Апрельские Баядерочки
И Баядерочки кремлевские я не пропустила.
На первую (само собой - Лю-любимцы танцевали - Цискаридзе с Лунькиной танцевали). Лунькиной дали вторую (всего то) Баядерку, и второй раз - только в Кремле. Все-таки Кремль - не самое выгодное место для балерины такой хрупкой конституции, как Светочка Лунькина, и балет «Баядерка» - не самый, прямо скажем, подходящий балет по свойству таланта (талант истаивания, незавершенности, акварельности, а Баядерка требует от балерины графики, жесткой виртуозности и твердого характера). На этот раз всё было хуже, чем при дебюте, по технике, в первую очередь, но любой образ, к которому прикасается эта утонченная балерина, обретает сакральный смысл и ауру непознаваемой красоты, за который прощаешь ей и нетвердость позиций и па, и некоторую смазанность танцевального рисунка, и некоторую актерскую традиционность роли. Но не до конца прощаешь, тем более что рядом был Цискаридзе, поднимающий исполнительскую планку к партнерше на экстремальную высоту.
В целом я испытала после спектакля чувство неглубокой неудовлетворенности.
Наверное, все было бы иначе, если бы Баядерка с Лунькиной-Цискаридзе шла бы после Баядерки Волчкова с Аллаш. Я вообще не собиралась идти на этот состав, если бы не забежала на «Спартак», привлеченная дебютом Захаровой. Захарова (что, впрочем, было ожидаемо) с Эгиной не совпала и как ни старалась изобразить небывалую эротику, получался либо детский сад, либо неорганичная для балерины пошлость. К тому же в этой роли, поставленной на героическую балерину, Захарова казалась тщедушной, скукоженной, незначительной (я поймала себя на мысли, что балерина из корды, которая танцевала рядом, гораздо больше на Эгину тянула - пригляделась, а это Меськова!). Правда, адажио по-захаровски были отделаны до совершенства и представляли самодостаточное удовольствие от любования изысканными линиями. А главное - она была не главной даже на фоне Меськовой и уж совсем потерялась при исключительно энергемком партнере - в этом вечер зажигал Волчков! Конечно, образ Красса тащится в глубокой тени первого исполнения (Мариса Эдуардовича в актерском смысле никто так и не смог заместить в этой роли), но танцевально роль смотрелась по-новому, перекроенная на новое тело с удлиненными пропорциями и новыми стандартами растяжки, и не снившиеся поколению Лиепы. При никаком (не могу понять, про что танцует Белоголовцев), грязновато танцующем Спартаке и фригидной Эгине Волчков оказался центральной фигурой балета, чему благоприятствовала не только исключительно подходящая фактура и некоторая современная коррекция смыслов революционного балета (во всяком случае, про Красса Волчкова нельзя было сказать, как в свое время про Лиепу-Красса - «Какая же сволочь твой Красс!», не смотря на некоторые допускаемые им излишества, вполне прощаемые современной моралью). Но главным аргументом Красса Волчкова был фирменный стиль Большого театра - мощный атлетизм, который всегда поражает, оказавшись ко времени и месту.
А ведь в спектакле с Акостой Волчков был совершенно незаметен, правда, прошло месяцев 9… Юноша созрел? Вот это и привело меня в Кремль на вторую Баядерку, с Волчковым. Не смотря на Аллаш-Никию, которую я не видела, да и в общем и видеть не хотела (впрочем, в Тенях она была не так плоха… как Антоничева).
Так вот на этом спектакле, я переоценила и довольно сильно спектакль предыдущий, от которого (напомню) я получила чувство неглубокой неудовлетворенности. На фоне второго первый был просто гениальным! Слава Богу, были Тени (да еще и с главными на сегодня тремя тенями - Крысановой, Осиповой, Никулиной. Лучшей на сей раз была Крысанова, Никулина мне традиционно нравится в 3 тени, а Осипова… В общем-то прыгает она, конечно, хорошо, но жанра нисколечки не чувствует, с ее фирменным атлетизмом не в белый акт, а в апофеоз стиля Большого 50-х - Класс-концерт).
Тени накануне я видела с левого угла - это, доложу я вам - отдельное исключительное удовольствие: когда смотришь на идеальные диагонали балерин-теней, выстроенные по линейке (господствующий классицизм), диссонирующие с гибкими руками, отороченными воздушными шарфами (предвосхищение модерна), в организме случаются слезы от осознания ни с чем не сравнимого совершенства, которое дает в этой жизни только архитектура и балет.
Во второй Баядерке я Тени смотрела идеально центру, и на этот раз главным для меня стали тени, порхающие в аллегро (до сих пор я не могла оценить самоценности этой быстрой части после поразительно молитвенного выхода и красоты перестроений кордебалета теней в адажио). Но на этот раз они сделали это так легонько, что у меня всё срослось - и легкая трампампам музычка и едва касающиеся тверди сцены, мелькающие в подпрыжечках, тени с трепетательными ручками-шарфиками, заманивающими знатных воинов в свои невесомые сети.
А что касается нового Солора, он так и не родился в этот вечер. Спектакль был крайне неудачным для Волчкова. Громоздкая Шипулина вульгарнешим образом подавляла партнера и работала исключительно на зал. Солор был без лица все второе и третье действие (а на первое я и не ходила), в музыку хронически не попадал, в классических позах смотрелся коряво (хотя переплюнуть Вову Макаронова по этой части трудно! Да и растяжка у Волчкова - приличная, не макаронная), в позиции тоже не разу не попал (не Спартак, прямо скажем, классика требует в первую очередь не высоты, а красоты прыжка, не мощи, а аккуратности), в двойных ассамбле ноги гуляли сами по себе, очень далеко друг от друга, страсти рвались неуклюже, по-уваровски, и даже с девушками Солор не справлялся, хотя заранее в этой части партии уж я была уверена: Волчков (недаром) слывет надежным партнером. Да и внешне был тускл, блондин таки. В общем, совсем растерялся Саша, и уход в другую кулису после вариации в акте теней, когда ему пришлось выстраивать мизансцену на ходу, чтобы шаль держать Никии, стоящей в противоположной кулисе, был только эпизодом (но весьма показательным) той общей растерянности, в которой прошел дебют Волчкова.
Оказывается, Солор - сложнейшая партия. Хи-хи, после спектаклей Цискаридзе такая мысля даж в голову не приходитJ И замены (хотя в виде суррогата) ему нет.
Со временем, впрочем, из Волчкова может вырасти замена уваровского Солора, и уж точно, макароновского (если будет усерден в техническом тренинге, Вова не смотря на хроническую неуклюжесть, обладает и некоторыми достоинства - технической стабильностью и видимой легкостью). А пока неудача…
На первую (само собой - Лю-любимцы танцевали - Цискаридзе с Лунькиной танцевали). Лунькиной дали вторую (всего то) Баядерку, и второй раз - только в Кремле. Все-таки Кремль - не самое выгодное место для балерины такой хрупкой конституции, как Светочка Лунькина, и балет «Баядерка» - не самый, прямо скажем, подходящий балет по свойству таланта (талант истаивания, незавершенности, акварельности, а Баядерка требует от балерины графики, жесткой виртуозности и твердого характера). На этот раз всё было хуже, чем при дебюте, по технике, в первую очередь, но любой образ, к которому прикасается эта утонченная балерина, обретает сакральный смысл и ауру непознаваемой красоты, за который прощаешь ей и нетвердость позиций и па, и некоторую смазанность танцевального рисунка, и некоторую актерскую традиционность роли. Но не до конца прощаешь, тем более что рядом был Цискаридзе, поднимающий исполнительскую планку к партнерше на экстремальную высоту.
В целом я испытала после спектакля чувство неглубокой неудовлетворенности.
Наверное, все было бы иначе, если бы Баядерка с Лунькиной-Цискаридзе шла бы после Баядерки Волчкова с Аллаш. Я вообще не собиралась идти на этот состав, если бы не забежала на «Спартак», привлеченная дебютом Захаровой. Захарова (что, впрочем, было ожидаемо) с Эгиной не совпала и как ни старалась изобразить небывалую эротику, получался либо детский сад, либо неорганичная для балерины пошлость. К тому же в этой роли, поставленной на героическую балерину, Захарова казалась тщедушной, скукоженной, незначительной (я поймала себя на мысли, что балерина из корды, которая танцевала рядом, гораздо больше на Эгину тянула - пригляделась, а это Меськова!). Правда, адажио по-захаровски были отделаны до совершенства и представляли самодостаточное удовольствие от любования изысканными линиями. А главное - она была не главной даже на фоне Меськовой и уж совсем потерялась при исключительно энергемком партнере - в этом вечер зажигал Волчков! Конечно, образ Красса тащится в глубокой тени первого исполнения (Мариса Эдуардовича в актерском смысле никто так и не смог заместить в этой роли), но танцевально роль смотрелась по-новому, перекроенная на новое тело с удлиненными пропорциями и новыми стандартами растяжки, и не снившиеся поколению Лиепы. При никаком (не могу понять, про что танцует Белоголовцев), грязновато танцующем Спартаке и фригидной Эгине Волчков оказался центральной фигурой балета, чему благоприятствовала не только исключительно подходящая фактура и некоторая современная коррекция смыслов революционного балета (во всяком случае, про Красса Волчкова нельзя было сказать, как в свое время про Лиепу-Красса - «Какая же сволочь твой Красс!», не смотря на некоторые допускаемые им излишества, вполне прощаемые современной моралью). Но главным аргументом Красса Волчкова был фирменный стиль Большого театра - мощный атлетизм, который всегда поражает, оказавшись ко времени и месту.
А ведь в спектакле с Акостой Волчков был совершенно незаметен, правда, прошло месяцев 9… Юноша созрел? Вот это и привело меня в Кремль на вторую Баядерку, с Волчковым. Не смотря на Аллаш-Никию, которую я не видела, да и в общем и видеть не хотела (впрочем, в Тенях она была не так плоха… как Антоничева).
Так вот на этом спектакле, я переоценила и довольно сильно спектакль предыдущий, от которого (напомню) я получила чувство неглубокой неудовлетворенности. На фоне второго первый был просто гениальным! Слава Богу, были Тени (да еще и с главными на сегодня тремя тенями - Крысановой, Осиповой, Никулиной. Лучшей на сей раз была Крысанова, Никулина мне традиционно нравится в 3 тени, а Осипова… В общем-то прыгает она, конечно, хорошо, но жанра нисколечки не чувствует, с ее фирменным атлетизмом не в белый акт, а в апофеоз стиля Большого 50-х - Класс-концерт).
Тени накануне я видела с левого угла - это, доложу я вам - отдельное исключительное удовольствие: когда смотришь на идеальные диагонали балерин-теней, выстроенные по линейке (господствующий классицизм), диссонирующие с гибкими руками, отороченными воздушными шарфами (предвосхищение модерна), в организме случаются слезы от осознания ни с чем не сравнимого совершенства, которое дает в этой жизни только архитектура и балет.
Во второй Баядерке я Тени смотрела идеально центру, и на этот раз главным для меня стали тени, порхающие в аллегро (до сих пор я не могла оценить самоценности этой быстрой части после поразительно молитвенного выхода и красоты перестроений кордебалета теней в адажио). Но на этот раз они сделали это так легонько, что у меня всё срослось - и легкая трампампам музычка и едва касающиеся тверди сцены, мелькающие в подпрыжечках, тени с трепетательными ручками-шарфиками, заманивающими знатных воинов в свои невесомые сети.
А что касается нового Солора, он так и не родился в этот вечер. Спектакль был крайне неудачным для Волчкова. Громоздкая Шипулина вульгарнешим образом подавляла партнера и работала исключительно на зал. Солор был без лица все второе и третье действие (а на первое я и не ходила), в музыку хронически не попадал, в классических позах смотрелся коряво (хотя переплюнуть Вову Макаронова по этой части трудно! Да и растяжка у Волчкова - приличная, не макаронная), в позиции тоже не разу не попал (не Спартак, прямо скажем, классика требует в первую очередь не высоты, а красоты прыжка, не мощи, а аккуратности), в двойных ассамбле ноги гуляли сами по себе, очень далеко друг от друга, страсти рвались неуклюже, по-уваровски, и даже с девушками Солор не справлялся, хотя заранее в этой части партии уж я была уверена: Волчков (недаром) слывет надежным партнером. Да и внешне был тускл, блондин таки. В общем, совсем растерялся Саша, и уход в другую кулису после вариации в акте теней, когда ему пришлось выстраивать мизансцену на ходу, чтобы шаль держать Никии, стоящей в противоположной кулисе, был только эпизодом (но весьма показательным) той общей растерянности, в которой прошел дебют Волчкова.
Оказывается, Солор - сложнейшая партия. Хи-хи, после спектаклей Цискаридзе такая мысля даж в голову не приходитJ И замены (хотя в виде суррогата) ему нет.
Со временем, впрочем, из Волчкова может вырасти замена уваровского Солора, и уж точно, макароновского (если будет усерден в техническом тренинге, Вова не смотря на хроническую неуклюжесть, обладает и некоторыми достоинства - технической стабильностью и видимой легкостью). А пока неудача…