Как «катюша» пела песни Победы
Оригинал взят у defendingrussia в Как «катюша» пела песни Победы
Система БМ-13, любимица пехоты «катюша». Сейчас бы ее назвали «реактивной системой залпового огня». «Гвардейский миномет» - так она именовалась в начале 1940-х на особом птичьем языке советской армейской машины, секретившей решительно все. И только потом начали добавлять «реактивный».
Оружие было новое, его секреты, конечно, нужно было хранить от врага. Хотя немцы аналогичную, но более мелкую систему Nebelwerfer честно именовали «химическим минометом».
Честно, потому что и Nebelwerfer («мечущий туман»), и БМ-13 предназначались для ведения химической войны. Невысокая в сравнении с артиллерией точность компенсировалась значительным полезным объемом в боевой части снаряда, который можно было загрузить отравляющими веществами для применения по площади.
Однако Вторая мировая война так и не стала, к счастью, химической. Зато обычные разрывные снаряды М-13 пришлись впору.
Ракеты запускались с балочных направляющих, штатно их было 16 штук (восемь балок, но две ракеты на балку). Направляющие ставились на обычный грузовик - сперва ЗИС-6, а в конце войны на лендлизовский американский «Студебеккер», трехосную полноприводную машину высокой проходимости.
Были аналогичные машины и с другими калибрами - например, БМ-8 под 82-мм РС, или более тяжелые БМ-31-12 («Андрюша») с 300-мм ракетами увеличенного могущества. Но фронтовая «катюша» - это в первую очередь БМ-13.
Почему машину так прозвали? На этот счет есть два мнения. Одно - результат творческой переработки условий первого применения БМ-13 14 июля 1941 года под Оршей. Там батарея капитана Флерова отработала, закатившись на крутой пригорок.
Второе мнение ничем не подкреплено, но художественно достоверно - прозвище «катюша» БМ-13 якобы получила за звук работы. Солдаты вермахта прозвали эту установку «сталинским органом». Работала она действительно впечатляюще: под совершенно пронзительный, неестественный визг в небо уходили огненные полосы стартующих ракет. А теперь вспомните, как тянется строчка песни «Выходи-и-и-и-ила на берег Катюша…»
Особенно смотрелось это в темноте - например, под утро, когда скоротечной артиллерийской подготовкой начиналось советское наступление. Впечатление совершенно деморализующее, особенно с учетом разрушительных последствий падения снарядов М-13. Они были не столь точны, как снаряды ствольной артиллерии и разлет иногда давали приличный. Но при массовом применении по открыто расположенной живой силе и технике реактивные снаряды «катюши» давали жару в самом прямом смысле.
Взрывчатки в каждом из них было 4,9 кг - почти столько же, сколько в более крупном 152-мм гаубичном снаряде. При этом подрыв заряда инициировался с двух сторон, что давало дополнительный эффект при встрече двух волн детонации: мощное фугасное воздействие и разлет горячих (до 600-800 градусов Цельсия) осколков корпуса. А еще есть невыгоревший ракетный порох в двигателе, который загорался, разлетаясь во все стороны.
Именно этот «ад», как его описывают очевидцы, и породил легенду о «термитных снарядах», от которых «горело даже железо». Термитные снаряды для БМ-13 действительно испытали в 1942 году, но они… оказались не столь эффективны, как обычные разрывные!
Имя БМ-13 прижилось настолько, что слово katyusha в отношении любой простой установки для запуска реактивных снарядов прочно вошло в целый ряд языков мира и используется до сих пор.
Источник
Система БМ-13, любимица пехоты «катюша». Сейчас бы ее назвали «реактивной системой залпового огня». «Гвардейский миномет» - так она именовалась в начале 1940-х на особом птичьем языке советской армейской машины, секретившей решительно все. И только потом начали добавлять «реактивный».
Оружие было новое, его секреты, конечно, нужно было хранить от врага. Хотя немцы аналогичную, но более мелкую систему Nebelwerfer честно именовали «химическим минометом».
Честно, потому что и Nebelwerfer («мечущий туман»), и БМ-13 предназначались для ведения химической войны. Невысокая в сравнении с артиллерией точность компенсировалась значительным полезным объемом в боевой части снаряда, который можно было загрузить отравляющими веществами для применения по площади.
Однако Вторая мировая война так и не стала, к счастью, химической. Зато обычные разрывные снаряды М-13 пришлись впору.
Ракеты запускались с балочных направляющих, штатно их было 16 штук (восемь балок, но две ракеты на балку). Направляющие ставились на обычный грузовик - сперва ЗИС-6, а в конце войны на лендлизовский американский «Студебеккер», трехосную полноприводную машину высокой проходимости.
Были аналогичные машины и с другими калибрами - например, БМ-8 под 82-мм РС, или более тяжелые БМ-31-12 («Андрюша») с 300-мм ракетами увеличенного могущества. Но фронтовая «катюша» - это в первую очередь БМ-13.
Почему машину так прозвали? На этот счет есть два мнения. Одно - результат творческой переработки условий первого применения БМ-13 14 июля 1941 года под Оршей. Там батарея капитана Флерова отработала, закатившись на крутой пригорок.
Второе мнение ничем не подкреплено, но художественно достоверно - прозвище «катюша» БМ-13 якобы получила за звук работы. Солдаты вермахта прозвали эту установку «сталинским органом». Работала она действительно впечатляюще: под совершенно пронзительный, неестественный визг в небо уходили огненные полосы стартующих ракет. А теперь вспомните, как тянется строчка песни «Выходи-и-и-и-ила на берег Катюша…»
Особенно смотрелось это в темноте - например, под утро, когда скоротечной артиллерийской подготовкой начиналось советское наступление. Впечатление совершенно деморализующее, особенно с учетом разрушительных последствий падения снарядов М-13. Они были не столь точны, как снаряды ствольной артиллерии и разлет иногда давали приличный. Но при массовом применении по открыто расположенной живой силе и технике реактивные снаряды «катюши» давали жару в самом прямом смысле.
Взрывчатки в каждом из них было 4,9 кг - почти столько же, сколько в более крупном 152-мм гаубичном снаряде. При этом подрыв заряда инициировался с двух сторон, что давало дополнительный эффект при встрече двух волн детонации: мощное фугасное воздействие и разлет горячих (до 600-800 градусов Цельсия) осколков корпуса. А еще есть невыгоревший ракетный порох в двигателе, который загорался, разлетаясь во все стороны.
Именно этот «ад», как его описывают очевидцы, и породил легенду о «термитных снарядах», от которых «горело даже железо». Термитные снаряды для БМ-13 действительно испытали в 1942 году, но они… оказались не столь эффективны, как обычные разрывные!
Имя БМ-13 прижилось настолько, что слово katyusha в отношении любой простой установки для запуска реактивных снарядов прочно вошло в целый ряд языков мира и используется до сих пор.
Источник