We are the champions
За почти карикатурными приблатненными ужимками и кажущимся театральным прищуром - этаким, кривым... За ранней сединой, за морщинами, пересекшими лоб... За остекленевшими от опьянения глазами и вечным "no future for you"... За всем этим где-то по-прежнему есть уверенный, немного похожий на обезьяну, такую спокойную, уверенную, подтянутую, неплохо понимающую в физике, хорошист. По крайней мере, раз я это помню, значит, он где-то живет, в моменте прошлого... Все хулиганские вылазки, которые в школе вертелись вокруг выпивки и лихачеств, в контексте жизни едва слезшего с иглы, но явно спивающегося бывшего одноклассника, приобретают зловещую пророческую силу. "В чем сила, брат?"
Пьяные, как дети... С ними надо честно.
"Застрелюсь". А чем помочь? Кроме как честно смотреть в глаза и протянуть руку. В сущности, мы не очень отличаемся. Хоть я и говорю, что нашла смысл, но в глубине души мы все равно страшимся первого круглого юбилея, мы хотим рвануть с этого затянувшегося урока, хотим успеха, друзей, чего-то нового... Хотим сидеть на подоконнике в школе, которой уже больше нет. А все, что, оказывается, у нас есть - это эти люди, которых ты никогда не считал хорошим классом, которых и не видел-то уже 12 лет. А все же они в тебе сидят, словно архетипные образы, часть тебя самого.
Пьяные, как дети... С ними надо честно.
"Застрелюсь". А чем помочь? Кроме как честно смотреть в глаза и протянуть руку. В сущности, мы не очень отличаемся. Хоть я и говорю, что нашла смысл, но в глубине души мы все равно страшимся первого круглого юбилея, мы хотим рвануть с этого затянувшегося урока, хотим успеха, друзей, чего-то нового... Хотим сидеть на подоконнике в школе, которой уже больше нет. А все, что, оказывается, у нас есть - это эти люди, которых ты никогда не считал хорошим классом, которых и не видел-то уже 12 лет. А все же они в тебе сидят, словно архетипные образы, часть тебя самого.