Проглоти свой крик
Пожилой Капитан вглядывался в темные синие глаза. Он был не в силах отвести свой взор от этого темного синего льда атлантики, стараясь рассмотреть что-то там в этой пугающей глубине. Казалось, вот еще чуть-чуть и он увидит и запечатлеет это потаенное, эту дремлющую суть жизни. Узреет саму жизнь. Но, увы, словно барракуда это скрывалось, ускользало, пряталось, металось подо льдами чарующего взгляда. Не было ни единого шанса увидеть. Пожилой Капитан был непреклонен в своем желании, не оставлял попыток отыскать то, что скрыто за взором белокурой длинноногой красавицы.
Он купил ее три часа назад в пахнущем похотью и смрадом борделе Жозефины. Была пятница, в порт прибыли новые корабли, и ватага молодых морячков сошла на берег, устремившись туда, где им непременно полагалось быть. Сегодня именно тот день, когда в борделе будет устроен очередной бедлам, который неминуемо начнется и столь же неминуемо окончится дикой вакханалией под парами рома, табачного дыма. И до первых лучей зари, стены борделя будут дрожать от визгов пьяных потных шлюх и их не менее пьяных кавалеров - женихов на пятницу. Принцев на час. Средоточения воли на десяток минут. Ментальной смерти на секунды.
Это не сильно интересовало Пожилого Капитана. Он знал зачем вошел в эту обитель любви - Жозефина еще утром с мальчиком-посыльным дала весть, что в бордель пришла молодая девушка, которая с порога объявила свое желание поработать на славу, начав с сего дня. Это была она. Капитан ждал этой возможности уже не первую неделю, изнывая от скуки и желания, потягивая тростниковый ром на веранде своей хижины, расположенной в некотором удалении от моря и вечно гудящего пересудами и непосыльной работой городского порта. Несмотря на жуткую жару, ежедневная порция рома, которала это ожидание. И вот он, наконец, заимел в свои сети эту юную кровь.
Пожилой Капитан купил девушку на всю ночь, выставив такую цену, что остальные шлюхи давились от зависти, и были готовы остаться с Капитаном на неделю, лишь бы не видеть это косые морды морской пьяной шаланды. Но сегодня ему нужна была только она. Только она. Он хотел быть с самой прекрасной девушкой борделя, которая к тому же еще не познала мужчину. Это был его интерес, это была его страсть.
Капитан продолжал вглядываться в ее иссиний лед зрачков, ненадолго отвлекаясь на напряженное тело, на жадный открытый рот, раскрытые ноздры, испарину, покрывшую юное тело. Он чувствовал всем своим телом дрожь тела, ее конвульсии, ее природное животное желание. Искаившийся в судороге рот хрипел, издавая нечленораздельные звуки. Капитан чувствовал приближение последних всполохов, последледнего глубинного толчка, когда в глубине этих прекрасных синих глаз, лед на мгновение прояснится, но все будет кончено. За доли секунды до финала, Капитан расслабил цепкую хватку, отступился, девушка издала душераздирающий хрип, согнулась, из глаз брызнул поток слез, ее тело колотило, словно она была на последней стадии тропической лихорадке. На шее алым полыхал след от рук Пожилого Капитана.
- Завтра я снова тебя куплю, шлюха. Завтра я тоже тебя не трахну. Завтра я не ослаблю хватку, пока твой прекрасный синий лед в глазах не остынет навечно. С этими словами он бросил на кровать сумму, значительно превышающую ее ночной заработок, а затем, закурив, вышел из хижины, отправившись в бордель, чтобы удовлетворить свое мужское желание в пьяных объятьях первой попавшейся девки.
Утром девушка съехала из борделя, увозя в походной сумке свое выходное пособие для безбедного существования на несколько лет.
Пылающее тропическое солнце продолжало испепелять этот тихий рай на земле.
Он купил ее три часа назад в пахнущем похотью и смрадом борделе Жозефины. Была пятница, в порт прибыли новые корабли, и ватага молодых морячков сошла на берег, устремившись туда, где им непременно полагалось быть. Сегодня именно тот день, когда в борделе будет устроен очередной бедлам, который неминуемо начнется и столь же неминуемо окончится дикой вакханалией под парами рома, табачного дыма. И до первых лучей зари, стены борделя будут дрожать от визгов пьяных потных шлюх и их не менее пьяных кавалеров - женихов на пятницу. Принцев на час. Средоточения воли на десяток минут. Ментальной смерти на секунды.
Это не сильно интересовало Пожилого Капитана. Он знал зачем вошел в эту обитель любви - Жозефина еще утром с мальчиком-посыльным дала весть, что в бордель пришла молодая девушка, которая с порога объявила свое желание поработать на славу, начав с сего дня. Это была она. Капитан ждал этой возможности уже не первую неделю, изнывая от скуки и желания, потягивая тростниковый ром на веранде своей хижины, расположенной в некотором удалении от моря и вечно гудящего пересудами и непосыльной работой городского порта. Несмотря на жуткую жару, ежедневная порция рома, которала это ожидание. И вот он, наконец, заимел в свои сети эту юную кровь.
Пожилой Капитан купил девушку на всю ночь, выставив такую цену, что остальные шлюхи давились от зависти, и были готовы остаться с Капитаном на неделю, лишь бы не видеть это косые морды морской пьяной шаланды. Но сегодня ему нужна была только она. Только она. Он хотел быть с самой прекрасной девушкой борделя, которая к тому же еще не познала мужчину. Это был его интерес, это была его страсть.
Капитан продолжал вглядываться в ее иссиний лед зрачков, ненадолго отвлекаясь на напряженное тело, на жадный открытый рот, раскрытые ноздры, испарину, покрывшую юное тело. Он чувствовал всем своим телом дрожь тела, ее конвульсии, ее природное животное желание. Искаившийся в судороге рот хрипел, издавая нечленораздельные звуки. Капитан чувствовал приближение последних всполохов, последледнего глубинного толчка, когда в глубине этих прекрасных синих глаз, лед на мгновение прояснится, но все будет кончено. За доли секунды до финала, Капитан расслабил цепкую хватку, отступился, девушка издала душераздирающий хрип, согнулась, из глаз брызнул поток слез, ее тело колотило, словно она была на последней стадии тропической лихорадке. На шее алым полыхал след от рук Пожилого Капитана.
- Завтра я снова тебя куплю, шлюха. Завтра я тоже тебя не трахну. Завтра я не ослаблю хватку, пока твой прекрасный синий лед в глазах не остынет навечно. С этими словами он бросил на кровать сумму, значительно превышающую ее ночной заработок, а затем, закурив, вышел из хижины, отправившись в бордель, чтобы удовлетворить свое мужское желание в пьяных объятьях первой попавшейся девки.
Утром девушка съехала из борделя, увозя в походной сумке свое выходное пособие для безбедного существования на несколько лет.
Пылающее тропическое солнце продолжало испепелять этот тихий рай на земле.