Бруно
у Джордано Бруно есть на Луне свой кратер. Почти дача.
Джо сидит в своем кратере, и подолгу смотрит на то, как Невада сменяется океаном, как на горных хребтах оседают циклоны, не доходя до пустыни, как горят гектары посевов и как Шаттл и Хаббл оставляют позади стратосферу.
Каждый божий лунный день Джо сгорает, как Прометей, и бывает развеян солнечным ветром по всей поверхности спектра. Но он привык и ему не больно, он давно заявил всей бесконечности всех вселенных что сжечь - это не опровергнуть.
Я, Джованни Мочениго, доношу по долгу совести и по приказанию духовника, что много раз слышал от Джордано Бруно, когда беседовал с ним в своём доме, что мир вечен и существуют бесконечные миры… что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. Он рассказывал о своём намерении стать основателем новой секты под названием «новая философия». Он говорил, что Дева Мария не могла родить; монахи позорят мир; что все они - ослы; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом.
Джо сидит в своем кратере, и подолгу смотрит на то, как Невада сменяется океаном, как на горных хребтах оседают циклоны, не доходя до пустыни, как горят гектары посевов и как Шаттл и Хаббл оставляют позади стратосферу.
Каждый божий лунный день Джо сгорает, как Прометей, и бывает развеян солнечным ветром по всей поверхности спектра. Но он привык и ему не больно, он давно заявил всей бесконечности всех вселенных что сжечь - это не опровергнуть.
Я, Джованни Мочениго, доношу по долгу совести и по приказанию духовника, что много раз слышал от Джордано Бруно, когда беседовал с ним в своём доме, что мир вечен и существуют бесконечные миры… что Христос совершал мнимые чудеса и был магом, что Христос умирал не по доброй воле и, насколько мог, старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. Он рассказывал о своём намерении стать основателем новой секты под названием «новая философия». Он говорил, что Дева Мария не могла родить; монахи позорят мир; что все они - ослы; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом.