М.Лаврентьев. Воспитание циника
Оригинал взят у yuvikom в М.Лаврентьев. Воспитание циника
Долго собиралась написать отзыв. Обычно я безоговорочно рекомендую понравившуюся книгу к прочтению. А тут дилемма: книга понравилась, а вот читать её, люди, будете на свой страх и риск, на меня - чур! - не пенять! Потому что среди моих друзей люди в основном верующие и семейные, а значит, достаточно целомудренные. А с другой стороны, все мы и достаточно взрослые, а значит, утратившие некие юношеские иллюзии относительно обеих половин человечества где-то на третьем-четвёртом курсе университета (или института). Так вот: проза эта абсолютно откровенная и обнажённая в самом прямом смысле этого слова. И это одно из её главных достоинств.
Филологам и прочим книголюбам я бы советовала обратить внимание на язык - хороший, точный и яркий. Правда, я вообще питаю слабость к прозе поэтов. Будь я каким-нибудь ректором литинститута, заставляла бы прозаиков писать стихи в качестве подготовки к написанию прозы) Кстати, главы о литинституте и общежитии МГУ - это не только узкоспециальные "приколы", это гимн юности и учащейся молодёжи вообще. Многое узнаваемо, многое весело, но очень многое и грустно - в ретроспективе, так сказать.
Мне всегда казалось (да и всевозможные политологи до сих пор уверяют), что тяжелее всех перенесли развал союза мы - те, кто учились в Советском мире, а защищали диплом в капиталистическом. Роман Максима доказывает, что через 5-10 лет молодёжи было ещё хуже: они уже понятия не имели, что такое "советский цирк", зато полностью отдавали себе отчёт, что такое российский бордель: девочки не видели ничего разумнее, чем стать проститутками, а мальчики... Ну вот, что делали интеллигентные мальчики, это мы и видим в романе.
Ни на минуту я не отождествляю автора с его ЛГ, хотя прекрасно чувствую какие-то автобиографические моменты и опыт личной жизни, куда ж без него! Да и сам автор иронично замечает в конце романа, что выпускник литинститута по определению должен быть мастером исповедальной прозы. Здесь интерес не в том, чтобы заглянуть в щель (хм) и покопаться в грязном белье поэта. Здесь смысл чтения лежит в горьком послевкусии, когда понимаешь, что такая жизнь - это вечное и бесконечное хождение по кругу - от Наины к Наине, потому что никакие новые впечатления и опыты не могут заслонить первого настоящего чувства, как бы сам автор ни пытался убедить себя и нас, что такие свободные отношения с женщинами - это благо для мужчины. Мой муж философски заметил, что всё это - следствие разлагающегося, дробящегося логоса - отдающего мужского начала, которому не удаётся полноценно взаимодействовать с женским принимающим началом. Образно говоря, личность поэта действительно дробится и теряется в отражении многих зеркальных женских тел, " в вечном поиске новых и ласковых рук", пока не обретает фокус в единственном необходимом.
В этом смысле мне искренне жаль ЛГ - обиженного, метущегося, никак не находящего себе достойной цели. Грустно и горько, наверное, осознать в середине жизни, что прав-таки был советский классик, призывавший прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно... Вот у героя романа не получилось. Эта боль всё время всплывает в репликах о Наине, даже уничижительных, в воспоминаниях, которые не становятся с годами менее яркими.
Наверное, всё же изначальное название романа - "Первая женщина" - было более верным, более глубоким, несмотря на кажущуюся простоту. "Воспитание циника" на самом деле рассказывает, что ничто не может воспитать из поэта настоящего циника, даже жизнь, полная циничных поступков.
Поэтому я ставлю этот роман в один ряд с книгами о первой любви, что бы там ни напридумывали поэты потом)
Долго собиралась написать отзыв. Обычно я безоговорочно рекомендую понравившуюся книгу к прочтению. А тут дилемма: книга понравилась, а вот читать её, люди, будете на свой страх и риск, на меня - чур! - не пенять! Потому что среди моих друзей люди в основном верующие и семейные, а значит, достаточно целомудренные. А с другой стороны, все мы и достаточно взрослые, а значит, утратившие некие юношеские иллюзии относительно обеих половин человечества где-то на третьем-четвёртом курсе университета (или института). Так вот: проза эта абсолютно откровенная и обнажённая в самом прямом смысле этого слова. И это одно из её главных достоинств.
Филологам и прочим книголюбам я бы советовала обратить внимание на язык - хороший, точный и яркий. Правда, я вообще питаю слабость к прозе поэтов. Будь я каким-нибудь ректором литинститута, заставляла бы прозаиков писать стихи в качестве подготовки к написанию прозы) Кстати, главы о литинституте и общежитии МГУ - это не только узкоспециальные "приколы", это гимн юности и учащейся молодёжи вообще. Многое узнаваемо, многое весело, но очень многое и грустно - в ретроспективе, так сказать.
Мне всегда казалось (да и всевозможные политологи до сих пор уверяют), что тяжелее всех перенесли развал союза мы - те, кто учились в Советском мире, а защищали диплом в капиталистическом. Роман Максима доказывает, что через 5-10 лет молодёжи было ещё хуже: они уже понятия не имели, что такое "советский цирк", зато полностью отдавали себе отчёт, что такое российский бордель: девочки не видели ничего разумнее, чем стать проститутками, а мальчики... Ну вот, что делали интеллигентные мальчики, это мы и видим в романе.
Ни на минуту я не отождествляю автора с его ЛГ, хотя прекрасно чувствую какие-то автобиографические моменты и опыт личной жизни, куда ж без него! Да и сам автор иронично замечает в конце романа, что выпускник литинститута по определению должен быть мастером исповедальной прозы. Здесь интерес не в том, чтобы заглянуть в щель (хм) и покопаться в грязном белье поэта. Здесь смысл чтения лежит в горьком послевкусии, когда понимаешь, что такая жизнь - это вечное и бесконечное хождение по кругу - от Наины к Наине, потому что никакие новые впечатления и опыты не могут заслонить первого настоящего чувства, как бы сам автор ни пытался убедить себя и нас, что такие свободные отношения с женщинами - это благо для мужчины. Мой муж философски заметил, что всё это - следствие разлагающегося, дробящегося логоса - отдающего мужского начала, которому не удаётся полноценно взаимодействовать с женским принимающим началом. Образно говоря, личность поэта действительно дробится и теряется в отражении многих зеркальных женских тел, " в вечном поиске новых и ласковых рук", пока не обретает фокус в единственном необходимом.
В этом смысле мне искренне жаль ЛГ - обиженного, метущегося, никак не находящего себе достойной цели. Грустно и горько, наверное, осознать в середине жизни, что прав-таки был советский классик, призывавший прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно... Вот у героя романа не получилось. Эта боль всё время всплывает в репликах о Наине, даже уничижительных, в воспоминаниях, которые не становятся с годами менее яркими.
Наверное, всё же изначальное название романа - "Первая женщина" - было более верным, более глубоким, несмотря на кажущуюся простоту. "Воспитание циника" на самом деле рассказывает, что ничто не может воспитать из поэта настоящего циника, даже жизнь, полная циничных поступков.
Поэтому я ставлю этот роман в один ряд с книгами о первой любви, что бы там ни напридумывали поэты потом)