Женщины-карательницы
Оригинал взят у natax61 в Женщины-карательницы
Женщины-карательницы
Жестокость, стремление к разрушению, деструктивность - это психологические черты, сопровождающие человечество на протяжении всей его истории. Как подметил немецкий психолог Эрих Фромм, развитие цивилизации не только не сглаживает эти черты, но еще больше обнажает и усиливает. Это подтверждается данными о частоте войн. От первобытных до высокоразвитых культур их количество, интенсивность, ожесточенность только усилились. А вместе с этим цивилизация породила еще одно явление - женскую жестокость, которая, по утверждению многих психологов, намного превзошла мужскую. Согласно статистике криминалистов 80 процентов представительниц слабого пола совершают преступление повторно, что намного превосходит данные по мужской преступности.
В истории нового времени сохранилось немало имен женщин-садисток. Жена коменданта концлагеря Бухенвальд Ильза Кох («Фрау Абажур») любила делать вещи из татуированной кожи пленных: кружевное нижнее белье, абажуры, перчатки, скатерти, переплеты книг. Врач концлагеря Равенсбрюк Герта Оберхайзер осуществляла разнообразные операции без анестезии, что вызывало нечеловеческие муки и смерть узников концлагерей. Надзирательница Освенцима Ирма Грезе («Светловолосый дьявол») морила голодом своих собак, чтобы потом натравливать на заключенных, всегда носила тяжелые сапоги, т.к. любила забивать ими насмерть женщин. Лично убила сотни заключенных.
При отделе особого назначения УПА была так называемая «сотня отважных девушек», которые безжалостно ломали советским пленным руки и ноги, отрабатывая на них практические занятия по наложению шин на сломанные конечности. Для изучения полевой хирургии и способов сшивания ран, разрезали несчастных живьем на части.
Согласно данным лондонского Института стратегического диалога (ISD) число «женских новобранцев», завербованных ИГИЛ в европейских странах сравнимо с количеством наемников-мужчин. Вербовщиков привлекает склонность к жестокости этих представительниц слабого пола.
Участница карательной операции на Донбассе Надежда Савченко провоцировала своих сослуживцев, как можно более жестоко поступать с пленными-ополченцами и мирными жителями, демонстрируя садизм. Сегодня бывший сослуживец нардепа, а также близкий друг ее и ее сестры Веры, Игорь Рицко (позывной «Алмаз») занимается формированием диверсионных групп из подростков, осуществляющих террор против гражданского населения на территории ДНР. Учитывая то, что с Савченко у него крайне доверительные отношения, она не могла не знать о деятельности своего «побратима». Причем работа по подготовке подростков-террористов приобретает все более системный и масштабный характер. В Тернопольской и других областях Украины для этого создаются лагеря, а в их формировании едва ли не главную роль играют женщины-«волонтеры». Самая высокопоставленная украинская женщина-чиновница, первый заместитель главы Верховной Рады, мать троих детей Ирина Геращенко не только не осудила детский терроризм, но еще и открыто выступила в его защиту.
В чем причины подобной аномалии, психического извращения у тех, в кого самой природой должен быть заложен материнский инстинкт, кому положено быть хранительницей домашнего очага, семьи?
Прослеживая биографии известных садисток от Ильзы Кох до Савченко, обнаруживаешь, что жизнь каждой из них изначально была неустроенной.
Ильза Кох родилась в многодетной бедной семье. Меняла одно рабочее место за другим, занимая скромную должность секретаря, пока ее не приметил комендант концлагеря. Распоряжаясь жизнями заключенных, она получила возможность обогащаться. Герта Оберхайзер также родилась в бедной семье, в связи с чем вынуждена была самостоятельно зарабатывать на диплом врача. Но в дальнейшем возможность для работы в медучреждениях ей была закрыта. Вакансия врача в концлагере стала для нее спасательным кругом. Отец Ирмы Грезе был простым рабочим. Мать покончила с собой. Не закончив школу, Грезе за три года сменила несколько специальностей, а в концлагерь пошла, чтобы допечь собственному отцу.
Депутат Савченко, родившись в бедной семье, пыталась устроиться то модельером-дизайнером, то журналистом, пока не подписала контракт на войну с мирными жителями Ирака. Нарушено было ее становление не только как личности, но и как женщины - недавно она призналась, что никогда никого не любила, у неё нет желания иметь детей.
Эрих Фромм, анализируя усиление женской жестокости, считал, что виной всему потребительское общество. Его «мораль», основанная на эгоизме, алчности, соперничестве по принципу «человек человеку враг» убивает человеческую душу. В свою очередь люди, отброшенные потребительским обществом, ищут спасения на войне. Здесь они находят то, чего не было у них в обычной жизни - альтруизм, солидарность, возможность повысить свою самооценку, социальный статус. И не важно, что на самом деле это чаще всего иллюзия, эрзацы истинных чувств. На войне психика человека преломляется, происходит переоценка всех ценностей. Объединяющий страх погибнуть он принимает за искреннюю солидарность, унижение пленных и оккупированного населения - за повышение самооценки и социального статуса. В отношении женщин, которые по своей природе отличаются большей чувствительностью и ранимостью, подобные факторы действуют с еще большей силой.
Но такое объяснение поведения надзирательниц концлагерей, садисток УПА, шахидок ИГИЛ, Савченко и ее «побратимок» лишь частично может объяснить их склонность к превосходящей все мыслимые размеры жестокости.
Часто еще и отсутствие мужского внимания толкало их на садистский путь. Необходимость выжить в непростых социальных и экономических реалиях обуславливала их агрессивность. В этих условиях все средства использовались, чтобы растолкать мужской строй и выйти на первые роли. А поскольку заложенные природой в женщинах чувствительность, гибкость, тонкость только мешали, приходилось перенимать мужской стиль поведения. Причем, чтобы выделиться - доводить его до крайности. Если мужчина груб, то необходимо стать жестокой, если прямолинеен - то циничной. В результате из женщин рождались и рождаются чудовища.
В древнегреческих мифах (о Медее и других) женская жестокость всегда представала как наказание - страшная кара за недостатки общества, цивилизации. Грустно, но то же самое происходит и сейчас. Общество, которое, построено «по принципу зверинца», рано или поздно приводит человека к сбою в психике. И тогда те, кто должен дарить будущее, надежду, становятся зловещим призраком смерти, гибели страны, народа.
Если Украина хочет возродиться и процветать, то недостаточно только улучшить материальное благосостояние, остановить войну, убрать радикалов из власти. Необходимо перейти к другой системе ценностных координат. Надо вернуть общество в территорию гуманистических, общечеловеческих ценностей.
Юрий Городненко специально для «ВосходИнФо»
Женщины-карательницы
Жестокость, стремление к разрушению, деструктивность - это психологические черты, сопровождающие человечество на протяжении всей его истории. Как подметил немецкий психолог Эрих Фромм, развитие цивилизации не только не сглаживает эти черты, но еще больше обнажает и усиливает. Это подтверждается данными о частоте войн. От первобытных до высокоразвитых культур их количество, интенсивность, ожесточенность только усилились. А вместе с этим цивилизация породила еще одно явление - женскую жестокость, которая, по утверждению многих психологов, намного превзошла мужскую. Согласно статистике криминалистов 80 процентов представительниц слабого пола совершают преступление повторно, что намного превосходит данные по мужской преступности.
В истории нового времени сохранилось немало имен женщин-садисток. Жена коменданта концлагеря Бухенвальд Ильза Кох («Фрау Абажур») любила делать вещи из татуированной кожи пленных: кружевное нижнее белье, абажуры, перчатки, скатерти, переплеты книг. Врач концлагеря Равенсбрюк Герта Оберхайзер осуществляла разнообразные операции без анестезии, что вызывало нечеловеческие муки и смерть узников концлагерей. Надзирательница Освенцима Ирма Грезе («Светловолосый дьявол») морила голодом своих собак, чтобы потом натравливать на заключенных, всегда носила тяжелые сапоги, т.к. любила забивать ими насмерть женщин. Лично убила сотни заключенных.
При отделе особого назначения УПА была так называемая «сотня отважных девушек», которые безжалостно ломали советским пленным руки и ноги, отрабатывая на них практические занятия по наложению шин на сломанные конечности. Для изучения полевой хирургии и способов сшивания ран, разрезали несчастных живьем на части.
Согласно данным лондонского Института стратегического диалога (ISD) число «женских новобранцев», завербованных ИГИЛ в европейских странах сравнимо с количеством наемников-мужчин. Вербовщиков привлекает склонность к жестокости этих представительниц слабого пола.
Участница карательной операции на Донбассе Надежда Савченко провоцировала своих сослуживцев, как можно более жестоко поступать с пленными-ополченцами и мирными жителями, демонстрируя садизм. Сегодня бывший сослуживец нардепа, а также близкий друг ее и ее сестры Веры, Игорь Рицко (позывной «Алмаз») занимается формированием диверсионных групп из подростков, осуществляющих террор против гражданского населения на территории ДНР. Учитывая то, что с Савченко у него крайне доверительные отношения, она не могла не знать о деятельности своего «побратима». Причем работа по подготовке подростков-террористов приобретает все более системный и масштабный характер. В Тернопольской и других областях Украины для этого создаются лагеря, а в их формировании едва ли не главную роль играют женщины-«волонтеры». Самая высокопоставленная украинская женщина-чиновница, первый заместитель главы Верховной Рады, мать троих детей Ирина Геращенко не только не осудила детский терроризм, но еще и открыто выступила в его защиту.
В чем причины подобной аномалии, психического извращения у тех, в кого самой природой должен быть заложен материнский инстинкт, кому положено быть хранительницей домашнего очага, семьи?
Прослеживая биографии известных садисток от Ильзы Кох до Савченко, обнаруживаешь, что жизнь каждой из них изначально была неустроенной.
Ильза Кох родилась в многодетной бедной семье. Меняла одно рабочее место за другим, занимая скромную должность секретаря, пока ее не приметил комендант концлагеря. Распоряжаясь жизнями заключенных, она получила возможность обогащаться. Герта Оберхайзер также родилась в бедной семье, в связи с чем вынуждена была самостоятельно зарабатывать на диплом врача. Но в дальнейшем возможность для работы в медучреждениях ей была закрыта. Вакансия врача в концлагере стала для нее спасательным кругом. Отец Ирмы Грезе был простым рабочим. Мать покончила с собой. Не закончив школу, Грезе за три года сменила несколько специальностей, а в концлагерь пошла, чтобы допечь собственному отцу.
Депутат Савченко, родившись в бедной семье, пыталась устроиться то модельером-дизайнером, то журналистом, пока не подписала контракт на войну с мирными жителями Ирака. Нарушено было ее становление не только как личности, но и как женщины - недавно она призналась, что никогда никого не любила, у неё нет желания иметь детей.
Эрих Фромм, анализируя усиление женской жестокости, считал, что виной всему потребительское общество. Его «мораль», основанная на эгоизме, алчности, соперничестве по принципу «человек человеку враг» убивает человеческую душу. В свою очередь люди, отброшенные потребительским обществом, ищут спасения на войне. Здесь они находят то, чего не было у них в обычной жизни - альтруизм, солидарность, возможность повысить свою самооценку, социальный статус. И не важно, что на самом деле это чаще всего иллюзия, эрзацы истинных чувств. На войне психика человека преломляется, происходит переоценка всех ценностей. Объединяющий страх погибнуть он принимает за искреннюю солидарность, унижение пленных и оккупированного населения - за повышение самооценки и социального статуса. В отношении женщин, которые по своей природе отличаются большей чувствительностью и ранимостью, подобные факторы действуют с еще большей силой.
Но такое объяснение поведения надзирательниц концлагерей, садисток УПА, шахидок ИГИЛ, Савченко и ее «побратимок» лишь частично может объяснить их склонность к превосходящей все мыслимые размеры жестокости.
Часто еще и отсутствие мужского внимания толкало их на садистский путь. Необходимость выжить в непростых социальных и экономических реалиях обуславливала их агрессивность. В этих условиях все средства использовались, чтобы растолкать мужской строй и выйти на первые роли. А поскольку заложенные природой в женщинах чувствительность, гибкость, тонкость только мешали, приходилось перенимать мужской стиль поведения. Причем, чтобы выделиться - доводить его до крайности. Если мужчина груб, то необходимо стать жестокой, если прямолинеен - то циничной. В результате из женщин рождались и рождаются чудовища.
В древнегреческих мифах (о Медее и других) женская жестокость всегда представала как наказание - страшная кара за недостатки общества, цивилизации. Грустно, но то же самое происходит и сейчас. Общество, которое, построено «по принципу зверинца», рано или поздно приводит человека к сбою в психике. И тогда те, кто должен дарить будущее, надежду, становятся зловещим призраком смерти, гибели страны, народа.
Если Украина хочет возродиться и процветать, то недостаточно только улучшить материальное благосостояние, остановить войну, убрать радикалов из власти. Необходимо перейти к другой системе ценностных координат. Надо вернуть общество в территорию гуманистических, общечеловеческих ценностей.
Юрий Городненко специально для «ВосходИнФо»