Перестройка: переоцениваем свое творчество
Когда я впервые услышала о перестройке, мне было пять лет. Помню, что я очень боялась этой страшной штуки. Я думала, что перестройка - это когда все-все дома полностью разрушат, а на их месте построят новые. Мне вовсе не хотелось менять свой любимый дом на какой-то другой перестроенный. Возможно, на мои выводы повлияло то, что на пустыре за окном как раз строили очередную девятиэтажку.
Прошло много лет, но любая перестройка - это до сих пор для меня трудно. Будь то переезд, смена обстановки, работы и т.п., я с большим трудом делаю серьезные шаги, я консерватор по натуре. Мне легче изменяться мягко, постепенно.
Но это все, как говорится, преамбула. Перейдем к делу. Я заканчиваю вторую правку романа, по итогам прочтения бета-ридерами. Это тоже своего рода перестройка, трудная, прежде всего, в эмоциональном плане. Перестройка от распущенного творца, которому все дозволено, к строгому внутреннему редактору. Я расскажу, как эта эмоциональная "ломка" у меня происходит, возможно, кому-то из моих читателей мой опыт будет интересен, не обязательно писателям, любым творческим людям.
У меня это происходит так:
1. Я создала шедевр! Я пребываю в эйфории, любой писатель вам скажет, что роман - это огромная работа. Все мои ружья выстрелили, композиция выстроена, герои пережили кульминацию, сюжетные линии закончились развязкой. Я влюблена в каждую строчку. Я верю, что это будущий бестселлер №1, Джоан Роулинг и Лукьяненко будут стоять в очереди за автографами.
2. Я больше не могу его видеть. Меня от него тошнит. Господи, какая гадость! Хуже, чем две недели подряд есть на завтрак, обед и ужин манную кашу. Я тупо смотрю в строчки, особенно в первые главы, зачитанные до дыр, и не понимаю - это хорошо или плохо? Интересно или нет? О чем это вообще?
3. Мне пришли первые отзывы. Местами весьма и весьма критические. Я не вижу в упор ни одного доброго слова, они проплывают мимо моего сознания. Вижу только одни сплошные замечания. Ну елки-палки, опять не шедевр! С чего я вообще решила, что это кому-нибудь может быть интересно, кроме меня? Ну его все к черту, порву, сотру, выкину, забуду про все это и больше никогда в жизни не напишу ни строчки.
4. Расстроенные чувства понемногу улеглись. Во-первых, я понимаю, что у романа есть своя целевая аудитория, он не может нравится всем сразу. Во-вторых, я понимаю, что некоторые замечания - в самом деле, очень ценные, и их стоит принять к сведению, а роман от этого станет только лучше. И только злобный внутренний голос ехидно шепчет на ухо: "А вот повесть про В.И. она всем, всем понравилась, никто не сказал ни одного плохого слова, твой роман не такой!". Наконец, в-третьих, сознание начинает обращать внимание и на положительные отклики и даже умудряется радоваться им.
5. Я жду полного эмоционального выгорания. Надо, чтобы все-все бурные эмоции - восхищение, обида, радость, расстройство, отвращение просто-напросто перегорели. Надо дать им время и полную волю - пусть себе бушуют, как буря в ванной. Самое главное - в этом состоянии ничего не править.
Очень важно, чтобы эмоциональное выгорание не произошло до того, как произведение закончено. Потому что это энергия, которая его питает. Не будет энергии, будет скучно, бесцветно, уныло. Точно также нельзя включать раньше времени внутреннего редактора или критика, он испортит не только удовольствие, но и вообще весь процесс.
6. Сознание перестроилось. Включился внутренний редактор. Теперь я могу смотреть на текст остраненно, без ложных привязанностей. Просто удивительно, как меняется взгляд. Я теперь вижу повторы слов, которых раньше в упор не замечала, слова-паразиты, громоздкие предолжения, даже опечатки. Я могу безболезненно вырезать целые куски, заменять их краткими и емкими фразами. Я фильтрую замечания, я чувствую, какие из них стоит принять к сведению. Мне даже иногда удается подметить диссонанс между моей внутренней картинкой и той, что рождается из текста. Одним словом, я почти хладнокровно работаю.
7. Я собираюсь распечатать свой текст и сделать ему последнюю вычитку на бумаге. На бумаге глаз видит то, чего не видит на экране. При этом для меня очень важно "книжное" форматирование - абзацы, длинные тире в диалогах, шрифт с засечками.
8. Я отпущу свой корабль в свободное плавание. Мы перестанем быть с ним тесно связанными, как сиамские близнецы. Прежде всего, опять-таки, в эмоциональном плане. Я не буду чувствовать боль, если его будут бить, только сочувствие. Я буду отстраненно радоваться за него, как за родственника, если его будет ждать успех. Мой роман будет жить своей собственной жизнью. Он уже живет, с тех пор, как у него есть первые читатели, он наполняется новой энергией.
Йога учит, что не нужно быть привязанным к результатам своего труда. Самое главное - сам процесс.
Я начну строить новый корабль.
Другие статьи по теме:
Умение возвращаться
Аффторам: как сделать из йада критики живую воду вдохновения