МНЕНИЯ и ПРОГНОЗЫ ПОЛИТОЛОГОВ: Что будет дальше? (янв 2012)
Море волнуется раз
В преддверии президентских выборов для нас снова важнейшим становится искусство удачного прогноза. Что будет дальше? На что повлияют митинги? Путин победит в первом или во втором туре и, если победит, что он будет делать дальше? БГ попросил видных отечественных политологов описать дальнейшее развитие событий и объяснить, что нас ждет.
Глеб ПАВЛОВСКИЙ, глава Фонда эффективной политики:
«Сейчас по стране разливается новая энергия. Это жажда что-то получить, схватить куш, до которого еще вчера дотянуться казалось невозможным. И речь не столько о политике, сколько о собственности и карьере. Запахло большим переделом, и возникло ощущение, что потенциально все торгуется.
Эта энергия сейчас не может заявить о себе прямо, но подспудно она будет разливаться по стране все больше. Кажется даже, будто может вернуться положение начала девяностых, когда делались невозможные состояния и карьеры.
Наиболее вероятный результат выборов - Путин-президент, который усиленно и довольно тщетно пытается овладеть ситуацией. В первом туре он может пройти с вероятностью 50%. Но в этом случае после выборов он окажется человеком, который не имеет легитимной власти и не контролирует страну. Тогда ему придется вести долгую войну с неподчиняющейся страной.
А вот если Путин позволит общественному движению не дать себя победить в первом туре, то удар пройдет мимо него и это позволит ему беспрепятственно победить любого кандидата во втором туре, набрав 55-60%. Кроме того, у него будет международное признание. Хотя внутри страны он все равно не будет восприниматься как легитимный лидер.
При таком положении вещей мы получаем Путина, который ограничен целым набором разных сил: отчасти из его бывшего близкого окружения, отчасти из бизнеса, а отчасти из общественных движений, которые получат какую-то возможность голоса. Это неплохой вариант на переходное время.
Оказавшись в незнакомом для себя положении ограниченного правителя, Путин может и не настаивать на легитимности Думы. У него будет множество возможностей балансировать, ресурсов для политической игры. В каком-то смысле такая картина будет похожа на президентство Ельцина в 1994 году, до чеченской войны. Отчасти у Путина будут связаны руки новыми подымающимися силами. Но и эти силы тоже свяжут друг друга. И ни одна из них не сможет скинуть власть и добиться монополии. Будет своеобразная бюрократическая демократизация общества. Параллельно начнется волна непослушания внутри региональных властей. Но долгого непослушания они позволить себе не смогут: в нашей финансовой системе сепаратизма ждать не приходится. Появится несколько партий власти, а консервативные и националистические силы организуются, но ни одна из них не сможет рассчитывать на 50%. Возникнет вариант путинского либерализма, который не станет перестройкой, но будет некой полудемократией.
Что касается протестного движения, митинг - формат, который довольно быстро приедается. На Болотной и на Сахарова самыми интересными были горизонтальные коммуникации между пришедшими, а не речи со сцены. Люди поняли, что они могут выйти на улицу и разговаривать друг с другом. И это никуда не денется. Возникнут разного рода сообщества - политические и культурные среды, которые уже не будут объединены общим отношением к власти. Для кого-то это уличные театры, а для кого-то активное зеленое движение. Такую толпу будет сложно кому-то приватизировать и провозгласить себя ее единым лидером.
Кроме того, скоро будет переизбыток политических вождей, и это хорошо. В политике появятся новые люди, которых мы раньше знали в других качествах - как сотрудников журналов, или бизнесменов, или людей из бюрократии. Россия зазеленеет.
Если говорить о националистическом движении, то чем больше у русских националистов будет условий для самоорганизации, тем виднее будут пределы их возможностей. Думаю, что реальная доля, которую они могут получить в политическом секторе, в самом лучшем случае не выйдет за 15-20%.
Вполне вероятно, что начнется экономический кризис. Нас будет швырять, но разрушить он нас не сможет. При кризисе старые бизнесы могут оказаться в проблемном положении, но возникнут новые точки роста.
В России построена уникальная экономическая система «Путина - Кудрина», которая закрыта для собственных граждан, но при этом открыта для глобализации. Сами мы в это не верим, но на самом деле мы довольно устойчивы. Россия - хорошо торгуемый актив, просто сегодня выгода от этой торговли попадает в очень ограниченное число рук. Если количество бенефициантов увеличится, это только усилит экономическую стабильность».
Дмитрий БУТРИН, зав. отделом экономической политики ИД «Коммерсант»:
«Я считаю, что Путин с вероятностью 60% и с большими фальсификациями победит в первом туре. Это приведет к потере им власти и какой-либо возможности управлять процессами в стране. Потому что неполитичная власть не имеет возможности управлять.
Никакого коллапса при этом не будет. Государство не является необходимым условием существования общества - и без ценных указаний Владимира Владимировича Путина все как-нибудь разберутся.
У нас и раньше было некоторое отчуждение государства от общества. Немного сблизил их кризис, и пик этой близости пришелся на 2009 год. Но с тех пор происходит, напротив, отстранение и отчуждение государства от общества. Сейчас этот процесс на пике. Если он продолжится, общество быстро поймет, что государство ему не нужно. И скоро условный Никита Белых будет просто игнорировать замечания Путина.
Очень скоро общество научится саморегулироваться независимо от официальной власти и станет искать пути существования без государства. Иногда будет получаться, иногда нет. Когда будет получаться, общество будет задирать нос и говорить, что никакой Путин и вообще никто ему не нужен. Когда не будет получаться, оно начнет с рыданиями бегать вокруг политических партий и Путина и кричать: «Государь, мы ошиблись».
Путин уже потерял свою легитимность, но может ее снова вернуть в ходе второго тура выборов - в соперничестве с Зюгановым. И тогда протестное движение в виде митингов не будет иметь особой перспективы.
Кроме того, придать Путину сил может сильный экономический кризис. В этом случае он сначала потеряет власть, а потом вернет обратно с помощью народного плача: «Вернись, государь, мы не знаем, что делать».
Думаю, что в этом и заключается стратегия Путина: кризис будет развиваться, и общество прибежит к государю с криками «спаси». Это резонно, так как мы еще не видели общества, которое сталкивается с кризисом большого масштаба; пока Бог миловал, 1998 и 1991 годы - не пример.
С точки зрения многих экономистов, вторая волна начнется в 2012 году и будет очень мощной. Но интуитивно я предполагаю, что вторая волна кризиса будет проходить на протяжении всего 2012 года в смягченном виде, без резких спадов, примерно как сейчас. Это на руку и гражданскому обществу, и экономике.
Пока непонятно, в каком из внешних факторов больше угрозы для положения России: внутренние проблемы США или внутренние проблемы Евросоюза. Но сейчас я бы сказал, что негативное влияние на нас будет в первую очередь оказывать европейский кризис. Европа - наш крупнейший деловой партнер. Мы туда поставляем нефть, металл и удобрения. Как только в Европе падает спрос на наши товары, у нас все становится не очень хорошо. Если европейский спрос упадет в первом квартале 2012 года, мы почувствуем это в третьем квартале.
В отношениях с Чечней в ближайшее время никаких кардинальных изменений происходить не будет. Она накопила достаточный ресурс, чтобы автономно существовать в течение всего 2012 года. Чеченцы - люди по большей части здравомыслящие и понимают, что то государство, которое они имеют сейчас, при всех недостатках, - лучше, чем ковровые бомбардировки и угроза геноцида. Поэтому они готовы терпеть очень многое - лишь бы не повторилась война. Я не вижу там особой взрывоопасности. Изменения возможны только в том случае, если Чечня существенно разбогатеет и построит себе нормальную жизнь. Тогда там начнут происходить те же демократические процессы, что и у нас сейчас. Но они должны очень сильно разбогатеть, чтобы забыть, как их убивали.
Олимпиада-2014 состоится в любом случае. Это вопрос страны, а не государства. А вопросы страны от Путина уже не очень зависят».
Кирилл РОГОВ, политический обозреватель:
«Честных выборов не случится: Путин будет объявлен президентом. Это вызовет значительное недовольство и недоверие к результатам выборов, что приведет к усилению протестов. Протесты будут подавлять, и, в свою очередь, это приведет к дальнейшей делегитимизации власти.
Затем начнется период фронды со стороны элиты по отношению к Путину. Разные вполне системные деятели будут заявлять о необходимости реформ и о том, что все делается неправильно. Начнутся серьезные конфликты в правительстве и в администрации.
Восстановить легитимность Путина и его политического режима практически невозможно. Наступление кризиса его власти неизбежно, но конкретные механизмы развития этого кризиса представить трудно.
У меня давно нет уверенности, что мы способны провести Олимпиаду. Но думаю, что стараться будем до последнего».
Алексей МУХИН, генеральный директор Центра политической информации:
«Президентские выборы пройдут гораздо более прозрачно и справедливо, чем парламентские. На думских выборах в некоторых регионах «Единой России» натянули от 10 до 20 процентов голосов, и это случилось в том числе потому, что не все уловили сигнал верховной власти перед 4 декабря 2011 года о том, что выборы должны быть более-менее честными. А сейчас Путин четко артикулировал: мне нужны честные, прозрачные выборы.
Это означает, что, если он не переломит ситуацию, которая сложилась вокруг его устаревшего бренда, победа будет во втором туре. Сомнений в том, что он победит, не возникает даже у его противников.
Если же региональное начальство опять начнет натягивать результаты выборов, как оно это проделало с «Единой Россией», то акции протеста будут гораздо более жесткими и интенсивными, чем после выборов 4 декабря 2011 года.
Если Путин радикально поменяет состав своей команды, всерьез начнет бороться с коррупцией, уволит ряд знаковых чиновников (а этот процесс уже начался), то вполне вероятно, что он победит и в первом туре. Тогда перед нами будет реализован проект «Новый Путин».
Новый Путин - гибкий политик, склонный к модернизации, одновременно сохраняющий то, что наработано до него. Путин выглядит гораздо сильнее своих оппонентов хотя бы потому, что он имеет очень хороший политический и экономический бэкграунд и к тому же располагает очень серьезными ресурсами в виде бюджета РФ.
При этом, хотя Владимир Путин и станет президентом, он досрочно покинет свой пост и уйдет на более высокий пост главы Союзного государства. Именно поэтому так форсированно возводится конструкция Союзного государства - пока в виде Таможенного союза, Евразийского союза, ОДКБ и так далее. Мне кажется, что это и есть его план.
Процесс перехода Путина на новую позицию может растянуться от года до трех лет.
Конечно, оппозиция, прежде всего несистемная, ставит перед собой задачу делегитимизации Владимира Путина. При этом она действует совершенно непоследовательно, потому что, с одной стороны, ратует за соблюдение конституции, а с другой стороны, препятствует этому, по сути запрещая Владимиру Путину баллотироваться на законный третий срок. Эта странная конструкция может сыграть злую шутку с оппозицией. Потому что если грамотно разъяснить положения основного закона Российской Федерации населению, то оно будет в недоумении относительно действий оппозиции.
Думаю, что еще в ходе избирательной кампании и сразу после ее завершения Владимир Путин реализует практически все свои обещания, которые сейчас они раздают вместе с Дмитрием Медведевым. Они - члены одной команды и, судя по всему, действуют в интересах друг друга.
Возможно, основные элементы политической системы будут смягчены, но сама конструкция (четырехпартийная Дума и доминант правящей партии) изменениям подвергнута не будет. И даже при условии некоторого смягчения избирательного законодательства и правил регистрации партий в первый период перед следующими парламентскими выборами все равно произойдет ужесточение.
Если Владимир Владимирович Путин будет допускать высказывания о контрацептивах и дальше или воспроизводить что-то аналогичное, то протестные настроения будут расти. Путин с самого начала сказал, что главный его враг на выборах - это он сам. Если же он будет вести себя корректно по отношению к населению, в том числе и протестующим группам, митинги сойдут на нет. Хотя после 4 марта в каком-то виде они опять возобновятся, какой бы результат до нас ни довел Владимир Чуров.
Если упадут цены на нефть, это приведет к ужесточению борьбы с коррупцией. У государства не будет иного способа сохранить финансовые средства. Кроме того, власти станут настаивать на продолжении социальной политики, для того чтобы удержать существующую политическую конструкцию.
C Олимпиадой 2014 года проблем не будет - она состоится. Я очень внимательно слежу за развитием этого проекта, поскольку мои клиенты заинтересованы в информации на этот счет, и пока там все нормально».
Андрей ПИОНТКОВСКИЙ, ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН:
«Я развиваю концепцию «технического президента» переходного периода. Моя идея заключается в том, что гражданское общество предложит всем кандидатам, кроме Путина, заключить своего рода контракт с народом. В соответствии с этим контрактом Зюганов, Жириновский, Миронов, Явлинский, Прохоров или любой другой кандидат обязуется в течение года после своего избрания провести все обещанные первоочередные меры: освобождение политических заключенных, изменение законодательства о выборах, проведение новых выборов в Думу, изменение конституции в сторону парламентской республики, отмену цензуры, реформу полиции и расформирование криминальных общаков, которые возникли главным образом вокруг Путина и его друзей. А в конце года этот кандидат добровольно уходит в отставку, и проводятся новые выборы президента.
Я могу вам дать прогноз, что где-то к февралю эта схема будет принята всеми кандидатами, кроме Путина и Мезенцева. И уже один этот факт поставит Путина в положение полной политической изоляции.
Власть начинает это осознавать. Она готовится ко второму туру, понимая, что первый тур Путин не выиграет. Независимые опросы показывают, что рейтинг Путина составляет около 30%. Значит, чтобы вытянуть его в первом туре, нужны фальсификации грандиозного масштаба, в 20-25%. Но благодаря системе наблюдения это невозможно и приведет к еще большему скандалу.
Если этот план осуществится, Россия сможет в течение года перейти от того криминального пахана, под которым мы сейчас живем, к нормальному европейскому демократическому государству, к парламентской республике.
Если Путин попытается препятствовать такому сценарию путем чудовищного жульничества или силовой акции, это только продолжит его агонию. Он все равно не сможет править. Вектор изменений обратно не повернуть. Не будет он пожизненным диктатором, как хотел, и не будет он править нами ни шесть лет, ни шесть месяцев.
В возможность больших репрессий никто не верит. Для больших репрессий нужна какая-то идеологическая база. Почему это удавалось Сталину и Гитлеру? Потому что у них были десятки тысяч исполнительных фанатиков, которые свято верили в нацистскую и коммунистическую идеологию.
«Президенту на год» будет доверять все общество, и он примет те первоочередные меры, которые будут поддержаны 90% населения. То, что он должен сделать в первый год, не является предметом спора между нашими гражданами. Споры пойдут дальше. Даже в случае кризиса, как бы плохо все ни развивалось, ничего катастрофического в течение этого года не произойдет. У нас есть достаточный запас стабилизационного фонда. И очень хорошо, что это не будет острой проблемой в 2012 году, потому что вопрос о том, как нужно решать проблему кризиса, - это вопрос различных экономических подходов. Тут самыми радикальными будут противоречия между левыми и правыми. Их лучше решить уже на следующих больших выборах».
Леонид РАДЗИХОВСКИЙ, политолог:
«Исходя из сегодняшней социологии, я не вижу шансов, что на выборах победит не Путин. Судя по опросам, в первом туре победа Путина вероятна на 38%, а во втором - на 50 с лишним. Но за оставшиеся два месяца социология может меняться.
То, в каком туре победит Путин, будет свидетельствовать об уровне его поддержки среди населения. Победа в первом туре дает большую легитимность, чем победа во втором туре, это очевидно.
В любом случае после выборов будут митинги из-за фальсификаций. Но если выборы будут действительно честными, и будут наблюдатели от ОБСЕ и от ПАСЕ, и если не найдется критической массы членов комиссий, которые будут говорить про вбросы, то митинги на тему фальшивых выборов быстро выдохнутся.
Если удастся собрать более-менее убедительный компромат для толпы, митинги будут продолжаться. Но думаю, что никакими митингами после победы Путина на выборах не удастся добиться его ухода в отставку и новых выборов. И в то, что в марте месяце произойдет кровавая или бескровная революция, я не верю.
Для того чтобы в России произошли действительно важные политические перемены, такие как досрочные перевыборы Думы и сокращение срока президентства, собрания хомячков недостаточно. Для возможности серьезных политических изменений нужно несколько условий: победа Путина во втором туре
с малым разрывом голосов, чтобы к этому моменту разношерстная оппозиционная публика не переругалась между собой насмерть, чтобы в мировой экономике произошли важные события и цена на нефть пошла вниз. При таком стечении обстоятельств к 100 тысячам разочарованных и ищущих перемен людей могут добавиться несколько миллионов людей, у которых другие, гораздо более реальные проблемы. Не «скучно», «достал» или «тошно включать телевизор», а «не могу найти работу, потому что идут сокращения», «рост тарифов ЖКХ обгоняет зарплату» или, проще говоря, «у меня резко упал уровень жизни, а падать ему и так особенно некуда».
Люди, которые находятся на грани физического и социального выживания, на сегодняшний день главная опора власти - они ненавидят сытых гораздо больше, чем Путина. Но ситуация может измениться, если обострятся нужда и бедствия и наступит экономический кризис.
Я не верю в правый поворот, сдвиг благополучными людьми телеги власти в сторону европеизированной демократии. Слишком мал этот креативный класс и, несмотря ни на какие митинги, весьма аполитичен, рассеян и лишен реального драйва. Если бы эти люди собрались на митинг, а им бы сказали: «Давайте начнем бессрочный митинг», - из 100 тысяч, которые были на проспекте Сахарова, ушли бы 90. На Украине была другая ситуация - там остались почти все. Даже бескровный переворот предполагает действия, причем действия озлобленные, для которых нужна сильная и злая мотивация.
По арифметическим законам больше всего шансов из оппозиционных кандидатов имеет Зюганов, его рейтинг самый высокий. Но Зюганов осточертел всем в еще большей степени, чем Путин. Вариант с Жириновским я отказываюсь рассматривать. Россия, ты одурела, но далеко не настолько.
«Золотой жираф»? Я плохо себе представляю страну, которая выберет президентом человека, у которого состояние 20 миллиардов долларов, и всем известно, что оно получено просто так.
Есть и такой вариант. Кандидаты в президенты один за другим радостно рапортуют: как только меня выбирают, я тут же объявляю временный период, перевыборы Думы, через год - новые президентские перевыборы. Если такие заявления превратятся в повальную моду, это станет дополнительным тяжелым фактором для Путина. Положение, когда через год начинаются новые президентские выборы, а параллельно с президентскими выборами распускается Дума, - это ситуация, при которой можно распускать страну. Это Февральская революция.
Оптимальный вариант, в который я, правда, слабо верю, - избрание Путина с большим скрипом, то есть избрание слабого Путина. Продолжение колебаний и митингов в районе среднего класса в некатастрофическом варианте. И под этим давлением Путин принимает несколько совершенно очевидных, давно назревших законов: о плавном демонтаже наиболее нелепой части своей системы. Он отменяет третий президентский срок и шестилетний срок, раз и навсегда поставив точку в псевдомонархической власти.
То, что Россия обречена из пункта А под названием «псевдомонархия» перейти в пункт Б под названием «республика», очевидно. Обсуждению подлежит только одно - скорость этого перехода. Быстрая скорость, с моей точки зрения, означает национальную катастрофу: гигантский зигзаг, провал в яму или действительно распад этой несчастной страны. При быстром переходе мы в очередной раз порадуем мир голой задницей и умением стоять на голове. Плавный переход означает просто переход. И мы наконец откроем для себя ту теорему Пифагора, которую весь мир уже неоднократно доказал».
Николай ПЕТРОВ, председатель программы «Общество и региональная политика» Московского центра Карнеги:
«Особых сомнений в том, что Путин победит на этих выборах, у меня нет. Скорее всего, он победит в первом туре. Система так устроена, что фальсификации неизбежны, но Кремль постарается их минимизировать, чтобы выборы и внутри страны, и на Западе выглядели как вполне легитимные.
Сейчас Кремль и Путин находятся в ситуации, которую шахматисты называют цугцванг, - это положение, при котором любой ход идет в ущерб тому, кто ходит. У Кремля нет хороших ходов, но он может минимизировать ущерб. А может неосторожными действиями ухудшить свое положение. И в этом смысле Путин способен сыграть довольно негативную роль. Потому что когда он выступает письменно и информация исходит от него не напрямую, как в случае его программы, все мягко и пушисто. Но когда Путин говорит, он с большим трудом вымучивает из себя нужные слова и тут же - в качестве компенсации за психологический ущерб - говорит какую-нибудь гадость, которая перечеркивает все, что он сказал до этого, и усугубляет его положение. Поскольку сейчас он будет активно со всеми встречаться и всем все обещать, невозможно исключить вероятности, что по неосторожности и в силу своей натуры он сам будет раскачивать ситуацию. Он может легко сорваться в конфронтацию в любой момент.
Путин - слабый президент. Он уже стал слабым, а раньше никогда таким не был. Поэтому я полагаю, что он не способен измениться так, чтобы при своей слабости остаться эффективным. Путин привык быть абсолютным монархом, а ситуация уже такая, что надо быть конституционным монархом, уметь слушать людей и искать компромиссные решения. А он не способен к этой роли.
Скорее всего, после выборов его неадекватность изменившейся ситуации будет возрастать. И довольно быстро это приведет к тому, что политической элите, чтобы сохранить себя, придется пожертвовать Путиным и заменить его на более адекватного лидера. Вряд ли это может принять форму открытого импичмента. Скорее это будет такая полукриминальная разборка, в ходе которой совет воров в законе популярно объяснит, что он должен отойти в сторону и уступить место другому. Это неизбежно.
Эта модель слабого президента предполагает изменения в политической системе, которые уже начинают происходить. Упрощенный порядок регистрации партии - шаг, который предопределяет целую цепочку дальнейших изменений. Люди, зарегистрировав свою партию, вряд ли станут пять лет ждать новых парламентских выборов. Они начнут требовать, чтобы их активность имела какие-то формы реализации. Вполне вероятно, это приведет к досрочным выборам в Думу. И какая-то жесткая позиция и хамские ответы Путина могут только ускорить это процесс.
Что касается митингов: сейчас тактика Кремля - особо не ворошить ситуацию и переждать оставшиеся до выборов семь недель. А когда выборы пройдут, протесты уже не будут иметь серьезного влияния на политическую ситуацию. И тогда митинги в значительной мере заглохнут.
Экономические проблемы могут последовать в первую очередь не из-за ухудшения каких-то внешних факторов, вроде кризиса или проблем в Евросоюзе, а в результате внутреннего положения дел. Кремль не может больше продолжать ту популистскую политику, которая велась последние три года: на это нет ресурсов. Из этой ситуации есть два выхода. Первый: не меняя политическую систему, сокращать социальные расходы. Со следующего года такие меры уже предусмотрены. Но когда перестают давать деньги школам и музеям, это ведет к массовым недовольствам. Второй вариант: сокращать источники доходов каких-то элитных групп. Этот вариант Путину закрыт, поскольку он слабый президент и уже не может ограничивать влиятельных людей. Но проводить болезненные социальные реформы он тоже не может, так как для них нужна высокая степень легитимности, которой у него нет.
Есть два пути, и оба для него закрыты. Такая тупиковая ситуация является дополнительной причиной, по которой Путин не сможет усидеть в президентском кресле шесть лет.
Есть три риска, которые могут резко усугубить ситуацию в России и дестабилизировать ее в любой момент. Первый - это Кавказ (и Чечня, и Дагестан, и Кабардино-Балкария). Там взрыв может произойти в любой момент: cлишком велик негативный потенциал, который копился на протяжении многих лет.
Второй риск - технологическая инфраструктура. Она сейчас находится в ужасающем состоянии, и решить проблему за год-два невозможно. У нас и так почти каждый месяц происходят какие-то сбои, один из них может принять форму технологической катастрофы.
Третий фактор - это управленческий коллапс. Система управления устроена таким образом, что она становится все менее жизнеспособной. Пять лет губернаторы назначаются по принципу лояльности, а не про принципу эффективности. В какой-то момент в одном из регионов может сложиться ситуация, при которой назначенный губернатор, не имеющий никаких навыков публичного политика, неспособный выйти к людям и их успокоить, столкнется с подобным локальным кризисом и не сможет с ним справиться. Небольшой политический кризис, который не сможет урегулировать местная власть, продолжит нарастать и приведет к серьезным последствиям.
Вероятность взрыва на Кавказе по мере приближения Олимпийских игр-2014 будет только возрастать. Сейчас положение на Кавказе характеризуется как личная уния между персоналистским режимом Кадырова и персоналистским режимом Путина. Этот союз с уходом Путина или с превращением его в слабого президента может развалиться. Олимпийские игры были для Путина способом продемонстрировать всему миру, что он решил проблему Кавказа и «поднял Россию с колен». Ради Олимпийских игр Кремль готов давать огромные деньги местным политическим элитам, покупая их лояльность, лишь бы ситуация на Кавказе не обострялась. Но таким образом Кремль не упрощает проблему, а усугубляет ее, потому что в результате растет контраст между местными элитами и основной массой населения. Протестуя против этой ситуации, основное население идет в лес, в ваххабиты - куда угодно, лишь бы продемонстрировать несогласие с существующим положением дел. Таким образом, Кремль дает деньги, увеличивая взрывоопасный потенциал в регионе. А Олимпийские игры блокируют возможность модернизации политических элит и смены старых лидеров на других. Чем ближе Игры, тем больше местные кавказские элиты могут требовать с Кремля денег за свою лояльность.
Самое правильное было бы отказаться от Олимпиады или, пока еще есть время, перенести ее в другое место. Иначе ситуация может выйти из-под контроля в самый последний момент».
Михаил ВИНОГРАДОВ, президент фонда «Петербургская политика»:
«В соответствии с принятым политическим решением президентские выборы должны пройти в один тур. Более высокий результат, чем у «Единой России» на думских выборах, будет подан Путиным как результат «более широкой общественной поддержки» («Народный фронт» и сопутствующие структуры вместо «узкопартийной» базы «Единой России»), появления «Путина 2.0» (в этом качестве будут интерпретироваться различные шаги Путина в ходе избирательной кампании) и мобилизации властной вертикали благодаря «урокам», извлеченным из думских выборов.
В то же время у решения об однотуровом голосовании есть два подводных камня.
Первый - дальновидность. При сегодняшнем раскладе сил Путин имел бы неплохие шансы на убедительную в глазах большей части общества победу во втором туре, что развязало бы ему руки. В двухтуровой победе Путину прямо или косвенно способны содействовать такие кандидаты, как Прохоров и Явлинский (если их зарегистрируют), которые, как принято считать, готовы синхронизировать свои отдельные шаги с действующей властью.
Более консервативная ставка на победу в первом туре при подчеркнутом административном и идеологическом передавливании, наоборот, способна усилить эффект «усталости» и вызвать контрэффект в городах-миллионниках. Не забудем, что волну митингов вызвали не столько результаты думских выборов (на которые многие протестующие вовсе не ходили), сколько именно эстетика сентябрьского решения о возвращении Путина на президентский пост.
Второй подводный камень избрания Путина в первом туре - техническая достижимость. Многое будет зависеть от степени административной мобилизации, психологического настроя избирательных комиссий, наличия внутренней готовности элит идти до конца в выполнении поставленной задачи. Пока такая готовность скорее имеется, хотя поствыборные процессы в декабре ее несколько подкосили.
Варианты победы на мартовских выборах какого-либо иного кандидата кроме Путина рассматривать на сегодня смысла не имеет: только если действующая власть не готова к каким-либо крайне изящным импровизациям. Легальные кандидаты в президенты по разным причинам бороться за победу сегодня неспособны. Да и в любом случае особого желания расставаться с властью вроде бы никто пока не демонстрировал.
Как следствие, возникают новые интриги вокруг протестного движения.
1. Продолжится ли оно. Пока скорее да, поскольку является реакцией на резкий рост осенней антипутинской политизации в городах. Именно эта политизация является сегодня крайне существенным риском для власти, так как эффект воссоединения общественной и политической жизни имеет место впервые за последние 10-15 лет.
2. Будет ли оно способно вырабатывать новые требования, учитывающие текущие политические реалии. Самое понятное с учетом перспективы марта - сокращение объема конституционных полномочий президента.
3. Сохранится ли у участников протестов ощущение праздника и «синдром нерасставания».
4. Повлияют ли на масштаб протестных акций неизбежные трения между номинальными лидерами протестующих? Такие трения пока не выглядят критичными, поскольку спикеры на митингах ключевыми фигурами не являются, а рядовые участники протестов имеют несоизмеримо больший потенциал самоорганизации, чем политики.
5. Будет ли насыщена хоть каким-то реальным содержанием тема возможных переговоров протестующих и власти.
6. В какой степени протестный тренд будет драйвером для дальнейшей десакрализации действующей власти в глазах «патерналистского большинства». Признаки десакрализации отчетливо проступили в сентябре-декабре, но масштаб их до конца не прояснен. В частности, неясно, как среагируют на возможное дистанцирование Путина от «Единой России» искренние сторонники этой партии.
7. Насколько возможен сугубо силовой сценарий удержания власти. Он не выглядит на сегодня магистральным, но сбрасываться со счетов не может.
Пока что главные риски связаны не столько с размером протестных акций (который может сохраниться на нынешнем уровне, но все же вряд ли способен сейчас увеличиться в разы - а власть в своей картине мира исходит из того, что его пока можно игнорировать), сколько с уровнем консолидированности элиты. Он за последние месяцы существенно снизился. Лояльность государственных телеканалов, силовых структур, административного корпуса, зарубежных партнеров имеет свою цену, которая станет возрастать в случае сокращения стабильности. Риски не договориться по итоговой цене будут выше, чем обычно».
"Большой город", 25 января 2012
http://www.bg.ru/article/9970/
В преддверии президентских выборов для нас снова важнейшим становится искусство удачного прогноза. Что будет дальше? На что повлияют митинги? Путин победит в первом или во втором туре и, если победит, что он будет делать дальше? БГ попросил видных отечественных политологов описать дальнейшее развитие событий и объяснить, что нас ждет.
Глеб ПАВЛОВСКИЙ, глава Фонда эффективной политики:
«Сейчас по стране разливается новая энергия. Это жажда что-то получить, схватить куш, до которого еще вчера дотянуться казалось невозможным. И речь не столько о политике, сколько о собственности и карьере. Запахло большим переделом, и возникло ощущение, что потенциально все торгуется.
Эта энергия сейчас не может заявить о себе прямо, но подспудно она будет разливаться по стране все больше. Кажется даже, будто может вернуться положение начала девяностых, когда делались невозможные состояния и карьеры.
Наиболее вероятный результат выборов - Путин-президент, который усиленно и довольно тщетно пытается овладеть ситуацией. В первом туре он может пройти с вероятностью 50%. Но в этом случае после выборов он окажется человеком, который не имеет легитимной власти и не контролирует страну. Тогда ему придется вести долгую войну с неподчиняющейся страной.
А вот если Путин позволит общественному движению не дать себя победить в первом туре, то удар пройдет мимо него и это позволит ему беспрепятственно победить любого кандидата во втором туре, набрав 55-60%. Кроме того, у него будет международное признание. Хотя внутри страны он все равно не будет восприниматься как легитимный лидер.
При таком положении вещей мы получаем Путина, который ограничен целым набором разных сил: отчасти из его бывшего близкого окружения, отчасти из бизнеса, а отчасти из общественных движений, которые получат какую-то возможность голоса. Это неплохой вариант на переходное время.
Оказавшись в незнакомом для себя положении ограниченного правителя, Путин может и не настаивать на легитимности Думы. У него будет множество возможностей балансировать, ресурсов для политической игры. В каком-то смысле такая картина будет похожа на президентство Ельцина в 1994 году, до чеченской войны. Отчасти у Путина будут связаны руки новыми подымающимися силами. Но и эти силы тоже свяжут друг друга. И ни одна из них не сможет скинуть власть и добиться монополии. Будет своеобразная бюрократическая демократизация общества. Параллельно начнется волна непослушания внутри региональных властей. Но долгого непослушания они позволить себе не смогут: в нашей финансовой системе сепаратизма ждать не приходится. Появится несколько партий власти, а консервативные и националистические силы организуются, но ни одна из них не сможет рассчитывать на 50%. Возникнет вариант путинского либерализма, который не станет перестройкой, но будет некой полудемократией.
Что касается протестного движения, митинг - формат, который довольно быстро приедается. На Болотной и на Сахарова самыми интересными были горизонтальные коммуникации между пришедшими, а не речи со сцены. Люди поняли, что они могут выйти на улицу и разговаривать друг с другом. И это никуда не денется. Возникнут разного рода сообщества - политические и культурные среды, которые уже не будут объединены общим отношением к власти. Для кого-то это уличные театры, а для кого-то активное зеленое движение. Такую толпу будет сложно кому-то приватизировать и провозгласить себя ее единым лидером.
Кроме того, скоро будет переизбыток политических вождей, и это хорошо. В политике появятся новые люди, которых мы раньше знали в других качествах - как сотрудников журналов, или бизнесменов, или людей из бюрократии. Россия зазеленеет.
Если говорить о националистическом движении, то чем больше у русских националистов будет условий для самоорганизации, тем виднее будут пределы их возможностей. Думаю, что реальная доля, которую они могут получить в политическом секторе, в самом лучшем случае не выйдет за 15-20%.
Вполне вероятно, что начнется экономический кризис. Нас будет швырять, но разрушить он нас не сможет. При кризисе старые бизнесы могут оказаться в проблемном положении, но возникнут новые точки роста.
В России построена уникальная экономическая система «Путина - Кудрина», которая закрыта для собственных граждан, но при этом открыта для глобализации. Сами мы в это не верим, но на самом деле мы довольно устойчивы. Россия - хорошо торгуемый актив, просто сегодня выгода от этой торговли попадает в очень ограниченное число рук. Если количество бенефициантов увеличится, это только усилит экономическую стабильность».
Дмитрий БУТРИН, зав. отделом экономической политики ИД «Коммерсант»:
«Я считаю, что Путин с вероятностью 60% и с большими фальсификациями победит в первом туре. Это приведет к потере им власти и какой-либо возможности управлять процессами в стране. Потому что неполитичная власть не имеет возможности управлять.
Никакого коллапса при этом не будет. Государство не является необходимым условием существования общества - и без ценных указаний Владимира Владимировича Путина все как-нибудь разберутся.
У нас и раньше было некоторое отчуждение государства от общества. Немного сблизил их кризис, и пик этой близости пришелся на 2009 год. Но с тех пор происходит, напротив, отстранение и отчуждение государства от общества. Сейчас этот процесс на пике. Если он продолжится, общество быстро поймет, что государство ему не нужно. И скоро условный Никита Белых будет просто игнорировать замечания Путина.
Очень скоро общество научится саморегулироваться независимо от официальной власти и станет искать пути существования без государства. Иногда будет получаться, иногда нет. Когда будет получаться, общество будет задирать нос и говорить, что никакой Путин и вообще никто ему не нужен. Когда не будет получаться, оно начнет с рыданиями бегать вокруг политических партий и Путина и кричать: «Государь, мы ошиблись».
Путин уже потерял свою легитимность, но может ее снова вернуть в ходе второго тура выборов - в соперничестве с Зюгановым. И тогда протестное движение в виде митингов не будет иметь особой перспективы.
Кроме того, придать Путину сил может сильный экономический кризис. В этом случае он сначала потеряет власть, а потом вернет обратно с помощью народного плача: «Вернись, государь, мы не знаем, что делать».
Думаю, что в этом и заключается стратегия Путина: кризис будет развиваться, и общество прибежит к государю с криками «спаси». Это резонно, так как мы еще не видели общества, которое сталкивается с кризисом большого масштаба; пока Бог миловал, 1998 и 1991 годы - не пример.
С точки зрения многих экономистов, вторая волна начнется в 2012 году и будет очень мощной. Но интуитивно я предполагаю, что вторая волна кризиса будет проходить на протяжении всего 2012 года в смягченном виде, без резких спадов, примерно как сейчас. Это на руку и гражданскому обществу, и экономике.
Пока непонятно, в каком из внешних факторов больше угрозы для положения России: внутренние проблемы США или внутренние проблемы Евросоюза. Но сейчас я бы сказал, что негативное влияние на нас будет в первую очередь оказывать европейский кризис. Европа - наш крупнейший деловой партнер. Мы туда поставляем нефть, металл и удобрения. Как только в Европе падает спрос на наши товары, у нас все становится не очень хорошо. Если европейский спрос упадет в первом квартале 2012 года, мы почувствуем это в третьем квартале.
В отношениях с Чечней в ближайшее время никаких кардинальных изменений происходить не будет. Она накопила достаточный ресурс, чтобы автономно существовать в течение всего 2012 года. Чеченцы - люди по большей части здравомыслящие и понимают, что то государство, которое они имеют сейчас, при всех недостатках, - лучше, чем ковровые бомбардировки и угроза геноцида. Поэтому они готовы терпеть очень многое - лишь бы не повторилась война. Я не вижу там особой взрывоопасности. Изменения возможны только в том случае, если Чечня существенно разбогатеет и построит себе нормальную жизнь. Тогда там начнут происходить те же демократические процессы, что и у нас сейчас. Но они должны очень сильно разбогатеть, чтобы забыть, как их убивали.
Олимпиада-2014 состоится в любом случае. Это вопрос страны, а не государства. А вопросы страны от Путина уже не очень зависят».
Кирилл РОГОВ, политический обозреватель:
«Честных выборов не случится: Путин будет объявлен президентом. Это вызовет значительное недовольство и недоверие к результатам выборов, что приведет к усилению протестов. Протесты будут подавлять, и, в свою очередь, это приведет к дальнейшей делегитимизации власти.
Затем начнется период фронды со стороны элиты по отношению к Путину. Разные вполне системные деятели будут заявлять о необходимости реформ и о том, что все делается неправильно. Начнутся серьезные конфликты в правительстве и в администрации.
Восстановить легитимность Путина и его политического режима практически невозможно. Наступление кризиса его власти неизбежно, но конкретные механизмы развития этого кризиса представить трудно.
У меня давно нет уверенности, что мы способны провести Олимпиаду. Но думаю, что стараться будем до последнего».
Алексей МУХИН, генеральный директор Центра политической информации:
«Президентские выборы пройдут гораздо более прозрачно и справедливо, чем парламентские. На думских выборах в некоторых регионах «Единой России» натянули от 10 до 20 процентов голосов, и это случилось в том числе потому, что не все уловили сигнал верховной власти перед 4 декабря 2011 года о том, что выборы должны быть более-менее честными. А сейчас Путин четко артикулировал: мне нужны честные, прозрачные выборы.
Это означает, что, если он не переломит ситуацию, которая сложилась вокруг его устаревшего бренда, победа будет во втором туре. Сомнений в том, что он победит, не возникает даже у его противников.
Если же региональное начальство опять начнет натягивать результаты выборов, как оно это проделало с «Единой Россией», то акции протеста будут гораздо более жесткими и интенсивными, чем после выборов 4 декабря 2011 года.
Если Путин радикально поменяет состав своей команды, всерьез начнет бороться с коррупцией, уволит ряд знаковых чиновников (а этот процесс уже начался), то вполне вероятно, что он победит и в первом туре. Тогда перед нами будет реализован проект «Новый Путин».
Новый Путин - гибкий политик, склонный к модернизации, одновременно сохраняющий то, что наработано до него. Путин выглядит гораздо сильнее своих оппонентов хотя бы потому, что он имеет очень хороший политический и экономический бэкграунд и к тому же располагает очень серьезными ресурсами в виде бюджета РФ.
При этом, хотя Владимир Путин и станет президентом, он досрочно покинет свой пост и уйдет на более высокий пост главы Союзного государства. Именно поэтому так форсированно возводится конструкция Союзного государства - пока в виде Таможенного союза, Евразийского союза, ОДКБ и так далее. Мне кажется, что это и есть его план.
Процесс перехода Путина на новую позицию может растянуться от года до трех лет.
Конечно, оппозиция, прежде всего несистемная, ставит перед собой задачу делегитимизации Владимира Путина. При этом она действует совершенно непоследовательно, потому что, с одной стороны, ратует за соблюдение конституции, а с другой стороны, препятствует этому, по сути запрещая Владимиру Путину баллотироваться на законный третий срок. Эта странная конструкция может сыграть злую шутку с оппозицией. Потому что если грамотно разъяснить положения основного закона Российской Федерации населению, то оно будет в недоумении относительно действий оппозиции.
Думаю, что еще в ходе избирательной кампании и сразу после ее завершения Владимир Путин реализует практически все свои обещания, которые сейчас они раздают вместе с Дмитрием Медведевым. Они - члены одной команды и, судя по всему, действуют в интересах друг друга.
Возможно, основные элементы политической системы будут смягчены, но сама конструкция (четырехпартийная Дума и доминант правящей партии) изменениям подвергнута не будет. И даже при условии некоторого смягчения избирательного законодательства и правил регистрации партий в первый период перед следующими парламентскими выборами все равно произойдет ужесточение.
Если Владимир Владимирович Путин будет допускать высказывания о контрацептивах и дальше или воспроизводить что-то аналогичное, то протестные настроения будут расти. Путин с самого начала сказал, что главный его враг на выборах - это он сам. Если же он будет вести себя корректно по отношению к населению, в том числе и протестующим группам, митинги сойдут на нет. Хотя после 4 марта в каком-то виде они опять возобновятся, какой бы результат до нас ни довел Владимир Чуров.
Если упадут цены на нефть, это приведет к ужесточению борьбы с коррупцией. У государства не будет иного способа сохранить финансовые средства. Кроме того, власти станут настаивать на продолжении социальной политики, для того чтобы удержать существующую политическую конструкцию.
C Олимпиадой 2014 года проблем не будет - она состоится. Я очень внимательно слежу за развитием этого проекта, поскольку мои клиенты заинтересованы в информации на этот счет, и пока там все нормально».
Андрей ПИОНТКОВСКИЙ, ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН:
«Я развиваю концепцию «технического президента» переходного периода. Моя идея заключается в том, что гражданское общество предложит всем кандидатам, кроме Путина, заключить своего рода контракт с народом. В соответствии с этим контрактом Зюганов, Жириновский, Миронов, Явлинский, Прохоров или любой другой кандидат обязуется в течение года после своего избрания провести все обещанные первоочередные меры: освобождение политических заключенных, изменение законодательства о выборах, проведение новых выборов в Думу, изменение конституции в сторону парламентской республики, отмену цензуры, реформу полиции и расформирование криминальных общаков, которые возникли главным образом вокруг Путина и его друзей. А в конце года этот кандидат добровольно уходит в отставку, и проводятся новые выборы президента.
Я могу вам дать прогноз, что где-то к февралю эта схема будет принята всеми кандидатами, кроме Путина и Мезенцева. И уже один этот факт поставит Путина в положение полной политической изоляции.
Власть начинает это осознавать. Она готовится ко второму туру, понимая, что первый тур Путин не выиграет. Независимые опросы показывают, что рейтинг Путина составляет около 30%. Значит, чтобы вытянуть его в первом туре, нужны фальсификации грандиозного масштаба, в 20-25%. Но благодаря системе наблюдения это невозможно и приведет к еще большему скандалу.
Если этот план осуществится, Россия сможет в течение года перейти от того криминального пахана, под которым мы сейчас живем, к нормальному европейскому демократическому государству, к парламентской республике.
Если Путин попытается препятствовать такому сценарию путем чудовищного жульничества или силовой акции, это только продолжит его агонию. Он все равно не сможет править. Вектор изменений обратно не повернуть. Не будет он пожизненным диктатором, как хотел, и не будет он править нами ни шесть лет, ни шесть месяцев.
В возможность больших репрессий никто не верит. Для больших репрессий нужна какая-то идеологическая база. Почему это удавалось Сталину и Гитлеру? Потому что у них были десятки тысяч исполнительных фанатиков, которые свято верили в нацистскую и коммунистическую идеологию.
«Президенту на год» будет доверять все общество, и он примет те первоочередные меры, которые будут поддержаны 90% населения. То, что он должен сделать в первый год, не является предметом спора между нашими гражданами. Споры пойдут дальше. Даже в случае кризиса, как бы плохо все ни развивалось, ничего катастрофического в течение этого года не произойдет. У нас есть достаточный запас стабилизационного фонда. И очень хорошо, что это не будет острой проблемой в 2012 году, потому что вопрос о том, как нужно решать проблему кризиса, - это вопрос различных экономических подходов. Тут самыми радикальными будут противоречия между левыми и правыми. Их лучше решить уже на следующих больших выборах».
Леонид РАДЗИХОВСКИЙ, политолог:
«Исходя из сегодняшней социологии, я не вижу шансов, что на выборах победит не Путин. Судя по опросам, в первом туре победа Путина вероятна на 38%, а во втором - на 50 с лишним. Но за оставшиеся два месяца социология может меняться.
То, в каком туре победит Путин, будет свидетельствовать об уровне его поддержки среди населения. Победа в первом туре дает большую легитимность, чем победа во втором туре, это очевидно.
В любом случае после выборов будут митинги из-за фальсификаций. Но если выборы будут действительно честными, и будут наблюдатели от ОБСЕ и от ПАСЕ, и если не найдется критической массы членов комиссий, которые будут говорить про вбросы, то митинги на тему фальшивых выборов быстро выдохнутся.
Если удастся собрать более-менее убедительный компромат для толпы, митинги будут продолжаться. Но думаю, что никакими митингами после победы Путина на выборах не удастся добиться его ухода в отставку и новых выборов. И в то, что в марте месяце произойдет кровавая или бескровная революция, я не верю.
Для того чтобы в России произошли действительно важные политические перемены, такие как досрочные перевыборы Думы и сокращение срока президентства, собрания хомячков недостаточно. Для возможности серьезных политических изменений нужно несколько условий: победа Путина во втором туре
с малым разрывом голосов, чтобы к этому моменту разношерстная оппозиционная публика не переругалась между собой насмерть, чтобы в мировой экономике произошли важные события и цена на нефть пошла вниз. При таком стечении обстоятельств к 100 тысячам разочарованных и ищущих перемен людей могут добавиться несколько миллионов людей, у которых другие, гораздо более реальные проблемы. Не «скучно», «достал» или «тошно включать телевизор», а «не могу найти работу, потому что идут сокращения», «рост тарифов ЖКХ обгоняет зарплату» или, проще говоря, «у меня резко упал уровень жизни, а падать ему и так особенно некуда».
Люди, которые находятся на грани физического и социального выживания, на сегодняшний день главная опора власти - они ненавидят сытых гораздо больше, чем Путина. Но ситуация может измениться, если обострятся нужда и бедствия и наступит экономический кризис.
Я не верю в правый поворот, сдвиг благополучными людьми телеги власти в сторону европеизированной демократии. Слишком мал этот креативный класс и, несмотря ни на какие митинги, весьма аполитичен, рассеян и лишен реального драйва. Если бы эти люди собрались на митинг, а им бы сказали: «Давайте начнем бессрочный митинг», - из 100 тысяч, которые были на проспекте Сахарова, ушли бы 90. На Украине была другая ситуация - там остались почти все. Даже бескровный переворот предполагает действия, причем действия озлобленные, для которых нужна сильная и злая мотивация.
По арифметическим законам больше всего шансов из оппозиционных кандидатов имеет Зюганов, его рейтинг самый высокий. Но Зюганов осточертел всем в еще большей степени, чем Путин. Вариант с Жириновским я отказываюсь рассматривать. Россия, ты одурела, но далеко не настолько.
«Золотой жираф»? Я плохо себе представляю страну, которая выберет президентом человека, у которого состояние 20 миллиардов долларов, и всем известно, что оно получено просто так.
Есть и такой вариант. Кандидаты в президенты один за другим радостно рапортуют: как только меня выбирают, я тут же объявляю временный период, перевыборы Думы, через год - новые президентские перевыборы. Если такие заявления превратятся в повальную моду, это станет дополнительным тяжелым фактором для Путина. Положение, когда через год начинаются новые президентские выборы, а параллельно с президентскими выборами распускается Дума, - это ситуация, при которой можно распускать страну. Это Февральская революция.
Оптимальный вариант, в который я, правда, слабо верю, - избрание Путина с большим скрипом, то есть избрание слабого Путина. Продолжение колебаний и митингов в районе среднего класса в некатастрофическом варианте. И под этим давлением Путин принимает несколько совершенно очевидных, давно назревших законов: о плавном демонтаже наиболее нелепой части своей системы. Он отменяет третий президентский срок и шестилетний срок, раз и навсегда поставив точку в псевдомонархической власти.
То, что Россия обречена из пункта А под названием «псевдомонархия» перейти в пункт Б под названием «республика», очевидно. Обсуждению подлежит только одно - скорость этого перехода. Быстрая скорость, с моей точки зрения, означает национальную катастрофу: гигантский зигзаг, провал в яму или действительно распад этой несчастной страны. При быстром переходе мы в очередной раз порадуем мир голой задницей и умением стоять на голове. Плавный переход означает просто переход. И мы наконец откроем для себя ту теорему Пифагора, которую весь мир уже неоднократно доказал».
Николай ПЕТРОВ, председатель программы «Общество и региональная политика» Московского центра Карнеги:
«Особых сомнений в том, что Путин победит на этих выборах, у меня нет. Скорее всего, он победит в первом туре. Система так устроена, что фальсификации неизбежны, но Кремль постарается их минимизировать, чтобы выборы и внутри страны, и на Западе выглядели как вполне легитимные.
Сейчас Кремль и Путин находятся в ситуации, которую шахматисты называют цугцванг, - это положение, при котором любой ход идет в ущерб тому, кто ходит. У Кремля нет хороших ходов, но он может минимизировать ущерб. А может неосторожными действиями ухудшить свое положение. И в этом смысле Путин способен сыграть довольно негативную роль. Потому что когда он выступает письменно и информация исходит от него не напрямую, как в случае его программы, все мягко и пушисто. Но когда Путин говорит, он с большим трудом вымучивает из себя нужные слова и тут же - в качестве компенсации за психологический ущерб - говорит какую-нибудь гадость, которая перечеркивает все, что он сказал до этого, и усугубляет его положение. Поскольку сейчас он будет активно со всеми встречаться и всем все обещать, невозможно исключить вероятности, что по неосторожности и в силу своей натуры он сам будет раскачивать ситуацию. Он может легко сорваться в конфронтацию в любой момент.
Путин - слабый президент. Он уже стал слабым, а раньше никогда таким не был. Поэтому я полагаю, что он не способен измениться так, чтобы при своей слабости остаться эффективным. Путин привык быть абсолютным монархом, а ситуация уже такая, что надо быть конституционным монархом, уметь слушать людей и искать компромиссные решения. А он не способен к этой роли.
Скорее всего, после выборов его неадекватность изменившейся ситуации будет возрастать. И довольно быстро это приведет к тому, что политической элите, чтобы сохранить себя, придется пожертвовать Путиным и заменить его на более адекватного лидера. Вряд ли это может принять форму открытого импичмента. Скорее это будет такая полукриминальная разборка, в ходе которой совет воров в законе популярно объяснит, что он должен отойти в сторону и уступить место другому. Это неизбежно.
Эта модель слабого президента предполагает изменения в политической системе, которые уже начинают происходить. Упрощенный порядок регистрации партии - шаг, который предопределяет целую цепочку дальнейших изменений. Люди, зарегистрировав свою партию, вряд ли станут пять лет ждать новых парламентских выборов. Они начнут требовать, чтобы их активность имела какие-то формы реализации. Вполне вероятно, это приведет к досрочным выборам в Думу. И какая-то жесткая позиция и хамские ответы Путина могут только ускорить это процесс.
Что касается митингов: сейчас тактика Кремля - особо не ворошить ситуацию и переждать оставшиеся до выборов семь недель. А когда выборы пройдут, протесты уже не будут иметь серьезного влияния на политическую ситуацию. И тогда митинги в значительной мере заглохнут.
Экономические проблемы могут последовать в первую очередь не из-за ухудшения каких-то внешних факторов, вроде кризиса или проблем в Евросоюзе, а в результате внутреннего положения дел. Кремль не может больше продолжать ту популистскую политику, которая велась последние три года: на это нет ресурсов. Из этой ситуации есть два выхода. Первый: не меняя политическую систему, сокращать социальные расходы. Со следующего года такие меры уже предусмотрены. Но когда перестают давать деньги школам и музеям, это ведет к массовым недовольствам. Второй вариант: сокращать источники доходов каких-то элитных групп. Этот вариант Путину закрыт, поскольку он слабый президент и уже не может ограничивать влиятельных людей. Но проводить болезненные социальные реформы он тоже не может, так как для них нужна высокая степень легитимности, которой у него нет.
Есть два пути, и оба для него закрыты. Такая тупиковая ситуация является дополнительной причиной, по которой Путин не сможет усидеть в президентском кресле шесть лет.
Есть три риска, которые могут резко усугубить ситуацию в России и дестабилизировать ее в любой момент. Первый - это Кавказ (и Чечня, и Дагестан, и Кабардино-Балкария). Там взрыв может произойти в любой момент: cлишком велик негативный потенциал, который копился на протяжении многих лет.
Второй риск - технологическая инфраструктура. Она сейчас находится в ужасающем состоянии, и решить проблему за год-два невозможно. У нас и так почти каждый месяц происходят какие-то сбои, один из них может принять форму технологической катастрофы.
Третий фактор - это управленческий коллапс. Система управления устроена таким образом, что она становится все менее жизнеспособной. Пять лет губернаторы назначаются по принципу лояльности, а не про принципу эффективности. В какой-то момент в одном из регионов может сложиться ситуация, при которой назначенный губернатор, не имеющий никаких навыков публичного политика, неспособный выйти к людям и их успокоить, столкнется с подобным локальным кризисом и не сможет с ним справиться. Небольшой политический кризис, который не сможет урегулировать местная власть, продолжит нарастать и приведет к серьезным последствиям.
Вероятность взрыва на Кавказе по мере приближения Олимпийских игр-2014 будет только возрастать. Сейчас положение на Кавказе характеризуется как личная уния между персоналистским режимом Кадырова и персоналистским режимом Путина. Этот союз с уходом Путина или с превращением его в слабого президента может развалиться. Олимпийские игры были для Путина способом продемонстрировать всему миру, что он решил проблему Кавказа и «поднял Россию с колен». Ради Олимпийских игр Кремль готов давать огромные деньги местным политическим элитам, покупая их лояльность, лишь бы ситуация на Кавказе не обострялась. Но таким образом Кремль не упрощает проблему, а усугубляет ее, потому что в результате растет контраст между местными элитами и основной массой населения. Протестуя против этой ситуации, основное население идет в лес, в ваххабиты - куда угодно, лишь бы продемонстрировать несогласие с существующим положением дел. Таким образом, Кремль дает деньги, увеличивая взрывоопасный потенциал в регионе. А Олимпийские игры блокируют возможность модернизации политических элит и смены старых лидеров на других. Чем ближе Игры, тем больше местные кавказские элиты могут требовать с Кремля денег за свою лояльность.
Самое правильное было бы отказаться от Олимпиады или, пока еще есть время, перенести ее в другое место. Иначе ситуация может выйти из-под контроля в самый последний момент».
Михаил ВИНОГРАДОВ, президент фонда «Петербургская политика»:
«В соответствии с принятым политическим решением президентские выборы должны пройти в один тур. Более высокий результат, чем у «Единой России» на думских выборах, будет подан Путиным как результат «более широкой общественной поддержки» («Народный фронт» и сопутствующие структуры вместо «узкопартийной» базы «Единой России»), появления «Путина 2.0» (в этом качестве будут интерпретироваться различные шаги Путина в ходе избирательной кампании) и мобилизации властной вертикали благодаря «урокам», извлеченным из думских выборов.
В то же время у решения об однотуровом голосовании есть два подводных камня.
Первый - дальновидность. При сегодняшнем раскладе сил Путин имел бы неплохие шансы на убедительную в глазах большей части общества победу во втором туре, что развязало бы ему руки. В двухтуровой победе Путину прямо или косвенно способны содействовать такие кандидаты, как Прохоров и Явлинский (если их зарегистрируют), которые, как принято считать, готовы синхронизировать свои отдельные шаги с действующей властью.
Более консервативная ставка на победу в первом туре при подчеркнутом административном и идеологическом передавливании, наоборот, способна усилить эффект «усталости» и вызвать контрэффект в городах-миллионниках. Не забудем, что волну митингов вызвали не столько результаты думских выборов (на которые многие протестующие вовсе не ходили), сколько именно эстетика сентябрьского решения о возвращении Путина на президентский пост.
Второй подводный камень избрания Путина в первом туре - техническая достижимость. Многое будет зависеть от степени административной мобилизации, психологического настроя избирательных комиссий, наличия внутренней готовности элит идти до конца в выполнении поставленной задачи. Пока такая готовность скорее имеется, хотя поствыборные процессы в декабре ее несколько подкосили.
Варианты победы на мартовских выборах какого-либо иного кандидата кроме Путина рассматривать на сегодня смысла не имеет: только если действующая власть не готова к каким-либо крайне изящным импровизациям. Легальные кандидаты в президенты по разным причинам бороться за победу сегодня неспособны. Да и в любом случае особого желания расставаться с властью вроде бы никто пока не демонстрировал.
Как следствие, возникают новые интриги вокруг протестного движения.
1. Продолжится ли оно. Пока скорее да, поскольку является реакцией на резкий рост осенней антипутинской политизации в городах. Именно эта политизация является сегодня крайне существенным риском для власти, так как эффект воссоединения общественной и политической жизни имеет место впервые за последние 10-15 лет.
2. Будет ли оно способно вырабатывать новые требования, учитывающие текущие политические реалии. Самое понятное с учетом перспективы марта - сокращение объема конституционных полномочий президента.
3. Сохранится ли у участников протестов ощущение праздника и «синдром нерасставания».
4. Повлияют ли на масштаб протестных акций неизбежные трения между номинальными лидерами протестующих? Такие трения пока не выглядят критичными, поскольку спикеры на митингах ключевыми фигурами не являются, а рядовые участники протестов имеют несоизмеримо больший потенциал самоорганизации, чем политики.
5. Будет ли насыщена хоть каким-то реальным содержанием тема возможных переговоров протестующих и власти.
6. В какой степени протестный тренд будет драйвером для дальнейшей десакрализации действующей власти в глазах «патерналистского большинства». Признаки десакрализации отчетливо проступили в сентябре-декабре, но масштаб их до конца не прояснен. В частности, неясно, как среагируют на возможное дистанцирование Путина от «Единой России» искренние сторонники этой партии.
7. Насколько возможен сугубо силовой сценарий удержания власти. Он не выглядит на сегодня магистральным, но сбрасываться со счетов не может.
Пока что главные риски связаны не столько с размером протестных акций (который может сохраниться на нынешнем уровне, но все же вряд ли способен сейчас увеличиться в разы - а власть в своей картине мира исходит из того, что его пока можно игнорировать), сколько с уровнем консолидированности элиты. Он за последние месяцы существенно снизился. Лояльность государственных телеканалов, силовых структур, административного корпуса, зарубежных партнеров имеет свою цену, которая станет возрастать в случае сокращения стабильности. Риски не договориться по итоговой цене будут выше, чем обычно».
"Большой город", 25 января 2012
http://www.bg.ru/article/9970/