Детский вопрос
Это история произошла со мной (если точнее - я был её свидетелем) на втором или третьем курсе. Я уже писал, что учился в Военном институте физической культуры, и наш институт обладал (и обладает, надеюсь) некоторыми особенностями, возможно даже уникальными, относительно остальных военных учреждений. Например, у нас была стандартная для военных ВУЗов штатная структура, но почему-то с более «гражданскими» названиями: батальон назывался факультетом, рота курсом, взвод группой, отделение - ну, оно так и называлось. Возможно, наличие особенностей как-то связано с особыми требованиями к поступающим: в наш институт могли (и сейчас так же) быть приняты спортсмены с разрядом не ниже второго.
В начале обучения все ещё с интересом выясняют, кто из курсантов рукопашник, а кто легкоатлет, но со временем всем становится по фигу, потому что по большинству дисциплин народ выравнивается, и все стандартизируются.
Как обычно - немного предыстории для понимания ситуации. Когда я пришёл в войска, для меня стало шоком, что солдат не должен иметь синяков. То есть иметь-то он их может, но получать их ему ни в коем случае не положено. А при их обнаружении начинается пляска вокруг костра с бубнами и последующими жертвоприношениями.
Я, будучи молодым и неопытным лейтенантом, возмущался, - «как так? Ну, получил солдатик лёгкую травму - что такого? процесс боевой подготовки - непрерывен, его основным принципом является: “Учить тому, что необходимо на войне”, и как я могу научить чему-либо из сферы физической подготовки, опасаясь синяка? Ускоренные передвижения, преодоление препятствий, ну и, конечно, рукопашный бой - как тут без ссадин, синяков, а то и (редких) растяжений?!» Но жестокая правда жизни в лице начальника штаба сказала, что в современной армии синячок, найденный на теле солдата в ходе утреннего/вечернего осмотра, в обязательном порядке приводит к следующей последовательности мероприятий (отличается только завершением или досрочным прерыванием цикла): письменное объяснение травмированного, оно же - обнаружившего, разбирательство, выговор всем, жалоба кого-нибудь, участие военно-следственного отдела и прокуратуры, увольнение, уголовное дело. Причём вина, как правило, не доказывается, а определяется…
Но в моём дважды Краснознамённом ВИФКе было иначе. Телесных осмотров, слава Шойгу, у нас не было. А если на построении два курсанта, даже служащие в одном отделении, даже имеющие отношения подчинённости, даже отдыхающие на соседних кроватях (не стоит забывать: спит - свинья, а военнослужащий, в целом, и офицер, в частности - отдыхает лёжа), имеют явные следы вчерашней схватки: на одном красуется синячина на пол-лица, а у второго - слегка разбиты костяшки пальцев и лоб в ссадинах, то им просто задаётся вопрос:
- Как так?
А ответ одного из них:
- Вчера на тренировку по боксу ходили, - всех более чем устраивает.
Возможно, это давало предпосылки к дедовщине… Но не было её. Да и какая дедовщина, если первый курс может почти в полном объёме состоять из боксеров, а пятый - из бегунов (конечно, такого перевеса не было, но для примерного понимания…).
Однако именно благодаря лёгкому отношению руководства к столь же лёгким травмам и мог иметь место описываемый далее инцидент, хотя драки в целом (как ни странно) были редкостью. Обычно все вопросы решали на тренировках.
Так вот, второй (или третий) курс, мы живём в казарме кубрикового типа. То есть спим по 10-12 человек в кубрике, небольшой комнате с (на тот период) одноярусными кроватями. В коридоре, от которого в обе стороны разветвляются двери в кубрики, происходит следующий диалог двух моих товарищей, сокурсников и вышестоящих (но младших) командиров:
- Ты слишком неопытен, чтобы меня учить! - в горячих выражениях продолжает давно тянущийся спор командир группы и кандидат в мастера спорта по боевому самбо.
- Я тебе говорю, что ты не прав, а ты упираешься, как парнокопытное! - так же красноречиво объясняет свою точку зрения командир третьего отделения и обладатель первого разряда по кикбоксингу (по спортивной принадлежности и буду их именовать дальше).
- Слышь, а не сходить бы тебе в пешее эротическое до ближайшей остановки? - предлагает вариант разрешения конфликта самбист.
- А тебе не хочется стать профессионалом в какой-нибудь древней профессии, и я не о журналистике? - даёт свой вариант кикер.
Слово за словом, и кикер даёт доброго «леща» самбисту. Они, как это водится, начинают немного толкаться, а стремительно растущий круг активных зрителей быстро запихивает спорящих в один из кубриков. В конце коридора - канцелярия, там офицеры, и крики могут быть восприняты как-нибудь не так… ну, в смысле - именно так...
В этот день в этом кубрике состоялся возможно самый эпичный и красивый поединок из всех, что я видел в жизни.
Кикер отталкивает самбиста к центру комнаты (а точнее - к ближайшей кровати) и становится в боевую стойку спиной к стене, чуть правее двери. Самбист стоит спиной к первой кровати, принимает стойку бойца MMA и понемногу начинает приседать.
Те, кто видел стойки кикеров и борцов, знают, насколько они сильно отличаются. Первые стоят повыше, собраннее, не беспокоясь о проходе в ноги (это будет не по правилам), а те, кто бьётся «без правил», стоят пониже, чтобы не допустить прохода в ноги, и довольно низко опускают руки (удары в лицо - не самая сильная их сторона).
Вокруг чуть только ставки не принимаются - это ж схватка… недели! Командир группы против командира отделения, борец против бойца, самбист против кикера!
А эти двое злобно смотрят друг на друга и явно не собираются закончить спор полюбовно.
Тут самбист бросает быстрый взгляд на ноги оппонента:
- Не успеешь, - чётко, без понтов (хотя круче этой фразы, я до сих пор ничего не слышал!), предупреждает кикер.
- Посмотрим, - отвечает самбист, в лучших традициях боевиков конца девяностых.
После этого ждёт ещё пару секунд и проводит практически идеальный проход в ноги: бросок левой руки в сторону головы соперника, подсед на переднюю ногу, зашагивание задней, подхват ноги оппонента правой рукой и… нарывается на первый, совершенно не техничный, неполноценный, почти прямой удар правой кикера, который тот проводит почти в лоб, за ним следуют левый апперкот, буквально приподнимающий самбиста на уровень, удобный для завершения серии, дальше второй прямой правой, такой же левой и (пятым!) правый хук.
Хук завершает серию ударов и бой в целом, гасит свет в глазах самбиста на следующие пару минут, создаёт ряд (по правде говоря - небольших) проблем в дальнейшей службе кикера и полностью решает вопрос, который мучил меня с самого детства, возникший задолго до начала моих занятий спортом - кто же победит в равной схватке: боец «без правил» или кикбоксёр?