Испания, весна 2023. День пятый (2), Мадрид. Дом-музей Хоакина Сорольи
После Музея Гальдиано, чудесного, но классического до оскомины, хотелось глотка свежего воздуха, и музей Хоакина Сорольи, известного испанского импрессиониста, подходил для этого как нельзя лучше.
Но - не сразу, не сразу...
Сначала мы не спеша перекусили тортиком с кофе, потом так же, неторопливо, двинули в сторону музея. Не доходя квартал, увидели какую-то очередину и удивились: шо такоэ? хамон, штоль, выбросили? Идем-идем, и никак не можем понять, где же очередь начинается. А начиналась она на входе в наш музей!
Мадридцы и гости города в погоне за искусством. Мы пристроились в хвост и всю дорогу колебались: стоять или плюнуть? Музей через 2 часа уже закрывается, следующий день выходной, на последний день оставлять не хотелось, и иди знай, может, тут всегда такая толпа жаждущих и страждущих. Мы потом такие спонтанные очереди в музеи видели, и закономерность их образования так и не поняли.
Вот, там , куда стрелочка указывает, хвост, и очередь двигалась довольно медленно.
Так мы и достояли, и минут через 40 нас допустили в рай. А вход в музей, с чудесным садиком, журчащей водой, цветами, и керамической облицовкой азулежу, выглядел именно так. Многие вообще не сразу в музей заходили, сначала садиком долго наслаждались.
Вот эта сине-белая облицовочка по краю все время вызывала у меня желание припарковаться рядом
Внутри дом огромный, просторный, хотя немного мрачный, с прежней обстановкой, посудой и мебелью.
А картины, в отличие от дома, полны солнечного света и воздуха. Широкие мазки, смелая композиция, гигантские холсты, размах!
Соролья изучал искусство в Валенсии, Мадриде, Риме и Париже, и в конце 19 века вернулся с семьей в Мадрид, стал успешным живописцем, известным не только в Испании, но и во Франции, Великобритании и США. На Всемирной выставке 1900 года в Париже получил орден Почетного легиона.
Слева: "Виды Эль Ронкаля", 200х150 см, 1912
Справа: "Клотильда в вечернем платье", 150х105, 1910
Слева: "Автопортрет", 70х50, 1909
"Мои дети", 160х210, 1904
"После ванны", 1892
"Исследование", 122х151, 1897
Какая необычная и выразительная композиция!
"Мать", 125х169, 1904
Морская серия великолепна! Стоишь рядом и слышишь чаек, плеск волны и гомон отдыхающих.
Картины, к сожалению, не были подписаны, так что я не виновата!
Справа: "Валенсийские рыбачки", 1915
Рядом с этими картинами была экспозиция фото художника в процессе, стоящего на морском берегу, среди играющих на песке детей, на слепящем солнце, в полной амуниции, в жилете и канотье.
Он, очевидно, часто вырывался на эти морские вылазки. На стене была надпись:
"Два ощущения остались в моем сознании от той первой поездки к морю: что солнечный свет тоже имеет внутреннее звучание и это маленькое счастье - водить языком по распухшим от соли губам..."
Слева: "После купания, Валенсия", 1909
Справа: "Мальчик играет на пляже, Валенсия", 1909
"Мальчик на берегу моря, Валенсия", 1909
"После купания", 1925
"Валенсийская рыбачка", 1915
"Автопортрет на фоне моря", 1909
После инсульта, в 1920 году застигшего художника за мольбертом в собственном саду, он был парализован в течение трёх последних лет жизни. Дом-музей открылся для публики в 1932 году, после смерти вдовы художника.
Но - не сразу, не сразу...
Сначала мы не спеша перекусили тортиком с кофе, потом так же, неторопливо, двинули в сторону музея. Не доходя квартал, увидели какую-то очередину и удивились: шо такоэ? хамон, штоль, выбросили? Идем-идем, и никак не можем понять, где же очередь начинается. А начиналась она на входе в наш музей!
Мадридцы и гости города в погоне за искусством. Мы пристроились в хвост и всю дорогу колебались: стоять или плюнуть? Музей через 2 часа уже закрывается, следующий день выходной, на последний день оставлять не хотелось, и иди знай, может, тут всегда такая толпа жаждущих и страждущих. Мы потом такие спонтанные очереди в музеи видели, и закономерность их образования так и не поняли.
Вот, там , куда стрелочка указывает, хвост, и очередь двигалась довольно медленно.
Так мы и достояли, и минут через 40 нас допустили в рай. А вход в музей, с чудесным садиком, журчащей водой, цветами, и керамической облицовкой азулежу, выглядел именно так. Многие вообще не сразу в музей заходили, сначала садиком долго наслаждались.
Вот эта сине-белая облицовочка по краю все время вызывала у меня желание припарковаться рядом
Внутри дом огромный, просторный, хотя немного мрачный, с прежней обстановкой, посудой и мебелью.
А картины, в отличие от дома, полны солнечного света и воздуха. Широкие мазки, смелая композиция, гигантские холсты, размах!
Соролья изучал искусство в Валенсии, Мадриде, Риме и Париже, и в конце 19 века вернулся с семьей в Мадрид, стал успешным живописцем, известным не только в Испании, но и во Франции, Великобритании и США. На Всемирной выставке 1900 года в Париже получил орден Почетного легиона.
Слева: "Виды Эль Ронкаля", 200х150 см, 1912
Справа: "Клотильда в вечернем платье", 150х105, 1910
Слева: "Автопортрет", 70х50, 1909
"Мои дети", 160х210, 1904
"После ванны", 1892
"Исследование", 122х151, 1897
Какая необычная и выразительная композиция!
"Мать", 125х169, 1904
Морская серия великолепна! Стоишь рядом и слышишь чаек, плеск волны и гомон отдыхающих.
Картины, к сожалению, не были подписаны, так что я не виновата!
Справа: "Валенсийские рыбачки", 1915
Рядом с этими картинами была экспозиция фото художника в процессе, стоящего на морском берегу, среди играющих на песке детей, на слепящем солнце, в полной амуниции, в жилете и канотье.
Он, очевидно, часто вырывался на эти морские вылазки. На стене была надпись:
"Два ощущения остались в моем сознании от той первой поездки к морю: что солнечный свет тоже имеет внутреннее звучание и это маленькое счастье - водить языком по распухшим от соли губам..."
Слева: "После купания, Валенсия", 1909
Справа: "Мальчик играет на пляже, Валенсия", 1909
"Мальчик на берегу моря, Валенсия", 1909
"После купания", 1925
"Валенсийская рыбачка", 1915
"Автопортрет на фоне моря", 1909
После инсульта, в 1920 году застигшего художника за мольбертом в собственном саду, он был парализован в течение трёх последних лет жизни. Дом-музей открылся для публики в 1932 году, после смерти вдовы художника.