Американская литература ХХ века: разнузданные гении.
Здравствуйте, дорогие друзья! Сегодня я вам немного расскажу о писателях, которых вы наверняка уже знаете. По крайней мере, двое из них последние несколько лет на новой волне популярности, но мы то с вами их начали любить много и безнадежно еще до того, как это стало мейнстримом.
Сегодня речь пойдет о трех разнузданных мерзавцах, отшепенцах, асоциалах и алкоголиках, которые невзначай, вопреки всему миру, создали нечто невыразимо прекрасное.
Итак, встречайте: Чарлз Буковски, Джон Фанте и Джек Керуак. Присаживайтесь, побеседуем за кружкой лагера в амеркианском баре.
1. Я начну, пожалуй, с этого грязного хулигана в обтрепанных штанах, который вечно под мухой и с какой-нибудь шлюшкой в обнимку. Кончено, это Микки Рурк Генри Чинаски.
Я вот вообще не очень люблю литературу а-ля акын, что вижу, то пою. И не люблю автобиографическую прозу, обычно жизнь писателя, как таковая, не изобилует чем-то очень интересным, кроме бесконечных смысловых качелей "ягений/ябезданость".
Но Буковски - это совершенно исключительный, невероятный, феерический успех. Я начинала его читать в неправильном порядке, но тем, кто еще не знаком, советую - читайте по хронологии. Сначала три главных романа: "Хлеб с ветчиной", "Женщины", "Голливуд". А потом можно перечитать с великим удовольствием все его маленькие рассказы. Или начать с них, а потом именно в нужном порядке осилить большую прозу.
Википедия определяет жанр, в котором пишет Буковски, как "грязный реализм". Эту же бессмысленную формулировку можно прочитать на обороте любой его книжки. Большей тупости я про него не читала. Объясню, почему. Буковски пишет действительно, не стесняясь в выражениях, и действительно, живописует не самые приглядные стороны жизни: утренняя похмельная тошнота, неудачный секс, болезни и одиночество, голод и безденежье, "белое отребье" в цвете. На первый, часто ханжеский взгляд - это разнузданная пошлость, разврат и маргинальство.
На взгляд чуть менее лицемерный, чуть более чуткий - это лучшая американская литература после Фицджеральда. Все, о чем пишет Буковски - это его собственная жизнь. Его альтер-эго, Генри Чинаски, живет жизнью самого писателя, пьет, терпит "позор за позором" и мечется в глухом безденежье на самом дне целлулоидного, причесанного, ходящего на утреннюю мессу американского общества. Прививка от лицемерия и ханжества, от перфекционизма и комплекса "отличника".
Меня в его книгах всегда поражало две вещи: первое - он был дьявольски работоспособен. Он написал и издал немыслимое количество текста: стихи, рассказы, романы - просто мегатонны слов. Если вы хорошо читаете по-английски, почитайте его стихи - не пожалеете. Второе: он немыслимо, до самой глубины души, до щемящей боли в груди сентиментален. За всей этой кучей грязного тряпья, окурков и дешевого виски живая, чистая, тонкая, израненная, любящая и настрадавшаяся душа. За всеми бесконечными похождениями - пронзительная любовь к одной женщине. За всем этим алкоголизмом - невозможность справиться с грязью и несправедливостью мира. Кто-то прячется от действительности за самообманом, работой и маской "успешного человека", у которого "все, как полагается". Кто-то просто бухает. Кто-то без конца меняет партнеров и мечется от аэропорта до аэропорта. Кто-то без конца что-то постит в инстраграм и прочие интернеты. Буковски прятался за Генри Чинаски и бутылку с вискарем, но то, что болело, то, что было в нем живым и настоящим, как сорняк из под асфальта, вылезало через его текст. Я не буду сейчас расписывать героев его романов, скажу только одно: это очень честная литература, такая хорошая верю-станилавщина в ней есть на каждой странице.
2. Второй хулиган - гениальный Джон Фанте, к которому меня привел первый хулиган. Буковски искренне восхищался Фанте, и меня естественно заинтересовала эта фамилия. А так как у нас в семье фанов Буковски целых два на двоих проживающих, то и Фанте мы зачитывались вместе с мужем. Вот он, смотрите, какой был Джон Фанте.
Вот что гласит Вики: "Начал писать он в 1929 году, а в 1932-м его первый рассказ опубликовал журнал «The American Mercury». Множество рассказов после этого публиковалось в журналах "The Atlantic Monthly", "The American Mercury", "The Saturday Evening Post", "Collier's", "Esquire" и "Harper's Bazaar". Его первый роман «Подожди до весны, Бандини» вышел в 1938 году. На следующий год свет увидел роман «Спроси у праха», а в 1940-м - сборник рассказов «Макаронное красное»."
Я читала роман "Спроси у пыли", как еще иногда переводят его название. Скажу вам честно - я хохотала до упаду весь роман! С юмором у этого парня все отлично. Фабула такова - итальянец Артуро Бандини (тоже, кстати, альтер-эго самого Фанте), начинающий писатель, опубликовавший в своей жизни единственный короткий рассказик, приехал покорять звзеднополосатый мир. Роман написан уморительно смешно - тут тебе и скачки самооценки, и пуки муки творчества, и первая любовь, и попытки казаться большим писателем, и первая удача и первые деньги, последующий за ними оглушительный провал: в общем, весь роман смело можно растащить на цитаты, а в подружке Бандини наверняка многие узнают знакомый типаж. Но при этом весь роман - это, так сказать, смех сквозь слезы. Предчувствие катастрофы, тревога за такого молодого, такого "обесшкуренного", такого чувствительного и, в общем-то, талантливого парня не перестает терзать ни на полстрочки.
У самого Фанте карьера сложилась не столь блестяще, как у Буковски, его знают гораздо меньше, он родился на 13 лет раньше Буковски и его тексты, столь схожие по тематике (хоть и гораздо более "приличные", чем у Б), не попали в нужную струю - его отказывались печатать, ссылаясь на то, что "сейчас литература не такая..." и "это не нужно читателю". В общем-то классический сценарий недооцененного гения.
Фанте обладал этой же чертой, что и Буковски: невыразимой, стреляющей без промаха искренности. Он, что называется, в самое сердце, бескомпромиссно жмет на самые струны души, да так, что дыхание перехватывает, и потом давишься этими маятниками/откатами, переживаешь за придуманных человечков как за живых, своих, родных.
3. Джек. Керуак.
У этого мерзавца и хулигана есть очень известный, экранизированный роман "На дороге". Его мы читали, но "щаснеобэтом".
Щас о том, что мне действительно выстрелило крупным калибром прямо в сердце.
"Бродяги Дхармы". Менее известное произведение Керуака, но на мой пристрастный взгляд во сто крат более пронзительное, чем "На дороге".
"На дороге" - это распиздяйское чтиво о жизни никому не нужных парней, вернувшихся ветеранами домой. Искалеченные войной, еще молодые, но седыми душами, не находя пристанища дома, они пускаются в бесконечный путь до точки "нигде". У их пути нет цели, они едут ради того, чтобы жить в пограничном состоянии "не здесь", ибо именно в таком же состоянии их души - не здесь, но ужу и не там. Все это живо обогащено алкоголепотреблением, ничегонеделаньем и перманентным неработанием без жизненной к тому необходимости. Эдакая каникулообразная жизнь взрослых и здоровых дядек. Роман-отчаяние.
"Бродяги Дхармы" - роман философия.
Никаких особенных завихрений сюжета, никаких мотаний по стране, все очень просто - летом герой уходит жить в одиночестве на самой-самой высокой горе, откуда с рацией в руках следит за работой лесорубов. Зимой возвращается, даже немного заработав за это отшельничество. Живет с друзьями и родными. Спит в спальнике на улице, пока может. Ему жизненно необходимо чувствовать связь с землей, с природой, быть просто наедине с собой, Иногда ему так же необходимо немного общения, чтобы окончательно не уходить в себя. Ему нужно совсем немного еды и комфорта и как можно больше воздуха. И он, такой как есть, совсем не вписывается в ритм жизни города, не оправдывает ожиданий других, даже самых близких людей, вызывает одно разочарование, потому что не хочет семью/ипотеку/машину-в-кредит/работу/пятницу-в-баре/далее-по-списку.
Керуак пишет опять же от первого лица, как и выше обозначенные авторы. И тоже от части автобиографично.
В его книгах разные умные критики очень любят искать портрет потерянного, никому не нужного поколения 60-70х, прочие политико-социальные подтексты, мол смотрите, во что война превратила сильных и молодых мужчин - в инфантильных неработающих полумаргиналов, которые никак не могут войти не хотят, гады! в систему семья/дети/ипотека.
А Керуак совсем не об этом. Он о душе, не нуждающейся в традиционной модели жизни. Они все уходят в горы/поезда/пустыни не потому, что их преследует призрак войны. Они уходят туда, потому что им просто не нужна жизнь в традиционном городском квартале. Не все люди предназначены для уютных бетонных коробок и воскресных обедов. И всем героям Керуака это становится ясно как божий день, они не боятся признать свое отличие, и идут своей дорогой, иногда просто ради того, чтобы идти. И получать от жизни, от каждого вздоха, от каждой прожитой минуты острый, невероятный, всепоглощающий, обвалакивающий, высший кааааааааайф.
Краткий список по произведениям:
Ч. Буковски: "Хлеб с ветчиной", "Женщины", "Голливуд", сборники рассказов
Дж. Фанте: "Спроси у пыли" (Спроси у праха)
Дж. Керуак: "Бродяги Дхармы", "На дороге"
Приятного чтения!
Сегодня речь пойдет о трех разнузданных мерзавцах, отшепенцах, асоциалах и алкоголиках, которые невзначай, вопреки всему миру, создали нечто невыразимо прекрасное.
Итак, встречайте: Чарлз Буковски, Джон Фанте и Джек Керуак. Присаживайтесь, побеседуем за кружкой лагера в амеркианском баре.
1. Я начну, пожалуй, с этого грязного хулигана в обтрепанных штанах, который вечно под мухой и с какой-нибудь шлюшкой в обнимку. Кончено, это Микки Рурк Генри Чинаски.
Я вот вообще не очень люблю литературу а-ля акын, что вижу, то пою. И не люблю автобиографическую прозу, обычно жизнь писателя, как таковая, не изобилует чем-то очень интересным, кроме бесконечных смысловых качелей "ягений/ябезданость".
Но Буковски - это совершенно исключительный, невероятный, феерический успех. Я начинала его читать в неправильном порядке, но тем, кто еще не знаком, советую - читайте по хронологии. Сначала три главных романа: "Хлеб с ветчиной", "Женщины", "Голливуд". А потом можно перечитать с великим удовольствием все его маленькие рассказы. Или начать с них, а потом именно в нужном порядке осилить большую прозу.
Википедия определяет жанр, в котором пишет Буковски, как "грязный реализм". Эту же бессмысленную формулировку можно прочитать на обороте любой его книжки. Большей тупости я про него не читала. Объясню, почему. Буковски пишет действительно, не стесняясь в выражениях, и действительно, живописует не самые приглядные стороны жизни: утренняя похмельная тошнота, неудачный секс, болезни и одиночество, голод и безденежье, "белое отребье" в цвете. На первый, часто ханжеский взгляд - это разнузданная пошлость, разврат и маргинальство.
На взгляд чуть менее лицемерный, чуть более чуткий - это лучшая американская литература после Фицджеральда. Все, о чем пишет Буковски - это его собственная жизнь. Его альтер-эго, Генри Чинаски, живет жизнью самого писателя, пьет, терпит "позор за позором" и мечется в глухом безденежье на самом дне целлулоидного, причесанного, ходящего на утреннюю мессу американского общества. Прививка от лицемерия и ханжества, от перфекционизма и комплекса "отличника".
Меня в его книгах всегда поражало две вещи: первое - он был дьявольски работоспособен. Он написал и издал немыслимое количество текста: стихи, рассказы, романы - просто мегатонны слов. Если вы хорошо читаете по-английски, почитайте его стихи - не пожалеете. Второе: он немыслимо, до самой глубины души, до щемящей боли в груди сентиментален. За всей этой кучей грязного тряпья, окурков и дешевого виски живая, чистая, тонкая, израненная, любящая и настрадавшаяся душа. За всеми бесконечными похождениями - пронзительная любовь к одной женщине. За всем этим алкоголизмом - невозможность справиться с грязью и несправедливостью мира. Кто-то прячется от действительности за самообманом, работой и маской "успешного человека", у которого "все, как полагается". Кто-то просто бухает. Кто-то без конца меняет партнеров и мечется от аэропорта до аэропорта. Кто-то без конца что-то постит в инстраграм и прочие интернеты. Буковски прятался за Генри Чинаски и бутылку с вискарем, но то, что болело, то, что было в нем живым и настоящим, как сорняк из под асфальта, вылезало через его текст. Я не буду сейчас расписывать героев его романов, скажу только одно: это очень честная литература, такая хорошая верю-станилавщина в ней есть на каждой странице.
2. Второй хулиган - гениальный Джон Фанте, к которому меня привел первый хулиган. Буковски искренне восхищался Фанте, и меня естественно заинтересовала эта фамилия. А так как у нас в семье фанов Буковски целых два на двоих проживающих, то и Фанте мы зачитывались вместе с мужем. Вот он, смотрите, какой был Джон Фанте.
Вот что гласит Вики: "Начал писать он в 1929 году, а в 1932-м его первый рассказ опубликовал журнал «The American Mercury». Множество рассказов после этого публиковалось в журналах "The Atlantic Monthly", "The American Mercury", "The Saturday Evening Post", "Collier's", "Esquire" и "Harper's Bazaar". Его первый роман «Подожди до весны, Бандини» вышел в 1938 году. На следующий год свет увидел роман «Спроси у праха», а в 1940-м - сборник рассказов «Макаронное красное»."
Я читала роман "Спроси у пыли", как еще иногда переводят его название. Скажу вам честно - я хохотала до упаду весь роман! С юмором у этого парня все отлично. Фабула такова - итальянец Артуро Бандини (тоже, кстати, альтер-эго самого Фанте), начинающий писатель, опубликовавший в своей жизни единственный короткий рассказик, приехал покорять звзеднополосатый мир. Роман написан уморительно смешно - тут тебе и скачки самооценки, и пуки муки творчества, и первая любовь, и попытки казаться большим писателем, и первая удача и первые деньги, последующий за ними оглушительный провал: в общем, весь роман смело можно растащить на цитаты, а в подружке Бандини наверняка многие узнают знакомый типаж. Но при этом весь роман - это, так сказать, смех сквозь слезы. Предчувствие катастрофы, тревога за такого молодого, такого "обесшкуренного", такого чувствительного и, в общем-то, талантливого парня не перестает терзать ни на полстрочки.
У самого Фанте карьера сложилась не столь блестяще, как у Буковски, его знают гораздо меньше, он родился на 13 лет раньше Буковски и его тексты, столь схожие по тематике (хоть и гораздо более "приличные", чем у Б), не попали в нужную струю - его отказывались печатать, ссылаясь на то, что "сейчас литература не такая..." и "это не нужно читателю". В общем-то классический сценарий недооцененного гения.
Фанте обладал этой же чертой, что и Буковски: невыразимой, стреляющей без промаха искренности. Он, что называется, в самое сердце, бескомпромиссно жмет на самые струны души, да так, что дыхание перехватывает, и потом давишься этими маятниками/откатами, переживаешь за придуманных человечков как за живых, своих, родных.
3. Джек. Керуак.
У этого мерзавца и хулигана есть очень известный, экранизированный роман "На дороге". Его мы читали, но "щаснеобэтом".
Щас о том, что мне действительно выстрелило крупным калибром прямо в сердце.
"Бродяги Дхармы". Менее известное произведение Керуака, но на мой пристрастный взгляд во сто крат более пронзительное, чем "На дороге".
"На дороге" - это распиздяйское чтиво о жизни никому не нужных парней, вернувшихся ветеранами домой. Искалеченные войной, еще молодые, но седыми душами, не находя пристанища дома, они пускаются в бесконечный путь до точки "нигде". У их пути нет цели, они едут ради того, чтобы жить в пограничном состоянии "не здесь", ибо именно в таком же состоянии их души - не здесь, но ужу и не там. Все это живо обогащено алкоголепотреблением, ничегонеделаньем и перманентным неработанием без жизненной к тому необходимости. Эдакая каникулообразная жизнь взрослых и здоровых дядек. Роман-отчаяние.
"Бродяги Дхармы" - роман философия.
Никаких особенных завихрений сюжета, никаких мотаний по стране, все очень просто - летом герой уходит жить в одиночестве на самой-самой высокой горе, откуда с рацией в руках следит за работой лесорубов. Зимой возвращается, даже немного заработав за это отшельничество. Живет с друзьями и родными. Спит в спальнике на улице, пока может. Ему жизненно необходимо чувствовать связь с землей, с природой, быть просто наедине с собой, Иногда ему так же необходимо немного общения, чтобы окончательно не уходить в себя. Ему нужно совсем немного еды и комфорта и как можно больше воздуха. И он, такой как есть, совсем не вписывается в ритм жизни города, не оправдывает ожиданий других, даже самых близких людей, вызывает одно разочарование, потому что не хочет семью/ипотеку/машину-в-кредит/работу/пятницу-в-баре/далее-по-списку.
Керуак пишет опять же от первого лица, как и выше обозначенные авторы. И тоже от части автобиографично.
В его книгах разные умные критики очень любят искать портрет потерянного, никому не нужного поколения 60-70х, прочие политико-социальные подтексты, мол смотрите, во что война превратила сильных и молодых мужчин - в инфантильных неработающих полумаргиналов, которые никак не могут войти не хотят, гады! в систему семья/дети/ипотека.
А Керуак совсем не об этом. Он о душе, не нуждающейся в традиционной модели жизни. Они все уходят в горы/поезда/пустыни не потому, что их преследует призрак войны. Они уходят туда, потому что им просто не нужна жизнь в традиционном городском квартале. Не все люди предназначены для уютных бетонных коробок и воскресных обедов. И всем героям Керуака это становится ясно как божий день, они не боятся признать свое отличие, и идут своей дорогой, иногда просто ради того, чтобы идти. И получать от жизни, от каждого вздоха, от каждой прожитой минуты острый, невероятный, всепоглощающий, обвалакивающий, высший кааааааааайф.
Краткий список по произведениям:
Ч. Буковски: "Хлеб с ветчиной", "Женщины", "Голливуд", сборники рассказов
Дж. Фанте: "Спроси у пыли" (Спроси у праха)
Дж. Керуак: "Бродяги Дхармы", "На дороге"
Приятного чтения!