Песах кашер - воистину кашер!
Свой первый Песах в Израиле мы встречали через три недели после приезда.
Нас подготовили, провели "генеральную репетицию". Весь наш ульпановский класс на автобусе, вместе с другими свеженькими репатриантами свезли в огромный зал торжеств, усадили за круглые столы, накрытые белоснежными скатертями, с красивой посудой. С едой, правда, было туговато. Разнесли только традиционные для пасхального седера угощения: по крутому яйцу, листику горчайшего салата, вареной картофелине и харосет.
Тренировка была нелишней. Мало того, что о Песахе я знала совсем немного (и думаю, была в этом не одинока), но и опыт несколькочасового сидения над пустыми тарелками под пустые разговоры (на фоне лектор что-то там нудил насчет значения праздника, а мы уже и проголодаться успели) впоследствии очень пригодился. Потому что встречать Песах нам пришлось в соседнем с Лодом Кфар Хабаде.
Туда нас еще привезли, выгрузив на подходе к Кфару, а вот обратно... Но до "обратно" было еще далеко.
Сначала вокруг в приготовлениях заполошно носились веселые хабадники в широкополых шляпах, весело потряхивая колечками пейсов и размахивая полами лапсердаков. Потом все чинно расселись в просторном зале, за огромными столами, на которых стояло уже знакомое по репетиции угощение.
И понеслась... Здесь пасхальную Агаду читали серьезно, не на предельной скорости и проглатывая слова, как это делается во многих израильских семьях, а нараспев и с выражением. Длилось это долго, очень долго, несколько часов. Пришлось потихоньку отковыривать от картошки, чтобы не погибнуть от голода и скуки во цвете лет. Олимовский народ потихоньку линял, толпы празднующих, не украшенных черными шляпами, заметно поредели.
Остались только самые стойкие: те, которые польстились на обещанные дожившим до конца подарки, и те, которым было неудобно (как мы). Оставшихся, правда, потом покормили. Не роскошное угощение - хабадники вообще живут скромно и неприхотливо. Куриные ножки напоминали такие же из фильма Луи де Фюнеса "Крылышко или ножка", то есть были абсолютно резиновые, но на этой стадии на качество еды мы уже не обращали никакого внимания. Главное, что хоть чем-то накормили, и что пытка Агадой закончилась.
А потом началась "раздача слонов": подсвечники и шикарные (по тем понятиям) огромные кастрюли, их мы доверху наполнили зеленым миндалем, который сыпали из гигантского мешка всем желающим. Некоторые, особо жадные, хватали со стола все, что оставалось, пачки мацы, сладкое пасхальное вино и двухлитровые бутылки с газировкой.
Они не думали о последствиях: подарки потом пришлось тянуть на себе пешком (праздник же, транспорт не работает), в нарядной одежде и на высоких каблуках (некоторым из нас).
А идти было часа полтора...
Песах самеах!!
Нас подготовили, провели "генеральную репетицию". Весь наш ульпановский класс на автобусе, вместе с другими свеженькими репатриантами свезли в огромный зал торжеств, усадили за круглые столы, накрытые белоснежными скатертями, с красивой посудой. С едой, правда, было туговато. Разнесли только традиционные для пасхального седера угощения: по крутому яйцу, листику горчайшего салата, вареной картофелине и харосет.
Тренировка была нелишней. Мало того, что о Песахе я знала совсем немного (и думаю, была в этом не одинока), но и опыт несколькочасового сидения над пустыми тарелками под пустые разговоры (на фоне лектор что-то там нудил насчет значения праздника, а мы уже и проголодаться успели) впоследствии очень пригодился. Потому что встречать Песах нам пришлось в соседнем с Лодом Кфар Хабаде.
Туда нас еще привезли, выгрузив на подходе к Кфару, а вот обратно... Но до "обратно" было еще далеко.
Сначала вокруг в приготовлениях заполошно носились веселые хабадники в широкополых шляпах, весело потряхивая колечками пейсов и размахивая полами лапсердаков. Потом все чинно расселись в просторном зале, за огромными столами, на которых стояло уже знакомое по репетиции угощение.
И понеслась... Здесь пасхальную Агаду читали серьезно, не на предельной скорости и проглатывая слова, как это делается во многих израильских семьях, а нараспев и с выражением. Длилось это долго, очень долго, несколько часов. Пришлось потихоньку отковыривать от картошки, чтобы не погибнуть от голода и скуки во цвете лет. Олимовский народ потихоньку линял, толпы празднующих, не украшенных черными шляпами, заметно поредели.
Остались только самые стойкие: те, которые польстились на обещанные дожившим до конца подарки, и те, которым было неудобно (как мы). Оставшихся, правда, потом покормили. Не роскошное угощение - хабадники вообще живут скромно и неприхотливо. Куриные ножки напоминали такие же из фильма Луи де Фюнеса "Крылышко или ножка", то есть были абсолютно резиновые, но на этой стадии на качество еды мы уже не обращали никакого внимания. Главное, что хоть чем-то накормили, и что пытка Агадой закончилась.
А потом началась "раздача слонов": подсвечники и шикарные (по тем понятиям) огромные кастрюли, их мы доверху наполнили зеленым миндалем, который сыпали из гигантского мешка всем желающим. Некоторые, особо жадные, хватали со стола все, что оставалось, пачки мацы, сладкое пасхальное вино и двухлитровые бутылки с газировкой.
Они не думали о последствиях: подарки потом пришлось тянуть на себе пешком (праздник же, транспорт не работает), в нарядной одежде и на высоких каблуках (некоторым из нас).
А идти было часа полтора...
Песах самеах!!