Две ночи тому назад
Две ночи назад в этом мире случилось нечто необычное и неповторимое. То, что возможно лишь один раз в истории.
Две ночи назад этот мир оставил писатель Габриель Хосе де ла Конкордиа Гарсиа Маркес.
Этого никогда не случалось прежде, и не случится вновь. Последние 87 лет миру было известно лишь присутствие этого человека среди нас.
И вся наша Земля теперь, как обиженная колумбийская девчонка высунется в окно и громко крикнет ему вслед: "И уходи! Я жила без тебя четыре миллиарда лет, и буду жить теперь как раньше! Мне эти 87, что минута! А забуду я тебя еще скорей!" А потом замолчит, отвернется, и, оседая на пол, разрыдается. Потому что знает, как бы не хотела не знать, что до прихода Маркеса не было Магического Реализма. Что он пришел как сумасшедшая, дикая, южная страсть. Маркес свел Землю с ума. И пусть она та еще черноволосая гуляка, и знала миллиарды мужчин. Но он раскусил ее тайну. Открыл ей ее же сердце. Магический реализм, как суть всех ее и вообще всех вещей.
Он был мой любимый писатель. Я каждый раз, читая его, говорила мысленно небу: "Спасибо, что даешь мне жить одновременно с ним".
Спасибо, дорогое Небо, я благодарна за почти четверть века в одном мире с творцом, чей гений так гулко отзывается в моей душе.
Я мало знала об этом старом-престаром сеньере с огромными крыльями, и не интересовалась, был ли он верен жене и сколько имел детей. Но теперь, когда его больше нет, меня утешает то, что успела прочесть еще не все его книги, а значит в сердечно любимом Макондо для меня есть еще нехоженные тропы.
И мне даже почти не грустно, а какое-то чувство вдохновения поднимается изнутри... Потому что мы теперь, чтобы увековечить память о Габриеле, выкрасим фасады своих домов в веселые цвета и костьми ляжем, а добьемся, чтобы из безводных камней забили родники, и посеем цветы на крутых склонах прибрежных скал, и на рассветах грядущих лет пассажиры огромных судов будут просыпаться, задыхаясь от аромата садов в открытом море, и капитан спустится со шканцев в своей парадной форме с боевыми медалями на груди, со своей астролябией и своей Полярной звездой и, показывая на мыс, горой из роз поднявшийся на горизонте Карибского моря, скажет на четырнадцати языках, смотрите, вон там, где ветер теперь так кроток, что укладывается спать под кроватями, где солнце светит так ярко, что подсолнечники не знают, в какую сторону повернуться, там, да, там находится земля Габриеля.
В его манере мне больше всего нравилась одна неповторимая вещь. Бесстыдная и наглая торжественность достойная мультфильмов Диснея. Его произведения начинались как балладные песни, а заканчивались как королевские гимны. Как в том месте, когда 90-летний старик кричит на всю улицу: "Я ВЛЮБЛЕН!!!"
И кто-то с улицы отзывается с издевкой: "Это не любовь, а маразм".
А старик смеется и кричит: "Какая разница!"