Эксперты не стали искать экстремизм в трудах вождей большевизма
Призыв представителя Московского патриархата Всеволода Чаплина проверить на экстремизм труды Ленина и Троцкого не встретил широкой поддержки в обществе. Даже антикоммунистически настроенные правозащитники и деятели православия напомнили, что подобная цензура абсурдна. Более того, в ответ сами коммунисты могут подать иски против Библии.
Глава Синодального отдела Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин, неоднократно выступавший ранее с громкими инициативами (введение православного дресс-кода, создание православных народных дружин), в конце минувшей недели призвал проверить работы Владимира Ленина, Льва Троцкого и других лидеров большевиков на наличие в них экстремизма. На минувшей неделе, напомним, Чаплин вызвал скандал, заявив, что моральным долгом христиан в 20-е годы было уничтожение как можно большего числа большевиков.
В интервью газете ВЗГЛЯД Чаплин пояснил, что Ленин, Троцкий и другие идеологи большевизма «оправдывали уничтожение невинных людей по классовому признаку» и «отдавали соответствующие указания, оправдывали террор и призывали к нему».
«Да, в некоторых случаях речь идет о текстах, которые стали достоянием истории, но в то же время есть политические группы, которые до сих пор связывают свою политику с этими лидерами. Я, кстати, не имею в виду КПРФ, с которой у нас, кстати, сложился вполне нормальный диалог. Но есть и другие группы, которые не готовы признать ошибки Ленина, Сталина, Тухачевского и тому подобных исторических деятелей. Притом что их теория и практика, очевидно, связаны с преступлениями. Будущее этих групп, на мой взгляд, зависит от того, готовы ли они отказаться от экстремистских и террористических элементов в теории или практике Ленина, Троцкого, Сталина и прочих, а также от того, готовы ли они осудить преступления этих лиц», - считает Чаплин.
По его мнению, такого рода литература должна стать только достоянием историков, использовать ее в школьном образовании - «противоречить принципу этого образования». «Нацизм и большевизм - немного разные явления. Но, с моей точки зрения, большевизм хуже, потому что даже нацисты стеснялись в публичных выступлениях открыто призывать к убийству людей по национальному признаку, хотя и делали это. А здесь имеет место неприкрытая пропаганда уничтожения, и пока общество не даст ей оценку, а все политические группы, включая левые, не осудят такие действия, мы не сможем нормально строить будущее страны», - уверен протоиерей.
По его словам, «недоговоренность такого уровня создает огромную нравственную проблему и закладывает мину замедленного действия в любые политические конструкции». «Много говорилось об осуждении сталинских репрессий, особенно когда шла речь о репрессиях против невинных людей, они, конечно, должны быть осуждены. Но тексты и документы Ленина и Троцкого ясно говорят о том, что они также виновны в смерти большого количества людей. И значит, их деятельность также должна получить правовую, нравственную и политическую оценку», - подытожил представитель РПЦ.
«Надо поощрить массовидность террора!»
По мнению многих историков и писателей, научные труды и документы главы советского правительства Ленина отражают политику государственного террора, которую он проводил. Так, писатель Венедикт Ерофеев, например, цитировал из полного собрания сочинений Ленина его телеграмму, направленную в Петроград 26 ноября 1918 года.
«Тов. Зиновьев! Только сегодня мы узнали в ЦК, что в Питере рабочие хотят ответить на убийство Володарского массовым террором и что Вы их удержали. Протестую решительно! Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную. Это не-воз-мож-но! Надо поощрить энергию и массовидность террора!»
Известный православный публицист протодиакон Андрей Кураев отказался напрямую комментировать слова Чаплина. Тем не менее он напомнил старое изречение о том, что, живя в стеклянном доме, нельзя бросаться камнями.
«Если мы признаем, что историческую и классическую литературу прошлых эпох подвергать цензуре, исходя из современных представлений о том, что вредно и полезно, то в этом случае мы можем дождаться и того, что иски посыплются на нас. Есть люди, которые готовы судить Библию за то, что кажется им экстремистским на библейских страницах», - сказал Кураев газете ВЗГЛЯД.
Протодиакон уверен, что книгам надо разрешить жить своей жизнью. «Какие они были, в таком виде их и переиздавать, если в обществе есть спрос на эти страницы нашей истории. При этом, естественно, с этими книгами и их адептами можно вести полемику», - отметил Кураев.
«Священные книги не пройдут экспертизу»
Глава правозащитного общества «Мемориал» Арсений Рогинский назвал предложение Чаплина «негодным и нелепым». По его словам, если по российскому закону «Об экстремизме» проверить священные книги, то не все они безболезненно пройдут экспертизу: «Там и камнями людей бьют».
Рогинский отметил, что «деяния Ленина, Сталина и их подручных и продолжателей нуждаются в точной правовой оценке»: «Этого давно требует общество. Но не по закону «Об экстремизме», существует масса законодательных актов: преступления против человечности, геноцид, военные преступления - как угодно это можно квалифицировать».
С мнением Чаплина предсказуемо не согласились и коммунисты, с которыми, по словам того же Чаплина, у Церкви «сложился вполне нормальный диалог». Секретарь ЦК КПРФ Сергей Обухов назвал заявление Чаплина «неуклюжим и недалеким пиар-ходом», предложив проверить на экстремизм русскую классическую литературу. Например, проанализировать политические тексты «иерархов Смутного времени или рассмотреть на предмет экстремизма политические произведения известных литераторов».
«Комическое впечатление»
На политолога Бориса Межуева заявления Чаплина произвели «комическое впечатление». «Классические экстремистские труды писал маркиз де Сад. Тем не менее сложно себе представить, что можно запретить маркиза де Сада», - сказал Межуев газете ВЗГЛЯД, пояснив, что не понимает мотив заявлений Чаплина, поэтому у него складывается впечатление, что это лишний повод высказать пару насмешек, что «не очень приятно».
Межуев уверен, что, если Церковь продолжит «комически выступать, мы будем видеть дальнейшее ослабление влияния Церкви в обществе, на верующих». «Экстремизм настолько никакое понятие, не содержащее в себе ничего юридически внятного, к чему можно апеллировать. Под него можно подвести любой набор идей. А все идеи имеют радикальную сторону. Христианство является очень крайней идеей. Попробуйте реализуйте все это на практике, и вы увидите, насколько это будет радикально», - рассказал Межуев.
По мнению эксперта, было бы нелепо, если бы Церковь относилась к большевикам положительно, к людям, которые «преследовали ее». Однако он, например, против массового разрушения советских памятников. «Есть история - история, которая поставила точку этому режиму», - напомнил Межуев.
Что касается слов Чаплина о «нормальном диалоге» с КПРФ, которая при этом открыто называет себя наследницей партии Ленина - ВКП(б), то Межуев не исключает, что «Геннадий Андреевич превозносит молитвы и одновременно хвалит Ленина, Сталина и кого угодно».
По словам политолога, синдром поражения в холодной войне привел к тому, что «в качестве альтернативы пораженчеству возникает синтез из обломков советского наследия, православного и иногда даже либерального в каких-то формах». «Этот странный сплав-синтез не мешает людям, находящимся внутри этого сплава, менять свою политическую ориентацию, быть то коммунистом, то православным, то либералом», - пояснил эксперт.
Комментируя слова оппонентов Чаплина о том, что даже в Ветхом завете при желании можно найти признаки экстремизма, Межуев ответил, что экстремизмом можно назвать все, настолько это размытое понятие.
«Я вообще даже не знаю, что не экстремизм. Только детские книжки. Я даже не знаю ни одного великого мыслителя прошлого и настоящего, который не является экстремистом. Ницше - экстремист. Джон Стюарт Милль? Почитайте, что он про колонии писал... Даже у Канта, я думаю, тоже можно что-нибудь экстремистское найти. Все призывали к какой-то розне. Аристотель призывал к рабству. Вся мировая культура - это мировой экстремизм», - подытожил Межуев.