Мы решили сделать ремонт в подъезде нашего дома. Это решение далось нам непросто
Догвилль дома
Мы решили сделать ремонт в подъезде нашего дома. Это решение далось нам непросто, но стало осознанной необходимостью. Подъезд юного по московским меркам дома стонал от невыносимой тяжести бытия: грязно, зловонно, злословно. Заходить к нам было страшно, потому что темно. И стыдно, потому что жили там мы. В нашем лифте так и было написано: «Дикий стыд во мгле ада».
Спецоперации по ремонту подъезда мы присвоили тайное название «Догвилль», хотя на подобную драматургию, конечно, не рассчитывали.
Из 150 квартир мы рассчитывали вовлечь в мероприятие хотя бы треть, оставив нетронутыми переселенцев, бюджетников и пенсионеров. Муж развесил доброжелательные объявления, в которых деликатно предупредил, что организацию ремонтно-строительных работ возьмет на себя. Предлагалось собрать по 1,5-2 тыс. руб. с квартиры.
Скажу честно: не верила, что все получится. Идея мне нравилась, я даже испытывала чувство гордости за активный подход в решении общественных задач. Но я не верила, что «ребята нашего двора» откликнутся на объявление, соберутся вместе, чтобы сделать мир вокруг себя чище, и сделают. Я ошибалась.
На объявление откликнулись семь человек (примерно из 350 живущих в доме). Нарисовать общий социологический портрет группы энтузиастов очень просто. Все они молодые мужчины, в возрасте от 30 до 40 лет, трое семейные, остальные свободные. Из них двое - бизнесмены, двое - сотрудники силовых структур, один - физик, один - сотрудник городской администрации, один - массажист. То есть, люди небедные.
Муж решил, что кворум есть, и мужчины собрались для обсуждения. «Я так понимаю, что новых не будет, поэтому предлагаю для начала скинуться по десятке и закрыть вопрос», - предложил Геннадий с автомобильными номерами ЕКХ. Массажист Антон помялся, но не отступил. Согласились и остальные.
Все вопросы ребята решали между собой очень быстро: муж нашел строителей, Геннадий организовал вывоз мусора из всех подсобок, Антон сам закупил стройматериалы, сотрудник мэрии Витя договорился о привлечении электрика за счет ЖЭКа.
Одна проблема оставалась нерешенной, и никто не мог понять, как к ней подступиться. Дело в том, что каждый день в лифте нашего дома кто-то писал и писал. В одинаковых словах разные ударения.
У Геннадия были профессиональные соображения относительного того, как изловить несдержанного художника, но что с ним делать дальше, было непонятно. Передать в руки участкового - неэффективно, оштрафовать - незаконно, отругать - глупо. Физик, как ни странно, предлагал принудить хулигана к миру грубой силой. Но ребята с номерами ЕКХ возразили: а вдруг он окажется оппозиционером, потом никому не докажешь, за что его так. Эта проблема измотала всех нас.
Мы и представить не могли, что единственным препятствием на пути к нашему светлому подъезду станет один сумасшедший. И это было чертовски обидно.
Тем временем строительные работы подходили к концу. Подъезд сверкал свежей краской, новой плиткой и энергосберегающими лампочками. Старые двери заменили новыми бесскрипными, покрасили почтовые ящики, а массажист развесил несколько успокаивающих репродукций на тему живой природы. И только в лифте кто-то каждый день писал и писал.
Не успели мы поздравить соседей с новой жизнью, как выяснилось, что некая инициативная группа квартировладельцев подает на нас в суд. Об этом они не поленились уведомить нас в письменном и устном виде. Оказывается, пока мы делали ремонт, наши соседи тихо негодовали по поводу того, что с ними никто не посоветовался, в какой цвет красить стены да и вообще стоит ли их красить.
«Дай им волю, они в следующий раз цветы тут разведут, а у меня аллергия», - возмущался таксист Николай, прикрывшись женой Екатериной Васильевной - женщиной, тронутой во всех отношениях. «Неужели было так сложно посоветоваться с соседями. Я вот терпеть не могу дешевые репродукции», - пела Лариса-медсестра, одинокая мама четырех детей. Соседи впервые собрались внизу, теперь уже в чистом подъезде, и зло ворчали, обвиняя нас в стремлении к чистому дому.
Эпическая ругань в подъезде никого не оставила равнодушным. В том числе того, кто писал и писал. Он оставил лифт в покое. А на лобовом стекле машин всех участников ремонтно-строительных работ появилась надпись «+1». Мы же теперь думаем, как организовать охраняемую парковку рядом с домом так, чтобы никого не обидеть.
Анна НИКОЛАЕВА
«Московские новости» № 106, 29.08.2011
http://mn.ru/newspaper_opinions/20110829/304449428.html
Мы решили сделать ремонт в подъезде нашего дома. Это решение далось нам непросто, но стало осознанной необходимостью. Подъезд юного по московским меркам дома стонал от невыносимой тяжести бытия: грязно, зловонно, злословно. Заходить к нам было страшно, потому что темно. И стыдно, потому что жили там мы. В нашем лифте так и было написано: «Дикий стыд во мгле ада».
Спецоперации по ремонту подъезда мы присвоили тайное название «Догвилль», хотя на подобную драматургию, конечно, не рассчитывали.
Из 150 квартир мы рассчитывали вовлечь в мероприятие хотя бы треть, оставив нетронутыми переселенцев, бюджетников и пенсионеров. Муж развесил доброжелательные объявления, в которых деликатно предупредил, что организацию ремонтно-строительных работ возьмет на себя. Предлагалось собрать по 1,5-2 тыс. руб. с квартиры.
Скажу честно: не верила, что все получится. Идея мне нравилась, я даже испытывала чувство гордости за активный подход в решении общественных задач. Но я не верила, что «ребята нашего двора» откликнутся на объявление, соберутся вместе, чтобы сделать мир вокруг себя чище, и сделают. Я ошибалась.
На объявление откликнулись семь человек (примерно из 350 живущих в доме). Нарисовать общий социологический портрет группы энтузиастов очень просто. Все они молодые мужчины, в возрасте от 30 до 40 лет, трое семейные, остальные свободные. Из них двое - бизнесмены, двое - сотрудники силовых структур, один - физик, один - сотрудник городской администрации, один - массажист. То есть, люди небедные.
Муж решил, что кворум есть, и мужчины собрались для обсуждения. «Я так понимаю, что новых не будет, поэтому предлагаю для начала скинуться по десятке и закрыть вопрос», - предложил Геннадий с автомобильными номерами ЕКХ. Массажист Антон помялся, но не отступил. Согласились и остальные.
Все вопросы ребята решали между собой очень быстро: муж нашел строителей, Геннадий организовал вывоз мусора из всех подсобок, Антон сам закупил стройматериалы, сотрудник мэрии Витя договорился о привлечении электрика за счет ЖЭКа.
Одна проблема оставалась нерешенной, и никто не мог понять, как к ней подступиться. Дело в том, что каждый день в лифте нашего дома кто-то писал и писал. В одинаковых словах разные ударения.
У Геннадия были профессиональные соображения относительного того, как изловить несдержанного художника, но что с ним делать дальше, было непонятно. Передать в руки участкового - неэффективно, оштрафовать - незаконно, отругать - глупо. Физик, как ни странно, предлагал принудить хулигана к миру грубой силой. Но ребята с номерами ЕКХ возразили: а вдруг он окажется оппозиционером, потом никому не докажешь, за что его так. Эта проблема измотала всех нас.
Мы и представить не могли, что единственным препятствием на пути к нашему светлому подъезду станет один сумасшедший. И это было чертовски обидно.
Тем временем строительные работы подходили к концу. Подъезд сверкал свежей краской, новой плиткой и энергосберегающими лампочками. Старые двери заменили новыми бесскрипными, покрасили почтовые ящики, а массажист развесил несколько успокаивающих репродукций на тему живой природы. И только в лифте кто-то каждый день писал и писал.
Не успели мы поздравить соседей с новой жизнью, как выяснилось, что некая инициативная группа квартировладельцев подает на нас в суд. Об этом они не поленились уведомить нас в письменном и устном виде. Оказывается, пока мы делали ремонт, наши соседи тихо негодовали по поводу того, что с ними никто не посоветовался, в какой цвет красить стены да и вообще стоит ли их красить.
«Дай им волю, они в следующий раз цветы тут разведут, а у меня аллергия», - возмущался таксист Николай, прикрывшись женой Екатериной Васильевной - женщиной, тронутой во всех отношениях. «Неужели было так сложно посоветоваться с соседями. Я вот терпеть не могу дешевые репродукции», - пела Лариса-медсестра, одинокая мама четырех детей. Соседи впервые собрались внизу, теперь уже в чистом подъезде, и зло ворчали, обвиняя нас в стремлении к чистому дому.
Эпическая ругань в подъезде никого не оставила равнодушным. В том числе того, кто писал и писал. Он оставил лифт в покое. А на лобовом стекле машин всех участников ремонтно-строительных работ появилась надпись «+1». Мы же теперь думаем, как организовать охраняемую парковку рядом с домом так, чтобы никого не обидеть.
Анна НИКОЛАЕВА
«Московские новости» № 106, 29.08.2011
http://mn.ru/newspaper_opinions/20110829/304449428.html