двух заложниц
Анатолий ЕРМОЛИН, ветеран группы спецназначения "Вымпел", подполковник ФСБ в запасе
http://www.echo.msk.ru/programs/exit/47032/
*
"НОРД-ОСТ" - 10 ЛЕТ
С 23 по 26 октября 2002 года группа вооруженных боевиков во главе с Мовсаром Бараевым захватила и удерживала в заложниках более 800 человек из числа зрителей мюзикла «Норд-Ост» в здании Дома культуры «Московский подшипник» в Москве. В результате штурма здания и применения спецсредств - «секретного газа» - погибло, по разным оценкам, от 130 до 170 заложников (непосредственно во время штурма и позже в городских больницах).
http://www.openspace.ru/article/524
*
Владимир ВАРФОЛОМЕЕВ: Норд-Ост. 10 лет спустя
http://www.echo.msk.ru/blog/varfolomeev/944762-echo/
Оригинал: http://varfolomeev.livejournal.com/728623.html