2-я часть. Гибель Северо-западной армии генерала Юденича в эстонских концлагерях в 1919-20 годах.
.
2-Я ЧАСТЬ - ОКОНЧАНИЕ.
1-Я ЧАСТЬ - НАЧАЛО - В ПРЕДЫДУЩЕЙ ЗАПИСИ:
ИНТЕРНЕТ-ССЫЛКА.
2 февраля 1920 года - 93 года назад - представители Эстонии и Совдепии подписали в Тарту договор, по которому большевики признали независимость и самостоятельность Эстонского государства, прекращали войну с ним и шли на огромные территориальные уступки, устанавливая новую линию госграницы.
В современной русофобской Эстонии в этот день отмечают подписание Юрьевского мирного договора, потому что на момент подписания договора, такого города, как Тарту не было.
Несмотря на неоднократные попытки получить признание в Лиге Наций, до подписания Юрьевского мирного договора Эстонию не признало НИ ОДНО государство.
Ценою же этого позорного договора стали жизни Белых солдат и офицеров Северо-Западной Армии (СЗА), а также беженцев, которые отступали вместе с армией.
Статья 7-я договора предполагала так называемые взаимные военные гарантии.
В частности, то, что территории Эстонии и России не будут использоваться в качестве плацдарма для войск, враждебных другой стороне.
В этой статье также говорилось о необходимости разоружения и нейтрализации таких войск.
По сути, Таллин обязался полностью уничтожить Северо-Западную армию, своего недавнего союзника в борьбе с большевиками.
Бойцов Соверо-западников и беженцев размещают на станции Нарва-2 в помещениях двух пустующих фабрик.
Вокруг них снова колючая проволока.
Так и должно быть, ведь эти фабрики, по сути, концентрационный лагерь!
Условия в эстонском лагере хуже, чем в нацистском: нет кроватей, одеял, теплой одежды. Нет медикаментов, нет вообще ничего!
Рядом на путях стоят десятки вагонов с имуществом гибнущей русской армии.
Там все это есть, но командующий эстонской армией генерал Лайдонер приказал реквизировать составы со всем их содержимым в пользу Эстонии.
Все уцелевшие бойцы Белой Северо-западной армии и тысячи беженцев, которых пустили на территорию Эстонии, были интернированы и брошены в концентрационные лагеря смерти, в том числе в концлагерь, устроенный в Пяэскюла на сланцевых копях.
Там военных и гражданских ждали медленная смерть от тифа, голода и истощения, полного отсутствия какой либо медицинской помощи.
В условиях эстонских концлагерей вспыхнула эпидемия тифа.
От него умерли тысячи людей.
В полках насчитывалось по 700-900 больных при 100-150 здоровых.
Число больных, не помещенных в госпитали, достигало 10 тысяч.
Общее число заболевших составляло 14 тысяч.
Части Северо-Западной армии помещались в огромных бараках - "гробах".
Вместе с солдатами размещались и беженцы из Псковского, Гдовского и Ямбургского уездов.
Как было сказано выше, при большой скученности людей в бараках с первых же дней начались тифозные заболевания.
Смерть вырывала заживо обреченных людей сотнями.
Трупы наваливали на повозки в несколько ярусов, вывозили за город и сбрасывали в так называемое "трупное поле".
Случалось, что целые грузовики с трупами застревали в снегу и стояли по несколько дней.
Очевидец фон Зауэр писал по этому поводу:
"Ввиду преступного отношения эстонцев, эпидемия приняла грозные размеры, и эти месяцы в Нарве - сплошной кошмар.
На некоторых дворах и в некоторых помещениях трупы валялись неделями.
Мертвых вывозили на санях, сложенных как дрова и бросали часто без всякого погребения за город.
Каждый день многочисленные похоронные процессии.
Санитарные условия были ужасны.
Отстутствие белья.
Эстонцы запретили русских пускать в бани.
В некоторых лазаретах стояла такая грязь и вонь, что было невозможно дышать.
Больные ходили под себя, и никто этого не убирал.
Моча просачивалась из верхних этажей и капала на больных в нижних".
Вот воспоминания очевидца этого кошмара С.В. Рацевич:
"Никогда не забуду жуткую картину, открывшуюся мне...
Один за другим на кладбище в Сиверсгаузен мчались грузовики с голыми скелетами, чуть прикрытыми рваными брезентами, парусами поднимавшимися кверху.
Тела были кое-как набросаны".
Швейцарец по происхождению, убежденный патриот старой России, один из организаторов "Боевого санитарного отряда" боровшегося в Нарве с тифом писал: "Измученных, больных и голодных не впускали в жилые помещения, а загнали в лес и болота, где несчастные при морозе в 10 градусов должны были провести несколько ночей под открытым небом.
Множество людей замерзло, многие умерли от истощения.
...Русским, сражавшимся бок о бок с эстонцами, был уготовлен нарвский мешок со вшами, куда после нечеловеческих глумлений эстонцы впустили несчастные, измученные боями белые части".
"Наши союзники англичане ("Антантины сыны", как их стали называть в армии) молча смотрели на это организованное истребление русских белых полков" - писал фон Гершельман - "и пальцем не пошевелили, чтобы как-нибудь помочь нам".
Эстонское правительство намеревалось как можно быстрее избавиться от русских белогвардейцев.
О путях осуществления этой задачи говорилось в беседе двух эстонских полковников.
Н. Реэк сообщал полковнику Ринку:
"...Если все они придут с фронта, то мы не сможем использовать тиблов как рабочую силу для укрепления позиций...
Куда девать этих чертовых генералов и прочую дребедень, которая именуется штабами, эту большую банду в 20 тысяч человек...".
Н. Реэк сообщил также, что дивизия генерала Ярославцева в Пюхтицах находится до сих пор при оружии, на что Ринк отвечал:
"По по моему мнению и мнению командующего все тиблы находящиеся внутри страны должны быть без оружия.
...Но что могут сделать эти 2000, пошлем на них партизан, и от этих 2000 останется пепел и пыль.
Главное то, что если первая и вторая дивизия будут убраны с фронта, то мы можем считать Северо-западную как таковую ликвидированной.
Есть большая банда, которая годится здесь и сейчас для работы, но армии нет ...той или иной хитростью попытайтесь избавиться от них, при этом не забывайте одну красивую поговорку: tzel opravdõvaet sredstva".
Уже 5-го января Н. Реэк предложил Й. Ринку сосредоточить белых в районе Чудского озера, где находятся большие русские деревни:
"Если там распространится тиф, то нам не будет столь болезненно и печально, если число русских на Чудском берегу немного уменьшиться".
Те немногие Русские люди, которым "посчастливилось" остаться в Эстонии на свободе, не могли устроиться даже на самую тяжелую черную работу и также гибли от голода и холода.
Ибо эстонское Правительство запретило гражданам Эстонии давать какую-либо работу русским беженцам в городах и деревнях, накладывая на ослушавшихся огромные штрафы.
Начались многочисленные случаи ухода солдат Северо-западников к красным.
Генерал Родзянко вспоминал:
"Уходя к красным, многие солдаты оставляли записки с просьбой не думать, что они сделались большевиками, и с объяснением, что они уходят только для того, чтобы отомстить эстонцам.
Вообще против эстонцев солдаты были чрезвычайно озлоблены...".
Горько читать об отчаянных попытках генерала Юденича спасти свою армию - совсем недавно живую и боеспособную, теперь - во всех смыслах умирающую.
Обезумев от голода и издевательств, многие бежали из-за "эстонской проволоки" концлагерей обратно в Совдепию.
Бежали на заведомую смерть в подвалах ЧК, зачастую - лютую, страшную, но лишь бы покончить со всем - разом.
22 января генерал Юденич подписал приказ о роспуске армии.
Надо отдать должное главнокомандующему Николаю Николаевичу Юденичу.
Он до последнего оставался с армией, пытаясь её спасти.
Ликвидационной комиссии Юденичем были выданы для обеспечения чинов бывшей армии и их семей 277 тыс. английских фунтов, полмиллиона финских марок и около 115 миллионов эстонских марок.
Эстонские власти "заинтересованно" требовали передать валюту им, а не Ликвидационной комиссии, на что Николай Николаевич ответил категорическим отказом.
Ревельские газеты назвали такой поступок русского генерала «рыцарским бескорыстием» и соблюдением офицерской чести.
В первой половине января начался повальный грабеж обозов, складов с личным имуществом русских офицеров по всей Эстонии.
Только с 9 по 12 января были зарегестрированы нападения на обозы Талабского, Красногороского, Темницкого и Волынского полков.
В Ивангороде действовали отряды эстонских солдат из Скаутского полка, отнимавшие у русских офицеров обмундирование и вооружение.
12 января пьяные эстонские солдаты вломились в квартиру начальника штабного конвоя Северо-западников.
По воспоминаниям ген. М. Ярославцева, командовавшего 3-ей стрелковой дивизией после ее разоружения начался грабеж обозов, складов и военных со стороны эстонских солдат, против чего эстонские офицеры ничего не предпринимали.
Зато 13 января генерал Тыниссон приказал расстреливать на месте русских, обвиненных в воровстве.
Так 24 января был расстрелян доброволец с одного бронепоезда, обвиненный в краже... мешка с мукой.
Адмирал Пилкин, ближайший друг и помощник Николая Юденича на случай встречи с эстонскими патрулями в Нарве носил с собой не только револьвер, но и клал в карман ручную гранату.
За время грабежа Эстония забрала у Северо-Западной армии 52 000 винтовок, 500 пулеметов, 98 артиллерийских орудий, 25 бомбометателей, 2 гранатометов, 12 минометов, 12 аэростатов, 30 грузовых и легковых авто, 26 паровозов, 1237 вагонов, 3 броневика.
Во владение Эстонии отошли все корабли Северо-западников, исключая тральщик Китобой с 37-ю смельчаками на борту, который 15 февраля бежал из Ревельского порта.
Опасаясь захвата "Китобоя" эстонцами, контр-адмирал В. К. Пилкин заранее снабдил командира судна некоторым количеством денег, запасами угля и провизии, достаточными для похода в Копенгаген, и приказал ему, по возможности, пробраться в Крым, к генералу Врангелю.
Воровство и предательство были основами "эстонской независимости", как и сейчас.
Один за другим принимались предписания, создававшие невыносимые условия для пребывания русских в Эстонии.
Эстонское командование стало практиковать принудительный арест бывших чинов Северо-западников и отправку их в тифозную зону в качестве так называемых "санитаров" и на смерть в Советскую Россию.
На протесты русского военного представителя атамана Петра Николаевича Краснова, генерал Лайдонер ответил, что своего решения не изменит.
Так например доброволец Семеновского полка был выслан за то, что он не смог получить документов на выезд к семье в Латвию а в следствии перенесенного тифа не был в состоянии работать.
3-го февраля генерал Тыннисон отдал приказание об аресте и заключении в тюрьму сроком на 1 месяц командира Темницкого полка полковника А. Данилова, командира Волынского полка полковника Сидорович-Рвойко и командира Семеновского полка полковника К. Фон Унгерн-Штернберга.
Дошло до ареста самого генерала Юденича.
Вечером 27-го января в его квартиру в гостинице "Коммертс" ворвались эстонские полицейские во главе с Булак-Булаховичем.
Юденич под угрозой оружия был посажен на товарный поезд, который двинулся в сторону Юрьева.
В это время соратники Юденича обратились за помощью к миссиям союзников с требованием заставить эстонское правительство вмешаться.
Поезд был остановлен только на станции Тапс, когда, видимо, направлялся уже в Россию.
"Так эстонскому правительству и не удалось выполнить один из пунктов мирного договора с большевиками, или что-то выторговать от них ценою выдачи генерала Юденича" - вспоминала супруга генерала А. Юденич.
Тогдашний министр МВД Эстонии Александер Хеллат впоследствии признался в своих воспоминаниях что Юденич был арестован с его ведома и согласия.
В феврале появились приказы эстонского правительства о запрете ношения русскими военными погон и кокард русской армии, а несколько позже появилось распоряжение о сдаче ими всего оставшегося личного холодного и огнестрельного оружия в течении трех дней.
По республике прокатилась волна избиений и убийств офицеров Северо-западников.
В Ревеле на Петровской площади (ныне площадь Вабадузе) толпой эстонцев под крики "Бей русского офицера!" был убит полковник Коннно-Егерского полка О. Баннер-Фогт.
Вскоре эстонским солдатом был застрелен у себя на квартире полковник Новицкий.
Убийце эстонский суд назначил... один месяц тюремного заключения.
К концу февраля 1920 года армия Юденича перестала существовать.
В марте 1920 г. МВД Эстонии издало приказ о высылке из Ревеля всех безработных чинов Северо-Западной армии.
Вместе с тем, согласно Уставу о гражданской службе было запрещено принимать на государственную службу иностранцев или вообще не эстонских граждан.
Однако издевательства и истребление оставшихся в живых борцов за Россию на этом не закончилось.
В марте 1920 г. в Эстонии резко ощущалась нехватка отопительных материалов, стране грозил отопительный кризис.
Были немедленно приняты "соответствующие" меры.
Выжившие после эпидемии тифа русские люди не имели тогда никакой работы, были оборваны, обессилены и истощены.
Поэтому, 2-го марта 1920 года эстонское Учредительное собрание приняло закон о 2-х месячных обязательных лесных работах для всех мужчин от 18 до 50 лет, не занимающихся никаким постоянным трудом.
Общее число мобилизуемых было определено в 15 тыс. человек - именно такое количество Русских Северо-западников и беженцев оставалось на тот момент в Эстонии.
И хотя указывалось, что работы обязательны независимо от подданства, именно под этим предлогом 15 тысяч русских людей были отправлены на лесоповал.
То есть, новый закон касался только русских белогвардейцев - эстонское правительство фактически отправило их на каторгу!
Это не преувеличение.
Ослабленных тифом людей посылают валить лес.
Законов, определяющих зарплату и норму выработки, нет, военные рубить и пилить деревья не умеют.
В условиях отсутствия в республике закона об охране труда, это постановление правительства превратило Русских людей, из числа бывших подданных Российской империи, как писали газеты, в положение "белых рабов".
В каторжных бараках была ужасная грязь, масса насекомых-паразитов, холод, сырость.
Баня была редкостью, стирка белья и мыло - мечтою.
С мизерной оплатой труда, которой не хватало даже на кружку молока, загнанные в леса и болота Русские мужчины вынуждены были прозябать на каторге в нечеловеческих условиях...
14-го марта 1920 г. генерал-майор Тыниссон отдал приказ полиции арестовывать всех русских, не пошедших на лесные работы и высылать в Советскую Россию - фактически на расправу и уничтожение большевикам.
11-го июня 1920 г. эстонская полиция опубликовала сообщение, по которому все Северо-западники должны были в течении 7 дней найти себе работу либо будут высланы за восточную границу, то есть выданы в руки большевиков!
О жизни северо-западников на лесных работах рассказывали их письма направленные в Комитет русских эмигрантов.
Вот что писали Русские с эстонской каторги на станции Эламаа:
"Мы обречены здесь без теплого белья на явную смерть.
С утра до вечера работаем...
Кредит нам не дают (потому что мы не эстонские граждане), на наше жалованье едва можно прокормиться".
И подписи 53-х бывших северо-западников.
А вот строки письма Русских офицеров, брошенных на принудительные каторжные лесные работы:
"Пьем воду из канав, в которых болтаются головастики.
Работа тяжелая, оплата плохая.
Конечно, так долго не выдержишь".
Вот жалоба Русских Северо-западников, находящихся на принудительных каторжных торфоразработках:
"Мы в одежде той, что имели при ликвидации армии - все прогнило и поизносилось.
Купить не имеем возможности, все переболели проклятым тифом, к тому же тяжелейший труд".
Работу оставить было нельзя.
Русские рабочие, удалившиеся на две версты от места работы, высылались в Советскую Россию (что означало верную смерть) или отправлялись в специальный эстонский концентрационный лагерь уничтожения в Пяэскюла (позже лагерь был перенес на остров Даго-Хийумаа).
Бывший министр Временного правительства Гучков в связи с этим направил Черчиллю письмо с протестом:
"...Из Эстонии производятся массовые выселения русских подданных без объяснения причин и даже без предупреждения...
Русские люди в этих провинциях бесправные, беззащитные и беспомощные.
Народы и правительства молодых балтийских государств совершенно опьянены вином национальной независимости и политической свободы".
Черчилль ничего не ответил.
Да и, что ему сказать?
Кому есть дело до русских, когда идет бурное строительство национальных государств?
Случись такие зверства по отношению к полякам или к самим эстонцам - был бы повод по-возмущаться.
Геноцид русских, тем более желавших спасти свою страну, внимания и беспокойства не достоин.
Советские газеты той поры ликовали:
"Армия Юденича в Эстонии ликвидирована".
"Независимая и демократическая" Эстония одним росчерком пера отправляла в концентрационные лагеря, тифозные бараки, леса и болота тысячи русских людей.
Еще несколько тысяч солдат, офицеров и просто расстреляли.
Всего в невероятных мучениях погибло более 10 тысяч русских воинов и беженцев - безвестные могилы их сегодня разбросаны по всей Эстонии.
Участник Белого движения князь А. Ливен с содроганием сердца вспоминал о тех событиях, положивших начало "эстонской независимости" и апартеиду русского населения в Эстонии:
"Вообще, картина бедствия была такова, что если бы это случилось с армянами, а не с русскими, то вся Европа содрогнулась бы от ужаса".
Свои Иудины сребреники - в количестве 15 миллионов золотых рублей, полученных от большевиков за уничтожение Белой Северо-западной армии - эстонцы отработали на совесть.
Современные эстонские историки, пытаясь отмыть предательские действия Эстонии, рассматривают трагедию Белой Северо-западной армии, как нечто само собой разумеющееся.
По их мнению, Белая Северо-западная армия якобы никогда не была формальным союзником Эстонии и поэтому утверждения, что эстонцы её предали - несостоятельны.
На самом деле фактически действия эстонской стороны являются сознательным актом геноцида против Русских беженцев и бойцов Северо-Западной армии Юденича.
Вчерашних Белых союзников в борьбе против Красной армии эстонцы не только обманули и продали за возможность наживы (предоставленной большевиками), но и использовали оставшихся в живых Русских солдат в качестве подневольной рабочей силы.
Кроме того, в современной эстонской исторической науке и политике, эта трагедия Русской Северо-Западной армии целенаправленно замалчивается государственной историографией.
Эстонские политики и историки делают вид, что основную тяжесть борьбы с красными вынесла исключительно одна эстонская армия.
В результате, эстонские государственные деятели фактически совершили двойную подлость: в 1920 году - цинично предав союзную Белую армию, и в настоящее время - делают вид, что ничего об этой трагедии не знают.
Как считают ангажированные русофобствующие историки РФ и Эстонии, разгромленная Северо-Западная армия и шедшие с ней беженцы были всего лишь интернированы, то есть люди были принудительно задержаны, лишены на некоторое время свободы передвижения.
Под словом "интернированы" кроется страшная трагедия многих тысяч Русских людей.
Сначала бойцов Северо-западников и Русских беженцев морили голодом и холодом, не пропуская через границу на территорию Эстонии.
Затем эстонцы разоружили, ограбили, отняли все ценные вещи у Русских людей, конфисковали всё имущество Северо-западной армии.
После этого "интернированных" Русских де-факто разместили в эстонских концлагерях (в том числе в помещениях двух пустых фабрик), без медикаментов, продовольствия, тёплых вещей - зимой на 20-градусном морозе.
Арьергардные части Белых, прикрывающие отход Северо-западной армии и обозов с Русскими беженцами, вообще не пустили на территорию Эстонии.
Эти Русские белогвардейцы были уничтожены ураганным пулеметным огнём с двух сторон - эстонцев и большевиков.
В условиях концлагерей началась эпидемия тифа.
От неё умерли тысячи Русских людей.
Выжившие Русские мужчины были практически обращены в рабов и отправлены на принудительные каторжные лесные работы, на которых они содержались в самых ужасных условиях.
Такова была "благодарность" эстонских властей к Русским Белым воинам, которые помогли в 1918-19 годах отстоять Эстонию от большевиков.
На добро эстонцы ответили Русским геноцидом.
Поэтому, надо требовать от Правительств РФ и Эстонии официально признать действий Эстонских властей того периода геноцидом Русских и осудить их.
Официальный Таллин должен принести извинения потомкам тех Русских людей, которые погибли в 1919-1920 годах по вине эстонских властей в концлагерях, на каторжных работах, голода, эпидемий и издевательств.
Страна, желающая прочного фундамента для себя, не ведет переговоров с врагами и не сдает своих союзников.
Сдав Русских союзника врагу, эстонцы укрепили большевизм, в качестве ответного исторического возмездия получив через два десятка лет так проклинаемую ими "сталинскую оккупацию", массовые депортации и ГУЛАГ - а подсунуть вместо себя кого-нибудь другого им было уже некого.
Поэтому, когда говорят, что лесоповал изобрели сталинские начальники ГУЛАГа, давайте вспомним, куда эстонцы направляли русских солдат и офицеров задолго до репрессий культа личности!
Мир праху Русских Белых героев - вечный позор, тем, кто их предал!
2-Я ЧАСТЬ - ОКОНЧАНИЕ.
1-Я ЧАСТЬ - НАЧАЛО - В ПРЕДЫДУЩЕЙ ЗАПИСИ:
ИНТЕРНЕТ-ССЫЛКА.
2 февраля 1920 года - 93 года назад - представители Эстонии и Совдепии подписали в Тарту договор, по которому большевики признали независимость и самостоятельность Эстонского государства, прекращали войну с ним и шли на огромные территориальные уступки, устанавливая новую линию госграницы.
В современной русофобской Эстонии в этот день отмечают подписание Юрьевского мирного договора, потому что на момент подписания договора, такого города, как Тарту не было.
Несмотря на неоднократные попытки получить признание в Лиге Наций, до подписания Юрьевского мирного договора Эстонию не признало НИ ОДНО государство.
Ценою же этого позорного договора стали жизни Белых солдат и офицеров Северо-Западной Армии (СЗА), а также беженцев, которые отступали вместе с армией.
Статья 7-я договора предполагала так называемые взаимные военные гарантии.
В частности, то, что территории Эстонии и России не будут использоваться в качестве плацдарма для войск, враждебных другой стороне.
В этой статье также говорилось о необходимости разоружения и нейтрализации таких войск.
По сути, Таллин обязался полностью уничтожить Северо-Западную армию, своего недавнего союзника в борьбе с большевиками.
Бойцов Соверо-западников и беженцев размещают на станции Нарва-2 в помещениях двух пустующих фабрик.
Вокруг них снова колючая проволока.
Так и должно быть, ведь эти фабрики, по сути, концентрационный лагерь!
Условия в эстонском лагере хуже, чем в нацистском: нет кроватей, одеял, теплой одежды. Нет медикаментов, нет вообще ничего!
Рядом на путях стоят десятки вагонов с имуществом гибнущей русской армии.
Там все это есть, но командующий эстонской армией генерал Лайдонер приказал реквизировать составы со всем их содержимым в пользу Эстонии.
Все уцелевшие бойцы Белой Северо-западной армии и тысячи беженцев, которых пустили на территорию Эстонии, были интернированы и брошены в концентрационные лагеря смерти, в том числе в концлагерь, устроенный в Пяэскюла на сланцевых копях.
Там военных и гражданских ждали медленная смерть от тифа, голода и истощения, полного отсутствия какой либо медицинской помощи.
В условиях эстонских концлагерей вспыхнула эпидемия тифа.
От него умерли тысячи людей.
В полках насчитывалось по 700-900 больных при 100-150 здоровых.
Число больных, не помещенных в госпитали, достигало 10 тысяч.
Общее число заболевших составляло 14 тысяч.
Части Северо-Западной армии помещались в огромных бараках - "гробах".
Вместе с солдатами размещались и беженцы из Псковского, Гдовского и Ямбургского уездов.
Как было сказано выше, при большой скученности людей в бараках с первых же дней начались тифозные заболевания.
Смерть вырывала заживо обреченных людей сотнями.
Трупы наваливали на повозки в несколько ярусов, вывозили за город и сбрасывали в так называемое "трупное поле".
Случалось, что целые грузовики с трупами застревали в снегу и стояли по несколько дней.
Очевидец фон Зауэр писал по этому поводу:
"Ввиду преступного отношения эстонцев, эпидемия приняла грозные размеры, и эти месяцы в Нарве - сплошной кошмар.
На некоторых дворах и в некоторых помещениях трупы валялись неделями.
Мертвых вывозили на санях, сложенных как дрова и бросали часто без всякого погребения за город.
Каждый день многочисленные похоронные процессии.
Санитарные условия были ужасны.
Отстутствие белья.
Эстонцы запретили русских пускать в бани.
В некоторых лазаретах стояла такая грязь и вонь, что было невозможно дышать.
Больные ходили под себя, и никто этого не убирал.
Моча просачивалась из верхних этажей и капала на больных в нижних".
Вот воспоминания очевидца этого кошмара С.В. Рацевич:
"Никогда не забуду жуткую картину, открывшуюся мне...
Один за другим на кладбище в Сиверсгаузен мчались грузовики с голыми скелетами, чуть прикрытыми рваными брезентами, парусами поднимавшимися кверху.
Тела были кое-как набросаны".
Швейцарец по происхождению, убежденный патриот старой России, один из организаторов "Боевого санитарного отряда" боровшегося в Нарве с тифом писал: "Измученных, больных и голодных не впускали в жилые помещения, а загнали в лес и болота, где несчастные при морозе в 10 градусов должны были провести несколько ночей под открытым небом.
Множество людей замерзло, многие умерли от истощения.
...Русским, сражавшимся бок о бок с эстонцами, был уготовлен нарвский мешок со вшами, куда после нечеловеческих глумлений эстонцы впустили несчастные, измученные боями белые части".
"Наши союзники англичане ("Антантины сыны", как их стали называть в армии) молча смотрели на это организованное истребление русских белых полков" - писал фон Гершельман - "и пальцем не пошевелили, чтобы как-нибудь помочь нам".
Эстонское правительство намеревалось как можно быстрее избавиться от русских белогвардейцев.
О путях осуществления этой задачи говорилось в беседе двух эстонских полковников.
Н. Реэк сообщал полковнику Ринку:
"...Если все они придут с фронта, то мы не сможем использовать тиблов как рабочую силу для укрепления позиций...
Куда девать этих чертовых генералов и прочую дребедень, которая именуется штабами, эту большую банду в 20 тысяч человек...".
Н. Реэк сообщил также, что дивизия генерала Ярославцева в Пюхтицах находится до сих пор при оружии, на что Ринк отвечал:
"По по моему мнению и мнению командующего все тиблы находящиеся внутри страны должны быть без оружия.
...Но что могут сделать эти 2000, пошлем на них партизан, и от этих 2000 останется пепел и пыль.
Главное то, что если первая и вторая дивизия будут убраны с фронта, то мы можем считать Северо-западную как таковую ликвидированной.
Есть большая банда, которая годится здесь и сейчас для работы, но армии нет ...той или иной хитростью попытайтесь избавиться от них, при этом не забывайте одну красивую поговорку: tzel opravdõvaet sredstva".
Уже 5-го января Н. Реэк предложил Й. Ринку сосредоточить белых в районе Чудского озера, где находятся большие русские деревни:
"Если там распространится тиф, то нам не будет столь болезненно и печально, если число русских на Чудском берегу немного уменьшиться".
Те немногие Русские люди, которым "посчастливилось" остаться в Эстонии на свободе, не могли устроиться даже на самую тяжелую черную работу и также гибли от голода и холода.
Ибо эстонское Правительство запретило гражданам Эстонии давать какую-либо работу русским беженцам в городах и деревнях, накладывая на ослушавшихся огромные штрафы.
Начались многочисленные случаи ухода солдат Северо-западников к красным.
Генерал Родзянко вспоминал:
"Уходя к красным, многие солдаты оставляли записки с просьбой не думать, что они сделались большевиками, и с объяснением, что они уходят только для того, чтобы отомстить эстонцам.
Вообще против эстонцев солдаты были чрезвычайно озлоблены...".
Горько читать об отчаянных попытках генерала Юденича спасти свою армию - совсем недавно живую и боеспособную, теперь - во всех смыслах умирающую.
Обезумев от голода и издевательств, многие бежали из-за "эстонской проволоки" концлагерей обратно в Совдепию.
Бежали на заведомую смерть в подвалах ЧК, зачастую - лютую, страшную, но лишь бы покончить со всем - разом.
22 января генерал Юденич подписал приказ о роспуске армии.
Надо отдать должное главнокомандующему Николаю Николаевичу Юденичу.
Он до последнего оставался с армией, пытаясь её спасти.
Ликвидационной комиссии Юденичем были выданы для обеспечения чинов бывшей армии и их семей 277 тыс. английских фунтов, полмиллиона финских марок и около 115 миллионов эстонских марок.
Эстонские власти "заинтересованно" требовали передать валюту им, а не Ликвидационной комиссии, на что Николай Николаевич ответил категорическим отказом.
Ревельские газеты назвали такой поступок русского генерала «рыцарским бескорыстием» и соблюдением офицерской чести.
В первой половине января начался повальный грабеж обозов, складов с личным имуществом русских офицеров по всей Эстонии.
Только с 9 по 12 января были зарегестрированы нападения на обозы Талабского, Красногороского, Темницкого и Волынского полков.
В Ивангороде действовали отряды эстонских солдат из Скаутского полка, отнимавшие у русских офицеров обмундирование и вооружение.
12 января пьяные эстонские солдаты вломились в квартиру начальника штабного конвоя Северо-западников.
По воспоминаниям ген. М. Ярославцева, командовавшего 3-ей стрелковой дивизией после ее разоружения начался грабеж обозов, складов и военных со стороны эстонских солдат, против чего эстонские офицеры ничего не предпринимали.
Зато 13 января генерал Тыниссон приказал расстреливать на месте русских, обвиненных в воровстве.
Так 24 января был расстрелян доброволец с одного бронепоезда, обвиненный в краже... мешка с мукой.
Адмирал Пилкин, ближайший друг и помощник Николая Юденича на случай встречи с эстонскими патрулями в Нарве носил с собой не только револьвер, но и клал в карман ручную гранату.
За время грабежа Эстония забрала у Северо-Западной армии 52 000 винтовок, 500 пулеметов, 98 артиллерийских орудий, 25 бомбометателей, 2 гранатометов, 12 минометов, 12 аэростатов, 30 грузовых и легковых авто, 26 паровозов, 1237 вагонов, 3 броневика.
Во владение Эстонии отошли все корабли Северо-западников, исключая тральщик Китобой с 37-ю смельчаками на борту, который 15 февраля бежал из Ревельского порта.
Опасаясь захвата "Китобоя" эстонцами, контр-адмирал В. К. Пилкин заранее снабдил командира судна некоторым количеством денег, запасами угля и провизии, достаточными для похода в Копенгаген, и приказал ему, по возможности, пробраться в Крым, к генералу Врангелю.
Воровство и предательство были основами "эстонской независимости", как и сейчас.
Один за другим принимались предписания, создававшие невыносимые условия для пребывания русских в Эстонии.
Эстонское командование стало практиковать принудительный арест бывших чинов Северо-западников и отправку их в тифозную зону в качестве так называемых "санитаров" и на смерть в Советскую Россию.
На протесты русского военного представителя атамана Петра Николаевича Краснова, генерал Лайдонер ответил, что своего решения не изменит.
Так например доброволец Семеновского полка был выслан за то, что он не смог получить документов на выезд к семье в Латвию а в следствии перенесенного тифа не был в состоянии работать.
3-го февраля генерал Тыннисон отдал приказание об аресте и заключении в тюрьму сроком на 1 месяц командира Темницкого полка полковника А. Данилова, командира Волынского полка полковника Сидорович-Рвойко и командира Семеновского полка полковника К. Фон Унгерн-Штернберга.
Дошло до ареста самого генерала Юденича.
Вечером 27-го января в его квартиру в гостинице "Коммертс" ворвались эстонские полицейские во главе с Булак-Булаховичем.
Юденич под угрозой оружия был посажен на товарный поезд, который двинулся в сторону Юрьева.
В это время соратники Юденича обратились за помощью к миссиям союзников с требованием заставить эстонское правительство вмешаться.
Поезд был остановлен только на станции Тапс, когда, видимо, направлялся уже в Россию.
"Так эстонскому правительству и не удалось выполнить один из пунктов мирного договора с большевиками, или что-то выторговать от них ценою выдачи генерала Юденича" - вспоминала супруга генерала А. Юденич.
Тогдашний министр МВД Эстонии Александер Хеллат впоследствии признался в своих воспоминаниях что Юденич был арестован с его ведома и согласия.
В феврале появились приказы эстонского правительства о запрете ношения русскими военными погон и кокард русской армии, а несколько позже появилось распоряжение о сдаче ими всего оставшегося личного холодного и огнестрельного оружия в течении трех дней.
По республике прокатилась волна избиений и убийств офицеров Северо-западников.
В Ревеле на Петровской площади (ныне площадь Вабадузе) толпой эстонцев под крики "Бей русского офицера!" был убит полковник Коннно-Егерского полка О. Баннер-Фогт.
Вскоре эстонским солдатом был застрелен у себя на квартире полковник Новицкий.
Убийце эстонский суд назначил... один месяц тюремного заключения.
К концу февраля 1920 года армия Юденича перестала существовать.
В марте 1920 г. МВД Эстонии издало приказ о высылке из Ревеля всех безработных чинов Северо-Западной армии.
Вместе с тем, согласно Уставу о гражданской службе было запрещено принимать на государственную службу иностранцев или вообще не эстонских граждан.
Однако издевательства и истребление оставшихся в живых борцов за Россию на этом не закончилось.
В марте 1920 г. в Эстонии резко ощущалась нехватка отопительных материалов, стране грозил отопительный кризис.
Были немедленно приняты "соответствующие" меры.
Выжившие после эпидемии тифа русские люди не имели тогда никакой работы, были оборваны, обессилены и истощены.
Поэтому, 2-го марта 1920 года эстонское Учредительное собрание приняло закон о 2-х месячных обязательных лесных работах для всех мужчин от 18 до 50 лет, не занимающихся никаким постоянным трудом.
Общее число мобилизуемых было определено в 15 тыс. человек - именно такое количество Русских Северо-западников и беженцев оставалось на тот момент в Эстонии.
И хотя указывалось, что работы обязательны независимо от подданства, именно под этим предлогом 15 тысяч русских людей были отправлены на лесоповал.
То есть, новый закон касался только русских белогвардейцев - эстонское правительство фактически отправило их на каторгу!
Это не преувеличение.
Ослабленных тифом людей посылают валить лес.
Законов, определяющих зарплату и норму выработки, нет, военные рубить и пилить деревья не умеют.
В условиях отсутствия в республике закона об охране труда, это постановление правительства превратило Русских людей, из числа бывших подданных Российской империи, как писали газеты, в положение "белых рабов".
В каторжных бараках была ужасная грязь, масса насекомых-паразитов, холод, сырость.
Баня была редкостью, стирка белья и мыло - мечтою.
С мизерной оплатой труда, которой не хватало даже на кружку молока, загнанные в леса и болота Русские мужчины вынуждены были прозябать на каторге в нечеловеческих условиях...
14-го марта 1920 г. генерал-майор Тыниссон отдал приказ полиции арестовывать всех русских, не пошедших на лесные работы и высылать в Советскую Россию - фактически на расправу и уничтожение большевикам.
11-го июня 1920 г. эстонская полиция опубликовала сообщение, по которому все Северо-западники должны были в течении 7 дней найти себе работу либо будут высланы за восточную границу, то есть выданы в руки большевиков!
О жизни северо-западников на лесных работах рассказывали их письма направленные в Комитет русских эмигрантов.
Вот что писали Русские с эстонской каторги на станции Эламаа:
"Мы обречены здесь без теплого белья на явную смерть.
С утра до вечера работаем...
Кредит нам не дают (потому что мы не эстонские граждане), на наше жалованье едва можно прокормиться".
И подписи 53-х бывших северо-западников.
А вот строки письма Русских офицеров, брошенных на принудительные каторжные лесные работы:
"Пьем воду из канав, в которых болтаются головастики.
Работа тяжелая, оплата плохая.
Конечно, так долго не выдержишь".
Вот жалоба Русских Северо-западников, находящихся на принудительных каторжных торфоразработках:
"Мы в одежде той, что имели при ликвидации армии - все прогнило и поизносилось.
Купить не имеем возможности, все переболели проклятым тифом, к тому же тяжелейший труд".
Работу оставить было нельзя.
Русские рабочие, удалившиеся на две версты от места работы, высылались в Советскую Россию (что означало верную смерть) или отправлялись в специальный эстонский концентрационный лагерь уничтожения в Пяэскюла (позже лагерь был перенес на остров Даго-Хийумаа).
Бывший министр Временного правительства Гучков в связи с этим направил Черчиллю письмо с протестом:
"...Из Эстонии производятся массовые выселения русских подданных без объяснения причин и даже без предупреждения...
Русские люди в этих провинциях бесправные, беззащитные и беспомощные.
Народы и правительства молодых балтийских государств совершенно опьянены вином национальной независимости и политической свободы".
Черчилль ничего не ответил.
Да и, что ему сказать?
Кому есть дело до русских, когда идет бурное строительство национальных государств?
Случись такие зверства по отношению к полякам или к самим эстонцам - был бы повод по-возмущаться.
Геноцид русских, тем более желавших спасти свою страну, внимания и беспокойства не достоин.
Советские газеты той поры ликовали:
"Армия Юденича в Эстонии ликвидирована".
"Независимая и демократическая" Эстония одним росчерком пера отправляла в концентрационные лагеря, тифозные бараки, леса и болота тысячи русских людей.
Еще несколько тысяч солдат, офицеров и просто расстреляли.
Всего в невероятных мучениях погибло более 10 тысяч русских воинов и беженцев - безвестные могилы их сегодня разбросаны по всей Эстонии.
Участник Белого движения князь А. Ливен с содроганием сердца вспоминал о тех событиях, положивших начало "эстонской независимости" и апартеиду русского населения в Эстонии:
"Вообще, картина бедствия была такова, что если бы это случилось с армянами, а не с русскими, то вся Европа содрогнулась бы от ужаса".
Свои Иудины сребреники - в количестве 15 миллионов золотых рублей, полученных от большевиков за уничтожение Белой Северо-западной армии - эстонцы отработали на совесть.
Современные эстонские историки, пытаясь отмыть предательские действия Эстонии, рассматривают трагедию Белой Северо-западной армии, как нечто само собой разумеющееся.
По их мнению, Белая Северо-западная армия якобы никогда не была формальным союзником Эстонии и поэтому утверждения, что эстонцы её предали - несостоятельны.
На самом деле фактически действия эстонской стороны являются сознательным актом геноцида против Русских беженцев и бойцов Северо-Западной армии Юденича.
Вчерашних Белых союзников в борьбе против Красной армии эстонцы не только обманули и продали за возможность наживы (предоставленной большевиками), но и использовали оставшихся в живых Русских солдат в качестве подневольной рабочей силы.
Кроме того, в современной эстонской исторической науке и политике, эта трагедия Русской Северо-Западной армии целенаправленно замалчивается государственной историографией.
Эстонские политики и историки делают вид, что основную тяжесть борьбы с красными вынесла исключительно одна эстонская армия.
В результате, эстонские государственные деятели фактически совершили двойную подлость: в 1920 году - цинично предав союзную Белую армию, и в настоящее время - делают вид, что ничего об этой трагедии не знают.
Как считают ангажированные русофобствующие историки РФ и Эстонии, разгромленная Северо-Западная армия и шедшие с ней беженцы были всего лишь интернированы, то есть люди были принудительно задержаны, лишены на некоторое время свободы передвижения.
Под словом "интернированы" кроется страшная трагедия многих тысяч Русских людей.
Сначала бойцов Северо-западников и Русских беженцев морили голодом и холодом, не пропуская через границу на территорию Эстонии.
Затем эстонцы разоружили, ограбили, отняли все ценные вещи у Русских людей, конфисковали всё имущество Северо-западной армии.
После этого "интернированных" Русских де-факто разместили в эстонских концлагерях (в том числе в помещениях двух пустых фабрик), без медикаментов, продовольствия, тёплых вещей - зимой на 20-градусном морозе.
Арьергардные части Белых, прикрывающие отход Северо-западной армии и обозов с Русскими беженцами, вообще не пустили на территорию Эстонии.
Эти Русские белогвардейцы были уничтожены ураганным пулеметным огнём с двух сторон - эстонцев и большевиков.
В условиях концлагерей началась эпидемия тифа.
От неё умерли тысячи Русских людей.
Выжившие Русские мужчины были практически обращены в рабов и отправлены на принудительные каторжные лесные работы, на которых они содержались в самых ужасных условиях.
Такова была "благодарность" эстонских властей к Русским Белым воинам, которые помогли в 1918-19 годах отстоять Эстонию от большевиков.
На добро эстонцы ответили Русским геноцидом.
Поэтому, надо требовать от Правительств РФ и Эстонии официально признать действий Эстонских властей того периода геноцидом Русских и осудить их.
Официальный Таллин должен принести извинения потомкам тех Русских людей, которые погибли в 1919-1920 годах по вине эстонских властей в концлагерях, на каторжных работах, голода, эпидемий и издевательств.
Страна, желающая прочного фундамента для себя, не ведет переговоров с врагами и не сдает своих союзников.
Сдав Русских союзника врагу, эстонцы укрепили большевизм, в качестве ответного исторического возмездия получив через два десятка лет так проклинаемую ими "сталинскую оккупацию", массовые депортации и ГУЛАГ - а подсунуть вместо себя кого-нибудь другого им было уже некого.
Поэтому, когда говорят, что лесоповал изобрели сталинские начальники ГУЛАГа, давайте вспомним, куда эстонцы направляли русских солдат и офицеров задолго до репрессий культа личности!
Мир праху Русских Белых героев - вечный позор, тем, кто их предал!