Четыре - это ровно на тридцать один больше, чем три.
Сыну сегодня стукнуло четыре месяца. Не совершеннолетие, конечно, но рубеж приличный, особенно, для матери, которая целых сто дней каждый час-полтора немножко еда, а в последние дни уже только каждые два-три часа. Почти свобода! Можно даже дома лифчик надеть.
С утра нарядили именинника в новый слип с золотыми звездами. Алекс предложил посчитать их и на основании подсчета определить звание, но мы сбились и решили сразу повысить Ростислава до генералиссимуса и на том успокоиться. Звезды к вечеру стали немножко осыпаться и покрывать блестками щеки генералиссимуса, кулачки, ну, и всю остальную мебель.
Интересно, останется ли хоть немного золота на звездах после стирки, надежда есть, все-таки Бангладеш сшил это слип, а не какой-нибудь там, знаете ли, Китай. Вообще одежды у Ростислава чуть больше, чем нужно мальчику, которого выносят из дома на руках и редко раздевают вне дома, и, увы, это не заслуга родителей. "Просто взрослых было много, а ребенок был один." А еще у нас чудесные друзья, которые позаботились родить детей на год-два раньше, чтобы обеспечить нас костюмчиками на вырост.
Мы эстафетную кофточку не роняем, передаем дальше, деля запасы на то, что можно надеть уже рожденной, но маленькой девочке, и то, что подождет мальчика, которого, в свою очередь, ждут еще одни наши друзья.
К своим четырем (так и хочется сказать годам) месяцам наш сын перестал быть кабачком и ускоренно превращается в человечка, который, пусть пока и не умеет ходить, но уверенно ползает гусеничкой: подтягивает кулаки под грудь и сокращается. Способ так себе, если честно, но договорились пока не рассказывать ему про пластунов и их перемещение. Пусть уж как-нибудь сам дотумкает. Мы и без того облегчаем его жизнь чрезмерно - переворачиваться ему, например, лень. Если очень нужно, то он запросто может, мы видели. Но... Зачем?
Мы с его отцом полагаем, что подобными вопросами стоит задаваться где-то после тридцати, когда незнакомые барышни зовут тебя в отдельную квартиру в Отрадном. В четыре месяца подобный взгляд на жизнь может привести к развитию лени, а лень у ребенка - это то, с чем должен бороться каждый уважающий себя родитель по мере сил. Так что мы отодвигаем от сына игрушки, вынуждая его перемещаться в сторону мечты. Пробовали не переворачивать, но тогда он просто лежит и скучает. Тут он нас уделывает на раз, потому что нам надоедает раньше, чем ему и кто-нибудь рано или поздно подтолкнет под попу и поможет перевернуться.
Как потомок людей, весьма неравнодушных к текстам, книги и журналы Ростислав полюбил всей душой. Книжка с цветными узорами и пятнами занимала его где-то неделю. Потом я показала ему настенный квартальник и все. Эпоха циферок, буковок, рисунков и фотографий стартовала. Теперь он с удовольствием изучает "Гуси-лебеди", том первый. На переферии его ждет "Курочка Ряба" с жуткими глазами-дырками. Знаете, такие книжки, где глаза приклеены отдельно на последней страничке, а во всех остальных прорезаны дырки, так чтобы у каждой зверушки на страницах были эти глаза. Одни на всех. Печально, если вдуматься.
Целую полку занимают книги с тонкими бумажными страничками, которые он пока не может перелистывать, не повреждая. Для тренировки я выдала ему инструкцию. Не к книгам, разумеется. К кофточке. Что, вообще говоря, тоже странновато, но да, мне прислали инструкцию вместе с кофточкой из интернет-магазина. В инструкции на девяти языках (кроме русского, конечно) рассказывается, как правильно кофточку стирать, чтобы не пропал жатый эффект. Сын инструкцию принял за секретный документ и попытался уничтожить. Правда, призыв отца "перед прочтением съесть" он понял чересчур буквально, пришлось изъять и выбросить. Так и не дочитал... На очереди журнал "Вокруг света". Глянец сын уважает, да и сожрать его труднее.
Что еще? Стал разговорчив, иногда поражает нас длинными монологами на языке, который я принимаю за иврит, а Алекс за клингонский, думаю, мы оба правы. Прорывает его, разумеется, перед сном. Весь в мать.
Спит отвратительно. То есть крепко, сладко, умилительно, но чертовски мало. Днем удается укатать его минут на 20-30, не больше, и всего пару-тройку раз за день. Холодная улица вынуждает его спать часа по два-три, а мы в ужасе переглядываемся, отрывая листки календаря - лето придет и что тогда? Класть его спать в холодильник?? Ночью спит хорошо. Как боженька. Всем бы так спать. Я благодарю МРЗД за придуманный им совместный сон, который позволяет мне накормить ребенка, почти не просыпаясь и даже не открывая глаз. Сын при этом тоже не открывает глаз и почти не просыпается. Мне страшно представить, что было бы, если бы я послушалась всех и укладывала его в кроватку, а потом вставала несколько раз за ночь, потому что он бы проснулся, понял, что меня нет, разорался, разбудил меня ревом, мне пришлось бы его сперва успокоить, потом накормить, потом укачать, потом уложить, потом убедиться, что он точно уснул, потом лечь, потом встать и укачать еще раз, в общем, никакого тебе сна, мать. Ну уж нет. Только нормальный сон по ночам не дает мне превратиться в того самого зомби, которого изображают обычно на карикатурах с подписью "мать младенца". И этот сон я никому не отдам.
Что еще? Ах, да, параметры. Восемь кило. Примерно 65 сантиметров. Любит меня, папу и поесть.
Вот он, смотрите, пытается отскрести картинку от импровизированного манежа. Очень сердится, что рисунки нельзя взять рукой. Люблю его. Когда он хмурит свои бровки, я готова положить к его ногам весь мир и пару коньков в придачу. Да что я вам рассказываю, сами знаете!
С утра нарядили именинника в новый слип с золотыми звездами. Алекс предложил посчитать их и на основании подсчета определить звание, но мы сбились и решили сразу повысить Ростислава до генералиссимуса и на том успокоиться. Звезды к вечеру стали немножко осыпаться и покрывать блестками щеки генералиссимуса, кулачки, ну, и всю остальную мебель.
Интересно, останется ли хоть немного золота на звездах после стирки, надежда есть, все-таки Бангладеш сшил это слип, а не какой-нибудь там, знаете ли, Китай. Вообще одежды у Ростислава чуть больше, чем нужно мальчику, которого выносят из дома на руках и редко раздевают вне дома, и, увы, это не заслуга родителей. "Просто взрослых было много, а ребенок был один." А еще у нас чудесные друзья, которые позаботились родить детей на год-два раньше, чтобы обеспечить нас костюмчиками на вырост.
Мы эстафетную кофточку не роняем, передаем дальше, деля запасы на то, что можно надеть уже рожденной, но маленькой девочке, и то, что подождет мальчика, которого, в свою очередь, ждут еще одни наши друзья.
К своим четырем (так и хочется сказать годам) месяцам наш сын перестал быть кабачком и ускоренно превращается в человечка, который, пусть пока и не умеет ходить, но уверенно ползает гусеничкой: подтягивает кулаки под грудь и сокращается. Способ так себе, если честно, но договорились пока не рассказывать ему про пластунов и их перемещение. Пусть уж как-нибудь сам дотумкает. Мы и без того облегчаем его жизнь чрезмерно - переворачиваться ему, например, лень. Если очень нужно, то он запросто может, мы видели. Но... Зачем?
Мы с его отцом полагаем, что подобными вопросами стоит задаваться где-то после тридцати, когда незнакомые барышни зовут тебя в отдельную квартиру в Отрадном. В четыре месяца подобный взгляд на жизнь может привести к развитию лени, а лень у ребенка - это то, с чем должен бороться каждый уважающий себя родитель по мере сил. Так что мы отодвигаем от сына игрушки, вынуждая его перемещаться в сторону мечты. Пробовали не переворачивать, но тогда он просто лежит и скучает. Тут он нас уделывает на раз, потому что нам надоедает раньше, чем ему и кто-нибудь рано или поздно подтолкнет под попу и поможет перевернуться.
Как потомок людей, весьма неравнодушных к текстам, книги и журналы Ростислав полюбил всей душой. Книжка с цветными узорами и пятнами занимала его где-то неделю. Потом я показала ему настенный квартальник и все. Эпоха циферок, буковок, рисунков и фотографий стартовала. Теперь он с удовольствием изучает "Гуси-лебеди", том первый. На переферии его ждет "Курочка Ряба" с жуткими глазами-дырками. Знаете, такие книжки, где глаза приклеены отдельно на последней страничке, а во всех остальных прорезаны дырки, так чтобы у каждой зверушки на страницах были эти глаза. Одни на всех. Печально, если вдуматься.
Целую полку занимают книги с тонкими бумажными страничками, которые он пока не может перелистывать, не повреждая. Для тренировки я выдала ему инструкцию. Не к книгам, разумеется. К кофточке. Что, вообще говоря, тоже странновато, но да, мне прислали инструкцию вместе с кофточкой из интернет-магазина. В инструкции на девяти языках (кроме русского, конечно) рассказывается, как правильно кофточку стирать, чтобы не пропал жатый эффект. Сын инструкцию принял за секретный документ и попытался уничтожить. Правда, призыв отца "перед прочтением съесть" он понял чересчур буквально, пришлось изъять и выбросить. Так и не дочитал... На очереди журнал "Вокруг света". Глянец сын уважает, да и сожрать его труднее.
Что еще? Стал разговорчив, иногда поражает нас длинными монологами на языке, который я принимаю за иврит, а Алекс за клингонский, думаю, мы оба правы. Прорывает его, разумеется, перед сном. Весь в мать.
Спит отвратительно. То есть крепко, сладко, умилительно, но чертовски мало. Днем удается укатать его минут на 20-30, не больше, и всего пару-тройку раз за день. Холодная улица вынуждает его спать часа по два-три, а мы в ужасе переглядываемся, отрывая листки календаря - лето придет и что тогда? Класть его спать в холодильник?? Ночью спит хорошо. Как боженька. Всем бы так спать. Я благодарю МРЗД за придуманный им совместный сон, который позволяет мне накормить ребенка, почти не просыпаясь и даже не открывая глаз. Сын при этом тоже не открывает глаз и почти не просыпается. Мне страшно представить, что было бы, если бы я послушалась всех и укладывала его в кроватку, а потом вставала несколько раз за ночь, потому что он бы проснулся, понял, что меня нет, разорался, разбудил меня ревом, мне пришлось бы его сперва успокоить, потом накормить, потом укачать, потом уложить, потом убедиться, что он точно уснул, потом лечь, потом встать и укачать еще раз, в общем, никакого тебе сна, мать. Ну уж нет. Только нормальный сон по ночам не дает мне превратиться в того самого зомби, которого изображают обычно на карикатурах с подписью "мать младенца". И этот сон я никому не отдам.
Что еще? Ах, да, параметры. Восемь кило. Примерно 65 сантиметров. Любит меня, папу и поесть.
Вот он, смотрите, пытается отскрести картинку от импровизированного манежа. Очень сердится, что рисунки нельзя взять рукой. Люблю его. Когда он хмурит свои бровки, я готова положить к его ногам весь мир и пару коньков в придачу. Да что я вам рассказываю, сами знаете!