О Ратманском и немного о Цискаридзе. Часть 2
Управление труппой
Общеизвестно, и не только благодаря Цискаридзе, что у Ратманского не сложились отношения со старшим поколением труппы. Т.е. со звездами труппы.
Среди звезд есть разные: те, которые молчат, те, которые говорят, но не делают этого публично и те, которые борятся:-) Публично о том, что не туда ведет труппу Ратманский, публично высказывались Цискаридзе (неоднократно, но он дает по одному интервью в неделю:-), Грачева (единожды), в узком кругу (на встрече с друзьями МА в Бахрушинске) очень иронично о деятельности Ратманского говорил Филин. Глухое раздражение в адрес руководства (без личных наездов, разумеется) мы услышали и на встрече с Гудановым в той же Бахрушинке.
А других, наверняка, и не спрашивали.
Объективные основания для недовольства звезд дает репертуарная политика Ратманского - а именно то, о чем говорил Цискаридзе - при выборе репертуара состав труппы не учитывается.
Учитываются вкусы непосредственно руководителя (он проработал в Датской труппе - давайте переделаем Сильфиду на датский образец, да еще и дадим другу Йохану заработать; ему нравится музыка Шостаковича - давайте поставим Болт, а то, что там не могут быть задействованы Принцы и Лебеди - труппа-то классическая - это неважно; худруку нравятся Мясин и Вайнонен, он считает, что они забыты несправедливо, давайте восстанавливать историческую несправедливость), а возможности и потребности членов труппы - если и учитываются, то в последнюю очередь. А годы идут. У балетных один год идет за пять.
Когда-то Цискаридзе применительно к репертуарной политике Большого (еще при Акимове, кажется) говорил в одном из интервью, что если оперный театр располагает тенорами, а репертуар делает на басов - это нелогично, репертуарная политика администрации балета Большого несет этот принцип как крест многие годы. И Ратманский не стал исключением. А прямым продолжателем традиций.
Замечательно, что в труппе был открыт очень интересный характерный по своему дарованию Денис Савин, но ведь за этот самый сезон Болта (который у танцовщиков идет за 5 лет нормальной человеческой жизни) ничего не было поставлено ни для Филина, ни для Цискаридзе. А вообще за 4 ратманских года (=1/5 части творческой жизни танцовщика) театр ничего для них не поставил! На Филина он сделал "сильфиду", но это было до его художественного руководства.
Сейчас с печалью я смотрю на Гуданова, который откровенно прозябает в Большом. Конечно, он сам выбрал свою участь, поступив в классическую труппу вместо того, чтобы уехать за границу. Да, он сделал полноценную карьеру классического танцовщика, перетанцевав к настоящему моменту весь джентльменский репертуар в одной из главных классических трупп мира. Но к середине карьеры он остался без перспективного репертуара, а именно современный балет - самая сильная стороны Гуданова, то, в чем он необыкновенен. Когда-то, задолго до прихода Ратманского в Большой, в антрепризе Ананиашвили-Фадеечева Р. поставил на Г. Журавля в «Снах о Японии» - роль-открытие, с которой для меня начался собственно танцовщик Гуданов, тогда я его и в классике-то еще не видела, а видела только у Эйфмана. Но что Ратманский=худрук Большого поставил для танцовщика его труппы Гуданова? Ратманский ставил на Савина, Годовского, молодежный ансамбль солистов имени Стравинского, но только не на Гуданова. Только благодаря гриппу Цискаридзе Гуданов получил наконец-то (за 12-летнюю карьеру в Большом) роль, которая была поставлена именно на него - у Уилдона (вариация Рыбака в «Фараонке не считается:-)
Гуданов - разумеется, человек неудобный, потому что непрогнозируемый и ненадежный, но это все равно не повод задвигать этого уникального танцовщика от более чем заслуженных премьер «Сильфиды» или «Треуголки». Человек-то этот Богом поцелованный, в Большом нет более богатого материала для современного танца, чем Гуданов (в этом отношении он одарен так, что ни Цискаридзе, ни Меркурьев - спец по современному танцу, ему не конкуренты, но театр не дает этому дару полноценно прорваться наружу, даже Уилдон - это счастливая случайность!). На воркшопе была прелестная работа (только в отношении куска Гуданова, остальное мне не показалось уж таким прелестным) - Венгерские танцы Мирошниченко. Здесь, второй раз после Журавля, я отчетливо увидела, какого великого современного танцовщика мы теряем. Вина Ратманского в этом недоразумении более чем очевидна. Гуданову не дают больше Базиля (хотя это очень интересная работа). Практически не дают и Солора.
Конечно, Гуданов и сам пассивен. Не реализуешься в театре - надо пробовать реализоваться вне театра (пример - тот же Цискаридзе, который многие партии, на которые не мог бы рассчитывать в Большом, станцевал в Маринке). Или делать концертные номера. А Гуданов сидит в театре и ждет, когда ему что-нибудь дадут. Ну, и ругается, разумеется (а Ратманский, в отместку, выбирает безгласных, лояльных или приятельствующих с ним артистов. Сотрудников. С ними просто).
Ничего нового не получила после Фараонки (сделанной еще при Васильеве) и одного выступления в Лее (роль ей не подошла) и Надежда Грачева. Грачева - балерина исключительно дарования, балерина большого стиля, с широким диапазоном возможностей - от Лебедя до Эгины. А годы уже ушли.
Но что Грачева! Захарова, главная международная звезда труппы, на которую ставился в последние ее годы работы в Маринке весь репертуар, за 5 (уже пять!) лет, 4 из которых руководит Ратманский, в Большом из новых ролей получила только роль в «Сне» Ноймайера (до Ратманского и в неновом балете) и Золушку в довольно скверной хореографии. И более ничего (Корсара она уже танцевала). Ни в Мясине, ни в каком-либо другом персональном проекте Ратманского она не участвовала. А ведь Света - успешная балерина-классичка, клад для современного танца. На «Захарову» можно ловить (без очереди) крупнейших современных балетмейстеров (хотя бы Форсайта, который, помнится, говорил о ней с восхищением), на Захарову можно ставить всего Баланчина, т.к. она - прирожденная балачинистка. А пока своим современным репертуаром балерина занимается сама и вне театра.
Конечно, когда труппа такая большая, думать о каждом - трудно, но Гуданов, Цискаридзе, Захарова, Грачева - это не каждый. Это люди, на которых театр за границей делает колоссальные сборы и зарабатывает себе имя (не на Савине и Годовском он их зарабатывает) . Театр этих людей должен ценить на вес золота, но де факто совсем не ценит. Только имеет.
Ратманский думает только своих выдвиженцах, типа Васильева и Осиповой. В том числе и за счет тех самых людей, с которых они (пока еще) должны брать пример.
Это, конечно, позиция человека из зала, не посвященного во все хитросплетения политики. Разумеется ,за каждым таким политическим ходом стоит тысяча «за» и «против», ситуация не такая однобокая и ущербная, как кажется постоянному зрителю.
Конечно, всё дело осложняется тем, что правление Ратманского совпало со сменой вех в театре. А это всегда болезненно. Балет - искусство молодых, поколения меняются каждые 10 лет, а карьера балерины (танцовщика) - 20 лет, первую половину она (он) выстреливает, а вторую, как правило, ее (его) начинают «задвигать» в пользу молодых. По этому же пути шел и Григорович в 80-х, но он проиграл: золотой век Григоровича закончился с уходом тех, кого он так тщательно задвигал. Ратманский не действует так грубо и авторитарно, но система наказаний в театре действует постоянно. То Гуданов задвигается во второй состав Треуголки и третий Сильфиды, то Цискаридзе - во второй состав «Корсара» и снимается со «Светлого ручья». Конечно, можно сказать, что в классике уж точно никто не ущемляет Цискаридзе, но если бы ущемляли, то кому же в театре танцевать Солора? Есть партии, в которых Цискаридзе, да тот самый, неудобный и высокомерный Цискаридзе, абсолютно незаменим. Иваном Васильевым, Шпилевским, Меркурьевым или даже машинкой для нарезания оборотов, вечно спешащим на поезд или самолет Денисом Матвиенко. Ратманский это отлично понимает, потому как считается с высокой позицией Цискаридзе в театре, мире балета, в мире влиятельных людей. Не сможет он задвинуть Цискаридзе. Чтобы тот не болтал по телевизору.
В конфликте со звездами есть своя объективная сторона - их репертуарный голод. Но есть и субъективная, самая неприятная (из услышанного в интервью НЦ) сторона. Ратманского не уважают в труппе. Не только после Григоровича, который, какой бы он ни был - все-таки авторитетная фигура и харизматик. С большой историей и большими заслугами перед театром и русским балетом. А не уважают Ратманского по причине более низкого статуса по сравнению со звездами труппы. Еще в меньшей степени будут уважать Бурлаку. Одобрить это высокомерие и кастовость не могу: в конце концов, замечания вправе делать премьерам и примам не только равновеликие им танцовщики, но и педагоги, не все из которых были танцовщиками такого же ранга - это талант другого рода. Да и зрители могут заметить то, чего не замечают педагоги, зацикленные большей частью на профессиональных недостатках (у зрителей взгляд не замылен). Ратманский - профессионал, да и танцовщик был очень хороший. Дар видеть и дар танцевать - не одно и то же. Разве педагог, который сделал Цискаридзе (Пестов), был великим танцовщиком? Потому эта позиция мне не близка. Да, и не логична, думаю, что и Цискаридзе, за пределами демонстрации своих эмоций, это отлично понимает. И все-таки авторитет завоевывается, а не дается по штатному расписанию. Стартовая позиция Ратманского была низка: он - не из Большого (Бурлака - тем более), чужак, не имел собственного «имени» в мире балета (только сейчас, запущенный Большим театром на мировую орбиту, начинает такое имя зарабатывать, а тогда - да, он был лучшим русским балетмейстером, но что такое лучший современный русский балетмейстер в мировом балете (а Большой - марка в мировом балете)? Рейтинг современного русского танца в мире близок к нулю.) А те, кем Ратманского поставили руководить, такое имя уже имели.
С тех пор прошло больше 4 лет, время было заработать такой авторитет. Не заработал, своего «Спартака» не поставил, поставил «Болт» и «Игру в карты». Неустойчивый баланс. Так что вопросы есть.
Кто виноват (когда "что делать", уже не актуально)
Кто больше виноват в конфликте Ратманского со звездами театра, я не знаю, но знаю то, что обычно в таких конфликтах виноваты обе стороны. Не таким уж умным и мягким оказался Ратманский. Закрытый человек, очень осторожный, хитрый. Говорят, злопамятный и мстительный. Проверить не могу, поскольку инфа идет от разных людей, остается верить. Кадровые ошибки и "наказания" - на виду. Но (надо отдать ему должное) он умеет хорошую делать мину при плохой игре. Милого, интеллигентного человека.
А Цискаридзе - открыт и эмоционален. Выносит это всё, о чем молчит или только намекает осторожный Ратманский на люди. Что правильней для худрука (настоящего или потенциального)? Правильно - молчать, а не болтать. Или, как минимум говорить осторожно. Не исключено, что именно по этой причине (постоянного выноса сора из избы) НЦ и "пролетел". Ради креатуры и преемника Ратманского. Будет себя дальше так вести (падетцки), будет и дальше в пролете.
Персональные пополнения
В начале 2000-х, когда Большой славился в основном «мальчиками», мы уже предчувствовали, что следующий период будет периодом «девочек», с которыми некому будет танцевать. За поколением Филина-Цискаридзе-Уварова шел только Гуданов (немного моложе «трех теноров»), а дальше - тишина. После того, как травму получил Цискаридзе, длительное время не танцевал Филин, тоже травмированный, сейчас из травм не вылезает и Уваров, в театре стал ощутим дефицит актеров на премьерские партии. Были призваны Меркурьев из Петербурга, Шпилевский из Берлина, Матвиенко из Киева (далее - везде), и Иван Васильев из Минска. Ни один из них не оправдал возложенные на них надежды. Шпилевский стал объектом балетоманских насмешек, технически деградировал, потяжелел, у Меркурьева проявилась и в Большом классическая недостаточность (в современном репертуаре - нет вопросов), Матвиенко танцует в Большом в режиме летающего лайнера или скорого поезда, проездом или пролетом, Иван Васильев - очень странный выбор для театра с классическим репертуаром, где дефицит принцев, а не демихарактерных танцовщиков.
Почти все это кадровые промашки. Но… винить ли в этом Ратманского? Кроме Васильева, все остальные на том этапе, когда приглашались, внушали некоторые надежды. Палочек-выручалочек. Но не оправдали. Настоящий персональный промах Ратманского только один - это Иван Васильев, которому кроме трех партий (Базиль, Конрад, Спартак) в репертуаре Большого делать нечего. Две он уже станцевал, третью, видимо, станцует в ближайшее время. Проблема с премьерами так и осталась не решена. Опять классический репертуар несут на себе Цискаридзе, Гуданов и на подтанцовках все тот же надежный как скала Вова Непорожний.
Надежда на Цискаридзе, который, дай Бог, подготовит нам нового прекрасного Принца. Уже в качестве педагога.
Что касается выдвиженцев из числа девочек, в общем-то, заслуги в их выдвижении у Ратманского нет. Я запомнила Крысанову с первой персональной вариации. Невозможно было не запомнить. Осипова была лучшей ученицей в МАХУ за несколько последних лет. Выпускалась с помпой. Невероятный прыжок, высокая техническая оснащенность. Есть и крупные недостатки, бросающиеся в глаза опытному зрителю - хронически косые стопы, актерское однообразие и вечно гримасничающее, за пределами хорошего вкуса, лицо.
Маша Александрова. Ну, она была заметной фигурой и до Ратманского. То, что она сейчас активно с ним сотрудничает, что естественно - при прежнем руководстве ее зажимали. Хотя, и ее сейчас задвигают за Осипову, которая несравнимо уступает ей в уме и актерской харизме, при этом являясь ее прямой конкуренткой по репертуарной линии. В отличие от Маши Александровой, ей дают станцевать и то, на что Александрова до сих пор рассчитывать не может, например, Жизель.
Ничего особенного в кадровом плане Ратманский не сделал. Более того, сделал несколько крупных ошибок в отношениях с настоящими звездами театра. Молодое поколение воспитало Московское хореографическое училище и педагоги театра. Не Ратманский родил Осипову, хотя старается вовсю быть причастным к восхождению новой звезды. Если кто и родил, то мама с папой, ее трудоголизм и две Марины - Леонова и Кондратьева. Уход Ратманского из театра никак не повлияет на ту естественную поросль, которая всегда возникает в театре с великими традициями, и ту естественную смену поколений, которая при этом происходит.
Ратманский для Большого или Большой для Ратманского?
Кто кому что больше дал? Когда Ратманский получил предложение, от которого невозможно отказаться, я думаю, он знал на что и ради чего он идет. Он думал, что труппа будет его есть (и в этом он не ошибся), он представлял, какие "высокие" отношения обычно бывают в имперской труппе (и не ошибся) и что для его творческой деятельности особого простора не будет (и не ошибся - административная работа время у творчества ест), но ради чего он на это пошел? Ему надо было запуститься на новый уровень! Получить качественный карьерный скачок как балетмейстеру. После того, как его узнал мир в качестве руководителя одного из величайших трупп мира, он получил выгодные ангажементы за рубежом и даже прелестное предложение о смене портфеля московского на нью-йоркский.
Т.е. сама причастность к великому брэнду Большой, на который работали многие поколения великих балетных танцовщиков и балетмейстеров, принесла Ратманскому высокие дивиденды. О большой квартире в Москве с ее нереально высокими ценами на недвижимость в этом случае можно и умолчать.
Ратманскому вручили великую труппу, и он этим выгодно воспользовался. Не без личных жертв, не без попорченных нервов, но и не без минут счастья - когда так исполняют твои сочинения, как, делают это в Большом, это большое счастье!
В актив Ратманскому приписываются и успехи Большого на мировой арене. Особенно триумфальные гастрольные сезоны в Лондоне два года подряд (как пишет товарисч Гершензон, рейтинг балетных трупп определяют именно в Лондоне).
Но… заслуга ли это лично Ратманского?
Каковы главные аргументы Большого на гастролях?
Сильная труппа - это раз.
Яркие звезды - это два.
Разнообразный репертуар - это три.
Ратманский правил в театре всего четыре года, а танцовщики, которые делают успех труппе, воспитывались до него еще лет 10-15. Звездный костяк Большого составляют танцовщики, ничем Ратманскому не обязанные в своей карьере (за исключением Осиповой и Васильева): Александрова и Лунькина появилась в театре при Васильеве, Цискаридзе и Грачева - еще при Григоровиче, Захарова была перекуплена у Маринки при Акимове, Осипова - да, Осипова пришла в театр при Ратманском, но при этом проявила себя еще в старших классах училища, обещая потенциальное премьерство.
Третий аргумент - богатый и разнообразный гастрольный репертуар. Мэй би, но
самыми горячими хитами гастролей продолжают оставаться Дон Кихот, Лебединое и Баядерка (какое к этому отношение имеет Ратманский?). Личный успех балетмейстера Ратманского связан с удачным прокатом его «Светлого ручья» за рубежом, но, как вы помните, он поставил СР до того, как получил приглашение на худруки в Большой. Единственный вклад в гастрольные хиты лично Ратманского - это «Корсар». Но Корсар - хит не абсолютный, его не совсем поняли и в Лондоне, и в Париже, «Дочь фараона» (поставленная при Васильеве), кажется, прокатывается удачней, чем Корсар. Длина и повторы «Корсара» сказываются.
Таким образом, на современный гастрольный репертуар Большого поработали худруки Григорович, Васильев и Акимов (тот же Светлый ручей - поставлен при Акимове, и возобновлена «Дочь фараона») и только немного худрук Ратманский. Его личные проекты почти не вывозились - Мясин - внутренний продукт, Бог уберег заграницу и от «Болта», «Лею» тоже не вывозили, ограниченный прокат был устроен «Игре в карты» - единственной гастрольной новинке Ратманского за период его правления.
Так что и успех ударного гастрольного репертуара - вовсе не заслуга худрука Ратманского.
Еще на счастливую перемену участи Большого на мировой арене, случившуюся во времена Ратманского, повлияли временное (я надеюсь) ослабление экспансии Маринки (помните? глубокий репертуарный тупик!) и некоторая смена вкусов - мир переел рафинированного и холодноватого искусства Кирова и пошла альтернативная волна - любви к витальному, жизнерадостному, живому балету Большого.
Что дальше?
Ратманский был не самым худым руководителем за последние лет 10-12 (после Григоровича), может быть, даже и хорошим, но приписывать ему инициативу по расцвету труппы смешно. Труппа развивается по своим внутренним законам, и не надо мифологизировать роль Ратманского.
Он пришел в Большой со своей программой, в которой было три тезиса: развернуть Большой к современному балету, доказать миру, что русские балетмейстеры есть, и вернуть в Большой незаслуженно забытые имена догригоровической эры. Выполнил он эту программу только в части последнего тезиса (Мясин был поставлен, сейчас ставится Вайнонен). Сам Ратманский в Большом поставил 1,5 балета один из которых (Болт) благополучно сняли и забыли (для Нью-Йорка за это же время поставил 2, он из которых на следующий сезон продает в Большой, новинки специально для Большого вроде бы не обещает). За 4 года - из современных в репертуаре прибавилось 3 маленьких балета - Игра в карты, Милосердные и Комната на верху. Доказать, что в России тоже есть достойные балетмейстеры (кроме самого Ратманского), тоже не удалось: и посоховская «Золушка», и его же «Магриттомания» оказались слабыми проектами, Поклитару с Палатой - еще более слабым. Ратманский между тем сделал (не в Москве) личную головокружительную профессиональную карьеру, став "надеждой мировой хореографии". А современный танец так и остался на периферии репертуара театра. Повторюсь, что главный парадокс его правления - в том, что настоящий успех в России его поджидал не на ниве современного танца, а в области классики - большого балета - Корсара, где он стал, так сказать, сотрудником Мариуса Иваныча Петипа.
Так что не Ратманский много сделал для Большого (уверена, что он этого театра не любит, слишком много неприятностей ему доставила его позиция в этой труппе, глухое раздражение которыми - "плюют в спину", как в интервью примерно год назад высказалась его жена), а Большой для балетмейстера Ратманского.
Под конец своей деятельности Ратманский в лучших традициях российского истеблишмента провел операцию «преемник», заложив под театр мину замедленного действия. В качестве преемника был указан однокашник и приятель Ратманского Бурлака. Человек, ни по одному параметру не подходящий к этой роли - человек не из театра, человек, никому не известный в мире, известный в узких кругах только как знаток старинной хореографии (Ратманский приходил с миссией - сделать современную прививку Большому, а его приятель-преемник - с прямо противоположной целью?), человек кабинетный, мягкий и порядочный, человек без собственной программы и без собственной миссии. От предложения возглавить Большой отказаться невозможно. Но на что надеется Иксанов, принимавший решение? На то, что управлять Большим Бурлака и Ратманский будут аки Путин с Медведевым?
Я повторюсь, что не понимаю и не принимаю того пренебрежения, которое высказал Цискаридзе по отношению к Бурлаке и Ратманскому, я не лоббирую Цискаридзе в качестве нового худрука (я даже не уверена, что эта должность для него), но более дурацкого, обескураживающего и нелогичного решения о новом худруке принять было невозможно. То ли еще будет!