Олег Даль Моноспектакль по стихотворениям М. Ю. Лермонтова
Наедине с тобою, брат
Ты расскажи всю правду ей
Пустого сердца не жалей.
Пускай она поплачет.
Ей ничего не значит...
Лермонтов был первой любовью. Потому что стихи, и красивый, и погиб молодым, и в ореоле такой романтической дымки. Но главное - стихи, "Из Гете" вообще самый первый текст, которым обожгло всю, а и было мне тогда лет шесть, и про Гете долго потом думала, что это такое место, откуда он едет. Даль тоже был первой любовью. Потому что все, кто знал отца, говорили, что они очень похожи, и когда видела его в телевизоре, могла думать, что вот так двигался, разговаривал, смотрел, улыбался мой папа. А потом он тоже умер, трагически закономерно вписавшись в парадигму мира, откуда лучшие уходят рано.
Потому, когда друг предложил слушать моноспектакль по лермонтовским стихотворениям, записанный Олегом Далем дома на портативный магнитофон и меньше часа продолжительностью, взяла, не раздумывая. Заранее настраиваясь на скверное качество, какое только и могла обеспечить домашняя звукозаписывающая техника семидесятых, и нет. все оказалось совсем не таким, каким представлялось.
Он заперся в своей квартире на семнадцатом этаже с магнитофоном и проигрывателем с набором любимых пластинок. Сам искал и ставил музыкальные фрагменты, которые служат фоном к стихам; одновременно с чтением, расписывал ремарки, схему сценического движения и хронометраж спектакля. Эту кассету найденную почти случайно, среди его записей, после заботливо восстановили профессионалы, придав аудиоспектаклю завершенный (и свершенный) вид. У сегодняшнего слушателя не возникает ни малейшего "эффекта фонографа", напротив мгновенное погружение со странной четкостью образов, данных в ощущениях.
Это как? Это когда с хорошо знакомой "Думой "(Печально я гляжу на наше поколенье), на словах:
Так тощий плод, до времени созрелый,
Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз,
Висит между цветов, пришлец осиротелый,
И час их красоты - его паденья час!
вдруг явственно видишь пустоспелку в цветущем яблоневом саду. Протяни руку, и сожмешь ее обманчиво упругую вялость.
А "Журналист, читатель и писатель", которого по младости лет не не умела оценить, пробежала глазами, маркировав "скукотищей" и задвинула на ту виртуальную полку, где "Пророк" Пушкина, "Поэт и Гражданин" Некрасова. До некоторых вещей надо дорасти, все три произведения таковы. Однако если к "Пророку" повезло вернуться с "Пушкинским домом" Битова, а некрасовский стих подробно и с большой любовью разбирает в одной из лекций Дмитрий Быков, то к лермонтовскому стиху повода вернуться до этого спектакля не было. И потрясение: как хорош, как безумно актуален, как в русле современных фейсбучных споров о литературе с сетованиями топовых критиков:
Скажите, каково прочесть
Весь этот вздор, все эти книги, -
И всё зачем? Чтоб вам сказать,
Что их не надобно читать!..
И совершенное откровение "Наедине с тобою, брат". Просто плачешь и лучше этого не может быть ничего.
Что умер честно за царя,
Что плохи наши лекаря
И что родному краю
Поклон я посылаю.