В яблочко!
- ... Не говоря о том, что либеральная и интеллигенция ругается матом так же, как нелиберальная и неинтеллигенция. Увы, принципиальных различий я не вижу. И когда происходит редкий сход двух сторон - редкий, потому что площадки поделены: это - площадка власти, это - либеральной интеллигенции, - то там уже никто не стесняется. Это и есть, по-моему, самая большая трагедия нашего общества: раскол таков, что коммуникация невозможна. Если люди сходятся, то они обмениваются ярлыками, никогда не споря по сути.
- Почему так получилось?
- Мы к этому шли и пришли. Это наша постсоветская история. Произошла поляризация мнений, и очень трудно быть посередине. Если ты вдруг считаешь, что здесь права эта сторона, а здесь - эта, то ты оказываешься врагом для обеих.
- Как бы вы оценили сегодняшний язык телевизионных новостей и печатных изданий?
- С обеих сторон используется лексика, которая применяется именно для пропаганды, а не для описания событий. И именно поэтому сегодня трудно доверять любой информации. В любом тексте об этих событиях используется оценочная лексика - а это и есть один из главных признаков пропаганды. Цель пропагандистского текста в том, чтобы убедить читателя, что одни хорошие, а другие плохие, и одни побеждают, а другие проигрывают, поэтому оценки навешивают почти на все слова, сообщения о маленьких удачах раздуваются, а большие поражения почти не упоминаются. Для пропаганды подбираются или придумываются специальные слова, с помощью которых некое нейтральное явление оценивается либо со знаком «плюс», либо со знаком «минус».
- Есть ли типичные примеры языкового манипулирования?
- Например, в том, как называются участники боевых действий с двух сторон. Есть нейтральные определения: «силы украинской армии» и «ополченцы». В слове «повстанцы» уже появляется легкий знак минуса, который может усиливаться разными способами, но максимальный минус - это, конечно, «террористы». Соответственно, от «сил регулярной армии» мы тоже переходим к «бандеровцам», «фашистам» и так далее. Эта линейка, когда от нейтрального самоназвания переходят к максимально негативной номинации, - типичный способ языкового манипулирования.
Кроме того, вырабатываются специальные слова ненависти, тоже характерные для нашей ситуации, когда для одной или другой противоборствующей стороны придумывается как можно более оскорбительное название, потому что привычные нам «кацап», «москаль» и «хохол» никого уже не обижают: они слабые. Так появилось название «ватник» для прорусски настроенных граждан. Интересен случай с ленточками. Есть принижение людей, а это принижение символа. Это началось с белой ленточки - символа протеста, которую Путин первым сравнил с контрацептивами. И с обратной стороны тот же прием используется в отношении георгиевской ленты. «Колорад» - это принижение символа георгиевской ленточки. Сходные языковые приемы применяются в разных конфликтах всеми сторонами, иначе говоря, конфликты разные, участники разные, а языковые приемы одни и те же.
Известный лингвист - о пропагандистских приемах, поляризации общества, о речевом поведении и умении договориться
- Почему так получилось?
- Мы к этому шли и пришли. Это наша постсоветская история. Произошла поляризация мнений, и очень трудно быть посередине. Если ты вдруг считаешь, что здесь права эта сторона, а здесь - эта, то ты оказываешься врагом для обеих.
- Как бы вы оценили сегодняшний язык телевизионных новостей и печатных изданий?
- С обеих сторон используется лексика, которая применяется именно для пропаганды, а не для описания событий. И именно поэтому сегодня трудно доверять любой информации. В любом тексте об этих событиях используется оценочная лексика - а это и есть один из главных признаков пропаганды. Цель пропагандистского текста в том, чтобы убедить читателя, что одни хорошие, а другие плохие, и одни побеждают, а другие проигрывают, поэтому оценки навешивают почти на все слова, сообщения о маленьких удачах раздуваются, а большие поражения почти не упоминаются. Для пропаганды подбираются или придумываются специальные слова, с помощью которых некое нейтральное явление оценивается либо со знаком «плюс», либо со знаком «минус».
- Есть ли типичные примеры языкового манипулирования?
- Например, в том, как называются участники боевых действий с двух сторон. Есть нейтральные определения: «силы украинской армии» и «ополченцы». В слове «повстанцы» уже появляется легкий знак минуса, который может усиливаться разными способами, но максимальный минус - это, конечно, «террористы». Соответственно, от «сил регулярной армии» мы тоже переходим к «бандеровцам», «фашистам» и так далее. Эта линейка, когда от нейтрального самоназвания переходят к максимально негативной номинации, - типичный способ языкового манипулирования.
Кроме того, вырабатываются специальные слова ненависти, тоже характерные для нашей ситуации, когда для одной или другой противоборствующей стороны придумывается как можно более оскорбительное название, потому что привычные нам «кацап», «москаль» и «хохол» никого уже не обижают: они слабые. Так появилось название «ватник» для прорусски настроенных граждан. Интересен случай с ленточками. Есть принижение людей, а это принижение символа. Это началось с белой ленточки - символа протеста, которую Путин первым сравнил с контрацептивами. И с обратной стороны тот же прием используется в отношении георгиевской ленты. «Колорад» - это принижение символа георгиевской ленточки. Сходные языковые приемы применяются в разных конфликтах всеми сторонами, иначе говоря, конфликты разные, участники разные, а языковые приемы одни и те же.
Известный лингвист - о пропагандистских приемах, поляризации общества, о речевом поведении и умении договориться