Послесловие про «русский флаг». Часть 1.
Начало здесь:
https://lot1959.livejournal.com/165895.html
Часть обшивки фрегата «ПАЛЛАДА» - подарок от хорошего друга Юры Завражного https://filibuster60.livejournal.com/.
Про «Палладу» и поговорим, но чуть позже.
Назначенный на пост генерал-губернатора Восточной Сибири в 1849 г. Николай Николаевич Муравьёв энергично взялся за укрепление восточных рубежей нашей Родины. В том же году главный порт Сибирской флотилии был перенесён из Охотска в Петропавловск. Но надо было решать вопрос со снабжением столь отдалённого от материка порта.
Тракт Якутск - Аян уже не отвечал новым амбициозным задачам.
Единственный выход, по мнению Муравьёва, был в овладении рекой Амур и его руслом.
Он стал энергично бомбардировать столичные ведомства докладными записками, письмами, в которых указывал о выгодах приобретения Амура:
«Но если бы река Амур принадлежала нам...Вся система рек составляющая Амур, и в то время протекала по сторонам хлебороднейшим и богатым скотом. Баржи и плоты, нагруженные хлебом и даже живым скотом, спускались бы по Ингоде, Шилке, Аргуни и Онону в Амур и достигали Амурского порта. Здесь перегружали бы их на суда и морем доставляли бы в Камчатку, и в русские американские селения. Забайкальский край получил бы новый сбыт своим произведениям, А Камчатка и колонии не стали нуждаться в хлебе и платить за него высокую цену.
Кроме этого давно были бы завязаны сношения с Японией и может быть там были бы открыты русские рынки для сбыта отечественных товаров...
Главной причиной желания иметь свободный путь по Амуру были большие затруднения в доставке различного рода припасов в Камчатку, где у нас был порт. Были года, когда пуд хлеба с доставкой в Камчатку обходился правительству до 15 рублей асс., сообразно этому была дороговизна и многих других припасов первой житейской потребности.
Неоднократно подавались проекты административными лицами, частными, а один даде был анонимный с предложением овладения Амуром, или даже хотя получения разрешения у китайского правительства на право сплава товаров к Охотскому морю. Таким образом вопрос об Амуре не подвигался вперёд с 1689 года и по 1800 годы, т. е. сто с лишним лет.»
«...Амур составляет природный путь, которому (по крайней мере как думают люди, знакомые с страной) предназначено служить источником обогащения и просвещения Сибири, и в то же время широкой дорогой к развитию нашего морского могущества на Восточном океане; последствия покажут на сколько справедливы подобные предположения и надежды...»
Н.А. Фесун.
Заручившись поддержкой в высоких кабинетах, Муравьёв посылает Невельского на исследование устья Амура и берегов Сахалина.
По возвращении из экспедиции, в своём рапорте Г.И. Невельский отметил: «1) что Сахалин не полуостров, а остров; 2) что вход в Амурский лиман из Татарского пролива, через открытый Невельским пролив [пролив Невельского. L.] доступен для морских судов всех рангов, а с севера из Охотского моря для судов с осадкой не более 23 футов [6, 992 м.]; 3) что в самое устье Амура из Татарского пролива могут входить суда с осадкою в 15 футов [4,560 м.]; 4) что гиляки, живущие при устье Амура, независимы от Китая.»
В 1850 г. в устье Амура был основан пост, названный Николаевский и поднят русский флаг.
Основные работы по обустройству поста начались 1852 г. и к лету 1854 г. возведены следующие строения:
пристань с лестницей на берег, скотный двор, площадка с пушками, пакгауз, флигель женатых, флигель холостых, кухня холостых, дом начальника поста, мостки деревянные, часовня, находилась в постройке казарма.
Вид Мариинской береговой батареи (редута), 1855-1857 гг.
г. Николаевск в устье Амура, снятый в 1858 году с Константиновской батареи
«Ожидаемый разрыв с западными державами, понудил генерал-губернатора прибыть в Петербург для обсуждения предположения о защите вверенного ему края. 22 апреля 1853 г. Н. Н. Муравьев имел счастье докладывать Государю Императору, что, для подкрепления Петропавловска, необходимо разрешить сплав по р. Амуру, ибо берегом нет никакой возможности доставить в Петропавловск ни продовольствия, ни оружия, ни войск. Выслушав доклад Муравьева, Государь того же 22 апреля высочайше повелеть соизволил: написать об этом Китайскому трибуналу, предложение же Муравьева о сплаве по Амуру запасов оружия, продовольствия и войск рассмотреть в Особом комитете.»
Г.И.Невельский.
Разрешение сплава по Амуру было мотивировано необходимостью посылки подкреплений в Петропавловск, который являлся нашим главным портом на Тихом океане.
15 (27) марта 1854 года Великобритания и Франция объявили войну России, а днём ранее, 14 мая 1854 г., с территории Шилкинского завода вниз по реке Шилке на 75 судах был отправлен первый сплав к Николаевскому посту.
Сплав возглавил лично генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьёв.
Подготовкой этого сплава и его проведением руководил капитан 2 ранга П. В. Казакевич.
Численность войск следующая: сводный линейный батальон (800 солдата, 4 офицера), дивизион горной артиллерии (44 солдата, 3 офицера, 2 горных 10-ти фунт. единорога, 2 мортиры) казачья сотня (120 казаков, 1 офицер), 16 музыкантов, 16 мастеровых, 3 офицера направляющихся для службы на Камчатку. На плотах и лодках, также, были размещены продовольственные и иные припасы.
Через месяц сплав пришёл в Мариинский пост.
Часть войск от туда была направлена в Де-Кастри, а остальные продолжили путь дальше к Николаевскому посту.
25 июня сплав пришёл в конечный пункт назначения - Николаевский пост.
Ещё весной генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьёв приказал всем кораблям находящимся в Тихом океане, в случае объявления войны, собраться в Де-Кастри, для дальнейшей проводки в Амур к Николаевскому посту.
Соответственно, фрегаты «Паллада», «Диана», корвет «Оливуца», винтовая шхуна «Восток» и транспортные суда последовали туда.
И только фрегат «Аврора» ушёл на Камчатку, т.к. команда терпела большие лишения, умерло уже 19 человек. Только в Петропавловске могли получить квалифицированную медицинскую помощь.
На то время порт располагал госпиталем и аптекой. Чего, соответственно, в Николаевском посту не было.
И если проводка в устье Амура небольших судов Сибирской (Камчатской) флотилии особых
трудностей не представляла, то у фрегата «Паллада» при проводке могли бы возникнуть проблемы.
Заложен 2.11.1831 на Охтенской верфи. Строитель В. Ф. Стоке.
Спущен 1.9.1832, вошел в состав Балтийского флота.
2090 т; 52,8x13,3x4,3 м; 12 уз (при попутном ветре); 52 ор. (30 24-фн пушек, 22 24-фн карронады); команда 426 человек.
В 1852 г. в Великобритании фрегат довооружили 4-мя 8-и дюймовыми бомбическими пушками.
Как осуществлялась проводка фрегата «Паллада» в Амур в своём отчёте изложил
генерал-адъютанта граф Е.В. Путятин.
Спасибо Паше Калмыкову за предоставленный отчёт.https://callmycow.livejournal.com/
Всеподданнейший отчет генерал-адъютанта графа Путятина о плавании отряда военных судов наших в Японию и Китай, 1852 - 1855 год.
Часть 8.
«Прибытие генерал-губернатора 22 июня к фрегату «Паллада» положило конец начатым было работам, и фрегат получил назначение следовать к северу Татарским проливом, причем предположено было провести его в реку Амур и поставить в безопасном, укрытом от льдов и неприятелей месте. Затем транспорт «Князь Меншиков» отпущен был мною в ведение местного начальства Российско-Американской компании, а прочие суда получили разные назначения от генерал-губернатора Восточной Сибири.С этого времени т. е. с конца июня месяца, исключительное внимание и труды наши были посвящены проводке фрегата «Паллада» в реку Амур. До мыса Лазарева, отстоящего от устьев Амура на 40 миль, фрегат, хотя с затруднениями, шел в полном грузу, но как с этого места Амурский лиман не был надлежащим образом исследован, то проводка встретила затруднения, которые впоследствии, в осеннее время года оказались неодолимыми при всех неусыпных стараниях офицеров и команды.
Тотчас по прибытии к мысу Лазарева приступлено было к выгрузке фрегата, с чем вместе продолжалась опись лимана и его фарватеров. Как та, так и другая работа много замедлялись частыми, крепкими ветрами и течением, которое в сизигии и после продолжительного NO доходило до 4-х миль в час. Во время этих работ я был извещен о прибытии фрегата «Диана» в залив де-Кастри, куда тотчас поехал сам (*), и спустя три дня привел фрегат к мысу Лазарева. Прибытие последнего дало возможность увеличить число рук фрегата «Паллада», взамен командированных с него в Николаевский пост для постройки там на зиму казарм и на мыс Лазарева для покрытия фрегатского груза сараями.
7-го августа фрегат «Паллада» под фальшивым вооружением, без артиллерии, запасных канатов и некоторых других тяжестей снялся с якоря, чтобы следовать в Амур западным фарватером лимана. Подойдя к островам Хаземиф, он сгрузил на оные часть баласта; но как, несмотря на это, дифферент мало уменьшался, то прибегли к снятию юта и к подведению под корму водяных железных ящиков, хотя жестокое волнение, разводимое на фарватере осенними северными ветрами, делало последнюю работу почти невозможною. Наконец убедившись, что все усилия недостаточны, чтобы поднять корму фрегата и уменьшить ее 18-ти футовое углубление, и что на западном фарватере, вода не поднимается выше 15-ти футов, я изъявил согласие на представление командира фрегата «Паллада» испытать еще проводку восточным, Сахалинским фарватером, на который фрегат и перешел 29-го Августа.
Приблизившись этим путем к так называемому северному рейду, где сахалинский фарватер выходит в Охотское море, фрегат 2-го сентября выдержал шторм, при котором затопило и унесло 10-ти весельный катер, и значительно повредило бывшие на бакштове два барказа, но к счастию без потери людей. В это же время разбило на упомянутом северном рейде два китоловных американских корабля.
Гребные суда, производившие промер того колена этого фарватера, которое ведет с северного рейда в Амур, встретили в средней части этого колена, во всю его ширину, малую глубину. Это открытие, потеря и бездействие главных гребных судов и наступившее осеннее время, отняли последнюю надежду ввести фрегат в Амур, и 14-го сентября командир решился воротиться к мысу Лазарева, куда прибыл в тот же день.
4-го августа я переехал на фрегат «Диана», взяв с собою состоящих при мне офицеров и заменив предварительно значительное число нижних чинов фрегата «Диана» таким же числом с фрегата «Паллада», с коими я тогда уже совершил двухгодичное плавание, так что после этого перемещения вся команда первого состояла из 484 человек. Невозможность ввести фрегат в Амур и неимение во всем обширном лимане этой реки мест для укрытия судов от напора льда заставили меня решиться на отвод фрегата в одну из бухт восточного берега. Поэтому, отправив в Николаевский пост находившихся на фрегате «Паллада» офицеров и нижних чинов и командировав на него только необходимую для отвода его команду с фрегата «Диана», я снялся 24-го сентября с обоими фрегатами и, посетив на несколько часов порт де-Кастри, чтоб взять провизию, которую должен был там оставить приходивший из Петропавловска корвет «Оливуца», 26-го того же месяца прибыл в избранную бухту, на зимовку фрегата «Паллада».
Разружив здесь окончательно фрегат «Паллада» и оставив при нем на зиму караул из 10-ти человек, я снялся 3-го октября с фрегатом «Диана», с намерением опять посетить Японию и окончить возложенное на меня поручение; после того располагал, смотря по обстоятельствам, направиться или к берегам Китая, или к одной из групп многочисленных архипелагов Восточного океана, чтобы наносить вред неприятельской торговле и иметь средства снабжать фрегат жизненными припасами.»
«Ввод фрегата «Паллада» в Амур не удавался. Невельской все указывал, доказывал и спорил, что в реку кроме Южного фарватера, глубина которого не дозволяла ввести фрегат, есть еще и Средний из лимана. Вот этот-то фарватер и искали все, начиная с Путятина, но, увы, ничего не нашли.
Любопытны были сцены Невельского с Путятиным, чаще за обедом у Муравьева. Невельской постоянно заводил спор. Кричал, ораторствовал, какое великое приобретение Амур для России, а этот подлец граф Нессельроде хотел этому помешать, что он изменник, подкуплен Англией, что его следовало бы повесить и т. п. Надо заметить, что Нессельроде и Путятин были англоманы до глупости и приятели. Сперва, когда еще спор не заходил далеко, то Путятин пытался защищать Нессельроде, но, видя, что Невельской выходит из себя, должен был молчать и только краснеть и пыхтеть. Какие Муравьев ни делал знаки Невельскому, чтобы он замолчал, как П. В. Казакевич ни дергал его за сюртук под столом, Невельской не унимался. Мы все сидели как на иголках. Все с нетерпением ожидали конца обеда.
Если же не споры из-за Нессельроде, то Невельской начинает доказывать существование Среднего лиманского фарватера. И так как за обедом чертить не на чем, то он начинает хватать рюмки и стаканы соседей, в том числе и Путятина, и расставляет их по столу, изображая ими мысы, мели и т. п. И несмотря на то, что Путятин старался беречь свой стакан или рюмку и ставил их к себе, делая гримасу, что ему это не нравится, Невельской опять схватывал то или другое для своих лоцманских знаков. И так проходили все обеды. Если только участвовали Невельской и Путятин, то без спора, и все на ту же тему, не обходилось...
Однажды А. И. Воронин рассказывал вот какой случай. В бытность его на пароходе «Аргунь» нянькой у командира лейтенанта Я. И. Купреянова81 (об этом я расскажу ниже) пароход пошел в лиман для каких-то промеров. На пароходе наверху был Путятин, а нанизу, в каюте, Невельской. Пароход по приказанию Путятина делал какое-то движение. Вдруг выскакивает без шапки Невельской и кричит: «Не туда! Не туда! Куда вы лезете? Влево! Влево!» Путятин, стоя на мостике, затрясся от злости (а они просто были враги) и кричит Невельскому: «Я наверху! Прошу вас не мешаться в мои распоряжения!» Невельской просто опешил. Ни слова не говоря, пошел наниз и, придя в каюту, начал кричать и бранить Путятина: «Какой-то генерал-адъютантик, сукин сын» и т. д., с прибавлением крепкого словца. Кричал так, что благодаря открытому люку все до слова было слышно наверху. Путятин только краснел.»
Амурский щит. А.И. Петров.
За время зимовки фрегат «Паллада» был сильно поврежден льдами, корпус по батарейную палубу заполнился водой. А 31.01.1856 г. ввиду угрозы захвата неприятелем будет затоплен в Императорской Гавани.
Попытки завести фрегат «Диана» в устье Амура даже и не предпринимались, ввиду провала предыдущих попыток проводки «Паллады». Граф Путятин ушёл на фрегате зимовать в Японию.
В результате землетрясения и последующих цунами корабль получил повреждения, а 7 января 1855 г. налетевший сильный шквал опрокинул фрегат.
Новейший фрегат постройки 1852 г. затонул, а большая часть команды - 284 человека
во главе со старшим офицером корабля лейтенантом А.С. Мусиным-Пушкиным попала в плен к англичанам.
В следующей части расскажу как в 1855 г. в устье Амура
заводили фрегат «Аврора» и что из этого вышло.
Кликабельно.
https://lot1959.livejournal.com/165895.html
Часть обшивки фрегата «ПАЛЛАДА» - подарок от хорошего друга Юры Завражного https://filibuster60.livejournal.com/.
Про «Палладу» и поговорим, но чуть позже.
Назначенный на пост генерал-губернатора Восточной Сибири в 1849 г. Николай Николаевич Муравьёв энергично взялся за укрепление восточных рубежей нашей Родины. В том же году главный порт Сибирской флотилии был перенесён из Охотска в Петропавловск. Но надо было решать вопрос со снабжением столь отдалённого от материка порта.
Тракт Якутск - Аян уже не отвечал новым амбициозным задачам.
Единственный выход, по мнению Муравьёва, был в овладении рекой Амур и его руслом.
Он стал энергично бомбардировать столичные ведомства докладными записками, письмами, в которых указывал о выгодах приобретения Амура:
«Но если бы река Амур принадлежала нам...Вся система рек составляющая Амур, и в то время протекала по сторонам хлебороднейшим и богатым скотом. Баржи и плоты, нагруженные хлебом и даже живым скотом, спускались бы по Ингоде, Шилке, Аргуни и Онону в Амур и достигали Амурского порта. Здесь перегружали бы их на суда и морем доставляли бы в Камчатку, и в русские американские селения. Забайкальский край получил бы новый сбыт своим произведениям, А Камчатка и колонии не стали нуждаться в хлебе и платить за него высокую цену.
Кроме этого давно были бы завязаны сношения с Японией и может быть там были бы открыты русские рынки для сбыта отечественных товаров...
Главной причиной желания иметь свободный путь по Амуру были большие затруднения в доставке различного рода припасов в Камчатку, где у нас был порт. Были года, когда пуд хлеба с доставкой в Камчатку обходился правительству до 15 рублей асс., сообразно этому была дороговизна и многих других припасов первой житейской потребности.
Неоднократно подавались проекты административными лицами, частными, а один даде был анонимный с предложением овладения Амуром, или даже хотя получения разрешения у китайского правительства на право сплава товаров к Охотскому морю. Таким образом вопрос об Амуре не подвигался вперёд с 1689 года и по 1800 годы, т. е. сто с лишним лет.»
«...Амур составляет природный путь, которому (по крайней мере как думают люди, знакомые с страной) предназначено служить источником обогащения и просвещения Сибири, и в то же время широкой дорогой к развитию нашего морского могущества на Восточном океане; последствия покажут на сколько справедливы подобные предположения и надежды...»
Н.А. Фесун.
Заручившись поддержкой в высоких кабинетах, Муравьёв посылает Невельского на исследование устья Амура и берегов Сахалина.
По возвращении из экспедиции, в своём рапорте Г.И. Невельский отметил: «1) что Сахалин не полуостров, а остров; 2) что вход в Амурский лиман из Татарского пролива, через открытый Невельским пролив [пролив Невельского. L.] доступен для морских судов всех рангов, а с севера из Охотского моря для судов с осадкой не более 23 футов [6, 992 м.]; 3) что в самое устье Амура из Татарского пролива могут входить суда с осадкою в 15 футов [4,560 м.]; 4) что гиляки, живущие при устье Амура, независимы от Китая.»
В 1850 г. в устье Амура был основан пост, названный Николаевский и поднят русский флаг.
Основные работы по обустройству поста начались 1852 г. и к лету 1854 г. возведены следующие строения:
пристань с лестницей на берег, скотный двор, площадка с пушками, пакгауз, флигель женатых, флигель холостых, кухня холостых, дом начальника поста, мостки деревянные, часовня, находилась в постройке казарма.
Вид Мариинской береговой батареи (редута), 1855-1857 гг.
г. Николаевск в устье Амура, снятый в 1858 году с Константиновской батареи
«Ожидаемый разрыв с западными державами, понудил генерал-губернатора прибыть в Петербург для обсуждения предположения о защите вверенного ему края. 22 апреля 1853 г. Н. Н. Муравьев имел счастье докладывать Государю Императору, что, для подкрепления Петропавловска, необходимо разрешить сплав по р. Амуру, ибо берегом нет никакой возможности доставить в Петропавловск ни продовольствия, ни оружия, ни войск. Выслушав доклад Муравьева, Государь того же 22 апреля высочайше повелеть соизволил: написать об этом Китайскому трибуналу, предложение же Муравьева о сплаве по Амуру запасов оружия, продовольствия и войск рассмотреть в Особом комитете.»
Г.И.Невельский.
Разрешение сплава по Амуру было мотивировано необходимостью посылки подкреплений в Петропавловск, который являлся нашим главным портом на Тихом океане.
15 (27) марта 1854 года Великобритания и Франция объявили войну России, а днём ранее, 14 мая 1854 г., с территории Шилкинского завода вниз по реке Шилке на 75 судах был отправлен первый сплав к Николаевскому посту.
Сплав возглавил лично генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьёв.
Подготовкой этого сплава и его проведением руководил капитан 2 ранга П. В. Казакевич.
Численность войск следующая: сводный линейный батальон (800 солдата, 4 офицера), дивизион горной артиллерии (44 солдата, 3 офицера, 2 горных 10-ти фунт. единорога, 2 мортиры) казачья сотня (120 казаков, 1 офицер), 16 музыкантов, 16 мастеровых, 3 офицера направляющихся для службы на Камчатку. На плотах и лодках, также, были размещены продовольственные и иные припасы.
Через месяц сплав пришёл в Мариинский пост.
Часть войск от туда была направлена в Де-Кастри, а остальные продолжили путь дальше к Николаевскому посту.
25 июня сплав пришёл в конечный пункт назначения - Николаевский пост.
Ещё весной генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьёв приказал всем кораблям находящимся в Тихом океане, в случае объявления войны, собраться в Де-Кастри, для дальнейшей проводки в Амур к Николаевскому посту.
Соответственно, фрегаты «Паллада», «Диана», корвет «Оливуца», винтовая шхуна «Восток» и транспортные суда последовали туда.
И только фрегат «Аврора» ушёл на Камчатку, т.к. команда терпела большие лишения, умерло уже 19 человек. Только в Петропавловске могли получить квалифицированную медицинскую помощь.
На то время порт располагал госпиталем и аптекой. Чего, соответственно, в Николаевском посту не было.
И если проводка в устье Амура небольших судов Сибирской (Камчатской) флотилии особых
трудностей не представляла, то у фрегата «Паллада» при проводке могли бы возникнуть проблемы.
Заложен 2.11.1831 на Охтенской верфи. Строитель В. Ф. Стоке.
Спущен 1.9.1832, вошел в состав Балтийского флота.
2090 т; 52,8x13,3x4,3 м; 12 уз (при попутном ветре); 52 ор. (30 24-фн пушек, 22 24-фн карронады); команда 426 человек.
В 1852 г. в Великобритании фрегат довооружили 4-мя 8-и дюймовыми бомбическими пушками.
Как осуществлялась проводка фрегата «Паллада» в Амур в своём отчёте изложил
генерал-адъютанта граф Е.В. Путятин.
Спасибо Паше Калмыкову за предоставленный отчёт.https://callmycow.livejournal.com/
Всеподданнейший отчет генерал-адъютанта графа Путятина о плавании отряда военных судов наших в Японию и Китай, 1852 - 1855 год.
Часть 8.
«Прибытие генерал-губернатора 22 июня к фрегату «Паллада» положило конец начатым было работам, и фрегат получил назначение следовать к северу Татарским проливом, причем предположено было провести его в реку Амур и поставить в безопасном, укрытом от льдов и неприятелей месте. Затем транспорт «Князь Меншиков» отпущен был мною в ведение местного начальства Российско-Американской компании, а прочие суда получили разные назначения от генерал-губернатора Восточной Сибири.С этого времени т. е. с конца июня месяца, исключительное внимание и труды наши были посвящены проводке фрегата «Паллада» в реку Амур. До мыса Лазарева, отстоящего от устьев Амура на 40 миль, фрегат, хотя с затруднениями, шел в полном грузу, но как с этого места Амурский лиман не был надлежащим образом исследован, то проводка встретила затруднения, которые впоследствии, в осеннее время года оказались неодолимыми при всех неусыпных стараниях офицеров и команды.
Тотчас по прибытии к мысу Лазарева приступлено было к выгрузке фрегата, с чем вместе продолжалась опись лимана и его фарватеров. Как та, так и другая работа много замедлялись частыми, крепкими ветрами и течением, которое в сизигии и после продолжительного NO доходило до 4-х миль в час. Во время этих работ я был извещен о прибытии фрегата «Диана» в залив де-Кастри, куда тотчас поехал сам (*), и спустя три дня привел фрегат к мысу Лазарева. Прибытие последнего дало возможность увеличить число рук фрегата «Паллада», взамен командированных с него в Николаевский пост для постройки там на зиму казарм и на мыс Лазарева для покрытия фрегатского груза сараями.
7-го августа фрегат «Паллада» под фальшивым вооружением, без артиллерии, запасных канатов и некоторых других тяжестей снялся с якоря, чтобы следовать в Амур западным фарватером лимана. Подойдя к островам Хаземиф, он сгрузил на оные часть баласта; но как, несмотря на это, дифферент мало уменьшался, то прибегли к снятию юта и к подведению под корму водяных железных ящиков, хотя жестокое волнение, разводимое на фарватере осенними северными ветрами, делало последнюю работу почти невозможною. Наконец убедившись, что все усилия недостаточны, чтобы поднять корму фрегата и уменьшить ее 18-ти футовое углубление, и что на западном фарватере, вода не поднимается выше 15-ти футов, я изъявил согласие на представление командира фрегата «Паллада» испытать еще проводку восточным, Сахалинским фарватером, на который фрегат и перешел 29-го Августа.
Приблизившись этим путем к так называемому северному рейду, где сахалинский фарватер выходит в Охотское море, фрегат 2-го сентября выдержал шторм, при котором затопило и унесло 10-ти весельный катер, и значительно повредило бывшие на бакштове два барказа, но к счастию без потери людей. В это же время разбило на упомянутом северном рейде два китоловных американских корабля.
Гребные суда, производившие промер того колена этого фарватера, которое ведет с северного рейда в Амур, встретили в средней части этого колена, во всю его ширину, малую глубину. Это открытие, потеря и бездействие главных гребных судов и наступившее осеннее время, отняли последнюю надежду ввести фрегат в Амур, и 14-го сентября командир решился воротиться к мысу Лазарева, куда прибыл в тот же день.
4-го августа я переехал на фрегат «Диана», взяв с собою состоящих при мне офицеров и заменив предварительно значительное число нижних чинов фрегата «Диана» таким же числом с фрегата «Паллада», с коими я тогда уже совершил двухгодичное плавание, так что после этого перемещения вся команда первого состояла из 484 человек. Невозможность ввести фрегат в Амур и неимение во всем обширном лимане этой реки мест для укрытия судов от напора льда заставили меня решиться на отвод фрегата в одну из бухт восточного берега. Поэтому, отправив в Николаевский пост находившихся на фрегате «Паллада» офицеров и нижних чинов и командировав на него только необходимую для отвода его команду с фрегата «Диана», я снялся 24-го сентября с обоими фрегатами и, посетив на несколько часов порт де-Кастри, чтоб взять провизию, которую должен был там оставить приходивший из Петропавловска корвет «Оливуца», 26-го того же месяца прибыл в избранную бухту, на зимовку фрегата «Паллада».
Разружив здесь окончательно фрегат «Паллада» и оставив при нем на зиму караул из 10-ти человек, я снялся 3-го октября с фрегатом «Диана», с намерением опять посетить Японию и окончить возложенное на меня поручение; после того располагал, смотря по обстоятельствам, направиться или к берегам Китая, или к одной из групп многочисленных архипелагов Восточного океана, чтобы наносить вред неприятельской торговле и иметь средства снабжать фрегат жизненными припасами.»
«Ввод фрегата «Паллада» в Амур не удавался. Невельской все указывал, доказывал и спорил, что в реку кроме Южного фарватера, глубина которого не дозволяла ввести фрегат, есть еще и Средний из лимана. Вот этот-то фарватер и искали все, начиная с Путятина, но, увы, ничего не нашли.
Любопытны были сцены Невельского с Путятиным, чаще за обедом у Муравьева. Невельской постоянно заводил спор. Кричал, ораторствовал, какое великое приобретение Амур для России, а этот подлец граф Нессельроде хотел этому помешать, что он изменник, подкуплен Англией, что его следовало бы повесить и т. п. Надо заметить, что Нессельроде и Путятин были англоманы до глупости и приятели. Сперва, когда еще спор не заходил далеко, то Путятин пытался защищать Нессельроде, но, видя, что Невельской выходит из себя, должен был молчать и только краснеть и пыхтеть. Какие Муравьев ни делал знаки Невельскому, чтобы он замолчал, как П. В. Казакевич ни дергал его за сюртук под столом, Невельской не унимался. Мы все сидели как на иголках. Все с нетерпением ожидали конца обеда.
Если же не споры из-за Нессельроде, то Невельской начинает доказывать существование Среднего лиманского фарватера. И так как за обедом чертить не на чем, то он начинает хватать рюмки и стаканы соседей, в том числе и Путятина, и расставляет их по столу, изображая ими мысы, мели и т. п. И несмотря на то, что Путятин старался беречь свой стакан или рюмку и ставил их к себе, делая гримасу, что ему это не нравится, Невельской опять схватывал то или другое для своих лоцманских знаков. И так проходили все обеды. Если только участвовали Невельской и Путятин, то без спора, и все на ту же тему, не обходилось...
Однажды А. И. Воронин рассказывал вот какой случай. В бытность его на пароходе «Аргунь» нянькой у командира лейтенанта Я. И. Купреянова81 (об этом я расскажу ниже) пароход пошел в лиман для каких-то промеров. На пароходе наверху был Путятин, а нанизу, в каюте, Невельской. Пароход по приказанию Путятина делал какое-то движение. Вдруг выскакивает без шапки Невельской и кричит: «Не туда! Не туда! Куда вы лезете? Влево! Влево!» Путятин, стоя на мостике, затрясся от злости (а они просто были враги) и кричит Невельскому: «Я наверху! Прошу вас не мешаться в мои распоряжения!» Невельской просто опешил. Ни слова не говоря, пошел наниз и, придя в каюту, начал кричать и бранить Путятина: «Какой-то генерал-адъютантик, сукин сын» и т. д., с прибавлением крепкого словца. Кричал так, что благодаря открытому люку все до слова было слышно наверху. Путятин только краснел.»
Амурский щит. А.И. Петров.
За время зимовки фрегат «Паллада» был сильно поврежден льдами, корпус по батарейную палубу заполнился водой. А 31.01.1856 г. ввиду угрозы захвата неприятелем будет затоплен в Императорской Гавани.
Попытки завести фрегат «Диана» в устье Амура даже и не предпринимались, ввиду провала предыдущих попыток проводки «Паллады». Граф Путятин ушёл на фрегате зимовать в Японию.
В результате землетрясения и последующих цунами корабль получил повреждения, а 7 января 1855 г. налетевший сильный шквал опрокинул фрегат.
Новейший фрегат постройки 1852 г. затонул, а большая часть команды - 284 человека
во главе со старшим офицером корабля лейтенантом А.С. Мусиным-Пушкиным попала в плен к англичанам.
В следующей части расскажу как в 1855 г. в устье Амура
заводили фрегат «Аврора» и что из этого вышло.
Кликабельно.