ГДР и ФРГ
Продолжение цикла Читаем Кристен Годси
Столкновение между социалистическим видением свободной сексуальности и капиталистической идеей коммодифицированной ( превращенной в товар) сексуальности также можно наблюдать в дискуссиях и дебатах вокруг воссоединения двух Германий - Германской Демократической Республики (ГДР) и Федеративной Республики Германии (ФРГ).
Свадьба в Uckermark, 1974.
Разделение Германии представляет собой интересный естественный эксперимент в отношении прав женщин и сексуальности. Население двух стран было почти идентичным во всех отношениях, за исключением расхождения в их политической и экономической системах.
В течение четырех десятилетий две Германии шли разными путями, особенно в том, что касается построения идеальных мужественности и женственности.
Западные немцы приняли капитализм, традиционные гендерные роли и модель буржуазного моногамного брака «добытчик-домохозяйка».
На Востоке цель женской эмансипации в сочетании с нехваткой рабочей силы привела к массовой мобилизации женщин в качестве рабочей силы.
Перерыв в работе , ГДР 1980-х
Как утверждает историк Дагмар Херцог в своей книге 2007 года «Секс после фашизма», восточногерманское государство активно продвигало гендерное равенство и экономическую независимость женщин как уникальные черты социализма, пытаясь продемонстрировать свое моральное превосходство над демократическим капиталистическим Западом.
Еще в 1950-х годах государственные публикации поощряли мужчин из Восточной Германии к участию в домашней работе, более справедливо разделяя бремя ухода за детьми со своими женами, которые также работали полный рабочий день.
Семья с тройняшками, оба родителя студенты, ГДР 1984 г.
По словам немецкого профессора культурологии Ингрид Шарп, восточные немцы создали ситуацию, в которой женщины больше не зависели от мужчин, дав им чувство автономии, которое поощряло более великодушное мужское поведение в спальне.
Если западногерманские подруги и жены были недовольны сексуальным поведением своих партнеров-мужчин, у них было мало вариантов. Поскольку женщины полагались на финансовую поддержку мужчин, в лучшем случае они могли мягко попытаться подтолкнуть своих партнеров к тому, чтобы они были более внимательны к их потребностям.
На Востоке мужчины, которые желали сексуальных отношений с женщинами, не могли полагаться на деньги, чтобы купить их, поэтому у них появлялись стимулы для улучшения своего поведения.
Шарп объясняет: «Развод в ГДР был относительно простым и имел мало финансовых или социальных последствий для обоих партнеров. Количество браков и разводов было намного выше, чем на Западе.
Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ) утверждала, что эти цифры отражают благотворное стремление к бракам, основанным на любви; устаревшие, неудовлетворительные отношения можно было легко разорвать и легко начать продуктивные.
Тот факт, что женщины инициировали большинство бракоразводных процессов, был провозглашен признаком их эмансипации. В отличие от Запада, женщины не были вынуждены оставаться в браке, который им больше не нравился из-за экономической зависимости.
Экономическая независимость женщин и сопутствующие резкое сокращение отношений, основанных на экономическом обмене, подпитывали заявления Восточной Германии о том, что социалисты наслаждались более удовлетворительной личной жизнью.
Но вместо того, чтобы просто сосредоточиться на любви, как это сделала бы Коллонтай, восточногерманские исследователи приложили все усилия, чтобы продемонстрировать, что их соотечественники занимались сексом чаще и приносили больше удовлетворения.
Они утверждали, что именно социалистическая система улучшила сексуальную жизнь людей именно потому, что секс больше не был товаром, который можно было покупать и продавать на открытом рынке...
Поскольку восточногерманские исследователи сосредоточились на сексуальном удовлетворении, и особенно на сексуальном удовлетворении женщин, они провели множество эмпирических исследований, чтобы попытаться продемонстрировать превосходство социализма в спальне. ...
Например, в 1984 году Курт Старке и Вальтер Фридрих опубликовали книгу результатов своих исследований любви и сексуальности среди восточных немцев в возрасте до тридцати лет.
Авторы обнаружили, что молодежь ГДР, как мужчины, так и женщины, была очень удовлетворена своей сексуальной жизнью, и что две трети молодых женщин сообщили, что они достигали оргазма «почти всегда», а еще 18 процентов сказали, что они достигали оргазма. Поэтому." Штарке и Фридрих утверждали, что эти уровни личного удовлетворения в спальне являются результатом социалистической жизни: «чувство социальной защищенности, равные образовательные и профессиональные обязанности, равные права и возможности для участия и определения жизни общества».
Последующие исследования подтвердили эти ранние результаты.
В 1988 году Курт Старке и Ульрих Клемент провели первое сравнительное исследование сексуальных переживаний студенток из Восточной и Западной Германии. Они обнаружили, что восточногерманские женщины говорят, что им больше нравится секс, и сообщают о большем количестве испытанных оргазмов, чем их западные коллеги.
В 1990 году другое исследование, сравнивающее сексуальные установки молодежи в двух Германии, показало, что предпочтения мужчин и женщин ГДР больше совпадают друг с другом, чем предпочтения молодых мужчин и женщин на Западе.
Например, одно исследование показало, что в ГДР хотели вступить в брак 73 процента женщин и 74 процента мужчин. Напротив, в ФРГ вступить в брак хотели 71 процент женщин и только 57 процентов мужчин, обнаруживалась разница в четырнадцать пунктов.
Другой опрос о сексуальном опыте выявил гораздо более высокий уровень чувственного удовольствия среди восточногерманских женщин. На вопрос, оставило ли их последнее свидание чувство удовлетворения, 75 процентов женщин ГДР и 74 процента мужчин ГДР ответили утвердительно, по сравнению с 84 процентами мужчин ФРГ и всего 46 процентами женщин ФРГ.
Наконец, респондентов попросили сообщить, чувствуют ли они себя «счастливыми» после секса. Среди восточногерманских женщин с этим согласились 82 %, тогда как среди западногерманских женщин только 52 % сообщили, что чувствуют себя «счастливыми». Иначе говоря, только 18 процентов женщин ГДР не были «счастливы» после секса, по сравнению с почти половиной опрошенных женщин в ФРГ.
Когда ФРГ и ГДР объединились ...две различные сексуальные культуры двух обществ столкнулись и стали предметом многих непрекращающихся споров и недоразумений.
Ингрид Шарп также изучала «сексуальное объединение Германии» и утверждала, что западные мужчины изначально фетишизировали идею страстной восточногерманской женщины.
.... Опрос сексуальных практик женщин, проведенный Gewis-Institut в Гамбурге для Neue Revue, показал, что 80 процентов восточных женщин всегда испытывали оргазм, по сравнению с 63 процентами женщин на Западе…
Контекст [этого исследования] был идеологическим - битва между Востоком и Западом, холодная война, развернувшаяся на арене сексуальности, с оргазмическим потенциалом, заменяющим ядерный потенциал.
... постоянные заявления восточных сексологов о том, что большее чувственное наслаждение женщин ГДР было связано с экономической независимостью и уверенностью женщин в себе, угрожали чувству превосходства западных немцев.
Западногерманские СМИ выступили с критикой идеи о том, что на Востоке все могло бы быть лучше, и развязали то, что Шарп назвал «Великой войной оргазмов».
Непрекращающиеся споры о сравнительном сексуальном удовлетворении восточных и западных немцев вдохновили историков Пола Беттса и Джози Маклеллан на дальнейшее изучение этой темы, и последняя в 2011 году выпустила книгу «Любовь во времена коммунизма», в которой содержится 239-страничное размышление на эту тему.
Беттс и Маклеллан подтверждают идею о том, что экономическая независимость женщин действительно способствовала уникальной, некоммодифицированной, возможно, более «естественной» и «свободной» форме сексуальности, которая процветала на Востоке, что подтверждает идею о том, что теория сексуальной экономики действительно дает правильное описание секс-рынков, но только для капиталистических обществ.
Однако, как отмечают Беттс и Маклеллан, были и другие факторы, которые способствовали различиям в сексуальных культурах.
И как бы государство ни пыталось убедить мужчин помогать по дому, восточногерманские женщины по-прежнему выполняли большую часть домашней работы.
Несмотря на доступность контроля над рождаемостью и абортов, ГДР, как и все другие социалистические государства, по-прежнему придерживалась пронатальных взглядов; деторождение считалось обязанностью восточногерманских женщин, а социалисты склонны рассматривать секс как нечто, что в конечном итоге приведет к браку и детям.
Наконец, даже если они хотели, чтобы секс доставлял удовольствие как мужчинам, так и женщинам, государство никогда не поддерживало разнузданную распущенность или «гедонистический» секс. Секс должен был быть выражением любви и привязанности между равными товарищами.
Несмотря на эти важные оговорки, многие восточные немцы считали, что их сексуальность до 1989 года была более спонтанной, естественной и радостной по сравнению с коммерциализированной и инструментальной сексуальностью, которую они обнаружили, когда присоединились к Западной Германии.
Вместо того, чтобы попытаться сохранить лучшие аспекты обеих систем, отбросив при этом плохие части, воссоединение Германии привело к стиранию восточногерманского образа жизни, включая поддержку экономической независимости женщин.
Введение капиталистических рынков также означало радикальную переоценку человеческой ценности.
«Без сомнения, самым разрушительным для бывшего Востока была потеря экономической безопасности и новой идеи о том, что человеческая ценность теперь будет измеряться в первую очередь деньгами», - пишет Херцог.
«Граждане Восточной Германии испытывали огромную тревогу по поводу потери работы и социального обеспечения, роста арендной платы и неопределенного будущего… На протяжении 1990-х, снова и снова жители Востока (как геи, так и гетеросексуалы) выражали убеждение, что секс на Востоке был более искренним и наполненным любовью, более чувственным и более приятным - и менее основанным на эгоизме - чем западногерманский секс.»
DO COMMUNISTS HAVE BETTER SEX ? (2006) from ma.ja.de. on Vimeo.
Завтра:Венгрия и Польша
Столкновение между социалистическим видением свободной сексуальности и капиталистической идеей коммодифицированной ( превращенной в товар) сексуальности также можно наблюдать в дискуссиях и дебатах вокруг воссоединения двух Германий - Германской Демократической Республики (ГДР) и Федеративной Республики Германии (ФРГ).
Свадьба в Uckermark, 1974.
Разделение Германии представляет собой интересный естественный эксперимент в отношении прав женщин и сексуальности. Население двух стран было почти идентичным во всех отношениях, за исключением расхождения в их политической и экономической системах.
В течение четырех десятилетий две Германии шли разными путями, особенно в том, что касается построения идеальных мужественности и женственности.
Западные немцы приняли капитализм, традиционные гендерные роли и модель буржуазного моногамного брака «добытчик-домохозяйка».
На Востоке цель женской эмансипации в сочетании с нехваткой рабочей силы привела к массовой мобилизации женщин в качестве рабочей силы.
Перерыв в работе , ГДР 1980-х
Как утверждает историк Дагмар Херцог в своей книге 2007 года «Секс после фашизма», восточногерманское государство активно продвигало гендерное равенство и экономическую независимость женщин как уникальные черты социализма, пытаясь продемонстрировать свое моральное превосходство над демократическим капиталистическим Западом.
Еще в 1950-х годах государственные публикации поощряли мужчин из Восточной Германии к участию в домашней работе, более справедливо разделяя бремя ухода за детьми со своими женами, которые также работали полный рабочий день.
Семья с тройняшками, оба родителя студенты, ГДР 1984 г.
По словам немецкого профессора культурологии Ингрид Шарп, восточные немцы создали ситуацию, в которой женщины больше не зависели от мужчин, дав им чувство автономии, которое поощряло более великодушное мужское поведение в спальне.
Если западногерманские подруги и жены были недовольны сексуальным поведением своих партнеров-мужчин, у них было мало вариантов. Поскольку женщины полагались на финансовую поддержку мужчин, в лучшем случае они могли мягко попытаться подтолкнуть своих партнеров к тому, чтобы они были более внимательны к их потребностям.
На Востоке мужчины, которые желали сексуальных отношений с женщинами, не могли полагаться на деньги, чтобы купить их, поэтому у них появлялись стимулы для улучшения своего поведения.
Шарп объясняет: «Развод в ГДР был относительно простым и имел мало финансовых или социальных последствий для обоих партнеров. Количество браков и разводов было намного выше, чем на Западе.
Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ) утверждала, что эти цифры отражают благотворное стремление к бракам, основанным на любви; устаревшие, неудовлетворительные отношения можно было легко разорвать и легко начать продуктивные.
Тот факт, что женщины инициировали большинство бракоразводных процессов, был провозглашен признаком их эмансипации. В отличие от Запада, женщины не были вынуждены оставаться в браке, который им больше не нравился из-за экономической зависимости.
Экономическая независимость женщин и сопутствующие резкое сокращение отношений, основанных на экономическом обмене, подпитывали заявления Восточной Германии о том, что социалисты наслаждались более удовлетворительной личной жизнью.
Но вместо того, чтобы просто сосредоточиться на любви, как это сделала бы Коллонтай, восточногерманские исследователи приложили все усилия, чтобы продемонстрировать, что их соотечественники занимались сексом чаще и приносили больше удовлетворения.
Они утверждали, что именно социалистическая система улучшила сексуальную жизнь людей именно потому, что секс больше не был товаром, который можно было покупать и продавать на открытом рынке...
Поскольку восточногерманские исследователи сосредоточились на сексуальном удовлетворении, и особенно на сексуальном удовлетворении женщин, они провели множество эмпирических исследований, чтобы попытаться продемонстрировать превосходство социализма в спальне. ...
Например, в 1984 году Курт Старке и Вальтер Фридрих опубликовали книгу результатов своих исследований любви и сексуальности среди восточных немцев в возрасте до тридцати лет.
Авторы обнаружили, что молодежь ГДР, как мужчины, так и женщины, была очень удовлетворена своей сексуальной жизнью, и что две трети молодых женщин сообщили, что они достигали оргазма «почти всегда», а еще 18 процентов сказали, что они достигали оргазма. Поэтому." Штарке и Фридрих утверждали, что эти уровни личного удовлетворения в спальне являются результатом социалистической жизни: «чувство социальной защищенности, равные образовательные и профессиональные обязанности, равные права и возможности для участия и определения жизни общества».
Последующие исследования подтвердили эти ранние результаты.
В 1988 году Курт Старке и Ульрих Клемент провели первое сравнительное исследование сексуальных переживаний студенток из Восточной и Западной Германии. Они обнаружили, что восточногерманские женщины говорят, что им больше нравится секс, и сообщают о большем количестве испытанных оргазмов, чем их западные коллеги.
В 1990 году другое исследование, сравнивающее сексуальные установки молодежи в двух Германии, показало, что предпочтения мужчин и женщин ГДР больше совпадают друг с другом, чем предпочтения молодых мужчин и женщин на Западе.
Например, одно исследование показало, что в ГДР хотели вступить в брак 73 процента женщин и 74 процента мужчин. Напротив, в ФРГ вступить в брак хотели 71 процент женщин и только 57 процентов мужчин, обнаруживалась разница в четырнадцать пунктов.
Другой опрос о сексуальном опыте выявил гораздо более высокий уровень чувственного удовольствия среди восточногерманских женщин. На вопрос, оставило ли их последнее свидание чувство удовлетворения, 75 процентов женщин ГДР и 74 процента мужчин ГДР ответили утвердительно, по сравнению с 84 процентами мужчин ФРГ и всего 46 процентами женщин ФРГ.
Наконец, респондентов попросили сообщить, чувствуют ли они себя «счастливыми» после секса. Среди восточногерманских женщин с этим согласились 82 %, тогда как среди западногерманских женщин только 52 % сообщили, что чувствуют себя «счастливыми». Иначе говоря, только 18 процентов женщин ГДР не были «счастливы» после секса, по сравнению с почти половиной опрошенных женщин в ФРГ.
Когда ФРГ и ГДР объединились ...две различные сексуальные культуры двух обществ столкнулись и стали предметом многих непрекращающихся споров и недоразумений.
Ингрид Шарп также изучала «сексуальное объединение Германии» и утверждала, что западные мужчины изначально фетишизировали идею страстной восточногерманской женщины.
.... Опрос сексуальных практик женщин, проведенный Gewis-Institut в Гамбурге для Neue Revue, показал, что 80 процентов восточных женщин всегда испытывали оргазм, по сравнению с 63 процентами женщин на Западе…
Контекст [этого исследования] был идеологическим - битва между Востоком и Западом, холодная война, развернувшаяся на арене сексуальности, с оргазмическим потенциалом, заменяющим ядерный потенциал.
... постоянные заявления восточных сексологов о том, что большее чувственное наслаждение женщин ГДР было связано с экономической независимостью и уверенностью женщин в себе, угрожали чувству превосходства западных немцев.
Западногерманские СМИ выступили с критикой идеи о том, что на Востоке все могло бы быть лучше, и развязали то, что Шарп назвал «Великой войной оргазмов».
Непрекращающиеся споры о сравнительном сексуальном удовлетворении восточных и западных немцев вдохновили историков Пола Беттса и Джози Маклеллан на дальнейшее изучение этой темы, и последняя в 2011 году выпустила книгу «Любовь во времена коммунизма», в которой содержится 239-страничное размышление на эту тему.
Беттс и Маклеллан подтверждают идею о том, что экономическая независимость женщин действительно способствовала уникальной, некоммодифицированной, возможно, более «естественной» и «свободной» форме сексуальности, которая процветала на Востоке, что подтверждает идею о том, что теория сексуальной экономики действительно дает правильное описание секс-рынков, но только для капиталистических обществ.
Однако, как отмечают Беттс и Маклеллан, были и другие факторы, которые способствовали различиям в сексуальных культурах.
- Во-первых, церковь играла гораздо более сильную роль в регулировании морали и сексуальности на Западе, чем на светском и атеистическом Востоке...
- Во-вторых, авторитарный характер режима ГДР лишал восточных немцев публичной сферы, и они в ответ ушли в частную сферу, где построили уютную, антиидеологическую частную жизнь, чтобы найти убежище от вездесущего государства.
- В-третьих, на Востоке было меньше дел по сравнению со многими коммерческими развлечениями, доступными на Западе, поэтому у людей, вероятно, было больше времени для секса.
- И, наконец, восточногерманский режим поощрял людей наслаждаться своей сексуальной жизнью, чтобы отвлечь их от монотонности и относительных лишений социалистической экономики и ограничений на поездки.
И как бы государство ни пыталось убедить мужчин помогать по дому, восточногерманские женщины по-прежнему выполняли большую часть домашней работы.
Несмотря на доступность контроля над рождаемостью и абортов, ГДР, как и все другие социалистические государства, по-прежнему придерживалась пронатальных взглядов; деторождение считалось обязанностью восточногерманских женщин, а социалисты склонны рассматривать секс как нечто, что в конечном итоге приведет к браку и детям.
Наконец, даже если они хотели, чтобы секс доставлял удовольствие как мужчинам, так и женщинам, государство никогда не поддерживало разнузданную распущенность или «гедонистический» секс. Секс должен был быть выражением любви и привязанности между равными товарищами.
Несмотря на эти важные оговорки, многие восточные немцы считали, что их сексуальность до 1989 года была более спонтанной, естественной и радостной по сравнению с коммерциализированной и инструментальной сексуальностью, которую они обнаружили, когда присоединились к Западной Германии.
Вместо того, чтобы попытаться сохранить лучшие аспекты обеих систем, отбросив при этом плохие части, воссоединение Германии привело к стиранию восточногерманского образа жизни, включая поддержку экономической независимости женщин.
Введение капиталистических рынков также означало радикальную переоценку человеческой ценности.
«Без сомнения, самым разрушительным для бывшего Востока была потеря экономической безопасности и новой идеи о том, что человеческая ценность теперь будет измеряться в первую очередь деньгами», - пишет Херцог.
«Граждане Восточной Германии испытывали огромную тревогу по поводу потери работы и социального обеспечения, роста арендной платы и неопределенного будущего… На протяжении 1990-х, снова и снова жители Востока (как геи, так и гетеросексуалы) выражали убеждение, что секс на Востоке был более искренним и наполненным любовью, более чувственным и более приятным - и менее основанным на эгоизме - чем западногерманский секс.»
You can watch this video on www.livejournal.com
DO COMMUNISTS HAVE BETTER SEX ? (2006) from ma.ja.de. on Vimeo.
Завтра:Венгрия и Польша