"Думи мої, думи..."
Мне настолько незначительные вещи сейчас вспоминаются, что даже странно - какое они вдруг обрели значение для меня.
Вот например я, к стыду своему, не смогла помочь Варваре декламировать самое известное стихотворение светоча нашего Шевченко на украинском. Только на русском мы учили в школе - вот этот вариант я помню до сих пор:)
Вспомнилось, как в колхозе на первом курсе моя первая украинская подруга - Валя Коваль - недоумевала:
- Не учили украинский язык??
- А зачем, - возражала я, - зачем нам украинский, мы же в Советском Союзе живем, тут все по-русски говорят!
- Ну странно, мы же русский учили, и украинский учили...
Потом на грядках с помидорами вся бригада учила меня украинскому, переводя известные песни и ухохатываясь над моим произношением - мільйон, мільйон, мільйон червоних троянд!
В 1990 году мы ходили и орали "Геть Масола, Кравчука!" Прогулянные пары отрабатывать не заставляли.
В 1991 году в августе мы с туристскими друзьями моего брата собрались на Алтай. До маршрута обирались долго. В Барнауле наш руководитель Миша Быков (царствие ему небесное!) зашел в турцентр за картой (карты были в дефиците, особенно там, где теоретически могли располагаться военные).
Выходит:
- Слушайте, в стране у нас переворот! ГКЧП какое-то...
Все заржали:
- Кто тебе поверит-то! Так и скажи, что карту не дали!
- Да карту как раз дали....
В тот же день мы ушли на маршрут. Вышли дней через 10. Путч к тому времени кончился.
Кажется, в том же 1991 или в начале 1992 ввели преподавание на украинском. Запомнилась Дина Васильевна Боброва - на украинском говорила плохо, но старалась. Остальные преподаватели вроде без проблем перешли. Я возмущалась, зато стала читать книжки на украинском.
Это смешно, но я не помню, на каком языке я сдавала госэкзамены. Кажется, на русском. Диплом писала точно на русском, потому что литература в основном была на русском.
В начале 1993 я пришла работать в прокуратуру следователем. До сих пор помню первое обвинительное заключение, которое моя землячка-однокурсница-подруга Таня Смирнова на русском же языке печатала на электрической печатной машинке в Старокиевском исполкоме:
- ___ апреля, в дендропарке села Жерновка Киево-Святошинского района Киевской области, во время празднования религиозного праздника - Пасхи...."
Я поработала там еще какое-то время, научилась печатать на механической пишмашинке и стала писать официальные документы на украинском. Искренне стеснялась, когда окружающие восхищались по этому поводу.
Зимой 1995 года меня послали в командировку во Львовскую область, в воинскую часть, расследовать вернувшееся на ДР изнасилование (как-нибудь напишу подробнее, было очень смешно). Ехать было страшно - бандеровцы, хули... Спешно разучивала украинские песни. В итоге, придя во Львовский мединститут с постановой о назначении экспертизы, все забыла со страху, говорила на русском. Экспертизу сделали быстро, бандеровский миф развеялся как дым.
Моя влюбленность во Львов - с тех времен.
И стихи оттуда, ибо тогдашняя любовь моя заканчивала юрфак Львовского универа;
Одна иду по граду Льва,
Рукой касаюсь тайн.
Сквозят отчаяньем слова:
- Отдай его, отдай!
От узких улиц жду вестей,
Ступаю, не дыша, -
Из этих старых, мудрых стен
Глядит его душа.
Весной того же года меня отправили в командировку в Севастополь, в воинскую часть, расследовать неуставняк (как-нибудь расскажу в красках). Прекрасно помню, как командир воинской части на мою просьбу переместить пару арестованных на местную гауптвахту ( а не загонять в милицейское ИВС и не отправлять в Симферопольское СИЗО) ответил:
- Так у нас тут нет гауптвахты, это надо русских просить, она к ним отошла. Обычно берут. За бутылку. Но Вам могут даром разрешить, вы же женщина и следак прокурорский из Киева.
Я поехала. Любезный человек в фуражке пригласил меня в ресторацию и в благодарность за согласие пристроил двух моих гавриков к себе на русскую "губу".
"Волга" командира автороты с мерседесовским двигателем, завод шампанских вин, фотографии погон со спутника, прекрасный Херсонес и наперебой ухаживающие за дамой офицеры всех родов войск (странная была часть, секретная) - ах, молодость, прекрасное время, душевные люди - где они теперь? Дай им Бог здоровья...
Вспоминаю, как я готовила лекции по адвокатуре и преподавала - на украинском.
Вспоминаю свои первые договоры на украинском, первые суды, где меня спрашивали - вы русская? говорите на русском, не мучайтесь!
На минуточку, Закон "О языке" был принят в 1991 году.
Я не могу вспомнить момент, когда я перестала обращать внимание, на каком языке идет фильм по телевизору, на украинском или на русском. Но видимо, с тех пор у меня вызывают удивление люди, прожившие в Украине всю жизнь ( или лет 20-30), и не знающие украинского.
Я не помню, когда мне стало все равно, на каком языке разговариваю я сама - на украинском или на русском.
Я не помню, когда я ощутила, что мне удобнее писать договоры и пояснения для суда - на украинском, и с каких пор я, входя в суд, бессознательно стала переходить на украинский язык.
За эти двадцать три года я не припомню случая, когда бы кто-то поморщился при звуках русского, или сделал вид, что меня не понял.
Я не припомню случая, когда бы кому-то в суде (или еще в каком-то госоргане) запретили говорить на русском.
Зато я прекрасно помню свою растерянность, когда году эдак в 2005 - 06, в Хозяйственном суде г. Севастополя я по привычке стала говорить на украинском, и подала в суд пояснения на украинском языке:
- А на русском у вас нет? - спросил судья.
- Я пришлю почтой, - пролепетала я.
Стоит ли говорить, что решение тоже было на русском языке?
Потом одна моя насквозь украиноязычная любовь с польскими корнями, родом из Ивано-Франковской области, переехала жить в Николаев.
Правда, опрометчивый поступок? Пришлось его поддержать.
В результате родилась Варвара.
И сейчас, в непростое это время, я лихорадочно пытаюсь вспомнить - в мою нынешнюю поездку в Крым, в Алушту, в санаторий - видела ли я хоть одну надпись на украинском языке? В голове почему-то всплывает вывеска "Прокуратура г. Алушты", мимо который мы почти каждый день ходили с моей украиноязычной пятилетней дочерью.
А названия населенных пунктов по трассе после въезда в Крым - было ли там хотя бы одно на украинском? Искренне не помню.
Из 16 сотрудников нашего большого юридического отдела чисто украиноязычный - только один.
Остальные, поговорив на русском о необходимости прикупить недвижимость на Западной Украине, расходятся писать и править украиноязычные договоры, и разъяснять российским контрагентам на русском, что форс-мажор пока еще не наступил, потому что официально российских войск в Крыму нет. Вопрос о том, что принципиальнее - разговаривать на украинском или все-таки на русском - давно уже никого не волнует.
Никто из нас, бывших советских, российских граждан или просто русскоязычных - не собирается никуда уезжать. Нам все равно, на каком языке разговаривать, спорить и петь колыбельные своим детям.
Я могла бы написать этот текст на украинском, но что греха таить - на русском его прочитает гораздо больше людей.
И может быть для кого-нибудь он станет приглашением приехать сюда - посмотреть, выпить, закусить.... понять.
Вот например я, к стыду своему, не смогла помочь Варваре декламировать самое известное стихотворение светоча нашего Шевченко на украинском. Только на русском мы учили в школе - вот этот вариант я помню до сих пор:)
Вспомнилось, как в колхозе на первом курсе моя первая украинская подруга - Валя Коваль - недоумевала:
- Не учили украинский язык??
- А зачем, - возражала я, - зачем нам украинский, мы же в Советском Союзе живем, тут все по-русски говорят!
- Ну странно, мы же русский учили, и украинский учили...
Потом на грядках с помидорами вся бригада учила меня украинскому, переводя известные песни и ухохатываясь над моим произношением - мільйон, мільйон, мільйон червоних троянд!
В 1990 году мы ходили и орали "Геть Масола, Кравчука!" Прогулянные пары отрабатывать не заставляли.
В 1991 году в августе мы с туристскими друзьями моего брата собрались на Алтай. До маршрута обирались долго. В Барнауле наш руководитель Миша Быков (царствие ему небесное!) зашел в турцентр за картой (карты были в дефиците, особенно там, где теоретически могли располагаться военные).
Выходит:
- Слушайте, в стране у нас переворот! ГКЧП какое-то...
Все заржали:
- Кто тебе поверит-то! Так и скажи, что карту не дали!
- Да карту как раз дали....
В тот же день мы ушли на маршрут. Вышли дней через 10. Путч к тому времени кончился.
Кажется, в том же 1991 или в начале 1992 ввели преподавание на украинском. Запомнилась Дина Васильевна Боброва - на украинском говорила плохо, но старалась. Остальные преподаватели вроде без проблем перешли. Я возмущалась, зато стала читать книжки на украинском.
Это смешно, но я не помню, на каком языке я сдавала госэкзамены. Кажется, на русском. Диплом писала точно на русском, потому что литература в основном была на русском.
В начале 1993 я пришла работать в прокуратуру следователем. До сих пор помню первое обвинительное заключение, которое моя землячка-однокурсница-подруга Таня Смирнова на русском же языке печатала на электрической печатной машинке в Старокиевском исполкоме:
- ___ апреля, в дендропарке села Жерновка Киево-Святошинского района Киевской области, во время празднования религиозного праздника - Пасхи...."
Я поработала там еще какое-то время, научилась печатать на механической пишмашинке и стала писать официальные документы на украинском. Искренне стеснялась, когда окружающие восхищались по этому поводу.
Зимой 1995 года меня послали в командировку во Львовскую область, в воинскую часть, расследовать вернувшееся на ДР изнасилование (как-нибудь напишу подробнее, было очень смешно). Ехать было страшно - бандеровцы, хули... Спешно разучивала украинские песни. В итоге, придя во Львовский мединститут с постановой о назначении экспертизы, все забыла со страху, говорила на русском. Экспертизу сделали быстро, бандеровский миф развеялся как дым.
Моя влюбленность во Львов - с тех времен.
И стихи оттуда, ибо тогдашняя любовь моя заканчивала юрфак Львовского универа;
Одна иду по граду Льва,
Рукой касаюсь тайн.
Сквозят отчаяньем слова:
- Отдай его, отдай!
От узких улиц жду вестей,
Ступаю, не дыша, -
Из этих старых, мудрых стен
Глядит его душа.
Весной того же года меня отправили в командировку в Севастополь, в воинскую часть, расследовать неуставняк (как-нибудь расскажу в красках). Прекрасно помню, как командир воинской части на мою просьбу переместить пару арестованных на местную гауптвахту ( а не загонять в милицейское ИВС и не отправлять в Симферопольское СИЗО) ответил:
- Так у нас тут нет гауптвахты, это надо русских просить, она к ним отошла. Обычно берут. За бутылку. Но Вам могут даром разрешить, вы же женщина и следак прокурорский из Киева.
Я поехала. Любезный человек в фуражке пригласил меня в ресторацию и в благодарность за согласие пристроил двух моих гавриков к себе на русскую "губу".
"Волга" командира автороты с мерседесовским двигателем, завод шампанских вин, фотографии погон со спутника, прекрасный Херсонес и наперебой ухаживающие за дамой офицеры всех родов войск (странная была часть, секретная) - ах, молодость, прекрасное время, душевные люди - где они теперь? Дай им Бог здоровья...
Вспоминаю, как я готовила лекции по адвокатуре и преподавала - на украинском.
Вспоминаю свои первые договоры на украинском, первые суды, где меня спрашивали - вы русская? говорите на русском, не мучайтесь!
На минуточку, Закон "О языке" был принят в 1991 году.
Я не могу вспомнить момент, когда я перестала обращать внимание, на каком языке идет фильм по телевизору, на украинском или на русском. Но видимо, с тех пор у меня вызывают удивление люди, прожившие в Украине всю жизнь ( или лет 20-30), и не знающие украинского.
Я не помню, когда мне стало все равно, на каком языке разговариваю я сама - на украинском или на русском.
Я не помню, когда я ощутила, что мне удобнее писать договоры и пояснения для суда - на украинском, и с каких пор я, входя в суд, бессознательно стала переходить на украинский язык.
За эти двадцать три года я не припомню случая, когда бы кто-то поморщился при звуках русского, или сделал вид, что меня не понял.
Я не припомню случая, когда бы кому-то в суде (или еще в каком-то госоргане) запретили говорить на русском.
Зато я прекрасно помню свою растерянность, когда году эдак в 2005 - 06, в Хозяйственном суде г. Севастополя я по привычке стала говорить на украинском, и подала в суд пояснения на украинском языке:
- А на русском у вас нет? - спросил судья.
- Я пришлю почтой, - пролепетала я.
Стоит ли говорить, что решение тоже было на русском языке?
Потом одна моя насквозь украиноязычная любовь с польскими корнями, родом из Ивано-Франковской области, переехала жить в Николаев.
Правда, опрометчивый поступок? Пришлось его поддержать.
В результате родилась Варвара.
И сейчас, в непростое это время, я лихорадочно пытаюсь вспомнить - в мою нынешнюю поездку в Крым, в Алушту, в санаторий - видела ли я хоть одну надпись на украинском языке? В голове почему-то всплывает вывеска "Прокуратура г. Алушты", мимо который мы почти каждый день ходили с моей украиноязычной пятилетней дочерью.
А названия населенных пунктов по трассе после въезда в Крым - было ли там хотя бы одно на украинском? Искренне не помню.
Из 16 сотрудников нашего большого юридического отдела чисто украиноязычный - только один.
Остальные, поговорив на русском о необходимости прикупить недвижимость на Западной Украине, расходятся писать и править украиноязычные договоры, и разъяснять российским контрагентам на русском, что форс-мажор пока еще не наступил, потому что официально российских войск в Крыму нет. Вопрос о том, что принципиальнее - разговаривать на украинском или все-таки на русском - давно уже никого не волнует.
Никто из нас, бывших советских, российских граждан или просто русскоязычных - не собирается никуда уезжать. Нам все равно, на каком языке разговаривать, спорить и петь колыбельные своим детям.
Я могла бы написать этот текст на украинском, но что греха таить - на русском его прочитает гораздо больше людей.
И может быть для кого-нибудь он станет приглашением приехать сюда - посмотреть, выпить, закусить.... понять.