Непонятно - почему то, что нельзя пощупать даже, нельзя увидеть и услышать, это всего лишь… всего лишь какое-то странное ощущение, как буд-то внутри что-то медленно переворачивается, как кто-то мешает ложкой густое горячее зелье, почему это помешивание делает с тобой такие дикие вещи, что пальцы такие холодные и руки не слушаются, что нельзя дышать, нельзя говорить, нельзя сконцентрировать взгляд, а все мысли, которые привыкли быть стройными и геометрическими, вдруг искривляются и текут и плавятся, становятся вязкими, и почему так хочется кричать - так громко. и удивительно - непослушные откуда берутся слезы, идиотские вокзальные слезы, за которые так стыдно. Даже если ночью, даже если темно, они выдают себя дрожанием голоса, и давишься ими, умоляешь их не быть, но это вне тебя. Это где-то глубже и дальше, чем ты - мокрый паёк, выданный небом, в обязательном индивидуальном объеме, как яйцеклетки, не больше не меньше, и ты должен использовать все порциями, регулярно; купле-продаже-обмену не подлежит, и подарить невозможно. Хочешь - не хочешь, будь добр!
И даже при такой большой любви к словам, ты не можешь это назвать. Это из тех времен, когда не было имен и не было слов, и все, все что ты знаешь, ты знаешь спиной. Спинным мозгом. Его достаточно для выживания, мы все когда-то были крокодилами. И потому, мы не умеем контролировать странные вещи, как не умеем контролировать голод, жажду, страх, … и просто желание жить, выживать, плодоносить. Мы все когда-то были деревьями…